-
Однажды молодой психолог приехал в гости к уже известному психологу, который был старше годами. Хозяин напоил младшего чаем, и тот решил, что пора переходить на «ты». Старший посчитал это нахальством, и, хотя не высказался на эту тему, течение беседы нарушилось — психологи тоже люди.
Проявления превосходства с вашей стороны могут не играть конфликтогенной роли, если вы объективно выше и партнер это признает. С другой стороны, если партнер ведет себя с позиции «выше», имея, однако, к этому основания, не следует это расценивать как конфликтоген. Скажем, руководитель вызывает подчиненного к себе в кабинет, а не идет к нему на рабочее место. Такая адекватная пристройка сверху — проявление нейтрального поведения, хотя оно, заметим попутно, не является и синтонным. Аналогичные примеры можно взять и из семейных отношений. Старшие по возрасту члены семьи из искренних побуждений дают советы, которые должны рассматриваться, скорее всего, как пристройка сверху. Это нормально. И не стоит «пылить», а стоит понять. Конфликтогеном надо считать только неадекватную, безосновательную пристройку сверху.
Рассогласование в балансе управления-подчинения очень часто возникает, когда в определенном аспекте должен подчиняться один, а в ином аспекте — другой. В таких случаях ситуация проблематична. Например, молодая женщина и пожилой мужчина... Кто кому должен уступить место в троллейбусе? Или завкафедрой — доцент, а в подчинении у него профессор... Кто к кому должен идти в кабинет? В таких случаях каждого из участников общения должны стимулировать не амбиции, а интересы дела, миротворчество, благородство.
До сих пор мы говорили о конфликтогенном значении демонстрирования превосходства. Но что будет противоположным ему синто-ном и как проявится «нейтральность»?
Если моя пристройка сверху по отношению к партнеру обоснованная, и партнер ее санкционирует, признает правильной, и при этом я не выказываю ему знаков унижения, и он не высказывает восхищения в мой адрес (иными словами, если пристройка сверху одного и пристройка снизу другого адекватны), то и мое коммуникативное поведение, и коммуникативное поведение партнера можно считать нейтральным.
Если я в соответствии с принципами справедливости и благородства, а не из лести — в целях манипулирования — активно показываю партнеру, что искренне признаю его превосходство над собой в каком-либо отношении и искренне восхищаюсь им, это можно считать синтонным коммуникативным посылом. Такое признание не унижает мою личность в целом: ведь я могу превосходить человека в чем-нибудь другом (а если и нет, то я равен ему в социально-политическом отношении); речь, следовательно, не о социально-политическом неравенстве, а о неодинаковом развитии тех или иных качеств у разных людей. Итак, восхищайтесь. Но восхищайтесь искренне, как правильно советует Карнеги.
В такой ситуации, бывает, некоторые проявления превосходства по отношению к себе я могу расценить как синтонные.
-
Вот авторитетный для младшего школьника дедушка хвалит внука за хорошие оценки, делает это несколько свысока, но внуку это может быть приятно. А может быть, и не хвалит, а, допустим, мягко-авторитарно просит именно его, а не другого мальчика: «Сань, будь добр, во-он ту стамеску...»
Если я адекватно пристраиваюсь снизу, а партнер, будучи демократичным, ведет себя на равных, мое поведение нейтрально, а его поведение синтонно... Преподаватель в столовой становится в одну очередь со студентами. Студенты предлагают пройти вне очереди, а он: «Постою лучше с вами...»
А вот если пристройка снизу со стороны партнера неадекватна, то есть основания принять ее за лесть, с помощью которой от меня можно чего-то, по его представлениям, добиться — здесь также вероятна напряженность, если не конфликт.
Обязан, а не сделал...
Жизнь без противоречий в обществе вряд ли возможна. Она просто остановится. Но противоречия могут перерастать в конфликты. И мудрые правители стали изобретать правила, которые называются законами. Законы, конечно, тоже взялись не из ниоткуда, а из прижившейся в народе морали — неписаных законов. Но все же за нарушение этих последних в тюрьму не сажали, а только пожурят-пожурят да и перестанут. А вот нарушение законов писаных чревато неприятностями более существенными. Закон и мораль будем считать, вслед за философами, общественным договором, который и создается для бесконфликтного бытия в социальном пространстве...
