|
Скиннер уделял много внимания вербальному поведению (1975) и важности вербального общения в формировании поведения, особенно на ранней стадии развития у детей речи и других аспектов общения. По Скиннеру, вербальное поведение включает в себя речь, чтение, письмо — любое действие, где используются слова. Вербальное сообщество определяется как сообщество, члены которого реагируют на вербальное поведение других представителей этого же сообщества. К примеру, ребенок слушает своих родителей, других детей, учителей. Ребенок реагирует на их слова, фиксирует или изменяет то или иное свое поведение. Эти соображения, продиктованные, казалось бы, простым здравым смыслом, остаются достаточно тривиальными, даже если их выразить в терминах бихевиоризма; но Скиннер идет дальше, заявляя, что не существует никаких других значимых переменных, определяющих человеческое поведение, кроме человеческой истории, генетической структуры и непосредственного окружения.
Подкрепления, которые воздействуют на нас в различных социальных условиях, частично зависят от нашего собственного поведения, а частично — от того, как на него реагируют окружающие. Мы произносим что-нибудь в разговоре и получаем обратную связь. Эта ответная реакция, которую мы чувствуем, зависит не только от того, что именно мы сказали, но и от того, как это воспринял наш собеседник. Предположим, что вы пошутили, а собеседник воспринял все серьезно и обиделся на вас или просто расстроился. Тогда вы модифицируете свое поведение и добавляете: «Я просто пошутил». Таким образом, мы видоизменяем свое поведение в общении с другими людьми под воздействием их реакции и в зависимости от нашего собственного восприятия ситуации. Это и есть вербальное сообщество в действии.
Хотя Скиннер как психолог не рассматривал вопросы, связанные с социальными взаимоотношениями, героев его повести «Второй Уолден» эти вопросы затрагивают вплотную. Фрейзер, разработчик структуры утопического общества, подробно описывает место традиционной семьи.
«Существенная часть нашей истории — это история непрерывного ослабления семьи... Общество просто обязано решить проблему семьи, пересмотрев некоторые устоявшиеся обычаи. Это совершенно неизбежно. Семья — древняя разновидность общества, но обычаям и привычкам, сложившимся для ее сохранения, нет места в обществе, построенном отнюдь не на кровном родстве. Второй Уолден изменяет место семьи не только как экономической единицы, но, в определенном смысле, как социальной и психологической ячейки. Какое положение она займет — вопрос будущего» (1948, р. 138).
Для размышления. Модификация поведения постороннего человека
Большое количество экспериментов показало, что вербальное поведение можно контролировать выборочно, вознаграждая человека одобрительными словами или фразами (Berelson & Steiner, 1964). Вы сами можете проконтролировать вербальное поведение собеседника, кивая ему головой, или произнося «о да!», или одобрительно хмыкая.
Попробуйте выполнить такое упражнение на практике. В разговоре выражайте свое одобрение кивками каждый раз, когда ваш собеседник ведет себя определенным образом (например, использует длинные, сложные фразы, ругается или другим способом выказывает бурные эмоции). Заметьте, не усиливаются ли проявления данного вербального поведения пропорционально частоте вашей одобрительной реакции.
---
Психология женщины
Скиннер, сохраняя свой сугубо практический подход, не рассматривает психологию женщины обособленно. По Скиннеру, «личность — это поведенческий репертуар, соответствующий определенному набору обстоятельств... Идентификация при помощи понятия „личность“ возможна лишь благодаря факторам, ответственным за поведение» (Skinner 1971, р. 189-190). Следовательно, индивидуальность женщины отличается от мужской лишь постольку, поскольку различны факторы, отвечающие за мужское и женское поведение. То, что общество создает совершенно различные факторы для мужского и женского поведения, не вызывает никакого сомнения (если говорить более научно, то тендерные роли и соответствующее этим ролям поведение женщины и мужчины существенно различаются), следовательно, психология мужчины и психология женщины также будут абсолютно непохожими. Например, в обществе, обрисованном Скиннером во «Втором Уолдене», факторы, определяющие поведение, значительно разнятся с теми, которые существуют в современном западном обществе, и, соответственно, отличаются концепции женского и мужского начала. Скиннер не разграничивает трудовую деятельность на основе половых стереотипов, но предполагает, что индивиды должны подыскивать себе работу в соответствии со своими способностями и потребностями группы, в которой они живут.
