Глава 9. В сердце предательски закололи иголки ревности
Исаев все-таки позвонил Маргарите. Но и на этот раз этот звонок оказался необычным. Шепотом он сообщил опешившей девушке, что сидит во вражеских застенках и ждет помощи с воли. Видимо, с ним сидели еще несколько разведчиков, они что-то шумно обсуждали, к тому же Маргарита отчетливо услышала визгливый голос напарницы Исаева, которая набросилась на нее в кафе. «Точно, – подумала она, – он с напарницей попался. Теперь его не выпустят живым». Слез не было, сил спешить ему на помощь тоже. Но он и не просил ее прибегать, наоборот, был категорически против их встречи в застенках и требовал только одного – ждать от него известий. Маргарита согласилась ждать, больше ничего не оставалось делать. Но Тамара Александровна быстро нашла ей занятие. Видя, как родная дочь осваивает водительское мастерство, она догадалась использовать ее как дармовую транспортную единицу, старая «копейка» снова была не на ходу, муж целыми вечерами возился с ее внутренностями.
На этот раз ехать нужно было в гипермаркет, чтобы купить недорогие обои. Маргарита никогда не понимала, зачем за дешевыми обоями нужно ездить так далеко, не проще ли купить их в ближайшем магазине, но с матерью не спорила. Ей самой нравилось гулять по гипермаркетам с такими же шопоголиками и наслаждаться изобилием товаров. Обои, скорее всего, были как алиби, предоставленное отцу, который гипермаркетов не любил и ездить туда категорически отказывался. Маргарита согласилась и позвала с собой Капитолину. Та, хоть верная подруга и наметила планы на вечер, охотно с ними поехала и всю дорогу продержала мобильный телефон в руках, ожидая звонка.
Место для парковки (а парковка всегда была и оставалась слабым звеном у Маргариты) искали долго. Трехуровневая стоянка не выдерживала никакой критики. Мало того что там было темно, как ночью в хижине у негра, так еще подъезжающие водители с остервенением жали на клаксон, требуя от Маргариты невозможного – припарковаться. Кое-как черт-те где она наконец это сделала. Довольная Тамара Александровна вылезла из салона, пригрозила соседям внушительным кулаком, чтобы не обижали ее дочку, и потопала к входу в храм расточительности. Девушки побежали за ней следом. Марго чуть не забыла поставить машину на сигнализацию. Если бы и забыла, то это ничего бы не изменило, сигнализацию она среди изобилия гипермаркета все равно не услышит.
Про обои забыли сразу, как только вошли. Зато купили массу других, совершенно необходимых в быту товаров: прищепки, детские пустышки, к ним – памперсы за полцены, двадцать плечиков для одежды, набор ножей и растение с невыговариваемым названием и фиолетовыми листьями. Этого показалось мало, вместе со всей толпой дружно накинулись на уцененные тапочки, взяли четыре пары сорок пятого размера. Других размеров не было. Старший Калугин тонул уже в сорок втором, но Тамара Александровна со словами «Пригодятся для гостей» недрогнувшей рукой сунула их в тележку. Капитолина заподозрила, что та ждала к себе в гости половину команды баскетболистов. Она трепетно прижала к себе одну пару и мучительно вспоминала, кто из ее знакомых носил сорок пятый размер. Маргариту тапочки не интересовали, она застряла среди магнитол для автомобилей и заинтересованно разглядывала предложенный товар. А молодой продавец заинтересованно разглядывал ее, не решаясь заговорить с симпатичной девушкой. С ним заговорила Капитолина.
– Слушай, перец, – обратилась она к скромному парню, – прикинь на себя размерчик, – и сунула тому тапочки. – Что, велики? – Она перевесилась через прилавок. – Маргуша, Капустину, я думаю, будут в самый раз. Он повыше этого перца, ах да, молодого человека. Может, взять еще одни? Для Леньки!
– С чего это вдруг о нем такая забота? – тут же вклинилась в разговор Тамара Александровна. – Парень устраивает свою личную жизнь, и не мешайте ему, пожалуйста. Вы свое счастье упустили. Действительно, молодой человек, – она обратилась к продавцу, – обули бы тапочки. Вдруг они вам жмут! Выйдет, что мы зря набрали.
– Мама, но это же не манекен, а человек, – возмутилась Маргарита. – Он находится на рабочем месте, а вы ему предлагаете черт-те что. – Парень поглядел на нее благодарным взглядом.
– И совсем не черт-те что, – нахмурилась Тамара Александровна, разглядывая домашнюю обувь. – Кантик по краю вполне симпатичный.