Исполнение закона: обязан и сделал — что это? Ну, понятно, не конфликтоген. Но синтон ли? Да нет же, это всего-навсего нейтральное поведение. Не обязан, а сделал — синтонное поведение. (А может быть, даже благородное, то есть здесь более высокая степень синтонности, если приложенные усилия и значимость услуги велики.) Ну, если уж обязан, а не сделал — тут, как ни прискорбно, — конфлик-тогенная ситуация. То же и в случаях «должен и сделал», «не должен, а сделал», «должен, а не сделал», если говорить в плоскости морали.
Итак, записанные в законе обязательные запреты и предписания и передаваемые изустно и лишь должные моральные требования оберегают потребности другого члена общества от моих потребностей, необоснованно ущемляющих его адекватные потребности.
И если каждый сдержит свои потребности, то они будут слегка фрустрированы, то есть напряжены, у каждого (хотелось бы для себя, конечно, побольше благ), но именно только слегка. А в силу того, что будет удовлетворена сверхважная потребность в справедливости («я» и «он» в социальном отношении равны), то в целом личность будет испытывать состояние психологического комфорта. Сами мы будем всегда тщательно соблюдать законы и мораль, если не хотим неуправляемых, разрушительных конфликтов. Придется, может быть, вступать в конфликты с нарушителями закона и морали, в управляемые, разумеется, но это все же совсем другое дело. Одновременно отметим: если мы делаем что-то за пределами того, что обязаны по закону, это не должно нарушать закон по отношению к другим людям. С другой стороны, достаточно неприятным и жестким конфликтогеном может быть требование сделать что-то за пределами обязанностей партнера. Нередки ведь случаи, когда мы, например, пришли к закрытию поликлиники и вынуждаем, чтобы, несмотря на это, нас приняли и выписали больничный лист. Ответственность за собственную недисциплинированность мы пытаемся переложить на работников поликлиники — они, дескать, негуманны. Все это — манипуля-тивные приемы, и их надо избегать.
Точки над «А»...
Но ведь каждую мелочь в межличностных отношениях закон предусмотреть не может. Да и народная мудрость не столь уж подробна. Как же тогда быть? Здесь на арену выходит межличностный договор. Действительно, ведь мы знаем, что если супруги разведутся, то закон требует от отдельно проживающего супруга платить алименты на ребенка супругу, с которым тот проживает. Но в законе не указано, кто должен выносить мусор, а кто готовить обеды. Да и более важные проблемы не отражены в законе.
Ну неужели о каждой мелочи надо договариваться? Нет, не о каждой. Но о каждой такой, которая может привести к конфликтам. Вот что ускользает от внимания.
-
Я об этой мелочи думаю одно, а он — другое. Я думаю, что он как настоящий современный муж будет делить со мной тяготы кухонной работы. А он, «гад такой», думает, что я, в соответствии с традицией, как истинная жена буду вести дом целиком.
И каждый, как видим, имеет свои основания.
На эту тему есть любопытная «историческая история». Софист Протагор, который, как и всякий софист, настолько искусно владел логикой, что мог незаметно для другого выдать ложь за истину, договорился (слушайте внимательно — договорился) с неким Клеонтом, что обучит его риторике. И если он обучит Клеонта настолько хорошо, что тот выиграет благодаря этому свой первый суд, то Клеонт заплатит ему условленную сумму. Если проиграет, то ничего и не должен. Все вроде бы нормально. Но Клеонт не хотел вызывать никого на суд. Да и с ним никто не судился. Тогда Протагор сказал Клеонту:
— Отдай плату. Ибо все равно ты отдашь. Я вызову тебя на суд, и (еще раз, внимание!), если ты выиграешь его, заплатишь мне по уговору. А если проиграешь, то заплатишь по суду.
Но Клеонт недаром был учеником софиста:
— Нет, Протагор, если я проиграю, то я не плачу по уговору, а если я выиграю, то не плачу по суду.
Вот так! Поэтому договаривайтесь при наличии значимых противоречий точнее и подробнее. К слову, Протагор все-таки убедил Клеонта расплатиться с ним, пообещав вызвать его на суд повторно; ведь тогда уже однозначно Клеонт должен был бы отдать плату.