««Чувства и эмоции» — прекрасные примеры надуманных объяснений причин поведения» (Skinner, 1953, р. 160).
Чувства.
Скиннер отстаивает описательный по существу подход к изучению чувств. Вместо того чтобы рассматривать чувства как непонятные для нас внутренние состояния, он предположил, что нам просто надо научиться наблюдать связанное с ними поведение. «Мы определяем эмоции — до тех пор, пока мы хотим этого — как слабость или силу той или иной реакции» (1953, р. 166) Скиннер указывает на то, что даже такая ярко выраженная эмоция, как злость, проявляется в разных видах поведения при разных ситуациях даже у одного и того же индивида.
«Когда обычные люди говорят, что кто-то напуган, злится или влюблен, они в основном имеют в виду склонность данного человека действовать определенном образом. «Обозленный» человек готов ударить, оскорбить, обидеть или каким-либо другим способом нанести вред или травму; маловероятно, что при этом он готов оказать помощь, проявить благосклонность или нежное отношение. «Влюбленный» человек, напротив, стремится помочь, облагодетельствовать, быть рядом и относиться с нежностью, бережностью, у него отсутствует стремление причинить какой бы то ни было вред. «Испугавшийся» человек стремится избежать контакта о причиной своего испуга, убегая, прячась или закрывая глаза и затыкая уши; в то же время у него нет абсолютно никакого желания приблизиться к этой причине или, другими словами, ступить на неизведанную территорию. Это очень полезные наблюдения, и нечто подобное такой непрофессиональной классификации имеет место и в научном анализе» (1953, р. 162).
«Джеймс и другие стояли на правильном пути... Мы и боремся, и испытываем злость из-за одних и тех же причин, и эти причины коренятся в нашем окружении» (Skinner, 1975, р. 43).
Скиннер считал, что существующие трудности в понимании, предсказании и контроле эмоционального поведения можно в значительной степени устранить путем наблюдения поведенческих стереотипов, а не ссылками на внутренние состояния.
Мышление и знание.
Описание мышления, по Скиннеру, является настолько же ненадежным и туманным, как и описание эмоциональных состояний.
««Думанье, размышление» часто означает «слабое поведение», где слабость возникает, например, из-за неправильного контроля стимулов. Когда мы видим незнакомый нам объект, то говорим: «Я думаю, что это что-то вроде гаечного ключа», где выражение «я думаю» противоположно по своему смыслу выражению «я знаю». Мы сообщаем о гораздо меньшей вероятности совершения действия, когда говорим «я думаю, что пойду», нежели когда говорим «я пойду» или «я знаю, что мне надо идти».
Но есть и более важные аспекты данного вопроса. Наблюдая за шахматной игрой, мы можем задаваться вопросом, «о чем думает шахматист», когда он делает очередной ход. Мы можем иметь в виду что хотим знать, как он пойдет дальше. Другими словами, мы любопытствуем по поводу еще только зарождающегося поведения игрока. Сказать, что «он размышляет над тем, чтобы сделать ход ладьей», то же самое, что сказать «он собирается пойти ладьей». Тем не менее обычно термин «размышление» подразумевает завершенное поведение, но настолько незначительное по своим масштабам, что оно остается незаметно для окружающих» (Skinner, 1974, р. 103).
Скиннер определяет знание как «поведенческий репертуар». «Человек, знающий таблицу интегралов в том смысле, что в надлежащих обстоятельствах он может ее воспроизвести, соответствующим образом применяет свои знания в процессе вычислений, и так далее. Человек знает свою собственную историю в том смысле, что обладает достаточно богатым» поведенческим репертуаром» (1953, р. 408-409).
