|
Она зря боялась, доехали практически без приключений. Безусловно, без дорожных пробок не обошлось, пришлось стоять на выезде из города. Происшествие случилось не с Маргаритой, она вела машину очень аккуратно, Капитолина честно предупреждала ее о знаках, она даже не притронулась к косметичке, пока не выехали из города. В пробке стояли из-за того, что разделительную спецполосу не поделили два автомобиля с мигалками, перевозившие в противоположные стороны очень высокое начальство. «Простые» водители чудом не пострадали, когда две «мигалки» заскрежетали дорогим металлом. Пришлось дожидаться представителей Госавтоинспекции, которые мигом обнаружили нарушителя. Им оказался пешеход Иван Васильевич Пупкин, одной ногой ступивший на пешеходный переход. Пока выясняли, зачем он подставил подножку спецтранспорту, все терпеливо ждали. «Девятка» урчала, ворчала на своем автомобильном языке, но свою хозяйку не подвела – не заглохла. Но Марго все равно сидела в напряжении – это была ее первая автомобильная пробка.
Тамара Александровна переживала за помидоры, а те, одуревшие от солнечных лучей, беспардонно лезли в окно на свежий воздух. Вместе с ними лезла Капитолина, ей не сиделось спокойно на одном месте, когда вокруг было столько мужчин. Некоторые из них ехали поодиночке, а Капа все равно поглядывала на задние сиденья их автомобилей. Улыбаясь каждому из них, она мысленно готовилась к внезапному появлению, как черт из табакерки, их ревнивых вторых половин. Помахивая журналом фривольного содержания или «Наукой и жизнью» – в зависимости от того, с кем она собиралась начать разговор, – Капитолина мысленно жаловалась на судьбу, погоду и полное одиночество, смахивая с лица листья назойливых растений, колыхающихся на ветру. Тамара Александровна округляла глаза и пыталась вернуть Капитолину в свое общество, напоминая ей о том, какой хороший парень Леня Захаров. Капе пришлось рассказать, что она видела его с длинноногой девицей, Тамара Александровна высказала ей все, что думала по поводу старых дев, и горестно замолчала. Но ненадолго.
Дискуссия о том, в каком возрасте следует современным девицам выходить замуж, затянулась до самого дачного поселка. Маргарита участия в ней не принимала, хотя целиком и полностью поддерживала подругу – с замужеством торопиться не стоит. Лучше всего зарегистрироваться после тридцати, ребенка родить после тридцати пяти, а второго, если очень захочется получить от государства «материнский капитал», завести после сорока. Тамара Александровна расстроилась, раскраснелась, возразила, что заводят не детей, а кроликов, и что это очень плохо, когда у девушек в голове бродят такие революционные мысли. Капитолина добавила масла в огонь, заявив, что и расписываться уже давно не модно, современные семейные пары живут в гражданском браке. Вообще, как добавила она, у матерей-одиночек масса льгот и субсидий, на которые можно спокойно растить ребенка и без отца. Тамара Александровна отпустила помидоры и схватилась за сердце. Молчала она минут пять, подыскивая достойные аргументы, после чего спор разгорелся с новой силой. Капитолина забыла улыбаться проезжающим мимо водителям, да и делать это на скорости было практически невозможно.
Маргарита, как только они выбрались из пробки на трассу, разогналась до шестидесяти километров в час. Конечно, когда едешь на пассажирском сиденье, кажется, что скорость маленькая: деревца мимо проплывают неохотно, пенсионеры успевают небрежно перейти дорогу, кошки – хвостом помахать на прощание… Сядьте сами за руль – деревья с домами сменяются, как в калейдоскопе, пенсионеров того и гляди раздавишь, кошке хвост переедешь, не скорость, а скоростища! У Маргариты захватывало дух, она впервые ощутила всю полноту свободного передвижения, несясь с ветерком. Какая русская девушка не любит быстрой езды?! Маргарита чувствовала, что способна на большее, но сдерживала себя. Тамара Александровна с Капитолиной, наоборот, чуть не переругались. Последняя с маниакальным упорством отстаивала права молодежи, а первая вспоминала свою молодость. Дачный домик с мансардой, в окне которой красовались цветные стекла, показался очень вовремя. Задерживаться долго не стали, выгрузили Тамару Александровну с помидорами, тележку на колесиках, баулы с провиантом и собрались возвращаться обратно. Маргарита планировала в этот день заехать в охотничий магазин. Как ни крути, а огнестрельное оружие покупать придется. Капитолина обрадовалась, что спор с матерью подруги завершился на дружественной «ничьей». У Тамары Александровны стояла в глазах жалость к девчонкам, которые, по ее мнению, так еще ничего и не поняли в жизни. Она оправдывала их тем, что те никогда не любили, и искренне надеялась, что сильное чувство с радостью и переживаниями у девчонок еще впереди.
