Коннер Ричард Стратегическая Психотерапия

1Диагностическое и статистическое руководство Американской психиатрической ассоциации.

2В терапии этого типа предполагается, что терапевт работает один. Ко-терапия обычно предназначается для собственной безопасности терапевта, а не для пользы клиента. Изучение результатов не дает оснований считать, что ко-терапия лучше, а цена при этом в два раза выше. Если речь идет об обучении, то ко-терапия с более опытным человеком научит учащегося сидеть сзади и не брать на себя ответственности за случай, а он рано или поздно должен научиться ответственности. Работая в одиночку, терапевт может вырабатывать и осуществлять свои идеи, без задержек на консультацию с коллегой. Если терапевту нужна помощь, ее может оказать супервизор (или даже коллега), находящийся за односторонним зеркалом.

Критерии оценки психотерапевта

1. Рассказывает ли терапевт о себе, объясняет ли он семье особенности терапевтической ситуации, сообщает ли он, какие вопросы он будет задавать?

2. Может ли терапевт хорошо организовать семью в своем кабинете, чтобы можно было проводить терапию, – например, если ребенок упрямится или члены семьи взаимодействуют хаотично?

3. Избегает ли терапевт морализирования и снисходительного тона, чтобы семье было легче откровенно рассказать о своих проблемах?

4. Обладает ли терапевт достаточной гибкостью, чтобы перейти к другому подходу, если предыдущий не удался?

5. Демонстрирует ли терапевт широкий диапазон поведения – от поддержки до конфронтации?

6. Избегает ли терапевт преследования своих личных интересов, не связанных с проблемами семьи?

7. Способен ли терапевт оставаться в позиции специалиста, в то же время, выражая свое незнание, когда это уместно?

8. Избегает ли терапевт предлагать решения, прежде чем он прояснит проблему?

9. Понимает ли терапевт, когда следует побудить семью к проявлению разногласий, а когда – успокоить?

10. Избегает ли терапевт постоянных коалиций с одним членом семьи против другого или с одной фракцией против другой (например, с ребенком против родителей)?

11. Избегает ли терапевт чрезмерного личного участия, в то же время, не допуская чрезмерного «профессионализма» и отстраненности?

12. Стремится ли терапевт к тому, чтобы вовлечь всех членов семьи в терапевтический сеанс?

13. Проявляет ли терапевт способность выносить неприятные темы или сильные эмоции клиентов?

14. Собирает ли терапевт информацию о других значимых людях, не присутствующих на сеансе?

15. Интересуется ли терапевт другими социальными учреждениями, с которыми может быть связана семья?

16. Побуждает ли терапевт членов семьи к изменению? Создает ли он у них ощущение надежды и готовность приложить усилия?

17. Пользуется ли терапевт в основном положительными подходами, демонстрируя семье свой авторитет?

18. Ориентирован ли терапевт на будущее, а не на прошлое?

19. Уделяет ли психотерапевт внимание сбору информации о целях клиентов, их способностях, внутренних ресурсах, и помогает ли он клиентам найти и применить их?

20. Придает ли терапевт мало значения психологическим диагнозам и тестам?

21. Избегает ли психотерапевт давать клиентам советы и учить их «инсайту» – проникновению в сущность проблемы?

22. Принимает ли терапевт активное участие в терапевтическом сеансе, не ограничиваясь простым слушанием?

Стадии терапии

Когда терапевт правильно провел первый сеанс и, следовательно, выяснил последовательность в семейной проблеме, тогда он ищет наиболее подходящую стратегию для внесения изменений. Лучше всего предположить, что изменение должно происходить поэтапно и что невозможно перепрыгнуть от проблемной стадии к стадии излечения в один прыжок – должны быть промежуточные стадии. Обычно терапевт должен перейти от одной проблемной стадии к другой проблемной стадии, прежде чем перейти к нормальной системе. Ниже будет предложено пример, чтобы проиллюстрировать, какие стадии можно использовать.

Навязчивая бабушка

Одна семья обратилась с проблемой: 10-летний мальчик плохо себя вел и к тому же мочился в постель. Во время сеанса с этой семьей, бабушка сообщила, что мать неправильно обращается с ребенком и не ценит его. Мать сообщила, что как только она пытается дисциплинировать ребенка, бабушка вмешивается и защищает его. При помощи терапевта мать и бабушка договорились, что целью терапии является хорошее поведение мальчика, а также, чтобы он перестал мочиться в постель, таким образом, конечная цель терапии была ясна.