Знание — это поведение, возникающее, когда наличествует определенный стимул. Некоторые теоретики склонны рассматривать перечисление главных действующих лиц трагедии «Гамлет» или рассуждения на тему «влияния германской горнодобывающей промышленности на историю средневековой Европы» как «видимость» или внешний признак знания; Скиннер же расценивает подобное поведение как само знание. Другое определение, которое он дает знанию, — это вероятность возникновения профессионального поведения. Сказать, что человек «знает, как читать», означает, по Скиннеру, что обстоятельства, при которых подкрепляется процесс чтения, стремятся к воспроизводству поведенческого шаблона, называемого чтением. Скиннер считает, что традиционный метод обучения серьезно проигрывает от того, что в него не включены бихевиористские инструменты. Озабоченность этим вопросом привела его к изобретению различных обучающих ситуаций и приспособлений, которые ускоряют процесс и расширяют границы обучения.
«Но если бихевиористская трактовка мышления нам не нравится, то необходимо вспомнить, что ментальное или когнитивное объяснение вообще не является объяснением» (Skinner, 1974, р. 103).
Самопознание.
Тем не менее Скиннер все-таки исследует «поведенческий репертуар», известный под названием самопознание. При этом он описывает ряд случаев, в которых самопознания недостает или оно отсутствует. «Человек может не знать, что он что-то сделал... может не знать, что он что-то делает... может не знать, что склонен или намерен что-то сделать... может не иметь ни малейшего представления о переменных, от которых зависит его поведение» (Skinner, 1958, р. 288-289). Указанные ситуации попадают в сферу пристального интереса со стороны небихевиористов, так как последние заявляют, что подобные ситуации являются проявлением различных внутренних состояний (например, комплексов, привычек, подавленных стремлений, фобий и т. д.). Скиннер же определяет все это как поведение, для которого не было позитивного подкрепления и человек не смог это поведение заметить и запомнить. «Основополагающим моментом является не то, что человек никогда не обращал внимания на модель поведения, воспроизвести которую ему не удается, а то, была ли когда-нибудь у этого человека причина обратить внимание на свои неудачи» (Skinner, 1953, р. 289). Другими словами, учитывается не то, что с вами произошло, а были ли вы вознаграждены за то, что заметили это событие.
Терапия.
Скиннер рассматривал терапию как сферу контроля, обладающего почти неограниченной властью. В связи с тем, что терапевт характеризуется в глазах окружающих как тот, кто с большой долей вероятности приносит облегчение страданий и боли, то любая обещанная и реально предоставленная помощь действует как позитивное подкрепление, усиливая влияние терапевтов.
Поскольку теория Скиннера отрицает категорию личности как таковую, целью лечения не может быть улучшение самочувствия пациента или его более хорошее понимание самого себя. С позиции бихевиоризма, целью терапии должно быть изменение или формирование новых шаблонов поведения, то есть искоренение нежелательного поведения и создание условий, при которых требуемое поведение проявлялось бы как можно чаще.
Исходя из этой предпосылки, терапевты-бихевиористы достаточно успешно работали с заболеваниями, с которыми не справлялась психодинамическая терапия. В обширном обзоре бихевиоральной терапии (Rachman & Wilson, 1980) описывается ряд тщательно разработанных методов лечения, принесших, в общем, положительные результаты. Успешной терапии подвергались пациенты с такими проблемами, как сексуальная дисфункция, сексуальные отклонения, супружеские конфликты, психические расстройства, ожирение, а также вредные привычки, алкоголизм и табакокурение.
Хотя имеется несколько разных подходов к поведенческой терапии, общепринято, что терапевт-бихевиорист в основном интересуется реальным поведением, а не внутренними состояниями больного или возникшими в прошлом причинами его поведения. С точки зрения бихевиоризма, симптом и является самой болезнью, а не признаком таящейся внутри болезни. Симптом — например, тик лица, преждевременная эякуляция, хронический алкоголизм или боязнь толпы — это и есть то, что непосредственно следует лечить. Симптомы не используются в качестве вводных для исследования воспоминаний детства или экзистенциальных перспектив больного.