– Еще чего, черт-те что, – подхватила Капитолина. – Мы же не женское белье ему мерить предлагаем. А может быть, – она повела подведенной бровью, – пойдем померяем чего-нибудь наедине?
– Капитолина! – возмутилась Калугина-старшая и потащила девушек вместе с тапочками в отдел игрушек. Маргарита бросила прощальный взгляд на магнитолы и продавца, тот ответил печальной улыбкой. Еще одна симпатичная девчонка, а он так и не смог раскрыть рта!
В игрушки играть было некому, так же как и сосать пустышки, сидя в памперсах. Но это были такие игрушки, мимо которых Тамара Александровна не могла пройти равнодушно. Она вздыхала и охала, копаясь в огромной корзине с мягкими чебурашками, ведь раньше, в ее далеком детстве, такого изобилия не было, отчего она страдала безмерно.
А сегодня у нее нет даже внуков, которым она могла бы подарить этих мохнатых непоймичегошек. Маргарита чувствовала, что этот камень летит в ее огород, но обрадовать маму было нечем. Исаев ее домогался, но маме бы это точно не понравилось. Зато Капитолина разошлась не на шутку.
– Знаешь, по этому поводу есть прикольный анекдот, – зашептала она подруге на ухо. – Купила я депиляционный крем, нанесла его на одну ногу. Другую побрила лезвием. Через десять дней провела тест. И как ты думаешь, что?
– Что? – поинтересовалась Маргарита.
– Беременна! – весело ответила подруга.
– Да ты что?! – всплеснула руками Тамара Александровна, услышавшая заключительную часть. – Ленька постарался?! – Предвидя отрицательный ответ, она махнула рукой. – Шутите все, приколистки.
Когда отошли от кассы, шуточки закончились, началась суровая правда жизни. Она заключалась не в отсутствии денег, которые утекли через пальцы, как вода, а в том, что довольная собой и покупками троица напрочь забыла, где оставила свою транспортную единицу. Таская за собой многочисленные пакеты, из которых торчали памперсы, цветы, вешалки и уши Чебурашки, они сосредоточенно вспоминали, каким путем вошли в гипермаркет. Автомобильная стоянка казалась непроходимым лабиринтом со множеством совершенно одинаковых автомобилей. Маргарита растерялась настолько, что чуть не заплакала. Капитолина, пожалев ее, вспомнила, что машина стояла рядом с симпатичным брюнетом, который сидел за рулем… Она напрягла память и указала на синий «Фольксваген». Он-то стоял на месте, но ни брюнета, ни «девятки» рядом не было. Вместо нее около «Фольксвагена» зияло свободное парковочное место. Гоголь со своим «Ревизором» отдыхает после той картины, что воцарилась на парковочных просторах стоянки гипермаркета. От безысходности и страданий опустились даже торчащие из пакета уши мохнатого Чебурашки.
– Уг-на-ли, – трагически произнесла Маргарита и жалобно застонала.
– Угнали! – завопила Капитолина и несколько раз обежала столб, как будто автомобиль мог за него спрятаться. Тамара Александровна тихо схватилась за сердце и осела на пакеты. – Вот! – кричала Капитолина. – Если бы ты не выделывалась и прилепила бы Дракошу на задницу, на нее бы не позарились!
– Господи, – бормотала Тамара Александровна в полуобморочном состоянии, – зачем Маргуше лепить кого-то на задницу, чтобы на нее не зарились?! О чем вы, девочки?!
– О машине, – деловито пояснила Капитолина. – Нужно срочно ее найти и сделать аэрографию. Нарисуем тюремную решетку и небо в клеточку как напоминание, пусть только подойдут. Я сейчас же позвоню Капустину и договорюсь! – Она открыла телефон и принялась названивать Капустину.
Маргарита обошла пару раз столб и погладила рукой синий «Фольксваген». Он-то целехонек. Тому не понравилось ее касание, и автомобиль разразился воем сигнализации. Маргарита отпрянула, но было поздно, к нему на всех парах несся низенький толстый человечек.
– Че надо?! – возмутился он. – Вали к своему автомобилю, мой не трогай.
– Капитолина! – закричала Марго. – Капитолина, он не брюнет!
– Ну и че?! – не понял толстяк. – Это что за шовинизм? Да, я рыжий! А кто, собственно, против?!