А в целом запомним, что незаключение договора при отсутствии соответствующего закона чревато конфликтами.
Надо учиться анализировать противоречия. Для этого необходимо подробно изучить, наблюдая и расспрашивая, потребности человека, его вкусы, взгляды, верования, моральные установки. И докопаться до того места, где зарыта злая собака противоречия, которая может больно укусить. Договор нужно составлять и в случае одноразовых контактов, но в особенности когда вы вступаете в новые долговременные отношения. В брак, например. Поступаете или берете на работу кого-то, организуете АО или ТОО.
Договаривайтесь на берегу, чтобы потом, отплыв, не выяснять отношений — плот может перевернуться. Ставьте точки над «А», чтобы не ставить их над «I». Не обязательно на бумаге (впрочем, если все сугубо официально, то лучше именно так). Но хотя бы повторите неоднократно и убедитесь, что все друг друга поняли правильно, чтобы нельзя было потом сослаться на то, что «мы об этом не говорили».
ДОГОВОР ОБОЗНАЧИТ ГРАНИЦУ ДОЗВОЛЕННОГО-НЕДОЗВОЛЕННОГО, КОТОРУЮ ПОСТОЯННО НУЖНО ИМЕТЬ В ВИДУ И СТАРАТЬСЯ НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К НЕЙ.
Она будет играть дисциплинирующую роль для обеих сторон.
Разные психологические типы по-разному воспринимают рекомендации о договоре. Эпилептоиды в своей пристрастности к порядку и психастеноиды со своей щепетильной совестливостью обычно легко принимают сказанное, но гипертимы с их широтой и истерои-ды с их манипулятивностью воспринимают это в штыки. И все-таки, утратив, может быть, в глазах окружающих часть реноме — вот въедливый человек! — вы выиграете в деловом отношении. К вам будет больше доверия, так как вы не только будете стимулировать заключение этого договора, но и выполнять его неукоснительно. Истероидам могу сказать, что выгоднее заключать и выполнять договор, чем манипулировать, используя неясности. Лучше, преодолев свои иррациональные стремления к манипуляциям, заслужить славу надежного человека.
Мелкие пакости и мелкие услуги
Все, о чем говорилось, подходит и к проблемам собственно общения. Прежде всего сами реальные действия по отношению к человеку выполняют и коммуникативную функцию. Делая что-то для него, я показываю, как я к нему отношусь. При этом если польза или вред малы, то действие может само по себе рассматриваться скорее как знак, чем как именно действие, важное для жизни партнера. То есть речь идет в этом случае о преимущественно коммуникативном процессе. Вы пытаетесь взять без очереди недефицитный товар, нарушая законное право других. Вы не уступили место старому человеку, нарушив этикет, а значит, и этику. Вы не слишком торопились и опоздали на 10 минут на условленную встречу. Все это конфликтогены, но мелкие. Уточним: это конфликтогены и на уровне отношений, но преимущественно на уровне общения... Отсутствие таких конфликтогенов равняется нейтральному коммуникативному поведению. Ну а если вы предложили стоящему за вами в очереди торопящемуся на поезд человеку пройти перед вами (хотя по закону вы можете его и не пропускать), если вы уступили свое место в метро увлеченному чтением сверстнику (сверх требований этикета), если изъявили желание помыть посуду сверх обязанностей, которые взяли на себя по договору о разделении функций в доме, — все это синтонные посылы, выраженные в действиях, но являющиеся преимущественно все же коммуникативными знаками (расположения, приятия, готовности к благим поступкам в дальнейшем...).
Имеет смысл быть справедливым и благородным не только на уровне серьезных акций в адрес партнера, но и стремиться к осмотрительности в плане коммуникативных мелочей. Ведь мелкие поведенческие моменты со знаком минус, складываясь в систему, могут создавать большое напряжение, которое придется снимать специальными усилиями. А постоянно следить за собой, если это войдет в привычку и будет срабатывать на уровне автоматизма, не так уж сложно. На занятиях в клубе «Маленький принц» был такой случай.