Инспектор Свистунов скучал на посту. Погода была отличная, сидеть в будке не хотелось, к тому же план по нарушителям он не выполнил. Прихватив свою волшебную полосатую палку, он разгуливал по обочине дороги, провожая цепким взглядом притормаживающие автомобили. Останавливать навороченную иномарку не хотелось, слишком много возни и шума, а вот задержать какой-нибудь «жигуленок» можно было легко. Одним взмахом палочки инспектор Свистунов остановил светлую «девятку», подозрительно тащившуюся по свободной дороге черепашьим ходом, и направился навстречу водителю. Он не сразу признал в водителе свою «старую» знакомую, но, когда узнал, обомлел.
– Калугина?! – От удивления фуражка со лба инспектора Свистунова сама съехала на затылок.
– Товарищ милиционер! – обрадовалась Маргарита. – Какая неожиданная встреча! – И тут же сообразила: – Но вы же не дэпээсник, вы же экзамены принимаете?
– Принимал, – протянул Свистунов, возвращая фуражку на исходную позицию. – Теперь вот начальство доверило самый сложный участок. – Он подозрительно прищурился. – Стою теперь здесь, проверяю…Что, курсант Калугина, тьфу, гражданка Калугина, ремень безопасности не пристегнут?! Так, – довольный Свистунов обошел автомобиль Марго со всех сторон. – Фары заднего хода грязные! Номерные знаки просматриваются не четко! Тонировочка выше нормы… Итого с вас, гражданка Калугина, – Свистунов закатил глаза к небу, – так, еще плюс за превышение скорости. Вы же наверняка, Калугина, превышали. Аптечка небось просрочена, огнетушителя, скорее всего, не было и нет, техосмотр не проходила…
– Некогда, – пробормотала изумленная Маргарита, – но обязательно пройду в следующий раз. Я же только недавно за рулем! Вы что же, товарищ Свистунов, меня штрафовать будете?!
– Уже иду оформлять протокол, – сообщил довольный инспектор, – документики, Калугина!
Маргарита опешила, такого свинства от бравого инспектора она не ожидала. Лично у нее об учебе в автошколе, сдаче экзаменов в ГИБДД сохранились только приятные воспоминания. Свистунов так не считал. Эта Калугина ему столько крови выпила, больше, чем теща, которая сегодня, едва отпраздновав день рождения, праздновала свой день ангела. Или столько или больше? Свистунов на мгновение задумался. Но так как думать он особо не любил, а предпочитал действовать по Правилам дорожного движения, то процитировал нарушительнице пункт, в котором говорилось об ответственности водителя за наезд на пешехода.
– Но на дороге не было ни одного пешехода! – возмутилась Маргарита.
– Поэтому, – Свистунов поднял вверх полосатую палку, – я оштрафую вас, гражданка Калугина, за все остальное! Если бы был пешеход, то ваш автомобиль отправился бы на штрафную стоянку.
Маргарита от неожиданности присвистнула. Инспектор тут же обиделся:
– И прошу без намеков на мое ФИО. Свистунов – это не просто фамилия, это милицейская судьба!
На свист откликнулся не только он. Капитолина, дожидаясь Маргариту, врубила магнитолу, но та ей скоро наскучила однообразной попсой, она щелкнула выключателем и услышала свист подруги. Выглянув в окно, Капа по растерянной физиономии Марго догадалась, в чем дело. Сидеть сложа руки она не стала и открыла дверцу… Свистунов как раз мстительно разъяснял Маргарите, сколько той придется мучиться с оплатой штрафов, а их, радовался инспектор, будет так много.
Фраза оборвалась на полуслове, показавшаяся из салона полная женская ножка нетерпеливо стукнула каблучком об асфальт.