Для пациента врач — не представляющий угрозы слушатель, это исповедует и психодинамическая теория. Поэтому, выражаясь терминами бихевиоральной терапии, пациент свободен в проявлении поведения, которое прежде он подавлял, — это могут быть рыдание, враждебные чувства или сексуальные фантазии. Тем не менее при подобных проявлениях терапевт-бихевиорист намеренно воздерживается от введения подкреплений. Врач заинтересован в обучении, тренировке и стимуляции таких видов поведения, которые могут эффективно соперничать с поведением, создающим дискомфорт или мешающим жить, а потом и вовсе устранить его. Можно, например, научить прогрессирующей релаксации, и она снизит специфические тревожные реакции, а стимулирование уверенности в себе поможет пациенту перешагнуть через свою робость или застенчивость.
Для размышления. Модификация поведения преподавателя
У студентов, изучающих бихевиоризм, широко распространена следующая шутка. Попробуйте подшутить и вы. Выберите своим объектом преподавателя, любящего расхаживать по аудитории во время лекции. В эксперименте может участвовать ровно столько студентов, сколько на это согласится. Цель состоит в том, чтобы преподаватель находился в одном определенном углу классной комнаты. Вот как это достигается: если преподаватель устремляется туда, куда вы решили его направить, участники эксперимента подаются вперед, прилежно конспектируют каждое его слово и всячески проявляют максимум внимания к лекции. Как только направление движения меняется, студенты сразу же вальяжно откидываются на спинки стульев и отвлекаются от лекции.
Многие группы экспериментаторов отмечали, что после нескольких таких уроков преподаватель большую часть занятий остается в одном и том же углу. Вы можете провести этот эксперимент и на преподавателе психологии, тем более, что после того, как вы ему откроете все карты, он, скорее всего, будет поощрять ваши экспериментаторские начинания.
---
В приведенных ниже положениях определяется специфическая природа бихевиоральной (поведенческой) терапии и отмечается то общее, что она имеет с другими методами лечения:
«1. Поведенческая терапия помогает людям реагировать на жизненные ситуации наиболее адекватным для них способом. Это включает в себя увеличение частоты воспроизведения и/или расширение спектра желаемого поведения индивидуума, его мыслей и чувств, а также снижение или полное устранение нежелательного поведения, мыслей и чувств.
2. Поведенческая терапия не стремится изменить эмоциональную основу отношений или чувств во внутреннем мире индивида.
3. Поведенческая терапия утверждает, что позитивные отношения с врачом являются необходимым, но недостаточным условием эффективной психотерапии.
4. В поведенческой терапии жалобы пациента представляют собой основной момент психотерапевтического лечения — они рассматриваются не как симптомы, а как сама болезнь.
5. В поведенческой терапии пациент и врач приходят к ясному и исчерпывающему пониманию проблемы, выраженной в описании реального поведения (т. е. в действиях, мыслях, чувствах) пациента. Они совместно ставят перед собой определенные цели лечения, обозначая их настолько отчетливо, что и врач, и пациент понимают, когда эти цели достигаются» (Jacks, 1973).
Для размышления. Невосприимчивость
Этот эксперимент имеет своей целью не продемонстрировать работу терапевтов-бихевиористов, а показать, что может произойти, если сфокусировать свое внимание на одной из черт поведения.
Один из методов, используемых врачами-бихевиористами, называется «невосприимчивость». Он способствует постепенному снижению чувствительности индивида к нежелательным раздражителям.
Часть 1. Выявление симптома
Вспомните страхи, которые вы недавно испытывали. Может быть, у вас есть фобия (с фобиями работать легче всего). Это может быть боязнь змей, червей, крови или высоты и тому подобное. Если вы не в состоянии или не хотите думать о своих страхах, то вспомните об отрицательных эмоциях, которые вы испытали в какой-либо ситуации. К примеру, вы можете беспокоиться каждый раз, когда за вами едет полицейская машина, вы можете внутренне напрягаться и готовиться к обороне каждый раз, когда кто-либо заговаривает о вашем вероисповедании или вы начинаете паниковать перед началом экзамена. В общем, найдите постоянно повторяющуюся реакцию, которая вам явно мешает.