В последующих специально подстроенных аналогичных тренировочных ситуациях все как один вскакивали и бежали за стулом. Опыт показывает, что некоторые усваивают подобного рода истины достаточно быстро и тщательно следят за своим поведением, другие же нуждаются в более длительном тренинге, принципы которого будут изложены в дальнейшем.
Так же обстоят дела и с подачей синтонных посылов. Постоянная забота о человеке, с которым мы часто общаемся, — это так естественно. Позвонили ему по телефону — оставьте записку. Идете в магазин — «не купить ли тебе что-нибудь заодно?». Мелкие услуги подобного рода нетрудны и могут быть многочисленными знаками расположения, приятия и уважения. В семье система таких услуг совершенно необходима, и стоит сосредоточиться на этом. Это не помешает помнить друг о друге, когда появляются и серьезные проблемы. Но мелкие возникают чаще. И это все — возможность показать свое хорошее отношение к близким. И в служебной сфере не стоит пренебрегать коммуникативным значением мелких поступков. Надо, чтобы о нас складывалось впечатление, что от нас можно ждать скорее хорошего, чем плохого. Конечно, это не должно подменять реального делового сотрудничества. И с другой стороны (внимание!), надо, чтобы услуги, оказываемые вышестоящим, не воспринимались как лесть и были такими же, как и услуги в адрес нижестоящих; а в принципиальных вопросах остаемся принципиальными.
Этика и этикет
Мы уже затрагивали тему этикета, когда говорили, что этика предписывает соблюдать этикет. И наверное, этим пренебрегать не стоит. Конечно, за нарушение нравственных установок вас не посадят. Но чаще всего осадят. Не арестуют, если мы не поздороваемся, войдя в дом, но посмотрят искоса. А иногда несоблюдение партнером этикета воспринимается очень болезненно. Особенно если не соблюдает этикет мужчина по отношению к женщине. И еще более «особенно», если муж — по отношению к жене. Вот жена что-то обронила, а он не поднял... Жестокий конфликтоген.
Не надо, конечно, и преувеличивать. Этикет стоит соблюдать там, где будут отрицательно реагировать на его нарушение, где его чтут.
Впрочем, возможно, что в компании друзей общепринятым этикетом пренебрегают. Можете и вы пренебречь. Но с другой стороны, это будет означать, что здесь принят иной свод правил общения и поведения, положим, более свободный, лишенный некоторых общепринятых условностей, но впитавший другие, свои условности. Попав в новую для себя среду, компанию, семью, имеет смысл поинтересоваться особенностями принятого ею этикета, и если они приемлемы в принципе, то старайтесь вести себя в соответствии с ними. Будет меньше сложностей.
Скажем шире. Надо соблюдать не только общепринятый этикет, но и правила, принятые лишь в данной общности людей, независимо от ее величины: в этнической группе, возрастной когорте, профессиональной среде, в кругу друзей, в доме, куда вы приглашены... При этом иногда приходится пренебречь правилами некого всеобщего этикета.
Если же приходится вынужденно нарушить эти правила, надо смягчить свои неизбежные конфликтогенные посылы, объясниться, извиниться, попросить разрешения и т. п. Особенно важно помнить о сказанном в условиях межнационального брака...
Чтобы не попасть в трудное положение, можно пользоваться правилами общепринятого этикета. Мы долго игнорировали эту сторону общечеловеческой культуры. Но опыт показывает большую заинтересованность людей в этом вопросе. В клубе «Маленький принц» тема «Этикет» пользуется большим вниманием, оставляя позади даже сексологию.
Знание общепринятого этикета существенно поможет в общении в любой среде. Но все же, входя в новую для себя общность людей, надо изучать особенности ее этикета, наблюдая и запоминая, а при необходимости задавая вопросы.
Соблюдение этикета, общепринятого или «локального», не должно сопровождаться придирчивостью к его нарушениям со стороны окружающих. Это, в свою очередь, могло бы играть конфликтогенную роль.
Человек может не знать тех или иных правил этикета, зная их — не выполнять по каким-то причинам или вообще считать их излишними. Стоит ли в таком случае идти на обострение? Более подробно об отрицательных оценках мы еще будем говорить. А сейчас зафиксируем только необходимость большей терпимости к нарушителям некоторых правил этикета.