– Маргуша, – раздался капризный голос Капитолины, – ты скоро?! – Следом за ножкой из салона показалась грудь, на ее фоне остальные части тела терялись и казались малозначительными. Капитолина одернула неприлично короткую юбчонку и медленно, вникая в обстановку, поплыла к спорившим. – Ой! – воскликнула прелестница, утыкаясь кокетливым взором в инспектора. – А я вас знаю! Вы заваливали Маргушу на экзамене целых три раза! – Она восторженно распахнула глаза и продолжила надутыми губками: – Я думала, что вы такой злой и жестокий, а вы! – Она хлопнула в ладоши. – А вы, оказывается, такой интересный мужчина. – Капа подхватила хмурого гаишника под руку и сообщила ему волнующе-доверительно: – Вам так идет эта серая форма! Вы такой мужественный!
– Да, я такой, – подтвердил озадаченный Свистунов. – Такой я мужественный.
Капитолина оттащила Свистунова в сторону от подруги и зашептала что-то, обжигая горячим дыханием его галстук. Маргарита улыбнулась: Капитолина, актриса погорелого театра, как обычно, в своем репертуаре – продолжает играть свою трагикомическую роль.
– Кузьма? Тебя зовут Кузьма?! – доносилось до сделавшей безучастный вид Маргариты. – Кузьма! Какое мужественное имя. Мы так надеемся на твое мужество, Кузьма, так надеемся, что ты поможешь двум беззащитным девушкам. – Капитолина плела, сама не знала что. – Мы попали в беду, Кузьма! За нами на навороченном черном джипе с номером в три семерки гонится банда головорезов, за рулем сидит бритоголовый мужик. Он, Кузьма, настоящий наркоделец, пытающийся скрыться от нашей доблестной милиции. У него, товарищ мужественный инспектор, чемодан марихуаны в багажнике. Мы стали невольными свидетельницами этого чемодана. – Капитолина тяжело вздохнула, фантазия иссякла. – Спаси нас, Кузя. – Она провела пальчиком по галстуку и поцеловала Свистунова в нос. – Задержи нарушителей и преступников! И тебе начальство снова доверит самый ответственный пост…
Перед глазами инспектора всплыл подвиг доблестного милиционера, задерживающего бандитов. Он оглянулся на будку, где дремал его напарник, и усмехнулся. Он возьмет преступников один, один станет героем. Нужно браться за джип, пускай эта Калугина проваливает быстрее. Но стоит ли верить этой симпатичной девице? Не навешала ли она ему на уши лапшу? Нельзя поддаваться ее чарам.
– Обождите, гражданка, – отстранился от нее Свистунов и скрылся в будке.
Капитолина вернулась к подруге, и они притихли, как мышки, прислушиваясь к звукам внутри поста.
– Что?! – орал Свистунов, словно разговаривал не с соседним постом, а с Дальним Востоком. – Я говорю – черный джип с тремя семерками! Проходил? Когда? Только что?! Иду на задержание!
Свистунов, оглядываясь на напарника, который продолжал как ни в чем не бывало отдыхать, побежал на дорогу. Продолжать беседу с бывшей ученицей ему уже не хотелось, он махнул им рукой, показывая, что те могут уезжать. Девчонок не нужно было долго уговаривать. Маргарита отлично знала, что в споре с инспектором ГИБДД всегда правы Правила дорожного движения, которые она уже успела забыть.
– Как ты догадалась, что за нами едет черный джип? – поинтересовалась Маргарита у подруги, отъезжая подальше от злополучного Свистунова.
– А чего тут гадать? – пожала плечами Капитолина. – На дороге полным-полно черных джипов. Среди них попадаются навороченные. А у них, – Капа хитро хихикнула, – считается делом чести заполучить себе счастливые номера. Любой навороченный черный джип будет кататься только с тремя семерками. Некоторые лепят шестерки, но это явный перебор. Шестерками быть себе дороже.
Черный джип показался через пятнадцать минут. За это время Свистунов несколько раз отругал себя за то, что поверил дурам блондинкам, которым примерещилась всякая ерунда. Напарник все еще дремал, Свистунов скорчил в сторону будки обезьянью рожу, мало чем отличающуюся от его собственной, и с ухмылкой направился наперерез джипу. У машины действительно номер состоял из трех семерок, а за рулем сидел хоть и не бритоголовый, но тоже лысый мужик. Свистунов потер лоб, где-то он видел этого мужика, но только забыл где.
– Чего хочешь, командир? – опуская тонированное стекло, спросил лысый водитель.
Свистунов расставил ноги на ширину плеч и принялся долбить полосатой палкой по своей ладони.
– Выходим по одному! – приказал он, глядя в удивленную физиономию.
– Да я, как бы тебе это объяснить, чтобы ты понял, – напрягся мужик, – один еду.