Часть 2. Релаксация
Сядьте в удобное кресло или лягте на диван. Расслабьте каждый мускул своего тела. Сконцентрируйтесь сначала на одной части тела, затем на другой, заставляя их расслабиться, и полностью ощутите достигнутое состояние расслабленности. Затем постепенно расслабьте пальцы ног, колени, поясницу и т. д. Это займет несколько минут. Выполните такую прогрессивную релаксацию несколько раз. Если вы не понимаете, расслаблена какая-то часть тела или нет, напрягите ее, а затем снова расслабьте.
Часть 3. Невосприимчивость
Достигнув полной релаксации, подумайте, не выходя из расслабленного состояния, о чем-нибудь, что имеет отдаленное отношение к предмету ваших страхов или к привычкам, от которых вы стараетесь избавиться. Если вы боитесь змей, то представьте, что вы читаете книгу о какой-то очень маленькой, безобидной змейке, живущей где-то очень далеко. Если вы боитесь офицеров полиции, то нарисуйте в своем воображении клоуна, наряженного в полицейскую форму и жонглирующего в цирке воздушными шариками.
Старайтесь удерживать в воображении образы нежелательных раздражителей, находясь в полностью расслабленном состоянии. Если вы чувствуете, что напряжение нарастает («Ой, змея!»), отвлекитесь от созданного образа и, сосредоточившись на релаксации, вернитесь в исходное расслабленное состояние. Повторяйте эти упражнения до тех пор, пока не сможете представлять себе воображаемый образ, оставаясь в полностью расслабленном состоянии.
Следующие шаги представляют собой своего рода лестницу. Подумайте о пугающем вас предмете или о ситуации, в которой вы чувствуете себя дискомфортно, так, чтобы они были больше приближены к реальности. Представляя себе новые образы, внимательно следите при этом за тем, чтобы по-прежнему оставаться в полностью расслабленном состоянии. Затем мысленно представляйте себе эти образы так, чтобы они были все ближе к вам и все реальнее, но оставайтесь в расслабленном состоянии. Если вы боитесь, дальнейшие шаги могут быть следующими: вначале вы читаете книгу о змеях, потом вы смотрите фотографии змей; затем ставите в комнате клетку со змеей, затем перемещаете эту клетку поближе к себе и наконец берете змею в руки.
Главное правило — не пропускайте шаги. Ни в коем случае не переходите к следующему шагу, пока вы не убедитесь, что при предшествующих шагах вы оставались в состоянии полной релаксации.
По другую сторону бихевиоризма.
Радикальный бихевиоризм Скиннера — суть бихевиоральной терапии; тем не менее существенная либерализация его позиций позволила поведенческой терапии стать быстрее всего развивающимся и самым многогранным видом психотерапии в англоговорящем мире.
Хотя историческая справедливость требует, чтобы именно Скиннер был назван первооткрывателем когнитивной психологии, эта честь всегда пугала его (Skinner, 1978 с). В своем обзоре, посвященном первому столетию психологии, Анастаси (Anastasi, 1992) пишет: «Когнитивная революция не отвергла бихевиоризм; она лишь расширила и обогатила существующие методы исследований». Скиннер, считавший когнитивную психологию рассадником темного мышления, возрождением рассудочности и надуманных объяснений, страстно отстаивал точку зрения, что практически все описательные термины, используемые в когнитивной психологии, ничего не значат, ничего в действительности не описывают и, скорее, мешают, чем способствуют развитию науки (1989). Предложив альтернативные подходы, он был глубоко разочарован недоброжелательной реакцией других ученых (1987b).
В нашем учебнике, из-за уважения к научному вкладу Скиннера в психологию, мы посвятили когнитивной психологии и теории Джорджа Келли отдельную главу. Несмотря на заявления Скиннера, большинство людей, включая и бихевиористов, упорно верят в то, что мышление, хотя его нелегко измерить стандартными методами, тем не менее должно быть всесторонне изучено. Задачей терапевта-бихевиориста, приверженца когнитивной теории, является видоизменение поведения и способа выражения эмоций, но все это должно быть сделано с учетом мышления пациента.
Практическое применение бихевиорального анализа.
