|
Два утверждения Фрейда увеличивают путаницу: (а) Эго отделяется от Бессознательного; (б) Бессознательное содержит в себе подавленные желания. Если желание подавляется, оно должно было быть достаточно сильным для того, чтобы заявлять от имени Эго («Я» хочу...). Противоречие разрешается, однако, как только мы начнем понимать, что существует два вида Бессознательного: биологическое Бессознательное (в том смысле, в каком это имел в виду философ Гартман) и психоаналитическое Бессознательное, состоящее из прежде сознательных элементов. Мы можем теперь заключить: Эго отличается от биологического Бессознательного, но из этого следует, что определенные аспекты Эго оказались подавленными и сформировали психоаналитическое «Бессознательное». Принадлежность последних к Эго очевидна для наблюдателя, но не для пациента. Когда, к примеру, страдающий неврозом навязчивости человек говорит: «В глубине души у меня имеется смутное чувство, что я могу испытать импульсивный порыв, в результате которого с моим отцом, который мне совершенно не нравится из-за его дурных привычек, приключится какая-нибудь беда!», он первоначально подразумевает под этим: «Я хотел бы убить этого борова».
Фрейд пишет далее об Эго, что оно управляет моторной системой. Это утверждение указывает на то, что Эго не тождественно личности в целом. Если «Я» отдает приказания моторной системе, оно должно отличаться и находиться в стороне от нее: генерал, возглавляющий армию, является ее частью, но отделен от остальной армии.
Итак, если я говорю: «Я еду в город X», мое Эго представляет мою личность в целом. Приводящий в замешатель-
Эго как функция организма
183
ство ряд утверждений без какого-либо центрального понятия! Для того, чтобы продемонетрировать свою собственную концепцию Эго, я должен сперва увеличить это замешательство, но не путем дальнейшего нагромождения теоретических положений, а путем показа еще некоторых практических аспектов Эго.
Ниже представлен ряд аспектов Эго таким образом, чтобы противопоставить каждый из них его противоположности, как мы ранее поступили с термином «актер».
Психоаналитическое разделение на Ид, Эго и Супер-Эго, или Эго-Идеал, составляющие человеческую личность, может помочь нам сориентироваться на первых порах.
Фрейд использует понятия Супер-Эго и Эго-Идеал почти синонимично; но, тем не менее, мы можем разделить их, обозначив первое как совесть, а второе как идеалы, и описать следующим образом:
Это является
6 противоположность
функцией
субстанции
функцией контакта
конфлюэнции
построением «фигура-фон»
деперсонализации и сну
без сновидений
неуловимым
устойчивому
активно вмешивающимся
организмической
саморегуляции
самосознанием
осведомленности
о другом объекте
ответственной инстанцией
Ид
само по себе пограничным
объекту со своими границами
феноменом
спонтанным
внимательному «по долгу
службы»
слугой и исполнителем
хозяину в своем доме
воли организма
возникающим
мезодерме и эндодерме
в эктодерме
идентификацией/отвержением
чувством безразличия
184 Ментальный ме та болизм
ИД ИД
Совесть агрессивна и выражает себя главным образом в словах; агрессия направляется от совести на «Эго», напряжение, возникающее между совестью и Эго, переживается как чувство вины.
Идеалы по большей части существуют в виде наглядных образов; основная эмоция — любовь, она направляется от Эго к идеалу; напряжение между Эго и идеалом ощущается как неполноценность.
Ид выражает инстинкты, проявляющиеся в ощущениях; напряжение, возникающее между Эго и Ид — влечение, побуждение, желание и т.д.
Мы можем теперь применить данную концепцию на практике для разбора следующего примера: маленький мальчик чувствует желание стащить сладости. При этом, как и многие другие дети, он одержим идеалом взрослости, а взрослые большие дяди, в его представлении, не таскают сладости; поэтому он решает, что должен перебороть аппетит. Вдобавок его совесть говорит ему, что красть грешно. Переживая три чувства одновременно, его бедное Эго оказывается пойманным меж трех огней. Но он все же не ощущает свое Эго как субстанцию. Здоровый ребенок не думает, что «идеал навязывает себя мне; голод мучит меня, а моя совесть воспрещает мне красть сладости». Он думает иначе: «Я хочу быть взрослым; я голоден, но я не должен красть сладости».
