|
В такой же манере, но не с такой же силой, иначе его просто не расслышат. Чтобы казаться естественным, он должен, выступая перед сорока слушателями, затрачивать гораздо больше энергии, чем говоря с одним человеком. Точно так же, как статуя, находящаяся на крыше здания, должна быть огромных размеров, чтобы наблюдатель, находящийся на земле, воспринимал ее как фигуру обычной величины.
Когда Марк Твен закончил свою лекцию на одном руднике в Неваде, к нему подошел старый старатель и спросил:
«Это у вас естественная манера говорить?»
Именно это нужно аудитории: «естественная манера говорить», немного аффектированная.
Говорите на заседании объединенного благотворительного фонда точно так же, как если бы вы говорили с Джоном Генри Смитом. Ведь члены фонда — не что иное, как сумма Джонов Генри Смитов. Разве те же приемы, которые уместны при разговоре с этими мужчинами и женщинами, не пригодны при разговоре с ними как с коллективом?
Я только что описал выступление одной писательницы. В том же зале, где выступала она, я имел удовольствие через несколько дней слушать известного физика, сэра Оливера Лоджа. Его тема была «Атомы и миры». Он посвятил ей больше полувека размышлений и трудов, опытов и исследований.
То, что он говорил, исходило из сердца, ума, было частью его жизни, это было то, что ему очень хотелось высказать. Он забыл — и я благодарил за это бога, — что он пытается только рассказать слушателям об атомах, рассказать точно, ясно и убедительно. Он искренне старался, чтобы мы видели то, что видел он, и чувствовали то, что чувствовал он.
И каков же был результат? Он сделал замечательный доклад. В нем было и обаяние, и сила. Лодж был исключительно талантливым оратором, но я убежден в том, что он не считал себя оратором. Я убежден также, что лишь немногие из слушавших считали его оратором.
Если вы, читатели этой книги, будете говорить публично таким образом, что ваши слушатели будут подозревать, что вы обучались ораторскому искусству, вы не сделаете чести автору. Ему хочется, чтобы вы говорили с такой естественностью, чтобы вашим слушателям и в голову не приходило, что вы прошли подготовку. Хорошее окно не привлекает к себе внимания. Оно только пропускает свет. Таков и хороший оратор. Он так естественен, что слушатели не замечают его манеры говорить, они замечают только предмет, о котором идет речь.
Секрет Генри Форда
«Все машины Форда совершенно одинаковы, — говаривал их создатель, — но не существует двух совершенно одинаковых людей. Каждая новая жизнь — это нечто новое под солнцем; никогда ранее не было ничего в точности такого же и никогда больше не будет. Молодой человек именно так должен смотреть на себя — он должен искать ту единственную искру индивидуальности, которая отличает его от других людей, и разжигать ее всеми силами. Общество и школа могут попытаться потушить эту искру, они хотят стричь всех под одну гребенку, а я говорю: не давайте искре погаснуть — это ваше единственное основание для того, чтобы играть важную роль».
Все это вдвойне правильно в отношении оратора, выступающего перед аудиторией. На свете нет человека, подобного вам. Сотни миллионов людей имеют два глаза, нос и рот, но никто из них не выглядит в точности так же, как вы, никто из них не имеет в точности таких черт лица, такого склада ума, как вы. Немногие из них будут говорить и выражать свои мысли в точности так, как вы, если вы говорите естественно. Другими словами, у вас есть индивидуальность. Для вас, как оратора, это самое драгоценное достояние. Держитесь за него. Лелейте его. Развивайте его.
Это та искра, которая внесет силу и искренность в вашу речь, «это ваше единственно подлинное основание для того, чтобы играть важную роль».
Сэр Оливер Лодж говорил не так, как другие, потому что сам был не таков, как другие. Манера говорить у этого человека была такой же частью его индивидуальности, как борода и лысина на голове. Если бы он пытался подражать Ллойд Джорджу, его речь звучала бы фальшиво, ничего бы не получилось.
