|
Скачать в архиве
Эта поражающая воображение история, основанная на реальных событиях, раскрывает перед нами расколотый мир сознания Билли Миллигана, человека с множественной личностью. 24 отдельные личности, разные по интеллекту и устремлениям: взрослые и дети, мужчины и женщины, лица с криминальными наклонностями и тонко чувствующие художественные натуры, – ведут борьбу за обладание его телом, не позволяя ему контролировать свои действия.
Множественная личность – своеобразный эксперимент природы над человеком. Изучение этого загадочного состояния сознания может многое рассказать нам о нас самих, помогает понять нечто важное с точки зрения контроля над телом и разумом.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Эта книга является достоверным описанием жизни Уильяма Стэнли Миллигана, первого человека в истории Соединенных Штатов Америки, которого суд признал невиновным в серьезных преступлениях по причине психического расстройства подсудимого в форме множественности его личности.
В отличие от других людей с множественной личностью, описанных в психиатрической и популярной литературе, чьи имена обычно изменены, Миллиган стал известен широкой публике с момента своего ареста и предания суду. Его лицо появилось на первых страницах газет и на обложках журналов, результаты судебно-психиатрических экспертиз передавались в вечерних теле новостях. Миллиган – первый пациент с множественной личностью, который был тщательно исследован, находясь под круглосуточным наблюдением в клинике. Множественность его личности была подтверждена под присягой на суде четырьмя психиатрами и психологом.
Впервые я встретился с двадцатитрехлетним молодым человеком в Афинском центре психического здоровья, штат Огайо, вскоре после его направления туда по решению суда. Когда Миллиган попросил меня написать о нем, я согласился сделать это при условии, что в моем распоряжении окажется более обширный и достоверный материал, нежели информация, появившаяся к тому времени в печати. Билли уверил меня, что до сих пор самые сокровенные тайны его личностей не были известны никому, включая адвокатов и психиатров, тестировавших его. А теперь он хотел, чтобы люди поняли его душевную болезнь. Я был настроен довольно скептически, но заинтересовался.
Несколько дней спустя после нашей беседы мое любопытство возросло. Я увидел статью в «Ньюсуик», озаглавленную «Десять лиц Билли», и обратил внимание на последний абзац:
Тем не менее остаются без ответа следующие вопросы: откуда у Миллигана способность убегать, как Гудини, продемонстрированная Томми (одна из его личностей)? Почему в разговорах со своими жертвами он объявлял себя «партизаном» и «наемным убийцей»? Врачи думают, что в Миллигане уживаются и другие, еще не выявленные личности и что некоторые из них могли совершить преступления, пока не раскрытые.
Во время новых посещений психиатрической клиники я обнаружил, что Билли, как его обычно называли, совершенно отличался от того уравновешенного молодого человека, которого я видел в первый раз. Теперь он говорил неуверенно, колени его нервно подрагивали. Он страдал провалами в памяти. О тех периодах его прошлого, которые Билли помнил слабо, он мог говорить лишь в общих чертах. Голос его часто дрожал, когда воспоминания были болезненны, но при этом он не мог вспомнить многих деталей. После напрасных попыток больше узнать о его прошлой жизни я уже готов был от всего отказаться.
И вдруг однажды случилось нечто поразительное.
Впервые Билли Миллиган предстал цельным человеком, обнаруживая новую индивидуальность – сплав всех его личностей. Такой Миллиган отчетливо помнил почти все обо всех своих личностях с момента их появления: их мысли, действия, отношения с людьми, трагические случаи и комические приключения.
Я говорю об этом в самом начале, чтобы читатель понял, почему мне удалось записать все события прошлой жизни Миллигана, его чувства и рассуждения. Весь материал этой книги я получил от этого цельного Миллигана, от других его личностей и от шестидесяти двух человек, чьи дороги пересеклись с ним на разных этапах его жизни. Сцены и диалоги воссозданы по воспоминаниям Миллигана. Сеансы терапии взяты непосредственно с видеозаписи. Я ничего не выдумал.
Когда я начал писать книгу, мы столкнулись с одной серьезной проблемой – воссозданием хронологии событий. С раннего детства Миллиган часто «терял время», он редко обращал внимание на часы или даты и порой был озадачен тем, что не знал, какой сегодня день или месяц. В конце концов я смог выстроить хронологию, используя счета, страховки, школьные табели, записи о приеме на работу и другие документы, которые мне предоставили его мать, сестра, работодатели, адвокаты и врачи. Хотя Миллиган редко датировал свою корреспонденцию, его бывшая подруга сохранила сотни писем, которые он написал ей во время двухлетнего пребывания в тюрьме, и я смог датировать их по штемпелям на конвертах.