В подходе, описанном в этой книге, будут подчеркиваться только ключевые моменты в терапии. Работа над взаимоотношениями считается чем-то само собой разумеющимся. Например, предполагается, что терапевт исследует представление мальчика о проблеме и что он создает отношения взаимопонимания между мамой и бабушкой.

Поскольку бабушка и мама прямо выразили свои разногласия по поводу воспитания ребенка, их можно было убедить поэкспериментировать с новым подходом в течение короткого времени. Бабушку попросили взять на себя полную ответственность за мальчика на две недели. Она отвечала за все вопросы, связанные с дисциплиной и мокрой постелью, включая стирку простыней. Мать не должна была дисциплинировать мальчика, а просто приятно проводить с ним время. Если он плохо себя ведет, она должна сообщить об этом бабушке, а бабушка должна решить эту проблему. Все отрицательное общение между мальчиком и матерью должно было проходить через бабушку, у нее была центральная роль. Семья согласилась на двухнедельный эксперимент.

В сущности, на этой стадии была создана неправильно функционирующая структура. Для бабушки неуместно полностью отвечать за ребенка, а для матери – быть в стороне.

В течение этих двух недель состоялся следующий сеанс с этой семьей, на нем обсуждались бабушкины трудности и ее недовольство. Мать проинструктировали продолжать перекладывать всю ответственность на бабушку. Через две недели терапевт предписал семье сделать все наоборот. Мать должна была взять на себя ответственность за ребенка, а бабушка – просто приятно проводить с ним время. Все отрицательное общение между бабушкой и мальчиком должно было идти через мать.

На этой стадии также создается ненормальная ситуация, поскольку бабушка полностью отрезана от проблем мальчика, так что она даже не может посоветовать матери, что с ним делать. Поскольку вначале вся ответственность была возложена на бабушку, ей легче было оставаться в стороне, когда вся ответственность была переложена на мать.

К концу второго двухнедельного периода стало возможным обсудить на сеансе, какой тип отношений оказался лучше. В большинстве случаев бабушка предпочитает, чтобы мать взяла на себя воспитание ребенка, поскольку бабушка уже пожилая, она уже воспитала своих детей. Она также соглашается общаться с мальчиком через маму, а не объединяться с ним против мамы. Она соглашается отчасти потому, что боится полной ответственности за мальчика, которая последует за вмешательством. Симптом ребенка обычно исчезает, когда иерархия правильная. В некоторых случаях семья может решить, что бабушке стоит сохранить полную ответственность за ребенка. Если это делается с общего согласия, то система становится функциональной, хотя с тенденцией к нестабильности, ведь бабушка стареет.

В этом подходе терапевт не переходит прямо от нефункциональной структуры к функциональной; на первом шаге он создает другую нефункциональную систему. Однако эта система только частично отличается от первоначальной, поскольку бабушку попросили встать во главе, в то время как она уже это и делала. Однако ей передали всю ответственность. Если бы терапевт попытался перейти сразу к более нормальной системе, передав всю ответственность маме, бабушка по привычке продолжала бы вмешиваться, тем самым демонстрируя, что мать не справляется с этой задачей.

Разные подходы к семейному треугольнику

Подход 1: начало терапии через человека на периферии.

Самый традиционный подход в семейной терапии – это вход в треугольник через «отстраненного» родителя. Терапевт может определить, стоит ли ему использовать этот подход по тому, какая ситуация в этой конкретной семье, и по тому, насколько функциональные отношения он установил с периферийным родителем (обычно это отец). В последовательности этого типа отец обычно пытался заниматься воспитанием ребенка и встретил отпор со стороны матери: она спасала ребенка от отца, возмущаясь, что он не понимает ребенка. Также, часто бывает так, что отец критиковал мать за ее гиперопеку над ребенком, тем самым вызывая у нее еще больше враждебности и убеждая ее, что он не понимает ни ее, ни ребенка. Таким образом, чтобы отец проявил активность и вмешался во взаимоотношения матери и ребенка, может потребоваться искусное убеждение.

Подход 2: начало через более вовлеченного родителя.