Самая знаменитая дискуссия, когда-либо состоявшаяся в Америке, имела место в 1858 году между сенатором Стивеном Дугласом и Авраамом Линкольном в городах, расположенных в прериях Иллинойса. Линкольн был высок ростом и неуклюж. Дуглас — небольшого роста и элегантен.
Характеры, умственные способности и нрав этих людей были такими же разными, как и их внешность.
Дуглас был культурным, светским человеком. Линкольн — лесорубом, который был способен в одних носках выйти на крыльцо встречать гостей.
У Дугласа были изящные жесты, а жесты Линкольна — угловаты. Дуглас был совершенно лишен юмора. Линкольн же неподражаемо рассказывал анекдоты.
Дуглас редко прибегал к сравнениям, Линкольн всегда оперировал аналогиями и примерами. Дуглас был высокомерен и властен. Линкольн — скромен и снисходителен. У Дугласа был живой, блестящий ум, у Линкольна мыслительный процесс проходил значительно медленнее. Дуглас был стремительным, как шквал урагана, Линкольн — спокойнее, глубже и осторожнее.
Оба эти деятеля, хотя и совершенно разные, были хорошими ораторами, потому что у них хватало мужества и здравого смысла сохранять свою индивидуальность. Если бы один из них пытался подражать другому, он бы с треском провалился. Но, в полной мере используя свои особые таланты, оба они оказались оригинальными и сильными. Старайтесь подражать им.
Давать такие советы легко, но легко ли следовать им? Безусловно, нет. Как сказал маршал Фош о военном искусстве, «сущность его довольно проста, но, к несчастью, его сложно претворить в жизнь».
Чтобы быть естественным перед аудиторией, нужна практика. Актеры знают это. Когда вы были маленьким четырехлетним ребенком, вы, вероятно, могли, если бы попытались, взобраться на эстраду и естественно «рассказать» что-то слушателям. Но когда вам двадцать четыре года или сорок четыре, то что будет, если вы подниметесь на трибуну и начнете говорить? Сохраните ли вы ту безмятежную естественность, которая была у вас в четыре года? Может быть, но готов держать пари, что вы окажетесь скованным, будете говорить не своим голосом и спрячетесь в свою раковину, подобно улитке.
Обучение людей изложению своих мыслей заключается не в том, чтобы придать людям какие-то дополнительные качества; оно главным образом состоит в устранении скованности, в том, чтобы помочь человеку чувствовать себя свободно, выражаться так же естественно, как он выражался бы, если бы кто-нибудь сбил его с ног.
Сотни раз я останавливал говорящего в середине выступления и умолял его «говорить по-человечески». Сотни раз я приходил вечером домой умственно усталым и нервно истощенным от попыток вымуштровать людей и заставить их говорить естественно. Поверьте мне, это не так просто, как кажется.
И единственный в мире способ приобрести эту аффектированную естественность — практиковаться. И когда вы практикуетесь и замечаете, что говорите в скованной манере, остановитесь и резко скажите себе:
«Слушай, что случилось? Опомнись. Стань человеком!» А потом выберите кого-нибудь в аудитории, кого-нибудь сидящего сзади, человека с самой заурядной внешностью, какого только сможете найти, и говорите, обращаясь к нему. Забудьте о том, что в помещении присутствуют другие люди. Беседуйте с этим человеком. Представьте себе, что он задал вам вопрос, а вы на него отвечаете. Если бы он встал и обратился к вам, и вам бы пришлось отвечать ему, это немедленно и неизбежно заставило бы вас говорить в тоне личной беседы, более естественно, более просто.
Поэтому вообразите себе, что именно так оно и есть.
Вы можете применить такой прием: действительно задавать вопросы и отвечать на них. Например, в середине выступления скажите: «Вы хотите знать, как я докажу это? У меня есть убедительные доказательства, вот они…» А затем начните отвечать на воображаемый вопрос. Такого рода вещи можно делать очень естественно. Это нарушит монотонность изложения, сделает выступление более доходчивым, приятным и живым.
Искренность, подъем и глубокая убежденность тоже помогут вам.