Эго как функция организма 185
С объективной точки зрения его сознательное переживание определяется совестью, идеалами и Ид, но вряд ли он субъективно отдает себе в этом отчет. Он достигает субъективной интеграции при помощи процесса идентификации — он чувствует, что нечто является частью него или он сам является частью чего-то еще.
Таким образом, я соглашаюсь с Фрейдом в том, что Эго тесно связано с идентификацией. Однако Фрейд не обращает внимания на фундаментальное различие между здоровым и патологическим Эго. У здоровой личности идентификация есть функция Эго, тогда как патологическое «Эго» построено на основе интроекций (субстанциональных идентификаций), которые определяют и ограничивают диапазон чувств и поступков личности. Супер-Эго и Эго-идеал неизменно содержат в себе определенное количество устойчивых идентификаций, но частично бессознательных. Если идентификации Эго оказываются постоянными вместо того, чтобы действовать в соответствие с требованиями меняющейся ситуации и исчезать с восстановлением организмического баланса, Эго становится патологическим1.
Проблема возникает и с самим термином «идентификация», имеющим различные значения, например, копировать кого-либо, быть на чьей-либо стороне, заключать, что две вещи суть одно и то же, испытывать симпатию или проявлять понимание. Различные аспекты одного и того же слова ответственны за появление в психоанализе двух противостоящих теорий: Федерна и Фрейда.
Мнение Фрейда о том, что любое Эго строится из идентификаций или интроекций (в смысле подражания кому-то, поведения «как будто бы» это кто-то другой), можно отнести только к тому типу людей, у которых образовался своего рода Эго-конгломерат — фиксированный взгляд на жизнь, или ригидный, или искусственный характер. В случае ригидного характера мы видим, что действие функций Эго почти полностью приостановлено, поскольку личность ограничила себя привычками и поведение ее стало автоматическим. Фрейд осознавал этот факт и говорил, что анализ только
1Одно сравнение способно по крайней мере дать намек на это различие. В функцию почек входит выведение солей. Соли просто проходят через мочеполовую систему. При некоторых патологических условиях соли осаждаются и образуют твердое инородное тело внутри организма, которое препятствует благополучной жизнедеятельное™ и, как водится, функционированию самих почек.
186
Ментальный метаболизм
тогда может быть успешен, когда характер еще не окаменел. Полная идентификация (например, с условностями) вызовет внутри такого рода личности сильнейшие конфликты, как только Эго придется действовать в согласии и по указке инстинкта (и идентифицировать себя с ним), которого Эго не одобряет в соответствие со своими принципами. Может случиться, человек будет умирать от голода, но присвоить кусок хлеба будет казаться ему таким ужасным преступлением, что Эго оттолкнет его от осуществления своего желания. Он скорее умрет, нежели подвергнет себя риску попасть на пару дней в тюрьму.
В деле воспитания такая строгая мораль может привести к серьезным недоразумениям. Когда недостаток углеводов побуждает ребенка таскать сладости отовсюду, где бы они ни лежали, родители (проецируя свои добропорядочные взгляды на ребенка) могут быть очень обеспокоены тем, какого бандита они произвели на свет.
(б) ГРАНИЦА
Поскольку термин «идентификация» стал синонимом инт-роекции, Федерн (возможно понимая, что интроекция не единственная форма идентификации) разработал концепцию Эго и его границ. Его теория сильно продвигает нас вперед в понимании некоторых функций Эго, если мы проигнорируем некоторые ошибочные моменты.