Капитолина прибежала как раз вовремя. Как оказалось, не все мужчины любят блондинок. Рыжие их терпеть не могут, особенно возле своих пищащих авто. Оттащив подругу от толстяка, Капитолина заявила, что у нее через полчаса свидание с Капустиным. Срочно нужно искать машину и отчаливать отсюда. К тому факту, что рыжий не брюнет, она отнеслась совершенно спокойно. Предстоящее свидание затмило все остальные страсти. Тамара Александровна язвительно предложила рыжему подвезти Капитолину. Но та отказалась сразу, по его злому виду она догадывалась, что его вторая половина все еще гуляет по гипермаркету. А половинчатые мужчины ей были не нужны, даже в качестве водителей.
Маргарита обрадовалась, что подруга ошиблась и ее машина, вполне возможно, стоит где-то одинокая и брошенная. Ее срочно нужно было найти! И они побежали по длинному коридору автостоянки, за ними засеменила Тамара Александровна с Чебурашкой. «Вот она куда запряталась», – Маргарита не узнавала свой автомобиль. Номера автомобиля она не помнила, в документы заглянуть не догадалась. Надо же, как здорово она припарковалась, сама не заметила, как хорошо. Она достала брелок и попыталась открыть двери. Машина стояла, не реагируя ни на что. Маргарита схватилась за ручку и принялась ее дергать изо всех сил. Завыла сирена, за ней послышалось отдаленное пиканье. Капитолина поглядела назад и приготовилась к встрече с еще одним рыжим хамом. Никто не бежал, но и машина не открывалась. Маргарита села у колеса, обняла его и принялась себя жалеть. Расстроенная мать и подруга присели рядом. Они настраивали себя на то, что им придется ночевать в этом жутком мире сплошного автотранспорта, ожидая, пока не разберут все машины и не останется одна-единственная – их «девятка».
– Дай-ка твой брелок, – неожиданно попросила Капитолина. Она взяла протянутую вещицу, покрутила, нажала кнопки… Вдали кто-то запищал. Озарение пришло внезапно, и они пошли на писк.
Когда машина наконец-то была найдена, оказалось, что у нее от постоянного пиканья сел аккумулятор. Ехать она не могла, если только на буксировочном тросе. Но у Маргариты его не было, к тому же никто из соседей, припарковавшихся рядом, не собирался тащить «тупых блондинок». Оставалось два выхода: вызвать эвакуатор или Леньку, что по идее было практически одно и то же, за исключением того, что Захаров не потребовал бы с них круглую сумму денег, за которую работал эвакуаторщик. Ленька взял трубку не сразу, на отдаленном плане Капитолина отчетливо слышала какие-то охи и вздохи, после чего пошли чмоки.
– Он что, сидит в кино на последнем сеансе и смотрит эротику? – высказала предположение Капитолина, отставляя трубку от своего уха для того, чтобы с чмоками могли ознакомиться и другие.
– Еще чего, – обрадовалась Тамара Александровна, уютно расположившись на заднем сиденье «девятки». – Парень налаживает личные отношения. Не мешайте ему. Девки вы здоровые, взяли бы и вытолкали машину на улицу. Там сидеть приятней, свежий воздух как-никак. Часа через два Ленька намилуется и приедет за вами.
– Но я не могу ждать два часа! – возразила Капитолина. – У меня свидание с Капустиным!
– А мне все равно, – вздохнула Маргарита, – я могу и подождать.
– Ну, так зови своего Капустина сюда, пусть окажет действенную помощь, – предложила Тамара Александровна, прекрасно понимая, что Капитолина звать никого не будет. – А чего стесняться? Втроем бы до дома дотолкали. Леньку отрывать не пришлось бы.
– Ленька! – кричала в трубку Капитолина. – Сейчас же ответь! У нас экстренная ситуация.
– А вы бы почмокали, глядишь, парень и заинтересовался бы.
– Он что, – не понимала Капа, – издевается?! Захаров! У тебя фургон горит!
После этого возгласа Ленька ответил. Но легче от этого подругам не стало. Ехать их эвакуировать парень категорически отказался, он заявил Капитолине, что имеет право на личную жизнь. Марго выхватила трубку у подруги и попросила Захарова приехать им помочь. Тот помялся, с кем-то посоветовался и ответил, что приедет, но не один. Маргарита согласилась. Чем больше народа, тем выше шансы на то, что они вытолкают этот своенравный автомобиль с трехуровневой стоянки.