Когда человек находится под влиянием своих чувств, на поверхность выступает его подлинная сущность. Преграды падают. Пламя его эмоций сжигает все бареры. Он говорит непринужденно и естественно.
Таким образом, обсуждая вопрос о манере изложения материала, мы приходим к выводу, который мы уже неоднократно подчеркивали на страницах этой книги: в выступление надо вкладывать душу.
"Я никогда не забуду, — говорил декан Браун в лекции об искусстве проповеди, прочитанной в Йельской богословской школе, — рассказ одного моего друга о церковной службе, на которой он однажды присутствовал в Лондоне. Проповедником был Джордж Макдональд. В то утро он в качестве теста из Священного писания прочел одиннадцатую главу из Послания к Евреям. Когда пришло время произнести проповедь, он сказал:
«Вы все слышали об этих благочестивых людях. я не буду пытаться объяснять вам, что такое вера. Профессора богословия сделают это значительно лучше меня. Я пришел сюда, чтобы помочь вам верить».
А затем последовала такая простая, прочувствованная и величественная демонстрация веры этого человека в вечные истины, что он вселил веру в умы и сердца всех своих слушателей. Он вложил душу в то, что говорил, и его изложение было действенным потому, что оно опиралось на подлинную красоту его собственной внутренней жизни.
«Он вложил душу». Именно в этом секрет. Но я знаю, что подобные советы не пользуются успехом. Они кажутся неясными, неопределенными.
Средний учащийся хочет ясных и понятных советов, ему нужно нечто определенное, что он может схватить рукой. Ему нужны правила, столь же точные, как правила вождения автомашины.
Вот чего он хочет, и мне хотелось бы дать ему это. Тогда ему было бы легко, и мне тоже было бы легче. Такие правила существуют, но у них есть маленький недостаток: они не действуют. Они лишают речь всякой естественности, непринужденности, делают ее безжизненной и сухой. Мне это хорошо известно, в молодые годы я напрасно потратил много энергии, пытаясь следовать им. Их не будет на этих страницах, ибо, как заметил в веселую минуту Джош Биллингс, «нет смысла знать так много вещей, если они не такие, какими кажутся».
Используете ли вы эти правила, выступая публично?
Сейчас мы рассмотрим некоторые приемы, придающие выступлению естественность, чтобы они стали для вас более ясными, более живыми. Я сомневался в том, нужно ли делать это, но почти наверняка кто-нибудь скажет: «Ах, вот оно что!.. Надо только заставить себя сделать так, и все будет в порядке». Нет, это не так. Если вы ЗАСТАВИТЕ себя, ваша речь будет деревянной и механической.
Еще вчера вы применяли большую часть этих правил в беседах с друзьями, делая это так же бессознательно, как вы переваривали свой обед. Вот так и надо применять их. Другого способа нет. И в публичных выступлениях это придет к вам, как было уже сказано, только в процессе практики.
Во-первых, акцентируйте важные слова и подчиняйте им неважные
В разговоре мы выделяем только один слог в слове, а остальные произносим бегло, стараясь поскорее миновать их, как такси проезжает мимо кучки бродяг, например, МассаЧУсетс, несЧАстье, окруЖЕние. Почти то же самое происходит и с фразой. Одно или два важных слова возвышаются над ней, подобно небоскребу «Эмпайр Стейт билдинг» на Пятой авеню в Нью-Йорке.
Я описываю вовсе не какое-то странное или необычное явление.
Прислушайтесь. Вы можете слышать это вокруг себя все время. Вы сами еще вчера проделали это сто или даже тысячу раз. Вы, без сомнения, проделаете это сто раз завтра.
Приведу пример. Прочитайте следующую цитату, акцентируя слова, напечатанные крупным шрифтом, и бегло пройдитесь по остальным. Что получится?
"Я ПРЕУСПЕВАЛ во всем, за что я брался, потому что я этого ХОТЕЛ.
Я НИКОГДА НЕ КОЛЕБАЛСЯ, и это дало мне ПРЕИМУЩЕСТВО над остальным человечеством".