Для демонстрации диалектики границ Эго нам может послужить пример физического явления:
Эго как функция организма 187
Две металлические пластины, А и Б, разделены изолирующей прослойкой. Если одна пластина конденсатора заряжена положительно, то на другой соберутся отрицательные заряды; но при непосредственном контакте положительные и отрицательные заряды нейтрализуют друг друга (рис. 10). Границы Эго ведут себя точно таким же образом. Необходимо лишь заменить + и - на Ч[ и ф, которые обозначаются в психоаналитической терминологии как либидо и враждебность (рис.11)1.
Федерн предполагает, что Эго является либидинозной субстанцией с постоянно изменяющимися границами. Под этим подразумевается, что мы идентифицируем себя со всем, что кажется нам знакомым или принадлежащим нам. Наше Эго, по Федерну, способно сужать свои границы до размеров личности или расширять их за ее пределы.
При неврозе навязчивых идей функции Эго оказываются особенно ограниченными: желание смерти, как выше упоминалось, отрицается; оно не признается принадлежащим «Я». Человек с обсессивным характером отказывается принимать на себя ответственность или идентифицировать себя с подобными мыслями — ответственность и вина сливаются у него воедино. Всякие запреты и подавления сужают границы Эго.
Мы расширяем границы нашего Эго, когда идентифицируем себя со своей семьей, своей школой (традиции школьного коллективизма), своей футбольной командой, своей страной. Мать способна защищать своего ребенка так, «как будто» она сражается за себя самое; если к футбольной команде отнеслись несправедливо, любой из ее членов способен отомстить, «как будто» оскорбили его лично.
Во всех этих случаях объект идентификации остается вне личности. Он не интроецируется и идентификация оказывается воображаемой («как если бы», «как будто»). Никто не нападал на мать, никто лично не оскорблял игрока команды.
Господин X видит дом и говорит: «Я вижу дом». Он не говорит: «Зрительная система в организме господина X видит дом». Он идентифицирует себя с этой своей системой. В следующее мгновение дом может отступить на задний план сознания, и он обнаружит, что его внимание сосредото-
1 Фотографии электронов показывают, что (+) электроны имеют ч, а (-) электроны — ф природу.
188 Ментальный ме та болизм
чилось на каких-то голосах. Он может сказать: «Я слышу голоса» или иначе: «Я слышу голоса», тем самым делая упор на противопоставлении себя другим людям, которые могли не слышать ни звука.
Теперь давайте предположим, что он слышал голоса, но рядом никого не было. Если он идентифицирует себя с тем, что ему все это почудилось, и говорит: «Мне почудилось, что я слышал голоса», его Эго работает правильно; но если он идентифицирует себя с содержанием своей галлюцинации, не понимая того, что это было воображаемой, «псевдо»-иден-тификацией, он ведет себя так, «будто бы» на самом деле слышал чьи-то голоса.
Сама по себе «псевдо»-идентификация не патологична; под эту категорию подпадает лишь принятие воображаемой идентификации за настоящую. Иногда воображаемые идентификации до такой степени накапливаются, что приходится говорить о «псевдо»-характере (Х.Дойч). «Псевдо»-идентификации встречаются в случае интроекции (ребенок, играющий в дочки-матери), равно как и при расширении границ Эго.
Соответствующее «псевдо»-отчувдение присутствует в подавлении, проекции и подобном же сужении границ Эго. Хотя пациент утверждает, что такие-то и такие-то мысли — не его мысли, фактически они принадлежат его личности: отчуждение путем подавления и проецирования, в итоге, никогда не бывает успешным. Психоанализ признает этот факт, называя его «возвращением подавленного».
В функции идентификации/отвержения мы снова можем наблюдать действие холизма. Мы видим образование целос-тностей: единство матери и ребенка, объединение группы людей в клуб; чем сильнее его члены будут идентифицировать себя с клубом, тем прочнее окажется его структура, порою даже вплоть до окостенения. Сужение границ также происходит с целью сохранить целое. Те части личности, которые очевидно представляют опасность для принятого целого, приносятся в жертву. («Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя».) Подобной же идеей руководствуются устроители политических чисток.