– Все равно, – заупрямился Свистунов, – по одному, и руки за голову, а не то я применю табельное оружие! – Он схватился одной рукой за пояс, но оружия там не обнаружил и набычился еще больше.
Начальник управления ГИБДД сидел на кухне, хлебал борщ, заботливо приготовленный дочерью, и мрачно прислушивался к звонку мобильного телефона. Кивком головы указав дитяте, чтобы принесла аппарат к начальственному телу, он отложил ложку и вытер хлебом губы.
– Стародубцев, слушаю. Что?! – взревел он. – Моего зятя?! На посту?! Перетрясли весь джип?! Искали два часа! Все это время – руки за голову?! Так, так… Что искали? Чемодан с марихуаной?! – Он поднял глаза на испуганную дочь. – Нашли? Нет, надо же. А что нашли? Порнографические фотографии, презервативы и визитки массажисток. Что еще? Так, так… надо же. И кто додумался остановить и прошмонать моего зятя?! Свистунов. Так, инспектор ДПС Свистунов. Проклинал всех блондинок, вместе взятых, шмонал, злой, как черт, и не поддавался никаким угрозам и уговорам. – Начальник управления строго поглядел на дочь. – Слышь, у твоего идиота нашли мое охотничье ружье. – Дочь горестно всхлипнула и демонстративно отвернулась к окну. – Задержать нарушителя на неопределенное время до выяснения всех обстоятельств! – Дочь резко повернулась и пристально поглядела на отца, тот молча кивнул. – А он, дурак мой, тьфу ты, зять, один ехал или с бабой? Один, – повторил он для дочери. Та фыркнула и снова отвернулась. – Задержать, я сказал! А этому инспектору Свистунову благодарность и поощрение за проявленную бдительность на вверенной территории.
На въезде в город подруги снова попали в затор. Складывалось такое впечатление, что народ вместе с ними кочует туда и обратно, наслаждаясь стоянием в душных пробках. Маргарите пришлось снова напрячься для того, чтобы медленно, но верно, не пропуская вперед себя ни одного ловкача, держаться за серебристой иномаркой, смело подставлявшей ей свой «зад» для удара. Капитолина расстроилась, заднее стекло иномарки было слишком затонировано, водителя разглядеть через этот сумрак было совершенно невозможно. Оглядываться назад, где мотылялся серый «жигуленок», было просто неприлично. С одного бока их прижимала фура, с другого… Капитолина улыбнулась. С другого бока, практически в двух шагах от нее, за рулем «Мерседеса» сидел темноглазый брюнет. Он, поймав взгляд девушки, улыбнулся в ответ. Капитолина приняла его улыбку как руководство к действию и бросила в окно незамысловатый вопрос типа: «А не подскажет ли кто, который час? Спешить-то мне некуда, сегодня я совершенно свободна. Просто очень захотелось узнать, сколько же мы стоим в этой пробке».
– Ферштее нихьт, – ответил брюнет и снова показал Капитолине свои иностранные зубы.
– И чего зубоскалит, – досадовала та, – если ничего не ферштеет. Маргуша, ты «дую спик инглиш» изучала или «хенде хох»? – Маргарита напомнила, что изучала тот же язык, что и подруга.
– Хенде хох, хенде хох, – обрадовался немец знакомому выражению.
– Нет, ну чему он радуется?! – возмущалась Капитолина. – Я-то не ферштее ничего. – Она развела руками. – Маргуша, может, попытаться объясниться на французском? Я знаю одну очень интересную фразу, подходящую к этой обстановке. «Шерше ля фам?!» – крикнула она немцу. Тот испугался и вжался в кресло «Мерседеса». – Чего это он? – не поняла Капитолина. – Я же спросила у него, который час.
– Мне кажется, – засмеялась Маргарита, – это что-то совсем другое. Помнится, до недавнего момента в переводе с французского это означало: «Ищите женщину». – Смех стоил ей того, что ловкач на сером «жигуленке» ухитрился вклиниться между ней и серебристой иномаркой. «Мерседес» поддал газу и обогнал их «девятку», увозя с собой перепуганного вопросом иноземца.
– Нет, ну какая несправедливость, – взбунтовалась Капитолина. – Как только мужчина слышит от женщины прямое требование свидания, он сразу исчезает с горизонта. Они, мужики, что, душевнобольные? Их нужно долго и упорно приучать к определенной мысли, с которой они так никогда и не смирятся, что мы не такие страшные и не кусаемся…
– Какой кы-ра-са-вица, – раздалось поблизости. Вместо немца сбоку очутился еще один иноземец из южных стран.