Наполеон
Эти строки можно прочитать не только так. Возможно, что другой оратор произнесет их иначе. Не существует железных правил для выразительности. Все зависит от обстоятельств.
Прочитайте вслух следующие строки — выразительно, пытаясь сделать мысль ясной и убедительной. Разве вы не убедитесь в том, что вы подчеркиваете важные слова и бегло скользите по другим?
"Если ты считаешь себя разбитым,
Ты действительно разбит.
Если ты думаешь, что не посмеешь,
Значит, не решишься.
Если тебе хочется выиграть, но ты думаешь, что не сможешь,
То почти наверняка проиграешь.
В битвах жизни не всегда побеждает
Самый сильный или самый быстрый,
Но рано или поздно тот, кто побеждает,
Оказывается тем, кто считал себя на это способным".
Анонимный автор
«Пожалуй, не существует более важной черты характера, чем твердая решимость. Юноша, который хочет стать великим человеком или так или иначе оставить след в этой жизни, должен решиться не только преодолеть тысячу препятствий, но и победить, несмотря на тысячу неудач и поражений».
Теодор Рузвельт
Во-вторых, меняйте тон голоса
Тон вашего голоса во время разговора меняется — то повышаясь, то понижаясь, то снова повышаясь, он постоянно колеблется, как поверхность моря. Почему? Никто не знает, и никого это не интересует. Эффект получается хороший, и это естественно. Нам никогда не приходилось этому учиться — это пришло к нам еще в детстве помимо нашей воли, само собой.
Но если мы выйдем говорить перед аудиторией, весьма может случиться, что наш голос станет таким же скучным, плоским и однообразным, как солончаковая пустыня в штате Невада.
Если вы заметили, что говорите монотонно — обычно громким голосом, — остановитесь на секунду и скажите себе: "Ты говоришь как истукан.
БЕСЕДУЙ с этими людьми. Говори по-человечески. Веди себя естественно".
Поможет вам такого рода самовнушение? Возможно, немного поможет.
Сама по себе пауза будет полезна. Вы должны практикой выработать себе путь к спасению.
Внезапно понизив или повысив голос, вы можете достичь того, что любая фраза или слово, выбранные нами, будут выделяться на общем фоне, подобно зеленому лавру в вашем саду. Знаменитый бруклинский священник-конгрегационалист доктор С. Паркс кэдмен часто делал это. То же самое делал сэр Оливер Лодж, а также Брайан. Это же делал Рузвельт.
Так поступает почти каждый хороший оратор.
Читая нижеследующие цитаты, старайтесь произносить подчеркнутые слова значительно понижая голос. Что у вас получится?
«У меня есть только одно достоинство — я никогда не прихожу в отчаяние!».
Маршал Фош
«Великая цель образования — это не знания, а действия».
Герберт Спенсер
«Я прожил восемьдесят шесть лет. Я видел, как люди, сотни людей, взбирались к вершинам успеха. Из всех элементов, которые — необходимы для достижения успеха, самый главный — это вера — 0».
Кардинал Гиббонс
В третьих, меняйте темп речи
Когда говорит маленький ребенок или когда мы ведем обычные беседы, темп речи постоянно меняется. Это приятно. Это естественно. Это происходит бессознательно. Это придает выразительность. В сущности, это один из лучших способов выделить какую-либо мысль.
Уолтер Б. Стивенс в своей книге «Линкольн глазами репортера», изданной Историческим обществом штата Миссури, рассказывает, что таков был один из излюбленных методов, которым пользовался Линкольн, когда он желал придать особую убедительность своим словам.
«Он произносил несколько слов очень быстро, а когда подходил к слову или фразе, которые хотел подчеркнуть, то замедлял свою речь и сильно напирал на это слово, а потом с быстротой молнии заканчивал фразу… Он так долго задерживался на одном или двух словах, что на них уходило столько же времени, сколько на десяток последующих, менее важных слов».