Ждать пришлось около часа. Тамара Александровна задремала, а девушки задумались. Маргарита думала об Исаеве, Капитолина, после того как позвонила Капустину и сообщила тому, что свидание сегодня отменяется, о Захарове. Странно, раньше она никогда о нем не думала. Жил да был простой парень Ленька, хороший человек и лучший друг. По первому зову являлся, как Сивка-Бурка, и делал все, что они ни прикажут. И вдруг в один не прекрасный момент завел себе Ленька зазнобу на стороне и забросил человеческую дружбу, променял ее на любовь. Капитолина вспомнила, сколько раз она меняла Ленькину дружбу на свои увлечения. У нее в самом дальнем уголке мозга зашевелилась совесть. А в сердце предательски закололи иголки ревности. Ей потребовалось немедленно обсудить это с Маргаритой. И она, косясь на заднее сиденье, тихо поинтересовалась у подруги:
– Маргуша, как ты думаешь, у Леньки это серьезно?
Та пожала плечами, такое у Леньки было в первый раз. Откуда ей было знать, насколько это серьезно.
– А если она его обманет, – продолжала Капитолина, – объегорит, наставит рога? Кто его защитит? Только мы. Знаешь, Маргарита, я думаю, мы должны с ним серьезно поговорить.
– О чем? – удивилась та.
– О безопасном сексе! – выпалила Капитолина и сама испугалась. – Ну, не знаю я, о чем с ним говорить. Чувствую, что нужно, и все тут. – Тамара Александровна всхрапнула, Капа вздрогнула.
– Слушай, подруженька, – зашептала Маргарита, – а ты случайно не ревнуешь?!
Ответ явно просматривался на недовольной физиономии Капитолины, когда Ленька приехал не один. В кабине его фургона сидела девица интеллигентного вида, явно испорченная высшим образованием. Она благожелательно улыбнулась оттуда, но выйти не соизволила. Ленька сразу же занялся транспортировкой «девятки», махнув в ее сторону рукой и обозвав Наташкой. Капитолина выпятила нижнюю губу, разглядывая новую знакомую Захарова, и забыла о своем Капустине, который продолжал ей названивать и требовать объяснений. Девица была вполне симпатичная, с мелкими прыщиками на лице, вызвавшими чувство глубокой удовлетворенности у Капитолины. Изъян был, как говорится, налицо, то есть на лице. Разве ж мог Захаров найти себе модель?! Да кому он нужен?
Калугина-старшая так не считала, пока молодежь возилась с машиной, подошла к девице и поздоровалась. Та ответила с высоты своего положения, как говорится, свысока. И этого было достаточно, чтобы Тамара Александровна ее невзлюбила. Честно признаться, не только поэтому. В ее сердце тоже кольнули иголочки ревности. Она оценила девицу пронзительным взглядом и вслух пожалела Леньку. Тот ответил, что ему не тяжело выручить друзей из беды и продолжил привязывать хитрым морским узлом трос. Маргарита ему активно помогала, а Капитолина глядела на кабину.
Как только буксировочный кортеж выкатился со стоянки, «девятка» тихо заурчала двигателем. Ей всего лишь нужно было, чтобы ее подтолкнули. Или она капризничала и требовала Леньку Захарова? Тот, освободив машину от пут, попрощался с подругами и собрался ехать в другую сторону. Капитолина предположила, что на дороге с ними может случиться всякое, нельзя возвращаться им отдельно от фургона. Захаров переговорил со своей Наташей, и фургон потащился следом за «девяткой».
– Покладистая, стерва, – процедила Капитолина, – знает, как мужика заграбастать.
Маргарита удивленно посмотрела на подругу, ее странная реакция на девушку Леньки изумляла. Зато Тамара Александровна, представляя из себя Нострадамуса, цвела и пахла.
– Я же говорила, – радовалась она, – что локти себе кусать будете, такого парня упустили. А девчонка молодец, поняла, какой клад нашла в этом фургоне. Принцев на всех не хватит, это не сказка, а жизнь. И прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно за упущенные возможности!
– Где-то я уже это слышала, – нахмурилась Капитолина. – Маргуша, а чего мы, зря пневматическую винтовку купили? Может, стоит ее опробовать?
– Ты что?! – испугалась Тамара Александровна. – Отелло какая-то нашлась. И не думай!
– Во-первых, Тамара Александровна, Отелло – это мужик, огнестрельным оружием не пользовался, обходился руками. А во-вторых, убивать я никого не собираюсь. Можно ведь пострелять по бутылкам. Просто на Наташку эту поглядела и про ружье вспомнила, про нашу винтовку.
– Ты лучше на Леньку посмотри, – посоветовала ей Калугина-старшая, – и про него забудь.
Так и пришлось сделать, как только они въехали во двор. Захаров просигналил им на прощание и, повернувшись к своей Наташке, укатил в неизвестном направлении.
