|
В клинической практике часто встречается неврастенический симптомокомплекс, в генезе которого наряду с психогенными факторами играют роль и соматогенные истощающие влияния, а так как и те, и другие могут привести к развитию неврастенического симптомокомп-лекса, возникает вопрос о целесообразности разграничения неврастенического симптомокомлекса психогенной этиологии от соматогенно обусловленного. Не будет ли такое разграничение искусственным, не имеющим практического значения? Для ответа на этот вопрос приводим следующие два наблюдения, сделанные в разное время.
В санаторий поступили молодой человек и молодая женщина с диагнозом неврастении. Через несколько недель молодой человек значительно прибавил в весе, почувствовал себя бодрым, отдохнувшим и был выписан из санатория выздоровевшим. Молодая женщина потеряла в весе, несмотря на то что получала хорошее питание и соблюдала санаторный режим. Явления неврастении у нее усилились. Не пробыв до конца срока путевки, она оставила санаторий и уехала в экспедицию. Находясь там в тяжелых климатических и бытовых условиях, она много работала, часто недосыпала, получала пищу, менее богатую, разнообразную и вкусно приготовленную, чем в санатории, и тем не менее быстро поправилась, избавившись от неврастении. По характеру она была всегда нетерпеливой, активной, деятельной, отличалась высокой трудоспособностью и не могла быть отнесена ни к мыслительному, ни к художественному типу.
У молодого человека неврастения развилась после того, как он длительно и напряженно готовился к экзаменам, недосыпал, нерегулярно питался и, наконец, перенес грипп на ногах Санаторное лечение, проведенное после успешной сдачи экзаменов, быстро привело к выздоровлению
Молодая женщина за 5 месяцев до поступления в санаторий получила письмо, что муж, находящийся в экспедиции, изменяет ей там с одной из сотрудниц. По приезде муж часто продолжал встречаться на работе с этой сотрудницей. Мысли о возможной измене мужа не покидали больную. Малейшая задержка его на работе, телефонный звонок или воспоминание о том, что муж сейчас на работе, где находится и эта сотрудница, вызывали чувство тревоги и тягостную эмоциональную реакцию. При общении с мужем больная пела себя сдержанно, стараясь не обнаружить свои переживания. Постепенно развились явления неврастении. Пребывание в санатории, в то время как муж продолжал оставаться на той же работе, не привело к улучшению состояния. Выздоровление наступило довольно быстро после того, как муж поехал с другой экспедиционной партией совместно с больной и семейные отношения наладились.
В данном случае заболевание развилось у женщины, относящейся скорее всего к лицам с сильным неуравновешенным типом нервной системы без преобладания одной из сигнальных систем. Имевшееся у нее отставание тормозного процесса способствовало возникновению заболевания. Последнее было вызвано действием информации (письмо и пр.) о возникшей угрозе ее семейному благополучию. При этом до того индифферентные раздражители или их следы (звонок телефона, задержка мужа на работе, воспоминание о его сослуживице) приобрели новое сигнальное значение и в связи с этим стали психотравмирующими.
Больным пунктом в коре были представления, связанные с возможной изменой мужа. Таким образом, основным этиологическим фактором явилась длительная психическая травматизация, патогенетическим — перенапряжение нервных процессов, вызванное действием психотравмировавших раздражителей и подавлением эмоциональных проявлений усилием воли. Пребывание в условиях санатория не привело к устранению психической травматизации. В связи с этим не было достигнуто и лечебного эффекта. Поездка с мужем в экспедицию привела к устранению причины заболевания и быстрому выздоровлению.
Приведенные наблюдения свидетельствуют о том, что разграничение неврастенического синдрома соматогенного и психогенного генеза важно, так как в зависимости от этиологических факторов болезнь не только имеет свои клинические особенности, но и требует различной терапии.
Мы считаем целесообразным, как это делают многие авторы, обозначать неврастенический симптомокомплекс соматогенного генеза по ведущей этиологической причине, например постинфекционная астения или церебрастения, астенические состояния на почве алиментарной дистрофии или анемии после кровопотери, церебральный артериосклероз, неврастеническая стадия, прогрессивный паралич, неврастеническая стадия и т. п.
К неврастении как самостоятельной нозологической единице в рамках неврозов мы будем относить лишь заболевания, вызванные либо психическими травмами, либо длительным недосыпанием, продолжительным умственным или физическим напряжением, связанными с психическими воздействиями, вызывающими озабоченность и необходимость преодолевать возникающее чувство усталости. Это особенно отчетливо выступает при так называемой фатигационной (от лат. fatigatio — утомление, переутомление) неврастении у летчиков, описанной в годы второй мировой войны. Помимо психического и физического напряжения и возможного недосыпания, в возникновении болезни большую роль играло психотравмирующее воздействие опасной для жизни ситуации.