Такой метод неизменно привлекает внимание. Приведу пример. Я часто цитировал в публичных выступлениях приводимое ниже высказывание кардинала Гиббонса. Я хотел подчеркнуть идею мужества, и поэтому я замедлял речь на подчеркнутых словах, растягивал их, говорил так, как будто сам нахожусь под их впечатлением — и так оно и было. Прочитайте, пожалуйста, эту цитату вслух, пытаясь применить тот же метод, и посмотрите, что из этого получится.
Незадолго до своей смерти кардинал Гиббонс сказал: «Я прожил восемьдесят шесть лет. Я видел, как люди, сотни людей, взбирались к вершинам успеха. Из всех элементов, которые необходимы для достижения успеха, самый главный — это вера. Ни один человек не совершит ничего великого, если у него нет мужества».
Попробуйте произнести слова «тридцать миллионов долларов» быстро и небрежно, чтобы сумма показалась очень небольшой. А теперь скажите «тридцать тысяч долларов» медленно, с чувством, скажите так, как будто вы потрясены огромностью этой суммы. Разве у вас не получилось, что тридцать тысяч кажутся больше тридцати миллионов?
В-четвертых, делайте паузу до и после важных мыслей
Линкольн часто останавливался среди речи. Когда он подходил к важной идее и хотел, чтобы она глубоко проникла в сознание его слушателей, он наклонялся вперед и некоторое время ничего не говорил, глядя им прямо в глаза. Это внезапное молчание производило такое же впечатление, как и внезапный звук, — оно привлекало внимание. Все внимательно, напряженно ждали, что за этим последует. Например, когда его знаменитая дискуссия с Дугласом подходила к концу и все признаки предвещали его поражение, он впадал в уныние, временами его охватывала старая, привычная меланхолия, придавая его словам трогательный пафос.
Как пишет один из биографов Линкольна, произнеся одну из своих заключительных речей, он внезапно "остановился и некоторое время стоял молча, глядя на множество полуравнодушных, полудружеских лиц своими глубоко сидящими усталыми глазами, которые всегда казались наполненными непролитыми слезами. Сложив руки, как будто бы и они устали от безнадежной борьбы, он сказал свойственным ему ровным голосом:
«Друзья мои, неважно, кто будет избран в сенат Соединенных Штатов — судья Дуглас или я. Тот великий вопрос, который мы сегодня поставили перед вами, заходит значительно дальше личных интересов или политической фигуры любого человека. И, друзья мои, — тут он снова сделал паузу, и слушатели ловили каждое его слово, — этот вопрос будет животрепещущим и жгучим даже тогда, когда немощные, слабые, запинающиеся голоса нас обоих — судьи Дугласа и мой — замокнут в могиле».
Эти простые слова и то, как они были произнесены, глубоко затронули все сердца".
Линкольн делал также паузу после фраз, которые хотел подчеркнуть.
Он произносил их с ударением, стоял молча, пока их значение проникало в сознание слушателей и выполняло свою миссию.
Сэр Оливер Лодж часто делал паузы в своих речах — и до, и после изложения важных мыслей. Он даже делал по три-четыре паузы в одной фразе, но делал их естественно и бессознательно. Только человек, занимающийся изучением ораторских приемов сэра Оливера, мог это заметить.
«Своим молчанием, — говорил Киплинг, — ты будешь говорить».
Никогда молчание не становится в такой мере золотом, как в тех случаях, когда оно разумно используется в речи. Это мощное орудие, слишком важное, чтобы пренебрегать им, а между тем начинающие ораторы не пользуются им.
В приводимой ниже выдержке из «Боевых речей» Холмена я отметил те места, где оратор мог бы с успехом сделать паузу. Я не говорю, что это ЕДИНСТВЕННЫЕ места, где следует помолчать, или наилучшие места для этого. Я только говорю, что так можно было бы поступить. Место для паузы не определяется твердыми и жесткими правилами. Все зависит от содержания выступления, от темперамента и настроения оратора. Сегодня вы можете сделать паузу в одном месте речи, а завтра — в другом месте той же самой речи.