В процессе работы мы с Миллиганом договорились о соблюдении двух основных правил.
Во-первых, все люди, места и учреждения будут названы реальными именами, за исключением трех групп лиц, чья личная жизнь должна быть защищена псевдонимами. Это: другие пациенты психиатрической лечебницы; не осужденные преступники, с которыми Миллиган имел дело еще подростком и уже взрослым человеком и с кем я не мог поговорить непосредственно; и наконец, три жертвы насилия из Университета штата Огайо, включая двух, согласившихся ответить на мои вопросы.
Во-вторых, чтобы Миллиган был уверен в том, что он не нанесет себе вреда, сообщив о преступлениях некоторых из своих личностей, за которые его все еще могут осудить, мы договорились, что я «пофантазирую» в описании ряда сцен. В то же время в описаниях преступлений, за которые Миллигана уже судили, будут даны подробности, до сих пор никому не известные.
Из тех, кто встречался с Билли Миллиганом, работал вместе с ним или оказался его жертвой, большинство согласились с его диагнозом множественной личности. Многие из этих людей, вспоминая что-нибудь сказанное или сделанное им, в конце концов вынуждены были признать: «Он просто не мог бы так притворяться». Другие до сих пор считают его ловким жуликом, имитирующим душевное расстройство, чтобы избежать тюрьмы. И среди тех, и среди других нашлись желающие побеседовать со мной, высказать свое мнение и объяснить, почему именно они так думают.
Я тоже стоял на позициях скептицизма. Мое мнение кардинально менялось чуть ли не каждый день. Но за два последних года, занятых работой с Миллиганом над этой книгой, сомнения, которые я ощущал, когда припоминаемые им действия и переживания казались мне невероятными, развеялись, поскольку проведенное мною расследование показало, что все это правда.
Тем не менее, в прессе штата Огайо все еще продолжается полемика, о чем свидетельствует статья в «Дейтон дейли ньюс» от 2 января 1981 года – через 3 года и 2 месяца после совершения последних преступлений:
ЖУЛИК ИЛИ ЖЕРТВА? ДВЕ ТОЧКИ ЗРЕНИЯ НА ДЕЛО МИЛЛИГАНА
Уильям Стэнли Миллиган – сложный человек, ведущий сложную жизнь. Он или жулик, который обманывает общество и избегает наказания за тяжкие преступления, или реальная жертва своих многочисленных личностей. В любом случае дело плохо…
Лишь время покажет, кем был Миллиган: жуликом, одурачившим весь мир, или одной из самых печальных жертв этого мира…
Полагаю, это время пришло.
Афины, штат Огайо 3 января 1981г.
Личности Миллигана
ДЕСЯТЬ
Это те, кто стал известен психиатрам, адвокатам, полиции и прессе во время суда.
1. Уильям Стэнли Миллиган (Билли), 26 лет. «Первоисточник» или «ядро»; личность, далее именуемая «нераспавшийся Билли», или «Билли-Н». Бросил школу. Рост 183 см, вес 86 кг. Глаза голубые, волосы каштановые.
2. Артур, 22 года. Англичанин. Рассудительный, уравновешенный, говорит с британским акцентом. Самостоятельно выучил физику и химию, изучает медицинскую литературу. Бегло читает и пишет по-арабски. Твердый консерватор, считает себя капиталистом, тем не менее открыто высказывает атеистические взгляды. Первый, кто обнаружил существование всех остальных личностей. В безопасных ситуациях доминирует, решая, кому из «семьи» появляться в каждом случае и владеть сознанием Миллигана. Носит очки.
3. Рейджен Вадасковинич, 23 года. Хранитель ненависти. Имя составлено из двух слов (Ragen = rage + again – вновь ярость). Югослав, говорит по-английски с заметным славянским акцентом. Читает, пишет и говорит на сербскохорватском. Владеет оружием, специалист по каратэ, обладает исключительной силой, сдерживаемой благодаря его способности контролировать в себе поток адреналина. Коммунист, атеист. Считает своим призванием быть защитником «семьи» и вообще всех женщин и детей. Овладевает сознанием в опасных ситуациях. Общался с преступниками и наркоманами, для него характерно криминальное, а иногда и садистски-жестокое поведение. Вес 95 кг. Очень крупные, сильные руки, длинные черные волосы, свисающие усы. Рисует черно-белые рисунки, поскольку страдает дальтонизмом.