Скиннер считал, что предпочтительнее модифицировать обстоятельства, в которых индивид существует, чем обвинять и наказывать его за действия, отклоняющиеся от нормального поведения. Если поведение действительно является результатом избирательного подкрепления, то отклоняющееся поведение — функция от окружающих обстоятельств. В прикладном бихевиоральном анализе особое внимание уделяется общему окружению пациента, а не психодинамике отклоняющегося поведения.
Скиннер заложил основы изучения того, как видоизменяется поведение человека в условиях общественных институтов. Он показал, что тот, кто может контролировать окружающее, может контролировать и свое поведение (Lindsley, Skinner, Solomon, 1953; Skinner, 1984 b).
Если изменение подкреплений происходит таким образом, что девиантное поведение больше не подкрепляется, то данная модель поведения должна уйти из поведенческого репертуара человека и никогда больше не проявляться. Более того, обстоятельства могут быть изменены исключительно с целью добиться появления определенного вида поведения, представляющегося наиболее желательным (Goodall, 1972a, 1972b). В модификации поведения главным является «уничтожение» тех поведенческих шаблонов, которые сами по себе являются отклоняющимися от нормы или ведут к отклоняющимся от нормы, может быть даже криминальным, последствиям. Эти идеи и в прошлом, и в настоящем активно применяются в образовательных и попечительских заведениях, таких, как больницы, тюрьмы, колонии для несовершеннолетних, школы (Gilbert and Gilbert, 1991).
Критики бихевиорального анализа утверждают, что контроль, нужный для устранения нежелательного поведения, часто бывает чрезмерным — например, когда пациентов с ярко выраженным нарушением психики лишают пищи до той поры, пока они не согласятся вести себя в соответствии с общественными канонами. Защитники бихевиоризма отвечают на это, что данный подход — просто более понятное и формальное объяснение того, как должны функционировать общественные институты. Роль университета — обучать студентов, но он действует недостаточно эффективно. Тюрьма по своему назначению призвана сдерживать асоциальные поступки и видоизменять поведение людей, склонных к криминальным действиям, но и она часто не справляется с данной задачей. Цель психиатрической больницы — помочь своим пациентам вернуться к адекватному восприятию действительности, но эта цель далеко не всегда достигается. Неэффективность всех этих учреждений может в долгосрочной перспективе привести к внедрению бихевиоральных методов, предполагающих жесткий контроль за окружающими обстоятельствами. Если, к примеру, неподвижность кататоника возможно трансформировать в речь, прием пищи и процесс одевания, то достижение этого — явное улучшение для пациента и облегчение для врачей. Очевидно, что контроль способен видоизменить поведение. Но критики оживленно спорят об этической стороне проблемы: до какой степени контроль можно ужесточать?
От программируемого обучения до компьютерных игр.
Наиболее выдающееся достижение Скиннера связано с его опытами над животными. Именно эти эксперименты натолкнули его на идею так называемого программируемого обучения. В своем первоначальном виде оно выглядело следующим образом: студент садился у обучающей машины. На экране перед его глазами появлялось задание (рисунок или фраза). Студент активно реагировал (писал, нажимал на кнопку и т. п.). После выполнения задания ему сообщали правильные реакции и просили самому проверить, насколько его собственная реакция соответствовала верной. Обратная связь возникала раньше, чем на экране машины появлялось следующее задание. В каждом случае студенту показывали, какой должна была быть реакция. В ранних и более простых программах студенты переходили от задания к заданию, имея возможность время от времени вернуться назад, перепроверить все еще раз и исправить свои ошибки (Skinner, 1958). Опыты Скиннера показали, что люди обучаются гораздо легче и быстрее, когда в ходе обучения им обеспечивается мгновенная и точная обратная связь с их успехами. Ниже приводятся основные гипотезы, возникшие в ходе изучения запрограммированного обучения:
«1. Скорость обучения возрастает, если материал представлен в виде дискретных частей. В программируемом обучении наиболее простой материал подается первым. Каждый раздел материала дается как отдельное целое, органично входящее в более сложную и объемную программу обучения. Так, например, несмотря на то что умножение 4 на 7, дающее в результате 28, — это простая операция, она является частью таблицы умножения числа 4 и частью таблицы умножения числа 7. Эти таблицы, в свою очередь, являются частью большей группы — частью методов выполнения математических вычислений.