– В выходные пойдем на пустырь стрелять по бутылкам, – заявила Капитолина, глядя вслед фургону. Маргарита не стала спорить. Ведь зачем-то они купили оружие, пусть и не огнестрельное, отчего бы не пострелять? Безобидное занятие. Особенно если они станут стрелять по банкам или бутылкам. Конечно, если им под руку попадется какая-нибудь Наташка, то пусть пеняет на себя.
Маргарита вышла из машины и уткнулась в серебристый «Мерседес», припаркованный на прежнем месте. Она многозначительно поглядела на подругу, та кивнула головой и принялась расспрашивать Тамару Александровну о неизвестном соседе. Та охотно поделилась информацией: молодой мужчина, квартиру купил недавно, живет пока один, возможно, холостяк. Она подмигнула Капитолине, подхватила пакеты и направилась домой. Возможный холостяк в корне менял дело. Стрелять из винтовки сразу расхотелось, пусть Захаров устраивает свою личную жизнь, ей, Капитолине, нужно о своей позаботиться. Жалко, что никто из соседей не был с ним близко знаком. Придется все начинать сначала.
Давыдову пришлось провести этот день, вызволяя Милованову с супругом из участка, куда их доставили в совершенно удручающем виде. Оба были перепачканы с головы до ног, причем чем был вымазан Парфюмер, Давыдов прекрасно знал. Но секретом делиться не собирался. Пусть помучается, простой водой этот порошок не оттирается. Странно, что их компаньона держали отдельно и обходились с ним по-царски. За что были задержаны супруги Миловановы, Давыдову не объяснили, да он и не вникал, а только просил, чтобы отпустили одну женщину. Выпустили обоих, Давыдову пришлось укрыться и позвонить Миловановой по телефону. Та обрадовалась и потребовала от Давыдова продолжить операцию по слежению за неверным супругом. Илья согласился, но в большей степени потому, что не хотел упускать из вида коварного соперника и собирался его разоблачить перед своим Ангелом, который все еще балансировал на грани падения.
Освобожденный Парфюмер, вместо того чтобы кидаться в объятия любящей супруги, козлиной прытью поскакал в свой парфюмерный магазин. Там вовсю шла разгрузка товара, парочка личностей сомнительного гражданства тягала коробки с духами и дефицитным тройным одеколоном, от запаха которого у них кружилась голова. Странная компания для Парфюмера, который раньше торговал пылесосами, чем-то они его прельстили. Давыдов пригляделся, довольный Парфюмер делился с ними одеколоном а-ля «Шипр» и что-то рассказывал с заговорщицким видом. «Это его подельники, – догадался сыщик, – они собираются ограбить эту парфюмерную лавку». Ему уже приходилось сталкиваться с подобными кражами, только совершали их в основном опустившиеся личности, пропившие последние остатки денег и совести. Парфюмер был другим. Значит, он охотился не только за тройным одеколоном, а за чем-то крупнее. Мелкой рыбешке он кинет коробки с «Шипром», а себе заберет всю кассу.
Пока мужики смеялись над позеленевшим Парфюмером, по всей видимости, объяснившим им причину резкой мутации, Давыдов зашел через центральный вход в магазин и пригляделся. Так и есть. За кассой магазина сидела пухлая блондинка, наверняка новенькая, и неумело щелкала кнопками. Вторая учила ее пользоваться аппаратом. Они не обратили никакого внимания на Давыдова, но тот заметил, что пухлая кассирша довольно рассеянная особа, ключ от кассы валялся у нее под ногами на полу.
Маргарита с Капитолиной поставили «девятку» в гараж и отправились провожать друг друга. Им не хотелось расставаться, но завтра был рабочий день, одну ожидали цветы, другую – накладные. Они шли по тропинке, ничего не подозревая, когда им под ноги бросилась Люська Бубенцова. Это была их одноклассница, отмечающая свой день рождения. Она возвращалась из магазина, куда бегала за дополнительной порцией «горючего». Не совсем трезвая Люська обрадовалась встрече, облобызала приятельниц, гремя полными бутылками, и потащила к себе на четвертый этаж желать имениннице крепкого здоровья и личного счастья.
– Парня бы тебе хорошего! – в сердцах высказалась Маргарита, оглядывая стайку подвыпивших девчонок. Среди приглашенных не было ни одного представителя мужского пола. Даже Вовка Бубенцов, брат Люськи, пожертвовав музыкальным центром, сбежал с этого праздника жизни к своим друзьям.