Теория Федерна обнаруживает в себе определенную ошибочность и односторонность. Ошибка состоит в том, что он рассматривает Эго в качестве субстанции, обладающей границами, в то время как, по моему мнению, Эго как таковое
Эго как функция организма 189
состоит исключительно из пограничья, из зон контакта. Только там и тогда, когда «Я» сталкивается с чем-то «чуждым», Эго приходит в действие, вступает в игру, определяя границу между «областями» личного и безличного. Односторонность Федерна проявляется в том, что он обращает внимание лишь на интеграционную энергию либидо, упуская из виду одновременное появление ф.
Игроки футбольной команды стремятся слиться в единое целое (Ч[). Члены одного клана более привязаны друг к другу (Ч[), нежели члены другого клана. Идеологии объединяют тех, кто в них верит (
Здоровый холизм предполагает взаимную идентификацию. Команда, не отождествляющая себя со своими членами — не защищающая их интересы и вознаграждающая их за преданность — обречена на распад; t, которое накапливается в коллективе и находится за его пределами, обращается на индивидуумов.
Федерн не рассматривает границу Эго снаружи, оттуда, где скапливается ф. Точно так же, как накопление положительных зарядов на одной пластине конденсатора сопровождается аккумуляцией противоположно заряженных частиц на другой пластине, интеграционные энергии в пределах границ Эго снаружи дополняются враждебностью.
Когда бы ни встретились два целостных образования, их держит вместе и отделяет друг от друга более или менее явная враждебность. Две футбольные команды выказывают это в мягкой форме в соперничестве между собою в общем и в матчах, в частности. Между школами существуют соревнования, между народами — войны. Семья Смитов задирает нос перед семьей Браунов, которая, в свою очередь, презирает членов семьи Смитов. Монтекки и Капулетти дают пример враждебно настроенных кланов; но Ромео и Джульетта прорываются сквозь эти границы, их желание быть вместе гораздо сильнее семейных уз.
Чем более враждебен внешний мир, тем сильнее оказывается интегративная функция у индивидуумов и групп. В момент опасности организм мобилизует все имеющиеся в его распоряжении способности; всякий раз, когда страна подвергается нападению извне, внешняя агрессия способна привести к сплочению сограждан. Мать, которая только что злилась
190 Ментальный ме та болизм
на ребенка, в следующее мгновение бросится защищать его от постороннего обидчика.
Любовь представляет собой идентификацию с объектом («мой/моя»); ненависть — его отвержение («прочь от меня!»). Желание быть любимым проявляется в стремлении к тому, чтобы объект идентифицировал себя с желаниями и запросами субъекта. Сильная взаимная любовь описывается в выражениях вроде «едины душой и телом» и т.д. При половом сношении взаимная идентификация — непременное условие; «муж и жена — едина плоть», говорится в Библии.
Границей между двумя фермами служит забор. Забор указывает на контакт между фермами, но в то же время и изолирует их друг от друга. Во времена кочевников границ не существовало — было свободное перетечение, конфлюэнция. С частной собственностью пришло разделение земли, между соседями создавались дружеские и враждебные отношения. Если сегодня объединить фермеров в коллективы, конфлюэнция будет восстановлена, но границы между коллективными хозяйствами (ср. с социалистическим соревнованием в России) останутся. Конфлюэнция также будет иметь место в том случае, если некий фермер «возжелает» ферму соседа и присвоит ее себе.
Изоляция подчеркивает разделение, тогда как контакт делает упор на подход, целью которого будет снятие изоляции либо путем устранения враждебности и замены Я и Ты на Мы, либо путем превращения всей совокупности в «мое» или — вследствие отречения от объекта — «твое».
Является ли
Хорошим примером одновременного действия ЯТ и ф может служить замешательство. Здесь одновременно проявляются тенденции к установлению контакта (эксгибиция, «показ» себя) и к тому, чтобы спрятаться. Его предварительная
Эго как функция организма 191
стадия — смущение. Застенчивому ребенку открыты обе возможности: и возникновение привязанности, и отделение. Застенчивость, таким образом, есть нормальная фаза детского развития; но панибратство с каждым встречным-поперечным или уклонение от любого контакта, если они выступают в качестве постоянного отношения, а не адекватного ответа, становятся нездоровыми крайностями.