2. Обучающийся должен реагировать. Материал запоминается лучше, если обучающийся активно участвует в учебном процессе. По правилам программируемого обучения обучающийся выбирает ответ, записывая свое мнение, нажимая на кнопку вызывая слайд либо реагируя каким-то другим способом. Если студент не заинтересован в ответе на представленный программой вопрос, программа автоматически останавливается до тех пор, пока студент не решит продолжить.
3. Наказание не ведет к более успешному обучению. Скиннер как-то заметил, что аптеки подвергаются хулиганским выходкам гораздо реже, чем школы, так как первые не ассоциируются с наказанием. Программируемое обучение помогает студентам закреплять собственный темп занятий.»
Возможно, правила программируемого обучения наиболее успешно борются с карательными методами, позволяя студентам продвигаться вперед в соответствии со своими возможностями. Медлительный студент избавляется от наказания, которое неминуемо грозит ему, если его принуждают переходить к изучению материала, к которому он еще не готов, в то время как быстро схватывающему студенту не приходится скучать — ничто не сдерживает его темпов обучения (Skinner, 1978 а, р. 146).
В предисловии к своей работе по программируемому обучению Холланд и Скиннер (Holland & Skinner, 1961) утверждали, что метод программируемого обучения обладает массой преимуществ: 1. Студенты обучаются в соответствии со своими возможностями. 2. Студент подходит к сложному материалу только после того, как полностью разобрался с основами, необходимыми, чтобы двигаться дальше. 3. В связи с тем, что предлагаемый материал усложняется постепенно, студент, регулярно получающий «намеки и подсказки», практически всегда выбирает правильный ответ. 4. Обучение интерактивно. 5. Дать правильный ответ можно только в том случае, если присутствует понимание существа проблемы — случайность исключена. 6. Отдельные вопросы повторяются в различных вариантах на протяжении всей обучающей программы. 7. Студент получает регулярно обновляющуюся, точную информацию о своих успехах.
Развитие методов обучения.
Развитие интерактивного компьютерного обучения — это шаг за пределы простой модели программируемого обучения. Обучающийся по-прежнему работает с отдельными разделами материала, так же должен реагировать на подаваемый материал и так же практически немедленно получает обратную связь; но ответ со стороны компьютера теперь гораздо более детален, индивидуален и полон, нежели тот, который поступал от обучающей машины. Процесс обучения представляет собой диалог между компьютером и студентом. Студент не только узнает о правильности или ошибочности своего ответа. Компьютер задает ему наводящие вопросы, предлагает картинки, альтернативные подходы, дает советы. Компьютер поощряет обучающегося, напоминает ему о том, как успешно решались схожие задачи, или представляет проблему в другом ракурсе. В то время как некоторые обучающие программы и машины потерпели фиаско, не вызвав у студентов никакого интереса, при использовании компьютерных программ такая проблема не возникала.
«В свете нашего нового знания современная школьная система должна быть признана полностью несостоятельной, так как она не может заставить школьников обучаться иным способом, кроме как запугивая последствиями, которые для них наступят, если они не будут учиться» (Skinner, 1958, р. 977).
Характерная для компьютера гибкость находит и другое применение:
«Мы хотим указать на еще один аспект машинного обучения, который со временем станет наиболее важным. Ребенок, оставаясь наедине с машиной, попадает в уникальную психологическую ситуацию. Компьютер становится непререкаемым выразителем его мыслей. Компьютер стимулирует развитие воображения ребенка, возбуждая его любопытство, стремление узнать, что получится, побуждает его проверять маловероятные ответы. В условиях, когда можно изучить все альтернативные варианты и получить исчерпывающие разъяснения по поводу того, почему такой-то ответ является неверным, ошибочный ответ столь же ценен, как и правильный» (Brown & El-Ghannam, 1971, p. 2).