– Да уж, – вздохнула та, – чего нет, того нет. Налетай, девчонки! – Она разлила по бокалам крепкое красное вино. – Выпьем за любовь! Где она, ау! – Люська заглянула под стол. Но, кроме кошки Муськи, там больше никто не прятался. Да и та особой любовью к своей хозяйке не отличалась. Только в тех редких случаях, когда ей давали рыбу. Люська же кормила ее сухими кормами, которые Муська ненавидела, от этого сильного чувства перепадало и хозяйке. Маргарите с Капитолиной досталось по полному штрафному бокалу, в котором вино плескалось у самой кромки. – Девчонки! – призывала именинница. – За любовь пьем до дна! – И лично проследила за тем, как опустели емкости.
После тоста за любовь пили за родителей, за друзей и подруг, за верность (кому ее хранить, было непонятно), еще за что-то, и так несколько раз. Закуски Люська приготовила, но их съели до появления подружек. От выпитого вина у Маргариты закружилась голова, а ноги сделались совершенно ватными. Она спохватилась и засобиралась домой. Капитолина домой не спешила, она села на диван, обняла Люську и принялась жаловаться той на бессовестного Леньку Захарова, променявшего ее на какую-то сушеную воблу. Маргарита поймала себя на желании присоединиться к ним и поплакаться на своего разведчика, который вел себя как последний кретин. Но боязнь того, что кретинизм на самом деле мог оказаться важным государственным заданием, Маргариту останавливала. Когда Люська, обнявшись с Капитолиной, залилась горючими слезами на тему: «Нам бы, девки, замуж за миллионера», Марго поняла, что пора уходить. Она хорошо ориентировалась в соседской квартире и сразу вышла на свежий воздух. До своего подъезда ей оставалось сделать три шага.
Сделать их ей не дали собственные ноги. Одна зацепилась за другую, обе потеряли твердую почву под собой и понесли в сторону от входной двери. Маргарита сама не поняла, как очнулась на капоте серебристой иномарки. Она лежала на ней животом и упиралась носом в переднее стекло. В салоне машины (ей очень повезло) никого не было. Марго показала язык водительскому креслу и попыталась встать. «Встал» только копчик, не вытянувший остальную часть тела. В такой позе ее и застукал Давыдов. Он сразу узнал Маргариту и догадался, что она вышла из той квартиры, где нестройный девичий хор пьяным разноголосьем выводил песни про несчастную любовь. Маргарита скосила на шум его шагов глаза и, вздрогнув, захлопала ресницами. Вот те раз, на нее шел сам Терминатор! А она даже не могла пошевелиться, ей так приятно было лежать на капоте этой серебристой иномарки и мечтать, что когда-нибудь ее повысят и она купит такую же. Если идет Терминатор, то, значит, рядом бежит его собака. Маргарита с трудом повернула голову и махнула на всякий случай рукой, чтобы отбить наглую собачью морду, но ладонь вяло разрезала воздух, опустилась вниз и повлекла за собой свою владелицу. Упасть Маргарита не успела, она почувствовала, как ее подхватили крепкие мужские руки.
– Терминатор?! – пролепетала она. – А где же Баскервиль? Прятаться нечестно.
– Баскервиль доедает свою овсяную кашу, – с усмешкой ответил Давыдов, – чем советует питаться и вам, Маргарита. – Он встряхнул ее за плечи и пытался поставить на ноги.
– Терминатор знает мое имя? – засюсюкала Марго. – Уси-пуси, он совсем не страшный без овсянки. А что он еще обо мне знает? – Она попыталась принять позу казачьей жены, подбоченясь обеими руками. Но руки не нашли собственные бока и схватились за первое попавшееся – за Давыдова.
– Терминатор, – он догадался, что отныне его зовут так, – знает о тебе все!
– Да ты что? – Марго обхватила его шею и стала стоять более устойчиво. – Какой Терминатор уверенный. И бесстрашный? Терминаторы все такие уверенные и бесстрашные? – Марго улыбнулась Давыдову и таинственно прошептала: – Они такие лапоньки.
Откуда в ее голосе возникли кокетливые нотки, она не знала. Язык плел сам по себе все, о чем думали отравленные алкоголем мозги.
– И бесстрашный, – тихо подтвердил Давыдов, у которого от близости полупадшего Ангела закружилась совершенно трезвая голова.
– Тогда поцелуй меня, – предложила Маргарита, вытягивая губы трубочкой и закрывая глаза.
Давыдов на мгновение задумался и поцеловал девушку в губы, пахнущие цветочной помадой и виноградным вином.