ЭТИКЕТ В ОТЛИЧИЕ ОТ ЗАКОНА ИНТЕРЕСЕН ДЛЯ НАС ТЕМ, ЧТО ОН КАК БЫ ПРЕДПИСЫВАЕТ АКТИВНУЮ ПОДАЧУ СИНТОННЫХ ПОСЫЛОВ, В ТО ВРЕМЯ КАК ЗАКОН ТОЛЬКО ОГРАЖДАЕТ НАС ОТ КОНФЛИКТОГЕННОГО ПОВЕДЕНИЯ.
Этикет предписывает думать о том, как бы не задеть интересы партнера. Быть щепетильным в этом плане. Более того, показать, дать понять это, даже продемонстрировать. И это является синтонным посылом. Если в метро человек идет широким шагом и размахивает руками, это — «раздайся море...» (далее по тексту известного выражения). Наоборот, стоило бы предупредительно прижать их к себе вместе с сумкой, чтобы она не мешала другим. Или, идя впереди и раскрыв дверь, я не бросаю ее, а, предусмотрительно оглянувшись, придерживаю. Зайдя к друзьям по дороге домой, я звоню жене и даю телефон и адрес друзей — и этим подаю ей знак, что никакого обмана, я действительно у друзей и она может не тревожиться. Для гостя, который может у вас заночевать, всегда в запасе «не бывшая в употреблении» зубная щетка. Значит, это не вынужденное приглашение, а вы вообще гостеприимный человек. Это все — мелкие, но необходимые синтоны на уровне этикета. Они означают, что вы дорожите обществом данного человека, не хотите его потерять, уважаете его достоинство.
Одним из серьезных и трудных вопросов этикета являются знаки уважения к старшему по возрасту и социальному статусу. Старшие рассматривают отсутствие таких знаков как конфликтогены. Ну а младшие не слишком задумываются об этом. Как быть? Наверное, младшие должны уступать место или очередь людям старческого возраста. А младшие по статусу должны соблюдать субординационную этику. При общении с человеком выше вас по положению имеет смысл продемонстрировать, что вы цените его социальную роль (если это действительно так) и его время, понимаете его занятость. Идя к нему по делам, надо приготовить все для быстрой записи и не отнимать его время в поисках того, чем бы записать. Если это руководитель, проявите готовность четко выполнить принятое им решение, если вы в принципе согласны с этим решением. Если вы руководитель, то имеете, конечно, право вызвать подчиненного в кабинет (хотя «синтоннее» было бы выйти к рабочему месту подчиненного). И стоит подчеркивать, что во всех остальных планах вы не ставите себя выше. Не заводите в своем учреждении спецстоловой. А в общей столовой становитесь в общую очередь...
Начало и конец цитаты...
В законе сказано, что если украдено целое произведение, то это плагиат и наказуемо. То есть провозглашено право на интеллектуальную собственность. Право авторства. Везде, кроме России, где до сих пор автор никак не защищен от плагиата. В прессе на этот счет были всевозможные обсуждения еще в застойные времена, когда ни о чем другом нельзя было полемизировать. Но и сейчас законы на этот счет туманны. Однако не только юридические аспекты интересны, а пожалуй, в большей мере важны именно этические. Неприятно, если затирают.
-
Между прочим, Карнеги советует: когда человек хочет воздействовать на другого, надо сделать как-то так, чтобы его авторская мысль была бы высказана партнером и воспринималась бы этим партнером как своя собственная.
То есть Карнеги учит беспринципному манипулированию ради получения результата. Не стоит так поступать. Это способствует моральному падению партнера. Вы ведь поощряете воровство. Зачем? Можно подавать оправданные синтоны, и это лучший способ налаживания отношений. С другой стороны, никогда не надо присваивать чью-то интеллектуальную собственность. И, цитируя, следует всегда называть автора. Если вы почему-либо не хотите этого делать, как минимум, дайте понять, что вы кого-то точно или приближенно цитируете, что не вы автор этой мысли.