Существует множество возражений против метода программируемого обучения. Прежде всего, считается, что подобный метод способствует социальной изоляции: проходя обучение, студенты замыкаются в своем собственном мирке. Теряются все выгоды, получаемые от группового обучения, в частности общий энтузиазм, групповая энергия (правда, нивелируются и отрицательные черты обучения в группе — конкуренция и подавление). Кроме того, студенты не могут выразить несогласие с какими-либо предубеждениями автора программы. Однако с совершенствованием компьютерных программ у студентов появляется возможность работать в группах или участвовать в общих проектах, распределяя работу на весь класс или на весь мир. Более того, на современном этапе создаются интерактивные программы, позволяющие пользователю оспаривать точку зрения создателя программы.
В одной из своих язвительных статей Скиннер, разочарованный медленным внедрением обучающих машин, критикует множество недостатков современного метода образования. «Используя обучающую машину и запрограммированные инструкции, любой в состоянии освоить программу американской школы, затратив лишь половину времени и половину усилий» (1984b, p. 948).
Данный метод не ограничивается преподаванием какого-либо фактического учебного материала. Ниже приводится отрывок записи того, как действует обучающая программа, разработанная в Стэнфордском университете для первого года обучения на творческих курсах. В данном примере студентка говорит о себе как о человеке, никогда не сочинявшем стихи.
«Компьютер: Привет! Как мне сегодня тебя называть? Студентка: Гейл.
Компьютер: О'кей, Гейл, на этот раз мы поговорим о том, что ты можешь и чего не можешь видеть, слышать, осязать, чувствовать. Дотронься до компьютерного терминала. Что ты чувствуешь?
Студентка: Пластик и металл, серый и рычащий.
Компьютер: Прекрасно. Теперь скажи то же самое другими словами. Это похоже на...
Студентка: На стальные струны, они лижут мне кончики пальцев.
Компьютер: Хорошо. Может, еще что-нибудь скажешь? Это как...
Студентка: Как шум из ниоткуда, он проникает в пустое пространство.
Компьютер: Можешь не верить, но ты только что написала стихотворение. Вот оно:
Пластик и металл, серый и рычащий.
Чувствую металлические струны кончиками пальцев.
Шум из ниоткуда врывается в пустое пространство.
Может, ты хочешь улучшить стихотворение?
Студентка: Конечно, хочу.
Компьютер: Хорошо. Печатай изменения в следующих трех строчках.
Студентка:
Серый и рычащий, блок льнет к моим пальцам.
Металлические струны, окутанные серым.
Шум из ниоткуда поет в пустом пространстве.
Компьютер: Отлично! Теперь, Гейл, не хочешь ли совершить воображаемую прогулку по лесу?
Студентка: Очень хочу.
Компьютер: Хорошо. Представь: осень, и ты идешь по лесу. Какие цвета ты видишь?
Студентка: Желтый, коричневый, оттенки красного и розового, синее небо.
Компьютер: О чем напоминает тебе эта цветовая гамма?
Студентка: Красочное пятно, нарисованное колесницей солнца.
Компьютер: Прогулки по лесу наводят на всякие отвлеченные мысли о смерти, переменах, красоте, повторяемости истории. А ты о чем думаешь? Напечатай свои мысли.
Студентка: Возрождение, тишина, восхищение, покой.
Компьютер: Что ты чувствуешь, когда думаешь о покое, тишине, возрождении, восхищении?
Студентка: Чувствую благоговение перед совершенной красотой неизведанного.
Компьютер: Гейл, как насчет того, чтобы написать коротенькое стихотворение?
Студентка: Да, я с удовольствием напишу.
Компьютер: Хорошо, предлагаю напечатать три строчки, используя цвета желтый, коричневый, оттенки розового и красного, синее небо, а также используя абстрактные идеи о возрождении, покое, тишине, восхищении. И хорошо бы еще выразить твои чувства, вызванные этими идеями.
Студентка:
Желтая пшеница умирает, возрождаясь в хлебе.
Коричневая земля — живет в тишине.
Покой разрушен. Падающие красные листья водят хоровод.
|