Прочитайте цитату без пауз, а потом снова прочитайте, сделав указанные мною паузы. Посмотрите, какой эффект они дадут.
"Продажа товаров — это битва (помолчите, и пусть мысль о битве отложится в сознании слушателей), и только бойцы могут выиграть ее (помолчите и дайте отложиться этой мысли). Нам может не нравиться это обстоятельство, но не мы его создали, и мы не можем его изменить (пауза). Соберитесь с мужеством, когда вступаете в игру, которая называется торговлей (пауза). Если вы этого не сделаете (немного затяните паузу), вы будете каждый раз бить мимо цели (пауза). Никогда еще тот, кто боится подавать мяч, не забивал гола (помолчите и дайте вашей мысли отложиться). Помните это (помолчите и снова дайте вашей мысли отложиться). Тот, кто умело вводит мяч в игру или подает его для окончательного удара, — это всегда тот парень, который идет к победе…
(помолчите подольше, чтобы увеличить интерес к тому, что вы скажете об этом игроке) с твердой решимостью в сердце".
Прочитайте вслух следующие цитаты четко и осмысленно. Наблюдайте за тем, где вы естественно сделаете паузу.
«Великая американская пустыня расположена не в Айдахо, Нью-Мексико или Аризоне. Она расположена под шляпой среднего человека. Великая американская пустыня — это скорее умственная, чем натуральная пустыня».
Дж. С. Нокс «Не существует панацеи от человеческих бед; ближе всего к ней находится гласность».
Профессор Фоксуэлл
«Есть два существа, которым я должен угождать, — это Господь Бог и Гарфилд. С Гарфилдом я должен жить здесь, с Господом Богом — на том свете».
Джеймс А. Гарфилд
Может случиться, что оратор будет следовать указаниям, данным мной в этой главе, и все-таки наделает кучу ошибок. Он может говорить перед аудиторией в точности так, как в частной беседе, и при этом говорить неприятным голосом, делать грамматические ошибки, быть неловким, вести себя оскорбительно и совершать множество неуместных поступков.
Естественная повседневная манера каждого человека говорить нуждается во многих исправлениях. Совершенствуйте вашу естественную манеру разговора и затем переностите этот метод на трибуну.
Резюме
1. В речи имеется нечто, помимо слов, и это нечто имеет значение.
Дело не столько в том, ЧТО вы говорите, сколько в том, КАК вы это говорите.
2. Многие ораторы игнорируют своих слушателей, смотрят поверх их голов или на пол. Они как будто бы говорят сами с собой. Между аудиторией и оратором нет контакта, нет взаимосвязи. Такое поведение убивает беседу, оно также убивает публичное выступление.
3. Хорошее выступление — это прежде всего разговорный тон и непосредственность, несколько акцентированные. Говорите на заседании объединенного благотворительного фонда также, как если бы вы разговаривали с Джоном Генри Смитом. Ведь члены фонда — не что иное, как сумма Джонов Генри Смитов.
4. Любой человек способен произнести речь. Если вы в этом сомневаетесь, проверьте сами: сбейте с ног самого невежественного человека, которого только знаете, и когда он поднимется, он, вероятно, что-то скажет, причем скажет без всяких запинок. Мы хотим, чтобы вы обладали такой же непосредственностью, выступая перед аудиторией. Чтобы выработать это качество, нужно практиковаться. Не подражайте другим.
Если вы говорите непосредственно, вы не похожи ни на кого на свете.
Вносите в выступление свою индивидуальность, свою собственную, свойственную только вам манеру.
5. Говорите со слушателями так, словно вы ожидаете, что они сейчас встанут и будут отвечать вам. Если бы они задавали вопросы, ваше выступление почти наверняка сразу улучшилось бы. Поэтому вообразите себе, что кто-то задал вам вопрос и что вы отвечаете на него. Скажите вслух: «Вы спросите, откуда я это знаю. Я вам скажу…» Такие вещи кажутся совершенно естественным; ваша фразеология не будет больше официальной, это согреет и очеловечит выступление.