Другой способ вмешательства в проблемную ситуацию – это сосредоточить внимание на родителе и ребенке, более тесно связанных друг с другом, а периферийный родитель при этом дает советы и оказывает поддержку. Существуют разные способы вмешательства во взаимоотношения между родителем и ребенком (обычно это мать и ребенок), когда отношения между ними интенсивные. Мать будет больше всего сотрудничать с терапевтом в этой ситуации, если с его стороны не будет никаких интерпретаций по поводу ее опеки над ребенком. Обычно такие интерпретации просто вызывают у нее враждебность и мешают изменениям. Успешная практика работы с матерью в такой ситуации – это помочь ей найти более подходящее занятие, чем постоянная опека над ребенком. В тех ситуациях, когда отношения с мужем почти не приносят ей удовлетворения, это изменение может быть труднее, потому что то небольшое удовлетворение, которое она получает, она получает от ребенка. Иногда программа работы, образования или общественной деятельности за пределами дома может ее изменить, особенно если это изменение сочетается с организацией естественной деятельности ребенка, требующей общения со сверстниками, а не со взрослыми (это предпочтительнее, чем такая искусственная деятельность, как групповая терапия). Мать и ребенок будут заниматься разными вещами и станут свободнее друг от друга.

Подход 3: начало терапии через обоих родителей.

Терапевт может решить, что ни отца, ни мать не стоит ставить во главе для решения проблем трудного ребенка. Вместо этого, родители должны действовать вместе. Такой подход обычно подходит лучше всего, когда у ребенка серьезные проблемы. Когда молодой человек применяет насилие, проявляет психотическое поведение, злоупотребляет наркотиками или угрожает самоубийством, обычно родители одинаково вовлечены в ситуацию. Может показаться, что один родитель более тесно связан с ребенком, чем другой, но терапевт может обнаружить, что родитель как будто бы находящийся на периферии, очень тесно связан с ребенком. В такой экстремальной ситуации родителям лучше всего прийти к соглашению по поводу того, что делать с ребенком. Иногда для этого необходимо терпеливо побуждать их к обсуждению и выявлять их скрытые разногласия. Часто, когда ребенок доходит в своем поведении до крайности, родители говорят, что у них нет разногласий по поводу ребенка. Тем не менее, когда строится план действий, разногласия появляются и их можно разрешить.

Непрямые предписания

Метафорические предписания (с использованием аналогии)

Метафорические предписания нужны в том случае, когда для терапевта неуместно прямо объяснить, чего он хочет от семьи. Например, семья обратилась за помощью по поводу трудного ребенка. Через некоторое время его поведение улучшилось, и мать сказала, что хотела бы решить некоторые супружеские проблемы. Отец, которому, по-видимому, тоже не нравились определенные аспекты их брака, заявил, что не хочет над этим работать с психотерапевтом. Он пришел только ради мальчика. В этот момент психотерапевт мог сосредоточиться только на ребенке и оставить в стороне супружеские проблемы, или работать над ними непрямо, чтобы отцу не пришлось обсуждать их с женой в присутствии терапевта. Терапевт выбрал второй подход, и стал говорить о сыновьях так, чтобы метафорически это описывало супружеские отношения. В основном у мамы была тенденция вставать на сторону «хорошего» мальчика, а отец вставал на сторону «трудного» мальчика. В каком-то смысле дети являлись отражением родителей.

Например, «хороший» мальчик стеснялся поведения «трудного» мальчика на публике. Маму тоже смущало папино поведение на публике. Центральной темой было право «трудного» мальчика проводить какое-то время в одиночестве. Отец настаивал, что у ребенка должно быть такое право. «Точно также, когда мужчина приходит домой с работы, ему хочется провести какое-то время в одиночестве, попивая пиво и читая газету, прежде чем жена ему расскажет обо всех сегодняшних проблемах». На следующей неделе, супруги договорились, что отец может проводить какое-то время в одиночестве, когда он приходит домой, и это улучшило его отношения с женой. Они считали, что пришли к этой идее «спонтанно». Терапевт предположил, что это результат метафорического разговора. Серия таких же метафорических разговоров привела к подобным изменениям, и супружеские темы так никогда открыто не обсуждались.