– Отвали! – прошипела вредная Капитолина. – Я не понимаю по-иностранному.
– Ку-сачий, – опешил иноземец, – как ко-ро-ко-дила.
Маргарита вздохнула и вспомнила Исаева. Как он там, среди террористов, бедолага?
Глава 7. Она – круглая идиотка, он – полный придурок, пардон
Илья Давыдов гнал свой серебристый «Мерседес», как будто боялся опоздать на важную встречу. На самом деле спешить ему было некуда. Встреча состоялась и не принесла ничего неожиданного. Те же проблемы, те же желания. Жена небогатого менеджера из фирмы по продаже пылесосов наняла Илью для слежки за собственным мужем. Ей стало казаться, что тот приходит домой, озабоченный совершенно другими вопросами, и они никак не связаны с продажей пылесосов. К тому же в последнее время от него за версту несет дорогой парфюмерией, а в один из вечеров он заявился домой с отпечатком губной помады на белом воротничке. Объяснять Милованов ничего не пожелал, заявил, что его специально испачкали для того, чтобы разрушить их крепкую, дружную семью. Но жена на этот раз сильно задумалась над крепостью их отношений и позвонила Давыдову.
Давыдов, два года назад закончивший с отличием юридический факультет, сглупил и стал частным сыщиком. Тогда это занятие казалось ему не только прибыльным, но и интересным. Вскоре дела стали настолько однообразными, что он потерял к ним всякий интерес. Неизвестному сыщику приходилось заниматься исключительно слежкой за неверными супругами, это приносило определенный, а порой даже очень неплохой доход, но не давало морального удовлетворения. Не было в профессиональной жизни Давыдова захватывающих столкновений с сильным противником, раскрытия хитро обставленных убийств, погони за бандитами. Всем этим занимался однокашник Давыдова по институту, работая на солидную сыскную контору. Попасть туда было заветной мечтой Ильи. Его бы взяли к известным сыскарям, если бы он раскрыл хоть одно громкое преступление. Давыдову не везло, очередное дело на первый взгляд вновь оказалось банальной супружеской изменой. Сколько ему уже пришлось вытерпеть слез и истерик слабого пола, так что одним делом меньше, одним больше – не играло в его судьбе никакой роли. Вот если бы раскрыть вооруженное нападение!
Дело Парфюмера, как обозвал Милованова Илья, требовало небольшого вложения средств для покупки принадлежностей, позволяющих следить за клиентом на расстоянии. К тому же нужно было купить баллончик с нервно-паралитическим газом, у того, что лежал в бардачке автомобиля, истек срок годности. Оружия у Давыдова не было, неверные мужья даже не подозревали, что за ними следили, и не знали, кому мстить за разрушенный тет-а-тет. Давыдов подъехал к охотничьему магазину с дерзким названием «За двумя зайцами» и встал как вкопанный.
Перед магазином, перекрывая въезд и выезд всем автомобилям, стояла светлая «девятка». У Давыдова защемило сердце, словно вид автомобиля вредил коронарным сосудам. Так и есть, это была она, та девушка, понравившаяся ему с первого взгляда. Светлая, милая, беззащитная… В его влюбленном мозгу возник ее чистый образ ангела, сидящего на белоснежном облаке. Образ не померк даже после того, как из открытых окон «девятки» донеслось:
– Ты че, мужик, спятил?! Какой задний ход?! Эта машина с передним приводом!
Ангелы умели постоять за себя. Озадаченные водители, крутя пальцами у висков, объезжали «девятку». Давыдов заглушил двигатель и остался следить за предметом еще одной своей мечты. Предмет вышел из «девятки» и медленно поплыл к магазину. Девица шла со своей подругой довольно бодрым шагом, просто Давыдову казалось, что она летела над городской суетой медленно. Он успел разглядеть каждую милую черточку ее озабоченного лица, успел полюбоваться роскошными белокурыми волосами и отточенными движениями восхитительного тела. Когда девушка скрылась в магазине, Давыдов бросился следом за ней, предполагая продолжить свое обычное занятие наблюдателя. Только на этот раз оно доставляло ему неимоверное удовольствие.
– Нам нужно огнестрельное оружие, – заявила Капитолина подошедшему к ним продавцу, – чтоб било сразу и наповал!
Ангел решил кого-то пристрелить. Давыдов постарался не попасть интересующему его объекту на глаза. С его опытом и мастерством это удалось довольно легко.
– На кого собираетесь охотиться? – вежливо поинтересовался продавец.