6. Вкладывайте душу в свое выступление. Подлинная эмоциональная искренность поможет больше, чем все возможные правила на свете.
7. Существуют четыре приема, которые все мы бессознательно применяем в серьезном разговоре. Но применяете ли вы их, выступая публично? Большинство людей этого не делает:
а) Акцентируете ли вы важные слова во фразе и подчиняете ли им менее важные? Произносите ли вы все слова, включая предлоги и союзы, примерно одинаково или вы произносите фразу, делая на чем-то ударение, подобно тому, как вы произносите слово «МассаЧУсетс»?
б) Колеблется ли звук вашего голоса, попеременно повышаясь и понижаясь, подобно голосу маленького ребенка, когда он разговаривает? в) Меняете ли вы темп вашей речи, быстро произнося слова, не имеющие большого значения, и затрачивая больше времени на те, которые вы хотите выделить?
г) Делаете ли вы паузы перед высказыванием важных для вас мыслей и после них?
Глава седьмая. Публичное выступление на трибуне и личность
Однажды Институт технологии Карнеги предложил ста видным бизнесменам тесты для проверки степени их интеллектуальности. Тесты напоминали те, которые использовались в армии во время войны.
Полученные результаты дали основание Институту заявить, что личность более важна для достижения успеха в делах, чем высокий интеллект.
Это очень важное утверждение, очень важное для бизнесмена, очень важное для работника в области образования, очень важное для человека свободной профессии, очень важное для оратора.
Личность, если не считать подготовки к выступлению, пожалуй, является наиболее важным фактором в публичных выступлениях. Элберт Хаббард сказал: «В красноречии важна манера речи, а не слова». Вернее было бы сказать, что манера плюс идеи. Однако личность — это нечто расплывчатое и неуловимое, не поддающееся анализу, как запах фиалки. В ней сочетается все, что есть в человеке физического, духовного, умственного, психологического, предпочтений, склонностей, темперамента, склада ума, энергии, опыта, образования, всей его жизни. Личность столь же сложна, как и эйнштейновская теория относительности, и ее понимают почти столь же мало.
Личность детерминируется наследственностью и окружающей средой, и ее чрезвычайно трудно изменить или улучшить. Тем не менее, если приложить усилия, мы могли бы укрепить ее до определенной степени и сделать более сильной, более привлекательной. Во всяком случае, мы можем пытаться добиться максимума от того странного явления, называемого личностью, которое дала нам природа. Этот вопрос исключительно важен для каждого из нас. Хотя возможности для усовершенствования личности и ограничены, они достаточно велики, чтобы их можно было обсудить и исследовать.
Если вы желаете добиться максимума от своей индивидуальности, то вы должны выступать перед своими слушателями отдохнувшим. Уставший оратор не обладает никакими магнетическими, привлекающими свойствами.
Не совершайте слишком распространенной ошибки, которая состоит в том, что оратор откладывает подготовку к выступлению и разработку плана до самого последнего момента, а затем начинает работать в невероятно быстром темпе, пытаясь наверстать упущенное время. Если вы так поступите, то в вашем организме наверняка сконцентрируется множество вредных веществ, мозг устанет, и это приведет к крайне неприятным затяжкам в речи, будет тормозить вас, истощать вашу жизненную силу, ослабляя и мозг, и нервную систему.
Если вам предстоит выступить с важным сообщением на заседании комитета в четыре часа дня, то вам следует слегка перекусить, если это возможно, и отдохнуть. Физический, умственный отдых и расслабление нервов — вот что вам нужно. Знаменитая певица Джералдин Фаррат часто удивляла своих новых знакомых тем, что рано прощалась и уходила, оставляя их до конца вечера беседовать с ее мужем. Ей были известны требования ее искусства. Мадам Нордика говорила, что быть примадонной — значит пожертвовать всем, что женщине нравится: общественной деятельностью, друзьями, соблазнительными кушаньями.
Когда вам нужно выступить с важным сообщением, остерегайтесь чувства голода. Ешьте умеренно, как святой. В воскресенье по вечерам Генри Уорд Бичер обычно съедал крекеры с молоком в пять часов и после этого больше ничего не ел.