Один психолог процитировал мою большую статью. При этом и автора назвал в первом абзаце. Но вот он перешел к другому абзацу, продолжая практически переписывать мою статью. Создавалось впечатление, что это не мои мысли, а его. Неприятная ситуация. Другие психологи, прочитав его книгу, говорили мне, что, смотри, мол, тебя обокрали. Выясняю, в чем дело. Оказывается, не нарочно. Ну, не нарочно, так не нарочно. И все же советую всем, чтобы не было таких неприятных совпадений, пользоваться общим правилом, существующим в мире. Обозначать четко начало и конец цитаты. Любым способом. А по радио так и принято говорить: «Конец цитаты». Недоразумения исключены.
Тот психолог, о котором шла речь, не был моим учеником. А так, просто читателем.
А вот Николай Иванович Козлов, которого я цитировал в «Длинном введении», подарил мне три свои книги с дарственными надписями. В двух дарственных надписях есть слово «учитель». Это — обо мне. А в третьей книге это слово в приложении ко мне напечатано в тексте. В книгах этих фигурирует множество идей, позиций, фраз, словосочетаний, описаний тренингов, непосредственно взятых на моих занятиях с людьми из «населения». Описаний, словосочетаний, фраз, позиций, идей, которые конечно же вошли сейчас в эту мою книгу. Которая не была написана в обычном смысле этого слова, а, как говорил Карнеги о своей книге, она росла, как ребенок, по мере занятий с людьми. Я, как убеждается читатель, владею публицистическим пером. И публиковался в «Литературке», «Известиях», «Советской культуре»... Из центральных газет не печатала меня только «Правда». Было много статей в крупных научно-публицистических и научных сборниках. И книги написал. В том числе вот эту. Но за преподавательскими хлопотами в педагогическом университете я, к сожалению, не смог воспользоваться многими дельными советами Н. И. (к которому всегда прислушивался, когда речь шла о прагматических вопросах) по компьютеризации своего труда. И издал всего две книги. Одну — в 1990 году, маленькую, на 4 авторских листа, «Как научиться разбираться в людях» в соавторстве с Н. Ш. Сугробовой (алма-атинский «Караван»), стотысячным тиражом. И другую в 1996-м, побольше, на 14 листов, — «Как располагать к себе людей», но всего двухтысячным тиражом как учебное пособие дЛя студентов (будущих практических психологов). Ну и первое издание этой книги в 1999 году («Филинъ»). Между прочим, когда Н. И. приступал к занятиям в «Маленьком принце», мы поставили с ним точки над «А». Договорились об авторской щепетильности. Как Протагор с Клеонтом. И, как и Протагор, я был неточен. Я не оговорил вопроса о начале и конце цитаты. И вот другие психологи, мои студенты (будущие психологи) и вовсе не психологи, а «люди из населения» вдруг сообщают мне, что все, что я говорю на своих лекциях и в статьях, есть у Козлова в книге «Как относиться к себе и к людям». А тут читаю книгу «Истинная правда, или Учебник для психолога по жизни» Н. И. Козлова и вижу свой материал по знакомству в случайной обстановке и многое другое. Нет, я не разочаровался в своем ученике. Талантливый (много прекрасно разработанных сценариев психологических тренингов, глубокие мысли, бойкое перо). Благодарный. «Еще раз спасибо вам, Аркадий Петрович», — говорит в «Истинной правде...». А до этого там же желает мне «доброго здравия». Несколько раз даже процитировал со ссылкой. Воспроизвел, правда чуть-чуть неточно, мою сакраментальную фразу «Я за деньгами не гонюсь, особенно за маленькими», но зато поставил ее эпиграфом к целой главе. А другую целую главу даже озаглавил «Егидес, или Начало пути практического психолога». Здорово, правда? Но это еще не все. В первой книге, где больше всего материала из практики «Маленького принца», говорится следующее: «Я писал книгу прикладную, а не теоретическую... прошу прощения у тех авторов, чьи мысли и образы я... использовал, не всегда на них ссылаясь... Правда, на одного человека я не ссылался настолько часто, что надо сразу его назвать: Аркадий Петрович Егидес... Собственно, благодаря именно ему я начал формироваться как психолог-практик». В наших с ним беседах Николай Иванович мне объяснил: «Ссылаться на каждую использованную мною вашу фразу просто немыслимо — книга пестрела бы вашей фамилией. Но ведь и на Иисуса Христа я не всегда ссылаюсь». Спасибо вам, Николай Иванович. Считайте, что это «спасибо» я произнес два раза. Мне лестно, что вы меня цитируете наряду с Иисусом Христом. Вот только весь вопрос в пропорциях. Сколько раз Его и сколько раз меня. Кроме того, мысли Иисуса Христа печатали не такими тиражами, как мои. И слава Богу. Я не претендую ни на Его роль, ни на Его муки. А сарказмы эти все я вынужден написать и напечатать, дорогой Н. И., для того чтобы меня не обвинили в плагиате ваши и мои читатели. Заодно я бы не хотел, чтобы они приписали мне некоторые ваши мысли. Во-первых, потому что не все из них я разделяю, а во-вторых, потому что чту ваше авторство. Многими из них я восхищен и буду цитировать непременно со ссылкой (уже давно делаю это), как бы часто ваше ФИО ни мелькало на моих страницах.