В результате исключительного идентифицирования себя с требованиями среды, интроекции идеологии и черт характера Эго утрачивает свою эластичную силу идентификации. На самом деле оно начинает функционировать практически только в роли исполнителя требований конгломерата принципов и фиксированных схем поведения. Супер-Эго и характер прочно заняли свое место, подобно тому как в наше время изготовленные машинным способом предметы заместили единичные изделия, выполненные вручную.
Глава 8. РАСКОЛ ЛИЧНОСТИ
Существует хорошо известная пословица, гласящая, что метла крепче того же количества отдельных хворостин. Не подтверждает ли эта пословица простой научный факт? Конечно, нет. Пословицы содержат в себе мораль. В этой имеется в виду, что, соединив несколько прутьев вместе, мы повышаем их способность к сопротивлению и делаем их куда лучше приспособленными для нападения! Или же наоборот: если вам нужна крепкая палка, некоторое количество связанных вместе палок потоньше вполне ее заменит!
Инегративная функция такого рода — еще один аспект Эго. Эго действует в роли, так сказать, администратора, связывая вместе действия всего организма с его первоочередными потребностями; можно сказать, что оно призывает те функции целого организма, которые служат для удовлетворения наиболее животрепещущей потребности. Как только организм идентифицировал себя с этой потребностью, он начинает всеми силами добиваться ее удовлетворения, проявляя враждебность по отношению ко всему, что этому мешает.
Человек сначала утверждает: «Я голоден», а потом — «Я не голоден». С логической точки зрения здесь имеется противоречие, но лишь до тех пор, пока мы рассматриваем этого человека как объект, а не как пространственно-временное событие. Между двумя этими заявлениями он успел что-то поесть. Поэтому оба раза он сказал правду. Более сложная ситуация получается, если поместить голодного человека в
Раскол личности 193
герметично закрытый ящик. Тот, кто просто говорил: «Я голоден», теперь чувствует: «Я задыхаюсь», а даже не «Я голоден и задыхаюсь». С позиции выживания дыхание важнее, чем еда.
Как происходит, что мы не воспринимаем несовместимость такого рода противоречивых утверждений? Идентификация (а то, что говорится об идентификации во всяком случае применимо и к отвержению, постольку поскольку обе они являются взаимодополняющими друг друга контрфункциями) следует за образованием «фигуры-на-фоне». Функция здорового Эго реагирует на субъективную реальность и на потребности организма. Если, скажем, организм испытывает голод, пища становится «гештальтом»; Эго идентифицирует себя с голодом («Я голоден») и откликается на гештальт («Я хочу съесть это»).
В случае с человеком, который скорее умрет, нежели украдет кусок хлеба, Эго отвергает возможность взятия пищи. Однако без образования «фигуры-на-фоне» он не смог бы ни увидеть, ни вообразить себе этот кусок хлеба — отчуждение Эго от порыва к взятию хлеба и идентификация его с законом были бы невозможны.
Если бы функции Эго были идентичны «фигуре-на-фоне», они оказались бы излишни, но их участие абсолютно необходимо в административной задаче направления всех свободных энергий на удовлетворение той потребности организма, которая является в данный момент «фигурой». Этот факт наводит нас на следующую бифункциональную проблему — проблему хозяина и слуги. Замечание Фрейда «Мы не хозяева в собственном доме» годится лишь тогда, когда Эго получает приказы от инстинктов относительно биологической сферы, а относительно социальной сферы — от совести и окружения. Однако Эго не просто слуга инстинктов и идеологий; оно также и посредник со множеством обязанностей. (Перекладывание ответственности на обстоятельства не способствует развитию Эго.)