4. Аллен, 18 лет. Жулик. Будучи манипулятором, он является тем, кто чаще всего имеет дело с посторонними людьми. Агностик, его девиз: «Бери все лучшее от жизни». Играет на барабане, рисует портреты, единственный из всех личностей курит сигареты. Находится в хороших отношениях с матерью Билли. Рост такой же, как у Билли, хотя вес меньше (75 кг). Волосы носит на пробор (справа). Единственный из всех – правша.
5. Томми, 16 лет. Мастер по побегам. Его часто путают с Алленом. Как правило, агрессивен и необщителен. Играет на саксофоне, рисует пейзажи. Специалист по электронике. Светло-русые волосы, глаза цвета темного янтаря.
6. Денни, 14 лет. Тот, кто испуган. Боится людей, особенно мужчин. Однажды его заставили копать себе могилу и похоронили заживо. С тех пор рисует только натюрморты. Светлые волосы до плеч, голубые глаза, невысокий и худощавый.
7. Дэвид, 8 лет. Хранитель боли; тот, кто сопереживает. Берет на себя боль и страдания всех личностей. Очень чувствительный и восприимчивый, но рассеянный. Большую часть времени пребывает в замешательстве. Темные рыжевато-русые волосы, глаза голубые, рост небольшой.
8. Кристин, 3 года. «Ребенок для угла». Названа так потому, что именно она в школе стояла в углу. Смышленая маленькая англичанка, умеет читать и писать печатными буквами, но страдает нарушением речи. Любит рисовать и раскрашивать картинки с цветами и бабочками. Светлые волосы до плеч, голубые глаза.
9. Кристофер, 13 лет. Брат Кристин. Говорит с британским акцентом. Послушный, но беспокойный. Играет на губной гармонике. Волосы светло-коричневые, как у Кристин, но челка короче.
10. Адалана, 19 лет. Лесбиянка. Застенчивая и самоуглубленная, пишет стихи, готовит пищу и занимается хозяйством за всех остальных. У Адаланы длинные прямые черные волосы. Поскольку ее карие глаза иногда непроизвольно двигаются из стороны в сторону вследствие нистагма, про нее говорят, что у нее «танцующие глаза».
НЕЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ
Эти личности подавляются Артуром, поскольку обладают нежелательными чертами. Впервые они были выявлены доктором Дэвидом Колом из Афинского центра психического здоровья, штат Огайо.
11. Филип, 20 лет. Головорез. Житель Нью-Йорка, имеет сильный бруклинский акцент, говорит на жаргоне. Упоминание имени «Фил» дало полиции и прессе основание считать, что помимо десяти уже известных личностей существуют и другие. Совершил несколько мелких преступлений. Курчавые каштановые волосы, карие глаза, крючковатый нос.
12. Кевин, 20 лет. Планировщик. Мелкий преступник, планировал ограбление аптеки. Любит писать. Блондин с зелеными глазами.
13. Уолтер, 22 года. Австралиец. Воображает себя охотником на крупную дичь. Имеет отличное чутье, часто используется в качестве наводчика. Подавляет эмоции. Эксцентричный. Носит усы.
14. Эйприл, 19 лет. Стерва. Бостонский акцент. Вынашивает планы дьявольской мести отчиму Билли. Другие говорят, что она безумна. Умеет шить, помогает по хозяйству. Черные волосы, карие глаза.
15. Сэмюэль, 18 лет. «Вечный жид». Ортодоксальный еврей, единственный из всех личностей, кто верит в Бога. Скульптор, резчик по дереву. Черные вьющиеся волосы, борода, карие глаза.
16. Марк, 16 лет. Рабочая лошадка. Безынициативный. Делает что-либо, только если кто-то заставит. Предпочитает монотонную работу. Если делать нечего, просто сидит, уставившись в стенку. Иногда его называют «зомби».
17. Стив, 21 год. Закоренелый обманщик. Смеется над людьми, пародируя их. Самовлюблен, эгоцентричен. Единственный из всех, кто не согласен с диагнозом множественной личности. Его насмешливые подражания часто приносят другим неприятности.
18. Ли, 20 лет. Комик. Проказник, клоун, остряк, его розыгрыши раздражают других, заставляя вступать в драку, в результате чего они попадают в карцер в тюрьме. Жизнью не дорожит, о последствиях своих поступков не думает. Темно-каштановые волосы, карие глаза.