Разумеется, материал предыдущего абзаца я адресую не одному лишь Н. И. Козлову, но и читателю. И не только для того, чтобы была восстановлена точность, но и в качестве интересного парадокса с цитированием и ссылками.
Сочувственное цитирование со ссылкой — это неисчерпаемый источник синтонов. Острота ли, просто ли умная мысль — все равно. Это признание интеллекта, проявление уважения. И как результат — рост авторитета цитируемых людей. И цитирующих. И наоборот, плагиат или просто замалчивание — это воровство. Ведь интеллектуальная собственность — это тоже собственность. Так что цитировать надо до запятой, от которой пусть и не жизнь человека зависит (вспомним «казнить нельзя помиловать»), но часто — честь. Будем щепетильны.
P. S. к этой главке. Рабочее название этой книги было «Человек общающийся». По глубокой и нравящейся мне аналогии с «человек разумный», «человек умелый», «человек нравственный», «человек играющий». Все это разные сущности явления «человек». Общение, деловое и аффилиативное, — еще одна, далеко не последняя сущность. Но слишком уж философичное получалось название. Оно мне и сейчас нравится своей точностью и лаконизмом. Но многих читателей, для которых написана книга, такое название могло бы не привлечь или даже отпугнуть. Я судорожно искал другое название. И вот оно найдено — «Лабиринты общения». Но его я не придумал. Его подарил мне случайный приятный и интересный человек из купе поезда, подполковник Олег Николаевич Звеков. Спасибо вам, Олег Николаевич, не только за точное, лаконичное и яркое название, но и за предоставленную мне возможность дать пример сочувственного цитирования со ссылкой.
Знакомый знакомого
Знакомый познакомил вас со своим знакомым. Теперь вы с ним тоже знакомы... Дает ли это вам основания для сепаратных отношений с ним, с одновременным игнорированием своего первого знакомого? Закон на этот счет молчит. Вроде бы молчит и мораль. И в общем-то, если говорить формально, вы не совершаете подлости. И тем не менее... Уютно ли, хорошо ли в жизни тому первому знакомому, который вам доверился, введя вас в свой круг? Поставьте себя на его место... Будете ли вы в следующий раз столь неосмотрительны, что введете в свой круг человека, который может отодвинуть вас локтем и начать сепаратные деловые переговоры или даже только сепаратные дружеские разговоры? Конечно, нет. Ведь это пренебрежение интересами человека, вытеснение его из его же круга. Ведь человек получает уже меньше внимания от ранее близких ему людей. Учитываете ли вы это? Речь, разумеется, идет о ситуации, когда в принципе все люди неплохие. То есть ваши друзья общаются с введенным в их круг вашим протеже без натуги и довольны этим общением. И ваш протеже не роняет ваш авторитет в глазах друзей. И все же ситуация щекотливая. А вот введенный уже начинает с вашими друзьями сделки. Нет-нет, они честные и не направлены против вас. Но вы в них не участвуете. И всего-то. Ведь он имеет на то право? Да, имеет. Но стоит ли вести себя так, как этот ваш бывший знакомый? Бывший... Ибо через некоторое время все равно вы поссоритесь. Напряженность растет, коль скоро таким образом нарушаются ваши интересы, и при ссоре по любому поводу искры из глаз, которые вы начнете метать, попадут в бочку с порохом.