Парадоксальные предписания

Существует другой тип предписаний. Они предназначены для того, чтобы клиенты им сопротивлялись и, сопротивляясь, менялись. Этот подход используется с семьями, стремящимися победить терапевта, доказать, что он не прав. Такие семьи обычно не соглашаются на прямые предписания. Такого рода предписания могут быть даны всей семье или некоторым ее членам. Например, мать чересчур опекает ребенка, так что он не может сам принимать решения и брать на себя ответственность за то, что он делает. Если терапевт попытается убедить ее делать меньше для ребенка, она в ответ начнет делать больше, да еще будет говорить, что терапевт не понимает, какой у нее беспомощный ребенок. Терапевт может использовать парадоксальный поход и предписать матери посвятить неделю опеке над ребенком. Ей нужно за ним наблюдать, защищать и делать все за него. Терапевт может привести разные доводы в пользу своего предписания, он мог бы, например, сказать, что ей нужно это сделать, чтобы понять, что она на самом деле чувствует в этой ситуации или чтобы она могла понаблюдать за собой и за ребенком. Чтобы этот подход хорошо подействовал, терапевту следует настаивать на еще более крайнем поведении по сравнению с первоначальным. Например, матери нужно не только опекать ребенка, но и уделять час в день, чтобы предупредить ребенка обо всех опасностях, с которыми он может столкнуться в жизни. Если этот подход применен удачно, то реакцией матери будет протест против предписаний терапевта, и она начнет опекать ребенка меньше. Подобный подход был применен в семье, обратившейся к терапевту по поводу проблем сына: он отказывался испражняться в унитаз, и поэтому пачкал одежду и постель. Терапевт выразил свою озабоченность тем, что может случиться, если ребенок научится ходить в туалет и станет нормальным. Он поставил под сомнение способность родителей вынести нормального ребенка и нормальную супружескую жизнь. На самом деле терапевт даже попросил родителей написать список нежелательных последствий этого изменения. Супруги не смогли придумать ни одного нежелательного последствия и отвергли все последствия, предложенные терапевтом. Но терапевт продолжал выражать сомнения. На следующем сеансе семья объявила, что они решили проблему. И тогда терапевт, как и следует поступать в этом случае, выразил свое удивление и сомнение по поводу того, что это изменение сохранится. И семье ничего не оставалось делать, как только измениться навсегда, чтобы доказать терапевту, что он был не прав. Этот подход требует определенных навыков, так как терапевт передает несколько сообщений одновременно. Он сообщает: «Я хочу, чтобы вам стало лучше» и «Я полон доброжелательности и заботы о вас». И в то же время он говорит семье такие вещи, которые находятся на грани оскорблений: он говорит, что, по его мнению, члены семьи на самом деле могут выдержать «нормальность», но одновременно он говорит, что они не могут.

Этапы парадоксального подхода

1. Терапевт устанавливает отношения и определяет их, как отношения, которые приведут к изменениям.

2. Он четко определяет проблему.

3. Четко устанавливает цели.

4. Предлагает свой план работы и может предложить разумные обоснования своему подходу и парадоксальным предписаниям.

5. Терапевт изящно дисквалифицирует других «экспертов» по этой проблеме (мать или другого члена семьи).

6. Терапевт дает парадоксальное предписание.

7. Он наблюдает за реакцией и побуждает клиентов продолжить свое проблемное поведение или выражает сомнения по поводу стабильности изменений.

8. Изменение стабилизируется, но терапевт не должен признавать это своим достижением.

Семейная ориентация

Есть категория молодых людей, которые ведут себя необычно и странно, пугая общество своим непредсказуемым и антисоциальным поведением. Они разговаривают с воображаемыми людьми, или ведут себя возбужденно и как будто беспорядочно, или скитаются по земле как бродяги и растрачивают свою жизнь, добывая и принимая наркотики и алкоголь, или совершают беспричинные преступления, например, крадут ненужные им вещи. Эти молодые люди обычно впадают в одну из двух крайностей: они нарушают порядок или ведут себя апатично и беспомощно, и не делают ничего, чтобы обеспечивать самих себя. В какую бы крайность они не впадали, их поведение влечет за собой вторжение агентов общественного контроля в жизнь их семьи. Одна из основных черт таких молодых людей заключается в том, что все они неудачники: они не обеспечивают сами себя, не достигают успеха в профессиональной подготовке, они не строят близких отношений с другими молодыми людьми и, таким образом, не создают нормальной социальной базы за пределами семьи. Всех этих молодых людей, замкнутых и не реагирующих или прямых и напористых, объединяет то, что они не могут жить нормальной жизнью.

Обычно легко определить, кто относится к разряду молодых неудачников, а кто – нет. Они не просто отклоняются от некоторых общепринятых норм и маршируют под бой немного другого, хотя и не противоречащего закону, барабана. У молодых людей может не быть денег или общество может их не принимать, потому что они принадлежат к непопулярной политической секте, или к группе художников-авангардистов, или проявлять свое бунтарство по-другому, но, все равно, они не неудачники. Молодые люди принадлежат к этому разряду, когда они проявляют свою несостоятельность во всем, что делают, каких бы надежд они не подавали. В жизни они профессиональные неудачники, и их семья должна постоянно принимать в них участие, даже если это участие и сводится к тому, чтобы постоянно их отвергать.