Глава 10. Сбегая от двух мужчин, застать в своей квартире третьего
Настроение было превосходным, хотелось петь, танцевать и радоваться. Первая, кто заметил, что с Маргаритой что-то не так, была продавщица Варя. Она подошла к приятельнице и внимательно поглядела в глаза. В глазах не было ничего, что бы говорило о связи Маргариты с планетой Земля. Мало того что она витала в мечтах, так еще и безбожно обдирала несчастные розы, перепутав их с ромашками.
– Ты что делаешь?! – испугалась Варя. – Уничтожаешь?!
Маргарита наконец-то очнулась. От розы, которую она держала в руках, остался длинный тонкий стебель. А нужно было всего лишь оторвать подвядшие лепестки у бутона. Так часто делают продавцы цветочных магазинов для того, чтобы обмануть своих покупателей и выдать лежалые розы за свеженький, только что срезанный товар. Маргарита перевела взгляд на стол, там покоилась горка оборванных стеблей, а под ногами валялись сорванные лепестки.
– Маргарита, – сочувственно поинтересовалась Варя, – ты гадала на «любит-не-любит»? – Она с понимающим видом покачала головой. – Взяла бы для этого хотя бы ромашки, они все равно скоро завянут. За розы придется заплатить, хозяйка собиралась их продать по сниженной цене. – И Варя побежала считать, на какую сумму Маргарита нагадала.
Та не понимала, как все произошло. Она взяла охапку роз и действительно принялась обрывать увядшие лепестки, но, по всей видимости, увлеклась и ободрала их «до нитки». Ни на что она не гадала, просто думала о своем. Хотя какой он свой? Один раз поцеловались и разошлись. Или не один раз. Маргарита плохо помнила, что произошло вчерашним вечером. Терминатор ее поцеловал, и ей было очень приятно. Это ощущение она запомнила хорошо.
Второй, кто обратил внимание на неадекватное поведение сотрудницы, была уборщица тетя Соня.
– Маргарита, – ласково, как будто говорила с умалишенной, пропела она, – что это ты так свой автмобильчик поставила? – И указала на обочину дороги у магазина, где среди других машин одна, обклеенная со всех сторон знаками «У», туфельками и чайниками, стояла поперек, как будто бросала всем остальным вызов. Принять его сдерживал один-единственный знак, любовно прилепленный Капитолиной – «За рулем блондинка». Этим все было сказано. – Как-то не по-человечески стоит, – расплылась в странной улыбке тетя Соня и принялась собирать с пола ободранные лепестки.
– Ты чего сегодня какая-то не такая? – спрашивала по телефону Капитолина. – Голос у тебя с нотками отстраненности и придурковатой мечтательности. Ты гляди, разведчиком сильно не увлекайся! Еще неизвестно, в какую трясину тебя этот Штирлец затянет. Они, разведчики, все такие, им только попадись. – Капитолина говорила так, как будто перезнакомилась со всеми ребятами из ФСБ.
– Капа, разведчик совершенно ни при чем. Он даже не позвонил.
– Вот! Что я говорила! – обрадовалась подруга своему провидению.
– Капа, ты помнишь, что было вчера? – тихим голосом поинтересовалась Маргарита.
– Конечно, – бодро ответила та, – потусовались немного и пошли по домам. Ты ушла практически первой. Мне Тамара Александровна звонила, спрашивала, куда я тебя дела. Слушай, подруга, а правда, куда ты вчера делась, если ушла первой, а домой пришла позже меня?!
– Капитолина, только не кричи. – Маргарита набрала в легкие побольше воздуха и выдохнула. – Я целовалась с Терминатором! И больше ничего не помню.
– Обалдеть! Она ничего не помнит! Такое не забывается, вот если бы я поцеловалась с Терминатором, то никогда бы этого не забыла! С кем с кем, а с таким мужчиной поцеловаться…
– Я прекрасно помню, что с ним целовалась. – Маргарита перешла на шепот. Стоявшая за прилавком Варя повернулась в ее сторону и внимательно слушала откровения. Тетя Соня застыла с тряпкой в руках и забыла про мытье полов. Даже забежавший за букетом паренек с дурацкой улыбкой на вытянутом лице заинтересованно слушал диалог подруг. Маргарита решила, что оповещать всю округу о своем безобразном поведении не будет. – Я все прекрасно помню, – сказала она, пресекая дальнейшую беседу. – Или почти что все. Не думай, что я какая-то безмозглая дурочка, – сказала она.