Итак, все это конфликтогенно. А как поступить, чтобы и волки, и овцы?.. Сыты и целы?.. А просто. Вы включаете своего знакомого, который вас познакомил со своими друзьями, в разговор и в предложения, вы не собираетесь в новой компании без старого друга, зовете его, по крайней мере, каждый раз, когда собираетесь пойти к новым друзьям, постоянно держите его в курсе разговоров с ними, советуетесь, обсуждаете.
КРУГ ДРУЗЕЙ ПРОСТО РАСШИРЯЕТСЯ И СТАНОВИТСЯ БОЛЕЕ КОНСОЛИДИРОВАННЫМ...
Еще лучше (синтоннее), если вы сможете вместе с новыми своими (старыми его) друзьями сделать для него что-то приятное, пусть не материально, пусть только психологически приятное, а материальные выгоды делите тоже по справедливости в соответствии с его вкладом или отдаете ему несколько больше. Почти аналогичная ситуация с введением человека в круг своих идей, которые представляют моральную или материальную ценность. Распространять их или использовать для заработка надо бы только при согласии автора. Иначе — напряженность и конфликты. Кто-то скажет: где же душевная щедрость? Конечно, душевная щедрость это хорошо. Но использовать душевную щедрость друга для личного обогащения, не делясь с ним, нехорошо. Если вы злоупотребите душевной щедростью, вам не будет доверия в дальнейшем. Вы этого хотите? Имеете право. Я только консультант, но «консультант с копытом», и запомните день и час, когда я вас об этом предупредил. Наоборот, неукоснительное цитирование со ссылкой на автора и с его разрешения, включение его в получение дивидендов, ставших возможными благодаря использованию его идей, — вот что станет слагаемыми успеха в делах и личных отношениях с людьми, особенно с близкими друзьями.
Оценки... самооценка...
У человека есть потребность в оценивании других людей. Умные и глупые. Эрудированные и невежды. Со вкусом и без вкуса. Но есть и особо важные критерии: хорошие и плохие с нравственной точки зрения.
Оцениваем мы не только других людей, но и самих себя.
Но что такое самооценка? Это интериоризированный процесс оценки себя глазами других людей. Если подойти этимологически к термину «интериоризация» (interior — в переводе с латинского — внутренний), то его дословно можно было бы перевести как «вовнутриствление». То есть сначала вас оценивали другие. Потом этот процесс стал внутренним, но сохранившим свое происхождение. Так сказать, «Я — глазами других».
Итак, люди смотрят на вас со стороны. Вы смотрите на них и оцениваете их. И каждый из нас смотрит на себя глазами других. Общаясь, работая, вступая в деловые контакты, мы не можем выпутаться из сетей такого взаимного оценивания и самооценивания. Об этом в свое время говорил В. Леви.
Нас заденет больше, конечно, отрицательная оценка со стороны значимого для нас человека. В фильме «Успех» заслуженная артистка говорит в адрес залетного постановщика спектакля: «Я не вижу здесь режиссера». Но и при меньшей значимости оценивающего получить отрицательную оценку неприятно. Учтем и такое. Меня отрицательно оценивают по малозначимому для меня качеству, и я не претендую здесь на превосходные степени. Скажем, играю на скрипке как любитель, а профессиональный скрипач мне говорит, что у меня недостаточно хорошо получается тремоло. Переживания мои в этом случае не очень велики. Но и здесь скорее неприятно, чем приятно. Если же я претендую, например, на компетентность в какой-то области, то отрицательная оценка ранит сильней ножа. Попробуйте-ка женщине сказать, что она плохая хозяйка.
Проведенные специальные опросы показывают, что себя мы оцениваем чаще всего положительно. И очень боимся отрицательных оценок.
Отрицательные оценки...
Почему же мы их так боимся? Казалось бы, «подумаешь», но нет, из отрицательных опенок делаются обычно «оргвыводы». Это неинтересный человек, с ним скучно. Это опасный человек — тем более с ним не надо иметь дело. Это бесполезный человек. И т. д.
|