19. Джейсон, 13 лет. «Нагнетательный клапан». Своими истерическими реакциями и вспышками раздражения, которые часто кончаются наказанием, он как бы «выпускает пар». Блокирует плохие воспоминания, вызывая у других личностей амнезию. Шатен, карие глаза.
20. Роберт (Бобби), 17 лет. Фантазер. Постоянно грезит о путешествиях и приключениях. Мечтает сделать мир лучше, но не имеет амбиций или каких-либо интеллектуальных интересов.
21. Шон, 4 года. Глухой. Неспособен сосредоточиться, его часто считают умственно отсталым. Издает жужжащие звуки, чтобы почувствовать вибрации в голове.
22. Мартин, 19 лет. Сноб. Житель Нью-Йорка, любит покрасоваться. Хвастун, напускает на себя важность. Хочет много иметь, но не хочет работать. Блондин, серые глаза.
23. Тимоти (Тимми), 15 лет. Работал в цветочном магазине, где встретился с гомосексуалистом, который напугал его своим вниманием. Ушел в себя, замкнулся.
УЧИТЕЛЬ
24. Учитель, 26 лет. Сумма всех двадцати трех личностей, объединенных в одну. Научил других тому, что они знают. Блестящий ум, восприимчив, обладает тонким чувством юмора. Он говорит: «Я – Билли, все в одном» и относится к другим как к андроидам, которых сам создал. Учитель помнит почти все. Именно его проявление и сотрудничество сделало возможным создание этой книги.
КНИГА ПЕРВАЯ Спутанное время
ГЛАВА ПЕРВАЯ
• 1 •
В субботу, 22 октября 1977 года Джон Клеберг (начальник полиции Университета штата Огайо) отдал приказ усилить охрану территории медицинского колледжа. Вооруженные полицейские патрулировали территорию и на машинах, и пешком. Даже на крышах находились вооруженные наблюдатели. Женщин предупредили, чтобы они не ходили в одиночку и остерегались мужчин, в машины которых садятся.
В течение последних восьми дней на территории университетского городка, прямо у пункта охраны, были похищены две молодые женщины. Судя по рассказам потерпевших, все происходило между семью и восемью часами утра. Первой была двадцатипятилетняя студентка факультета оптометрии, вторая – двадцатичетырехлетняя медсестра. Обеих отвезли за город, изнасиловали, заставили обналичить чек и отобрали деньги.
Газеты опубликовали фоторобот преступника, сделанный полицией, и население отозвалось сотнями телефонных звонков, имен, описаний – но все без толку. Никаких зацепок, никаких подозреваемых. Напряжение среди сотрудников университета нарастало. Соответственно усиливалось давление на начальника полиции. Студенческие организации и сообщества требовали поймать человека, которого газеты и телевидение штата успели окрестить Университетским насильником.
Возглавить охоту на этого человека Клеберг поручил молодому следователю Элиоту Боксербауму. Считающий себя либералом, Боксербаум еще в 1970 году, будучи студентом университета, принимал участие в работе полиции, когда в связи со студенческими волнениями университетский городок был временно закрыт. В том же году Элиот окончил университет, и ему предложили работу в отделе полиции этого университета, но при условии, что он укоротит свои длинные волосы и сбреет усы. Подстричься-то он подстригся, но сбрить усы отказался наотрез. Впрочем, его взяли и так.
Изучив фоторобот и некоторые сведения, полученные от обеих пострадавших, Боксербаум и Клеберг пришли к выводу, что насильником был белый американец 23 – 27 лет, волосы рыжевато-каштановые, вес 80 – 84 килограмма. Оба раза мужчина был одет в коричневую спортивную куртку, джинсы и белые кроссовки.
Кэрри Драйер, первая жертва, вспомнила, что насильник был в перчатках и держал небольшой револьвер. Время от времени глаза у него судорожно двигались из стороны в сторону – вероятно, симптом нистагма. Насильник приковал девушку наручниками к внутренней стороне дверцы ее собственной машины и отвез в пустынное место за городом, где и изнасиловал. После этого он сказал:
– Если пойдешь в полицию, не вздумай описывать мою внешность. Если увижу что-нибудь в газетах, пошлю к тебе еще кого-нибудь.
Словно желая доказать, что не шутит, он выписал несколько имен из ее записной книжки.