– Ладно, – догадалась Капитолина, – потом расскажешь. Но знай, что я жду твоего рассказа с большим нетерпением. Маргуша, мы не сможем встретиться вечером, у меня мероприятие. Придется идти с Капустиным в Музей изобразительных искусств.
– В музей?! – Маргарита удивилась. – Капа, ты и музей – две совершенно разные вещи!
– Не обзывайся, – в голосе подруги послышалась хитреца, – мероприятие серьезное. Мы идем вместе с Ленькой Захаровым и его новой подружкой. Что скажешь? Прикольно?
– Ничего хорошего не скажу, – удивилась Маргарита, – зачем тебе это? Хотя, конечно, познакомиться с Наташей нам нужно, Леня все-таки наш друг. Но, как я поняла, она не выражала особой заинтересованности в нашем знакомстве. Что-то изменилось?
– Она и сейчас не выражает, – честно призналась Капитолина, – ее принудят обстоятельства.
– Обстоятельства – это ты, Капитолина?! – догадалась Марго.
– Почти что, – загадочно ответила та. – Просто Ленька не знает, что я иду в музей. Вчера я ему позвонила, – она вздохнула, – ну, понимаешь, спиртное ударило в голову. – Маргарита поняла, что вчера не она одна совершала глупости. – И сказала, что нам с ним нужно встретиться. А он ответил, что вечером не сможет, потому что идет со своей бабой в музей. Я выведала, в какой, и позвала туда же Капустина. Женька сразу согласился, ты знаешь, он обожает живопись. Так что мы все идем в музей. Если хочешь, присоединяйся, только возьми на себя отвлечение Наташки, вдруг Капустин не справится.
У Капитолины оказался целый, продуманный в деталях, план. Маргарита испугалась, как бы подруга не наломала дров, пытаясь вернуть их бывшего кавалера, а теперь друга, Леньку Захарова. И зачем он ей был нужен?! Женщины по натуре собственницы, сколько бы подобное ни говорили про мужчин. И не просто собственницы, они, как собаки на сене, – сама не ам и другому не дам. Другой то есть. Капитолина делиться Ленькой не хотела. Маргарите было жаль парня, если Капа делала это от чистого сердца, то это было одно, а если из вредности? Хотя, как она призналась самой себе, Наталья ей не понравилась. Слишком высокомерная для простого хорошего парня Леньки Захарова. Но, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет. Тем более у мужчин. Кто только их не прельщает: полные или худосочные, высокие или низенькие, симпатичные и не очень. До этого времени Леню не прельщал никто, откуда только взялась эта Наташка на их белокурые головы?
Разговор с подругой развеял мечты Маргариты по поводу собственного счастья. Она признала, что действительность была вопиюще несправедливой: Исаев не звонил, Терминатор после поцелуя или поцелуев куда-то исчез. Марго не помнила, чтобы он стоял на коленях и трепетно прижимал ее руку к своим губам, моля о любви. Он прижимал, как только она об этом подумала, сладкая истома заполнила все ее существо, еще как ее прижимал, и от него так приятно пахло! Но ни о чем не молил. Может, она сказала какую-нибудь глупость, Маргарита знала, что вполне могла наговорить мужчине чепухи, и он обиделся? Или кроме поцелуев было еще что-то?! Где? В подъезде? Неужели?! Она не могла опуститься до такой степени: заниматься в подъезде любовью с незнакомым мужчиной! Маргарита кинулась к зеркалу, висевшему в комнате персонала, и увидела в нем свое отражение. Опухшие щеки, нос, губы, подглазины, казалось, опухли даже уши. Совершенно идиотская реакция на алкоголь, надо меньше пить, пить надо меньше. Марго достала косметичку, подправила макияж, это ее нисколько не спасло, но в сознании закрепилось: она сделала все, что могла.
Когда Маргарита вернулась в торговый зал, там стоял Исаев. От неожиданности у нее подкосились ноги. Она почувствовала себя куртизанкой, поцелуи Терминатора воспалились на ее пухлых губах алым огнем. Конечно, она не последняя дура, хоть и блондинка, и признаваться в том, что совершила вчера вечером, не собиралась. Разведчик и не интересовался. Приподнимая темные очки, за которыми прятались его красивые глаза, Исаев шепотом произнес, что ждет ее после работы возле магазина. И он, наклонившись к ее шее, поцеловал завиток волос. Развернулся и вышел прочь. Тетя Соня снова замерла с тряпкой в руках. Сегодняшняя уборка у нее заняла гораздо больше времени, чем в обычные дни, когда Маргарита ничем не удивляла.
|