– На Терминатора, – призналась Маргарита, – с его жутким нечеловеческим роботом-животным.
Брови продавца уползли наверх, но он не подал вида и с поразительной вежливостью принялся предлагать подругам свой товар. Выбор был огромный. Было одно «но» – на огнестрельное оружие требовалось разрешение правоохранительных органов. Его у девушек не было, поэтому выбор сводился к газовым пистолетам и прочей ерунде. Ангел выбрал из всей ерунды самую большую – пневматическую винтовку и с довольным видом выплыл из магазина. Давыдов направился к выходу, но передумал.
Что он ей скажет? Давыдов растерялся, он привык все обдумывать заранее, планировать случайности, предупреждать неприятности… Ничего подобного в данный момент у него не было. Илья вернулся к прилавку и начал рассматривать товар.
«Никуда она от меня не денется», – думал Давыдов, поворачивая руль серебристой машины в сторону улицы Дзержинского. Он знал, где обитает Ангел, оставалось только устроить случайную встречу, которая в дальнейшем переросла бы в более тесное знакомство. Вариантов было множество, но в голове Ильи крутились только недостойные его профессионального опыта глупости. Он «случайно» наступает ей на ногу в набитом битком вагоне метро. Она вскрикивает, ей больно – у него сорок третий размер. Он говорит ей о том, что страшно сожалеет о случившемся, и наступает снова. Она вскрикивает, ей больно. Он извиняется и давит ее ногу в очередной раз. После этого звучит финальная победная фраза:
– Простите, извините! Я совсем не неуклюжий, просто ноги отвыкли от твердой почвы. На днях я вернулся из кругосветного плавания на собственной яхте.
Ангел не может быть меркантильным, к тому же на метро они оба не ездят. Ангел должен сопереживать. Вариант следующий: он падает на траву перед ее домом, сворачивается калачиком, поджимая под себя ноги, и жадно хватает воздух ртом. Она выбегает из дома и кричит: «Что случилось?!» – предлагает свою помощь. Он садится, переводит дух, говорит, что все позади, ему стало легче. Дальше он берет ее руку в свою и осыпает комплиментами: она такая добросердечная, она такая отзывчивая, она такая-растакая! После комплиментов не устоит ни одна представительница слабого пола.
Она должна устоять! Она – непорочная, она – Ангел. Лучше познакомиться проще. Он идет по ее двору, она – ему навстречу. Он распахивает объятия и кричит ей: «Матильда Кшесинская! Сколько лет, сколько зим?! Вы нисколько не изменились и стали еще обворожительней!» Она отрицает свое отношение к Матильде Кшесинской, он смущается, расстраивается и интересуется, так кто же она на самом деле. Ей ничего не остается, как признаться и познакомиться. Но Ангел может ответить, что во дворах с незнакомыми мужчинами не знакомится, и пройти мимо.
Давыдов вытер пот со лба. Ничего хорошего не получалось. Оставалось лишь одно – попасть в совместное дорожно-транспортное происшествие и сплотиться, бегая по инстанциям. Он въехал во двор, где уже стояла светлая «девятка», и оттуда снова неслось про передний привод. Сейчас он разгонится и ударит эту машину! А дальше – будь что будет. Внезапно из-за поворота показался незнакомый парень, который сразу же подошел к «девятке», сел за руль и поехал вместе с подругами в сторону гаражного кооператива. Давыдов разочаровался, у нее уже есть поклонник, к тому же он моложе его и пользуется интересом со стороны Ангела. Как ему не хватает громкого дела, известности, авторитета! Ему срочно нужно найти это дело и начать охоту за Ангелом своей мечты.