Донна Уэст, невысокая пухленькая медсестра, сообщила, что у человека, который ее изнасиловал, был автоматический пистолет. На руках у него она заметила какие-то пятна – не грязь и не жир, а что-то вроде масляной краски. Насильник сказал, что его зовут Фил. Он много ругался. Глаз его она не разглядела, потому что на нем были надеты темные очки. Насильник записал имена ее родственников и предупредил, что если она опознает его, то она или кто-то из ее родственников пострадают от «братства». Она, а вслед за ней и полиция предположили, что парень хвастался, будто входит в террористическую группу или является членом мафии.
Клеберга и Боксербаума озадачило одно, но существенное различие в описаниях. У первого человека были аккуратно подстриженные усы. У второго – трехдневная щетина на щеках и никаких усов.
– Наверное, между первым и вторым делом он их просто сбрил, – улыбнулся Боксербаум.
В Центральном управлении полиции, расположенном в деловой части города Коламбус, детектив Никки Миллер из отдела сексуальных преступлений заступила на дежурство во вторую смену в 3 часа дня, в среду, 26 октября, что и было отмечено в журнале. Она только что вернулась из Лас-Вегаса, где провела двухнедельный отпуск, и теперь чувствовала себя и выглядела посвежевшей. Загар очень шел к ее карим глазам и стриженым светлым волосам.
Детектив Грэмлич из первой смены сообщил ей, что он отвез в университетскую больницу жертву изнасилования. Поскольку это дело предстояло вести Миллер, Грэмлич ознакомил ее с некоторыми деталями, которыми он располагал.
Полли Ньютон, двадцатилетняя студентка Университета штата Огайо, примерно в 8 часов утра была похищена возле своей квартиры, расположенной недалеко от территории университета. Не успела пострадавшая припарковать голубой «корвет» своего друга, как ее тут же впихнули обратно в машину и приказали ехать в какое-нибудь безлюдное место за городом. Там она была изнасилована. Потом насильник заставил ее вернуться в Коламбус, чтобы обналичить два чека, прежде чем она отвезет его обратно на территорию университета. Затем он предложил ей обналичить еще один чек, прекратить платежи и держать деньги при себе.
Поскольку Никки Миллер была в отпуске, она не читала об Университетском насильнике и не видела его фоторобота. Детективы из первой смены ввели ее в курс дела.
«Факты по новому делу, – отметила Миллер в своем рапорте, – совпадают с подробностями двух похищений и изнасилований, которые расследует полиция Университета штата Огайо, поскольку они произошли на ее территории».
Никки Миллер и ее напарник офицер Э. Дж. Бесселл поехали в университетскую больницу, чтобы поговорить с Полли Ньютон, девушкой с темно-рыжими волосами.
По словам Полли, человек, который ее похитил, сказал, что он – член Метеорологического общества, а кроме того, бизнесмен и водит «мазерати». После того как Полли была оказана помощь, она согласилась поехать с Миллер и Бесселл ом, чтобы найти место, куда ее заставили поехать. Но к тому времени стало темнеть, и она поняла, что не найдет этого места. Было решено отправиться туда на следующее утро.
Дактилоскописты из выездной бригады провели поиск отпечатков пальцев в машине Полли. Было обнаружено три частичных отпечатка, достаточно отчетливых для сравнения с отпечатками будущих подозреваемых.
Миллер и Бесселл отвезли Полли в следственный отдел, чтобы вместе с художником составить портрет преступника. Затем Миллер попросила Полли посмотреть фотографии белых мужчин, виновных в изнасилованиях. Полли изучила три альбома с фотографиями, по сотне в каждом, – но никакого успеха. Только в 10 часов вечера, выжатую как лимон после семичасового пребывания в полиции, ее наконец оставили в покое.
На следующее утро, в 10 часов 15 минут, детективы утренней смены заехали за Полли и повезли ее в округ Делавэр. При дневном свете она смогла найти место, где ее изнасиловали. На берегу пруда были найдены гильзы от девятимиллиметровых пуль. Полли сказала, что именно оттуда человек стрелял в бутылки из-под пива, которые бросал в воду.
Когда они вернулись в участок, Никки Миллер как раз заступала на дежурство. Она привела Полли в небольшую комнату, расположенную напротив стола секретаря, и дала еще один альбом с фотографиями. Оставив Полли одну, Никки прикрыла за собой дверь.
Несколько минут спустя в следственный отдел прибыл Элиот Боксербаум с медсестрой Донной Уэст, второй жертвой насилия. Он хотел, чтобы она тоже посмотрела фотографии. Элиот и начальник полиции Клеберг решили придержать студентку факультета оптометрии для опознания насильника в ряду других лиц, если фотографии окажутся бесполезны для суда.