"Когда я пою вечером, — говорила мадам Мельба, — то я не обедаю, а съедаю очень легкую закуску в пять часов. Закуска состоит из рыбы, цыпленка или «сладкого мяса» с печеным яблоком, после чего я выпиваю стакан воды. Я всегда испытываю сильное чувство голода перед ужином, когда возвращаюсь домой после оперы или концерта".
Я никогда не подозревал, как мудро поступали Мельба и Бичер, до тех пор, пока я сам не стал профессиональным оратором и не попытался произносить двухчасовую речь каждый вечер после плотной еды. Опыт показал мне, что я не могу сначала наслаждаться филе из «морского языка», затем бифштексом с жареным картофелем по-французски, салатом, овощами, а также десертом, а после этого, спустя час, успешно выступать перед слушателями. Та кровь, которая должна была циркулировать в моем мозгу, спустилась вниз, в мой желудок, где начала борьбу с бифштексом и картофелем. Падеревский был прав: он говорил, что когда он ел то, что хотелось, перед концертом, то находящийся в нем зверь захватывал его всего, включая кончики пальцев, делая его игру скучной и невыразительной.
Почему у одного оратора получается лучше, чем у другого
Не делайте ничего, что могло бы снизить вашу энергию. Она обладает магнетическими свойствами. Жизненная сила, живость и энтузиазм являются наиболее важными из тех качеств, которые я в первую очередь стремился привить ораторам и преподавателям в области публичных выступлений. Люди сразу окружают энергичного оратора, представляющего собою как бы генератор энергии, подобно тому как дикие гуси собираются вокруг поля с озимой пшеницей.
Я часто видел, как это правило подтверждается на примере ораторов, выступающих на открытом воздухе в Гайд-парке в Лондоне. Площадка возле Мраморной арки является местом встречи самых разнообразных ораторов. В любое воскресенье во второй половине дня можно прийти и послушать объяснение католической доктрины непогрешимости папы римского, услышать социалиста, пропагандирующего экономическую теорию Карла Маркса, какого-нибудь индийца, разъясняющего, почему мусульманин прав, имея двух жен, и т.д. Вокруг одного оратора стоят сотни слушателей, в то время как возле другого — лишь небольшая кучка людей. Почему? Всегда ли тема выступления может служить достаточным объяснением различной притягательной силы разных ораторов? Нет. В большинстве случаев это зависит от самого оратора: он более заинтересован и, следовательно, более интересен. Он говорит более энергично и эмоционально. Он излучает жизненную силу и воодушевление. Такие ораторы всегда привлекают внимание.
Какое влияние на вас оказывает одежда
Президент университета и специалист по психологии разослали вопросник большой группе людей. Там задавался вопрос о том, какое влияние на них оказывает одежда. Они единодушно ответили, что когда они хорошо выглядят и безукоризненно одеты, то сознание этого, мысль об этом оказывает на них воздействие, которое, хотя это и трудно объяснить, является вполне определенным и реальным. Оно вселяет в них больше уверенности, больше веры в собственные силы и повышает уважение к самим себе. Они рассказали, что когда они прекрасно выглядели, то им легче было успешно решать проблемы и добиваться успеха. Таково влияние одежды на тех, кто ее носит.
Какое воздействие оказывает одежда на аудиторию? Я много раз замечал, что если оратор — мужчина в мешковатых брюках, бесформенном пиджаке, нечищенной обуви, из нагрудного кармана пиджака торчат авторучка и карандаши, а из других карманов видна газета, они оттопыриваются от трубки и коробки с табаком, или если оратор — женщина с безвкусной переполненной чем-то сумкой и из-под ее юбки виднеется комбинация, — то, как я видел, слушатели испытывают столь же малое уважение к такому оратору, как он к самому себе. Возможно, они предполагают, что ум оратора столь же неряшлив, как и его прическа, так же не блещет, как и его нечищенная обувь.
|