Желание справиться с собой возникает в результате недостаточного сотрудничества между функцией Эго и организмом. Если кто-нибудь, например, решает, что дефекация — это помеха и неудобство и что его кишечник обязан во всем беспрекословно его слушаться, то такое барское отношение будет злоупотреблять функцией Эго. Функции Эго призваны обеспечивать адекватное удовлетворение потребности в дефекации с минимумом затраченной энергии и оптимальным
194 Ментальный ме та болизм
уровнем задействованное™ организма. Диктаторское, запугивающее, контролирующее Эго (которое, точнее говоря, означает идентификацию функций Эго с запугивающей совестью) далеко от того, чтобы взять на себя ответственность за организм и перекладывает ее (по большей части в качестве наказания) на Ид или «тело», как будто оно есть что-то не принадлежащее «Я».
Понятие «Ид» возможно лишь в качестве контрапункта к понятию «Супер-Эго». Таким образом, оно является искусственной, небиологической конструкцией, созданной функцией отторжения Эго. Между принимаемой и отвергаемой частями личности образуется граница, раскол личности усиливается.
Другими словами, принимая Эго за субстанцию, нам приходится признать его некомпетентность. Мы должны смириться с зависимостью Эго от требований инстинктов, совести и окружения и полностью согласиться с нелестной фрейдовской оценкой власти Эго. Как только, однако, мы осознаем способность Эго к идентификации, нам придется признаться себе в том, что наш сознательный разум обладает возможностью чрезвычайной важности — возможностью идентифицироваться со всем тем, что он считает «правильным».
В функции идентификации/отвержения обнаруживаются зачатки «свободной воли». Этой функцией часто злоупотребляют, не умаляя, однако, того факта, что в ней мы сталкиваемся с принципом сознательного контроля над человеческим «Я». Общество должно определять, какие из идентификаций индивидуума окажутся желательными для нормальной работы его холистической функции без нарушения процесса индивидуального развития, душевного и телесного здоровья. Хотя эта программа и выглядит простой, она выпадает из поля зрения человечества на данном этапе развития нашей цивилизации. В настоящее время индивиду не остается ничего другого, как избегать множества идентификаций, которые наверняка приведут к ослаблению целостности личности — что должно выражаться во внутренних конфликтах, расколах личности и всевозрастающем чувстве несчастности. Эти расколы, конфликты и несчастье отдельного индивида отражают на уровне микрокосма нынешнюю ситуацию во всем мире.
Шум недовольных в городе поднялся; Всех разом слышно, всяк советовать горазд. Одни — за мир, другим война милее; Врагов изгнать, друзей приветить тщатся...
Вергилий
Раскол личности 195
Интуитивное знание функций 4J и ф, формирующих границы, — огромное преимущество Гитлера. Его агрессия не находит себе дентального выхода (плохие зубы — кушаю кашу) и проявляется в основном в криках и воплях. Когда он не получает того, что хочет, он становится раздражительным, сперва хнычет, затем кричит и вопит во все горло до тех пор, пока все окружающие не начинают паниковать и делать все, чтобы угомонить плаксу (нехорошо обижать невинного ребенка, а Гитлер всегда изображал из себя невинность). Затем, он понимает, что чем больше последователей ему удастся привлечь, тем большая агрессия может быть использована; чем сильнее агрессия, приложенная им, тем крепче становятся внутригрупповые связи. Он находит объединяющий символ в свастике1, лозунге «Один народ, одна страна, один вождь» как идеологической формуле, привлекавшей многие классы немецкого общества. В конце концов он предоставляет эмоциональную пищу для германского тщеславия: идею «расы господ».
Наряду с применением
Существенная задача его метода состоит в раскалывании целого — например, нации — при помощи пятой колонны. Идея заключается в том, чтобы, с одной стороны, объединить всех членов пятой колонны в единый крепкий кулак, подогревая их общее недовольство и ненависть, делая упор
1В оригинале «gallows-cross» — «крест висельника» {прим. перев.).