Никки Миллер посадила Донну Уэст за стол в коридоре, уставленном вдоль стен шкафами для документов, и принесла три альбома с фотографиями.
– Бог мой! – воскликнула Донна. – Неужели так много сексуальных маньяков разгуливают по улицам?
Боксербаум и Миллер ожидали неподалеку, пока Донна разглядывала лица в альбомах. Сердитая и расстроенная, она быстро просматривала фотографии. Узнав одно из лиц – не того человека, который ее изнасиловал, а бывшего одноклассника, на днях встреченного на улице, – Донна взглянула на обратную сторону фотографии и прочитала, что тот был арестован за непристойное поведение.
– Господи, – пробормотала она, – кто бы мог подумать!
Дойдя до середины альбома, Донна вдруг споткнулась на фотографии симпатичного юноши с бачками и тяжелым, пристальным взглядом. Она вскочила, чуть не опрокинув стул:
– Это он! Он! Я уверена!
Миллер попросила ее написать свое имя на обороте фотографии, затем посмотрела идентификационный номер, сверила его с записью и написала: «Уильям С. Миллиган». Это была старая фотография. Затем она вложила фотографию в альбом, который еще не был просмотрен Полли Ньютон. Никки, Боксербаум, детектив по имени Браш и офицер Бесселл направились в комнату, где сидела Полли, и передали ей альбом.
Никки Миллер чувствовала: Полли догадывается, что детективы ожидают ее реакцию на одну из фотографий в альбоме. Полли внимательно разглядывала фотографии, и когда она просмотрела половину альбома, Миллер напряглась в ожидании. Если Полли отметит ту же фотографию, Университетский насильник будет у них в руках.
Полли остановилась на фотографии Миллигана, затем продолжила дальше. Миллер почувствовала, что вся дрожит от напряжения. Полли вернулась назад и снова стала рассматривать фотографию молодого человека с бачками.
– Этот парень похож на него, – сказала она, – но я не уверена.
Боксербаум сомневался, стоит ли выписывать ордер на арест Миллигана. Хотя Донна Уэст опознала его уверенно, Элиота беспокоил тот факт, что фотография была трехлетней давности. Он хотел дождаться результатов дактилоскопии. Детектив Браш передал идентификационную карточку Миллигана на первый этаж, в идентификационный отдел, чтобы сравнить его отпечатки пальцев с отпечатками, найденными на машине Полли.
Никки Миллер раздражала вся эта возня. Она чувствовала, что они нашли нужного человека, и хотела как можно быстрее схватить преступника. Но поскольку Полли Ньютон не была уверена в точности опознания, оставалось только ждать. Результат пришел через два часа. Отпечатки правого указательного пальца на внешней стороне стекла дверцы «корвета» со стороны пассажира и правого безымянного пальца, а также правой ладони принадлежали Миллигану. Можно сказать, в десятку! Для суда вполне достаточно.
Но Боксербаум и Клеберг все еще колебались. Они хотели быть совершенно уверены, прежде чем задерживать подозреваемого, и попросили вызвать независимого эксперта.
Поскольку отпечатки пальцев Миллигана совпадали с отпечатками на машине его жертвы, Никки Миллер решила идти вперед и возбудить уголовное дело по факту похищения, ограбления и изнасилования. Она получит ордер на арест, Миллигана доставят в участок, и тогда Полли сможет опознать его.
Боксербаум был согласен со своим начальником Клебергом, который настаивал на том, чтобы подождать заключения эксперта. Это займет час-два, не больше, зато появится уверенность. Было уже 8 часов вечера, когда независимый эксперт согласился с тем, что все отпечатки принадлежат Миллигану.
– О'кей, – сказал Боксербаум, – я выдвигаю обвинение в похищении. Это единственное преступление, совершенное на нашей территории. Изнасилование совершено в другом месте.
Он записал информацию, поступившую из идентификационного отдела: Уильям Стэнли Миллиган, 22 года, бывший осужденный, досрочно освобожден из Ливанского исправительного заведения, штат Огайо. Известен и адрес: 933, Спринг-стрит, Ланкастер, Огайо.
Миллер вызвала группу захвата. Все собрались в отделе сексуальных преступлений для разработки плана операции. Сначала необходимо было выяснить, сколько людей живут в одной квартире с Миллиганом. Две пострадавшие сообщили, что он называл себя террористом и боевиком; в присутствии Полли он стрелял из пистолета. Следовательно, он вооружен и опасен.