Парфюмер оказался крепким орешком. Вместо того чтобы каждое утро тащиться к себе на фирму по продаже пылесосов, он отправлялся в какой-то занюханный магазинчик на углу перед банком и скрывался там на весь день. Вечером Парфюмер выходил из магазина и как ни в чем не бывало отправлялся к себе домой. Милованова звонила два вечера подряд и сообщала сыщику о характерных запахах, не прекращающих разноситься от мужа по всей квартире. Отпечатков губной помады больше не было. Но, по ее мнению, вполне возможно, что ее супруг со своей продажной женщиной «ушли» в глубокое подполье. Давыдов точно знал, что продажные женщины не пользуются духами, дабы не причинять неприятностей женам своих клиентов. Значит, та, с которой Парфюмер встречался в магазине, была его постоянной пассией, а не мимолетным увлечением. Парфюмер с поразительным постоянством таскался на весь день в магазин как на работу. Давыдов выяснил, что так оно и было: из фирмы, торгующей пылесосами, тот уволился и устроился в торговую точку… грузчиком. Мужчина с высшим образованием за плечами устраивается в магазин грузчиком – об этом следовало хорошенько подумать. Вряд ли в этом деле обошлось без женщины! Только ради женщины мужчина способен на безумные поступки. Эта дама его сердца наверняка работала там же. Иначе зачем ему менять место работы? Разве только из-за большего количества свободного времени. Но в последние дни Парфюмер не вылезал из своего магазина, кстати, торгующего парфюмерией и косметикой только для дам. Ответ на один из вопросов был найден: Парфюмер работал в парфюмерном магазине, потому и пах женскими ароматами. Милованову это сообщение ошарашило, Давыдов с трудом уговорил ее не подавать вида и провести операцию слежения за ее супругом до логического завершения. Оставался один вопрос: кто та красотка, ради которой Парфюмер согласился таскать целыми днями коробки с флаконами и тюбиками. В небольшом магазине попеременно работали две продавщицы, обе неопределенного возраста и обычной внешности, заведовал магазинчиком старый армянин, редко появляющийся у своих подопечных. О владельце или владелице никто ничего определенного сказать не мог, но он-она были.
Строя планы знакомства с Ангелом своей мечты, Давыдов не терял бдительности. Милованова вызывала у него сострадание и желание помочь. Хотя дело Парфюмера не могло прославить Давыдова как сыщика, довести его до конца он считал своим долгом, на выполнение которого он отправлялся ежедневно с упорством, достойным другого применения. В один из солнечных погожих дней ему очень повезло. Он увидел своего Ангела. Решив перекусить в ближайшем кафе, пока Парфюмер выгружал из «Газели» коробки, Давыдов заглянул сюда совершенно случайно. Ангел сидел один со скучающим видом и перебирал тонкими пальчиками ключи от своего автомобиля. Она кого-то ждала, это было так очевидно! Время от времени она доставала зеркальце и разглядывала свое отражение, поправляя выбившиеся из общей массы белокурые волоски. Она ждала терпеливо, Давыдов решил сегодня наплевать на Парфюмера и проследить за ней. В его голове вновь стали пробегать дружной чередой подходящие моменты для знакомства. Он может пригласить ее за свой столик, он может пересесть к ней, если тот, кого она ждет, так и не появится. Он многое может, главное, не спускать с нее глаз. Даже если сейчас придет тот парень, с которым они на днях отправились в сторону гаражного кооператива, то это ничего не изменит в его привязанности к ней. Он давно мечтал о достойном противнике, и он его получил. Пусть не в деле с бандитами и погонями. Это дело также заслуживает того, чтобы одержать в нем победу и завоевать внимание Ангела. Сейчас оно было довольно рассеянным и сосредоточенным только на входной двери. Глаза блуждали в поисках знакомого лица, от одного входившего к другому.
Он пришел, тот, кого она ждала. Прошел к ней за столик, воровато оглянулся и одарил девушку белозубой улыбкой и нежным взглядом голубых глаз. Давыдов замер в оцепенении. Такого он не ожидал. Парень, который сел рядом с ней, был не тем парнем, которого он ожидал увидеть. И это был никакой не парень. Это был Парфюмер! Давыдов полез в карман за подслушивающим аппаратом и обнаружил, что оставил его дома. До того дня с Парфюмером было все ясно, слушать его признания с пассией, ради которой он устроился в магазин, было смешно. Давыдов прекрасно знал, что говорят в таких случаях неверные мужья. Но сейчас ему было необходимо знать все, что Парфюмер скажет девушке, все, до единого слова! Он подозвал официанта и вложил ему в карман купюру солидного достоинства, указав на парочку за дальним столом. Официант кивнул головой: дескать, не переживайте, дорогой господин, сделаю все, что смогу. А что он мог?! Несколько раз пройти мимо Парфюмера с девушкой и донести до него обрывки фраз. Давыдов это прекрасно осознавал, но ему было нужно хотя бы это.