196 Ментальный ме та болизм
на внутригрупповых отношениях между ними и выставляя себя единственным спасителем. С другой стороны, он побуждает их учиться разрушать, что, в свою очередь, усиливает сплоченность пятой колонны. Чем больше орального недоразвития (например, недостаток умения рассуждать самому или зависимость от церкви и государства) он находит, тем проще оказывается найти подходящих людей, которые бы в него «верили».
Преимущество Гитлера состоит единственно в сознательной эксплуатации феномена границ Эго. Границы, конечно же, образуются повсеместно и варьируют от трещины, которая, особенно во время избирательной кампании, раскалывает американское общество, до личностей с расщепленным сознанием.
Если футбольная команда не направляет свою агрессию в соревновательное русло, а других привлекательных сторон для объединения ее членов не имеется, команда либо развалится, либо, на худой конец, распадется на части. Люди с определенным взаимным сходством стянутся вместе и образуют клики. Они начнут мучить друг друга, спорить по мелочам, и в итоге, если не представится возможности восстановить общность за пределами границы, они передерутся. Результатом окажется раскол или даже разобщение.
В случае разобщения враждебность исчезнет, но лишь при том условии, что прекратятся всякие контакты. Границы с их Tf/ф-функциями возникают только там, где еще сохранился хоть какой-то контакт.
Когда имеется раскол и контакт одновременно, всегда будет задействована одна из функций границы: либо в виде неприкрытой или тайной враждебности, либо в качестве подавленного стремления к воссоединению посредством идентификации, как скрытое дружелюбие или любовь. Зона контакта в данных случаях совпадает с зоной конфликта. «Для ссоры необходимы двое».
Раскол между индивидом и обществом представлен случаем помещенного в тюрьму преступника, чья изоляция обрела материализованную форму тюремной решетки. Дружественное отношение с каждой стороны (помилование и раскаяние соответственно) может устранить разобщение и восстановить контакт. Но феномен контакта не перманентен; он основывается на переживании воссоединения и будет заме-
Раскол личности 197
нен конфлюэнцией, как только бывший «преступник» снова окажется признанным членом общества.
В случае преступника раскол освящен обществом, но и отдельный индивид способен к редуцированию такого рода расколов. Жажда одиночества устанавливает границу в качестве переходной фазы, тогда как мизантропия или генерализованная идея преследования ведут к более устойчивой изоляции. Политическое убеждение, отличное от мнения большинства, способно создать новую партию; новая вера создаст новую секту.
С тем чтобы избежать конфликтов, остаться в среде общества или другого целостного образования, индивид отторгает те части своей личности, которые способны привести к конфликтам с окружением. Уклонение от внешних конфликтов приводит, однако, к образованию внутренних. Недаром психоанализ снова и снова подчеркивает этот факт.
Ребенку ужасно хочется иметь определенную игрушку. Он не получает ее, но знает, что ее можно купить за деньги, лежащие в папином кармане. Он знает, что если он возьмет эти деньги, то это повлечет за собой серьезный конфликт с отцом, который говорит, что красть грешно и что за это наказывают. Идентифицировав себя с авторитетным высказыванием отца, он должен отвергнуть, подавить свое желание. Ему придется уничтожить его либо с помощью изъявления покорности и плача, либо отбрасыванием его за пределы Эго, подавляя или проецируя его. Подавление достигается посредством ретрофлексирования агрессии, которая была первоначально направлена против фрустрирующего отца, а теперь направляется против своего собственного желания. Проекция с помощью другого и более сложного процесса восстанавливает гармонию между ним и отцом, однако за счет разрушения гармонии внутри себя самого.
Целостность требует внутреннего спокойствия. Внутренний конфликт противоречит самой сущности холизма. Фрейд однажды сказал, что внутриличностныи конфликт напоминает ссору двух слуг, спорящих весь день напролет: сколько каждому из них следует работать? Если раскол существует внутри личности (например, между совестью и инстинктами), Эго может либо оказаться враждебным по отношению к инстинктам и одобрять совесть (торможение), либо наоборот (вызывающее поведение).
На примере убийства показано, как одно и то же действие может вызывать различные реакции, оценки и даже
198 Ментальный ме та болизм
|