Офицер Крейг из группы захвата предложил следующий план. Он воспользуется пустой коробкой из-под пиццы, притворившись, что кто-то по этому адресу заказал пиццу, и когда Миллиган откроет дверь, Крейг попытается заглянуть внутрь. Возражений не было.
С того момента, как Боксербаум узнал адрес, он пребывал в недоумении. С какой стати бывший осужденный трижды за две недели будет совершать поездки в 45 миль от Ланкастера до Коламбуса, чтобы совершить изнасилование? Что-то не сходилось. Когда все уже собирались уходить, Элиот поднял телефонную трубку, набрал номер адресной службы и спросил, не было ли новых записей по Уильяму Миллигану. Он выслушал ответ и быстро записал адрес.
– Миллиган переехал, – объявил он. – Новый адрес – 5673, Оулд-Ливингстон-авеню, Рейнолдсбург. В десяти минутах езды отсюда, на восточной стороне. В этом уже есть какой-то смысл.
Все облегченно вздохнули.
В 9 часов Боксербаум, Клеберг, Миллер, Бесселл и четверо из группы захвата выехали на трех машинах, двигаясь со скоростью 20 миль в час по пустынной дороге.
Фары машин с трудом пробивали туман. Такого густого тумана никто из них еще не видел.
Первой прибыла на место группа захвата. Пятнадцатиминутная поездка растянулась на час. Еще пятнадцать минут ушли на поиск нужного адреса по извилистой, вновь проложенной улице жилого комплекса «Ченнингуэй». Ожидая, пока подъедут остальные, прибывшие поговорили с некоторыми из соседей. В квартире Миллигана горел свет.
Когда подъехали детективы и офицеры университетской полиции, все заняли свои места. Никки Миллер спряталась с правой стороны внутреннего двора. Бесселл зашел за угол здания. Трое из группы захвата заняли позиции с другой стороны. Боксербаум и Клеберг забежали за дом и встали у двойных стеклянных раздвижных дверей.
Крейг вынул из багажника пустую коробку из-под пиццы и написал на ней черным фломастером: «Миллиган, 5673 Оудд-Ливингстон». Он вытащил рубашку из джинсов, чтобы прикрыть револьвер, и неторопливо пошел к одной из четырех дверей, выходящих во двор. Нажал на звонок – никто не ответил. Позвонил снова и, услышав шум внутри, принял скучающий вид, одной рукой держа пиццу, а другую положив на бедро рядом с пистолетом.
Со своего места за домом Боксербаум видел молодого человека, сидящего в коричневом кресле перед большим цветным телевизором. С левой стороны от центральной двери он заметил красное кресло. Гостиная, она же столовая, имела форму буквы Г. Больше никого не было видно. Молодой человек, смотревший телевизор, поднялся и пошел открывать дверь.
Когда Крейг позвонил еще раз, сквозь стекло возле двери он заметил какой-то силуэт. Дверь открылась, и перед ним оказался симпатичный молодой человек.
– Получите вашу пиццу, – сказал офицер.
– Я не заказывал пиццы.
Крейг попытался заглянуть в глубь комнаты и увидел Боксербаума, стоящего перед стеклянной задней дверью с незадернутыми шторами.
– Мне дали этот адрес. Для Уильяма Миллигана. Это ваше имя?
– Нет.
– Кто-то позвонил отсюда и сделал заказ, – сказал Крейг. – Кто вы?
– Это квартира моего друга.
– А где ваш друг?
– Его сейчас нет.
Молодой человек говорил тусклым, запинающимся голосом.
– Тогда где он? Кто-то заказал пиццу. Билл Миллиган, по этому адресу.
– Я не знаю. Его соседи знают, может, они скажут. Может, и пиццу они заказали.
– Не покажете где?
Молодой человек кивнул, подошел к двери напротив, постучал, подождал несколько секунд, опять постучал. Никто не ответил. Крейг бросил коробку, выхватил револьвер и приставил его к затылку подозреваемого.
– Замри! Я знаю, что ты Миллиган!
Щелкнули наручники. Молодой человек был потрясен:
– За что? Я ничего не сделал!
Крейг ткнул револьвером ему между лопаток, потянув за его длинные волосы, словно за вожжи.
– Зайдем в комнату.
В это время остальные члены группы окружили их, держа оружие наизготовку. Подошли Клеберг и Боксербаум. Никки Миллер вынула фотографию Миллигана, на которой была видна родинка у него на шее.
– У него такая же родинка. И лицо то же самое. Он, точно!