Исаев позвонил Маргарите рано утром и сообщил, что вернулся из заграничной командировки. Та испугалась, не ранен ли он, но разведчик четко доложил о своем крепком здоровье и намерении немедленно же увидеть Маргариту. Она не стала откладывать на завтра то, что собиралась сделать сегодня, и согласилась на встречу. В ее душе остался неприятный осадок от телефонного звонка с сапогом убитого террористами товарища, и не терпелось услышать объяснения Исаева, что бы это значило. Марго пришла в кафе раньше его и принялась ждать. Капитолина, которой она позвонила перед тем, как идти сюда, настроила подругу на воинственный лад. Марго, по ее мнению, должна была припереть коварного обманщика к стенке и вытрясти из него необходимые сведения. Маргарита же предпочитала вытрясти из него хотя бы извинение за неуместную глупую шутку. Когда Исаев появился, поглядел на нее своим лучезарным взором, улыбнулся только ей белоснежной улыбкой, она поняла, что трясти из него ничего не будет. Он не груша, чтобы его трясти, он мужчина, к которому ее тянет чисто женское любопытство, а может, даже и любовь. Маргарита не разобралась еще в своих чувствах, но хотела это сделать как можно быстрее. Те гадости, что ей наговорила Капитолина про Исаева, требовали срочного опровержения.
Исаев ничего не собирался опровергать. Он сел напротив Марго и нежно взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. Одна лишь фраза о том, что он глубоко сожалеет о своей несдержанности, ранившей его подругу жизни (он так прямо и сказал «подругу жизни»), расставила все по своим местам. Он переживал, и этого было вполне достаточно. Для Маргариты. Исаеву показалось этого мало, и он скинул с себя пиджак, повесив его на спинку стула. Сам по себе пиджак разведчика не представлял ничего интересного, а вот короткий рукав скрывавшейся под пиджаком рубашки крикливо подчеркивал марлевую повязку на руке, чуть выше локтя. Это было ранение, сквозь марлю проступала кровь.
– Что это? – трагическим шепотом поинтересовалась Маргарита, глядя на перевязанную руку.
– А, так, – махнул здоровой рукой Исаев, – не бери в голову. Бандитская пуля.
Маргарите стало стыдно. Она так плохо думала о человеке, который в это самое время рисковал жизнью, возможно даже, спасая мир! Он действительно уворачивался от пуль в кварталах Нью-Йорка.
– Ты спасал мир?! – восхищенно произнесла она таким голосом, что проходивший мимо них официант обернулся и внимательно поглядел на парочку. – Ты – мой герой! Я тебя ждала.
Исаев улыбнулся хищным оскалом и плотоядно уставился на Маргариту. Эта дуреха поверила ему! Она все приняла за чистую монету. Вот что значит для бабы мужская красота и романтика отношений.
Им не нужно простого менеджера или грузчика, им всем подавай разведчиков. И эта его истеричка жена тоже требует от него невозможного – романтики. Он все продумал, он все сделает правильно. Хотели романтики – пожалуйста, получите и распишитесь. Только где вы будете ставить свою роспись, дорогие бабоньки, вот в чем вопрос. Эта молоденькая дурочка наверняка через денек-другой потянет его в загс оформлять отношения. Та, другая, рыдая, побежит писать иск в суд и делить имущество. А что они нажили за полжизни? Ничего. Тьфу, одни пустяки. Но скоро все изменится, совсем скоро.
– Скоро все изменится, – бесцветным голосом произнес Исаев, – меня отправляют брать Белый дом.
– Это тот, что на соседней улице? – спросила Маргарита.
– Глупышка, – усмехнулся Исаев, – это тот, что в Америке. Очень сложная операция. – Он выставил на передний план свою раненую руку. – После нее вряд ли кто останется живым. – Маргарита хлопала длиннющими ресницами, пытаясь остановить навернувшуюся слезу. Исаева это вдохновляло еще больше. – Мне поручен самый опасный участок: вход в Белый дом, охраняющийся скрытой камерой наблюдения с автоматическим прицелом. – Маргарита замерла. Довольный Исаев продолжил: – Прорваться через нее физически невозможно. Мне придется закрыть амбразуру, то есть камеру, своим телом. Для того чтобы товарищи смогли проникнуть внутрь здания без потерь. – Он помрачнел. – Это наша последняя встреча, Маргарита. Больше я тебя не попрошу меня ждать.
– Может, что-то можно сделать? – робко поинтересовалась та.
– Может, – согласился Исаев и крепко сжал ее руку, – прямо сегодня, прямо сейчас. Только мы с тобой, одни. Одни на всем белом свете, после того, как я буду уверен в твоей любви, она поможет мне остаться невредимым. – Исаев сжал в кармане брюк ключи от квартиры друга. Еще немного, и она дозреет. Он подозвал официанта и заказал шампанского.
|