Важно выбрать название для этого разряда трудных молодых людей; название повлияет на определение проблемы и предпринимаемые действия. В последнее время широко использовалась медицинская или психиатрическая терминология, и если кто-нибудь старается отказаться от медицинских представлений и найти название, связанное больше с социальными науками, то ему трудно подобрать что-нибудь подходящее. Термин «социальный девиант» кажется слишком широким и слишком слабым для того, чтобы оправдать человека, который жертвует собой в дальней палате психиатрической больницы. Если называем его «нарушителем» или «трудным человеком», то мы также склонны преуменьшать крайности в его поведении. Можно называть молодых людей из этого разряда «сумасшедшими», но у этого термина печальная история, и он вызывает некоторые неприятные ассоциации. Можно счесть унизительным, когда мы называем кого-нибудь «сумасшедшим», и в этом заключается главный недостаток такого термина. В настоящей работе под «сумасшествием» понимается служение другим, и человек часто идет для этого на большие жертвы, поэтому в этом термине не содержится ничего унизительного. Можно также воспользоваться термином «эксцентричные». Эти молодые люди уж точно могут быть названы эксцентричными в том смысле, что их поведение отклоняется от нормального. Временами они бывают также жестокими. Хотя термин «эксцентричный» звучит слишком уж несерьезно, когда мы имеем в виду человека, растрачивающего свою жизнь в психиатрических больницах, тем не менее, он не унижает людей и не распределяет их по категориям, как это делали раньше. В результате такого распределения не оставалось никакой надежды на выздоровление.

Выборка

Эта статья не о научных исследованиях, посвященных эксцентричным молодым людям, и не об их характере и истории. Все внимание сосредоточено только на практических методах, с помощью которых этих людей можно изменить. Кроме того, в ней не рассматриваются все трудные люди. Сюда не включены дети и люди старшего возраста. Статья охватывает возрастной диапазон от 17-18 до 28-29 лет: возраст, когда пора уходить из родительского дома. Она посвящена людям, находящимся на этой стадии семейной жизни.

Эта работа посвящена молодым людям, чьи трудности начались в результате семейной нестабильности. Во избежание споров, нужно сразу же предположить, что трудности некоторых эксцентричных молодых людей не связаны с семьей. Есть молодые люди с необнаруженными опухолями мозга или пострадавшие от необратимых последствий в результате применения запрещенных препаратов или разрешенных законом медикаментов. У других причиной странного поведения могут быть некоторые формы умственной отсталости или необнаруженные физиологические отклонения. Существуют также молодые люди, запуганные бедностью, частыми госпитализациями или детскими домами. Терапевтический подход, описываемый здесь, подходит подобным молодым людям лишь частично. Эта работа посвящена обычным «сумасшедшим» молодым людям – тем, которые населяют палаты психиатрических больниц, тюрьмы для несовершеннолетних и наркологические центры и причиняют обществу неприятности своим сумасшедшим и эксцентричным поведением.

Встречаясь с сумасшедшим молодым человеком, психотерапевт должен прежде всего предположить, что пациент реагирует адаптивно в сумасшедшей социальной ситуации. Психотерапевт должен ожидать, что у этого молодого человека есть потенциал, и он сможет стать нормальным. Очень редко психотерапевт может встретиться с таким исключительным случаем, как неизлечимое органическое поражение, но это достаточно необычно и должно быть последней гипотезой. Терапевт часто может обмануться, думая, что трудности молодого человека не связаны с семейными проблемами. Способность убедить специалистов в том, что он человек с физиологическими дефектами, если не настоящий идиот, – это часть навыков эксцентричного молодого человека. Психотерапевту следует также понимать, что цель психотерапии – максимально расширить возможности человека, даже человек с физиологическими ограничениями может извлечь для себя пользу из психотерапии, ориентированной на семью. Часто встречаются умственно отсталые молодые люди, в чем-то ограниченные, но не до такой степени, чтобы родителям нужно было застегивать им рубашки и держать их у себя в доме. Чрезвычайно беспомощное поведение выполняет семейную функцию, независимо от того, есть ли у человека физиологические проблемы или нет.