Миллигана усадили в красное кресло. Никки заметила, что он смотрит прямо перед собой с отсутствующим выражением, как будто находится в трансе. Сержант Демпси наклонился и заглянул под кресло.
– Тут револьвер, – сказал он, выдвигая оружие при помощи карандаша.– «Смит-Вессон», калибр девять миллиметров.
Полицейский из группы захвата перевернул сиденье коричневого кресла, стоявшего перед телевизором, и начал поднимать обойму и пластиковый пакет с патронами, но Демпси остановил его:
– Подожди. У нас ведь ордер на арест, а не на обыск. – Он повернулся к Миллигану: – Вы разрешаете произвести обыск?
Миллиган продолжал смотреть в одну точку.
Клеберг решил, что ему не нужен ордер на обыск, чтобы посмотреть, есть ли кто-нибудь в других комнатах, прошел в спальню и увидел на неубранной постели коричневый спортивный костюм. В комнате царил беспорядок, на полу валялось белье. Клеберг заглянул в открытый стенной шкаф и там, на полке, обнаружил аккуратно сложенные кредитные карточки на имя Донны Уэст и Кэрри Драйер. Даже клочки бумаги, отобранные у женщин. Затемненные очки и бумажник лежали на туалетном столике.
Клеберг пошел рассказать об увиденном Боксербауму и нашел его в столовом уголке, превращенном в студию художника.
– Посмотрите на это!
Боксербаум указал на большую картину, на которой была изображена не то королева, не то знатная дама восемнадцатого столетия, одетая в голубое платье с кружевной отделкой, сидящая за пианино с нотами в руках. Точность деталей изумляла. Картина была подписана «Миллиган».
– Какая красота! – сказал Клеберг. Он посмотрел на другие полотна, выставленные вдоль стены, на кисти, на тюбики с красками.
Боксербаум хлопнул себя по лбу:
– Пятна на его руке, о которых говорила Донна Уэст! Вот, значит, откуда они. Он пишет масляными красками.
Никки Миллер, которая тоже видела портрет, подошла к подозреваемому, все еще сидящему в кресле.
– Ты Миллиган, верно?
Тот поднял голову и посмотрел на нее невидящим взглядом.
– Н-нет, – пробормотал он.
– Там висит прекрасная картина. Это ты нарисовал? Он кивнул.
– Что ж, – улыбнулась Никки, – она подписана «Миллиган».
Боксербаум подошел к Миллигану:
– Слушай, Билл, я Элиот Боксербаум из полиции Университета штата Огайо. Можно поговорить с тобой?
Никакого ответа. Не было подергивания глаз, о котором говорила Кэрри Драйер.
– Кто-нибудь зачитал ему права?
Никто не ответил. Боксербаум вынул карточку, где были записаны права задержанного, и громко прочитал их. Он хотел быть уверенным во всем.
– Ты обвиняешься в похищении девушек с территории университета, Билл. Хочешь рассказать об этом?
Миллиган вскинул голову в изумлении:
– Что происходит? Я что, кого-то обидел?
– Ты сказал девушкам, что к ним придут другие. Кто они?
– Надеюсь, я никому не сделал ничего плохого. Увидев, что полицейский направился в спальню, Миллиган встрепенулся:
– Не трогайте коробку! Она взорвется!
– Бомба? – быстро спросил Клеберг.
– Она… там…
– Покажешь мне? – попросил Боксербаум. Миллиган медленно поднялся с кресла и пошел в спальню. Он остановился на пороге и кивнул в сторону небольшой картонной коробки на полу возле туалетного столика. Клеберг остался с Миллиганом, а Боксербаум вошел посмотреть. Остальные собрались позади Миллигана в дверном проеме. Боксербаум опустился на колени у коробки. Через открытый верх были видны провода и что-то похожее на часы. Он попятился из комнаты и обратился к сержанту Демпси:
– Лучше вызовите кого-нибудь из отдела разминирования. Клеберг и я возвращаемся в участок и забираем Миллигана с собой.
Клеберг подогнал университетскую полицейскую машину. Рокуэл из группы захвата сел рядом с ним. Боксербаум сел на заднее сиденье рядом с Миллиганом, который никак не реагировал на вопросы об изнасиловании. Он наклонился вперед, находясь в неудобном положении из-за наручников за спиной, и бессвязно бормотал:
– Мой брат Стюарт мертв… Я кого-то обидел?
– Ты знал кого-нибудь из этих девушек? – спросил Боксербаум. – Ты знал медсестру?
– Моя мама медсестра, – запинаясь, ответил Миллиган.
|