Неврастению будем отграничивать от астенической психопатии, для которой, по П. Б. Ганнушкину, явления так называемой раздражительной слабости нервной системы и психики (раздражимость + истощаемость), выдвигаясь на передний план, представляют свойства не нажитые, а врожденные, постоянные.
Неврастения развивается чаще всего под влиянием более или менее длительной психической травматизации, особенно ведущей к длительному эмоциональному напряжению и недосыпанию, которые нередко возникают при длительном пребывании в неблагоприятной семейной или служебной обстановке, а также продолжительном состоянии тревоги и большом умственном или физическом напряжении, связанном с условиями труда, с предъявлением к личности непосильных требований, например, во время подготовки к ответственным экзаменам. Подобные причины особенно легко вызывают заболевание у лиц астеничных, легко утомляемых, со слабым типом нервной системы, у которых нет выраженного преобладания одной из сигнальных систем над другой, а также лиц мнительных, педантичных, с высоко развитым чувством долга. Может оно развиваться и у лиц с сильной нервной системой. У людей со слабой подвижностью нервных процессов (медлительных, инертных, с трудом* переключающихся с одного вида деятельности на другой), как отмечает Б. Я. Первомайский, особенно легко могут оказаться психотравмирующими ситуации, требующие частых быстрых переключений внимания. Истощающие организм факторы, связанные с недоеданием, чрезмерной работой без достаточного отдыха, способствуют возникновению неврастении.
Заболевание начинается исподволь, постепенно. Основным симптомом является раздражительная слабость — повышенная возбудимость и легкая истощаемость больных. При повышенной возбудимости малозначащие или индифферентные для здорового человека раздражители начинают вызывать повышенную реакцию. Больные становятся вспыльчивыми, раздражаются даже по незначительному поводу, становятся невыносливыми к сильным внешним раздражителям — шуму, яркому свету и др., а также к болевым раздражителям. Аналогичным повышением чувствительности в отношении интероцептивных и проприоцептивных раздражителей (т. е. идущих от внутренних органов и различных участков тела больных) следует объяснить жалобы этих больных на разнообразные неприятные ощущения в разных частях тела (головная боль, головокружение, шум в ушах, парастезии, тягостные ощущения в области сердца, желудка и т. д.). Раздражительность и вспыльчивость особенно проявляются при повторном действии вызвавших заболевание психотравмирующих раздражителей. Однако они могут иногда проявляться и под влиянием индифферентных раздражителей. В то же время при некоторых обстоятельствах больные в состоянии себя сдерживать и не проявлять повышенной раздражительности, например на работе. Повышенная возбудимость больных выражается также в некотором повышении сухожильных рефлексов и легком возникновении вегетативных реакций — сердцебиений, покраснения или побледнения лица, потоотделения. Часто у больных наблюдается дрожание век и пальцев вытянутых рук.
Повышенная возбудимость обычно сочетается с повышенной истощаемостью, которая сказывается в снижении трудоспособности, повышенной утомляемости, астении. Часты жалобы на общую физическую слабость, отсутствие бодрости, энергии, невыносливость к привычному до болезни режиму труда. Длительное активное напряжение внимания становится недоступным. С истощаемостью внимания часто связана и недостаточная фиксация некоторых событий. Этим объясняются жалобы на плохую память, забывчивость.
Повышенная возбудимость и быстрая истощаемость сказываются также в легком возникновении эмоциональных реакций (печали, радости и т. п.) и в то же время их кратковременности, нестойкости: при появлении аппетита — в быстром нарастании чувства голода и быстром угасании его в начале еды, иногда в легком возникновении эрекции под влиянием слабых механических или условнорефлекторных раздражителей и быстром наступлении эякуляции— извержении семени (ejaculatio praecox). Обычно те функции у больных, которые отличаются повышенной возбудимостью, характеризуются и повышенной истощаемостью. Истощаемость этих больных сказывается и в их нетерпеливости. Ожидание для них становится невыносимым.
Сон больных нарушен. Засыпание часто затруднено. Сон недостаточно глубокий, тревожный, с обилием сновидений. При этом больные легко пробуждаются под влиянием незначительных внешних раздражителей. После сна не возникает чувства свежести, бодрости, а, наоборот, появляется ощущение разбитости, сонливости. К середине дня самочувствие улучшается, а к вечеру вновь ухудшается. Многие больные неврастенией жалуются на головную боль. Интенсивность ее невелика: чаще всего это ощущение тяжести в голове или тупые боли в области лба. Боль нередко носит более или менее постоянный характер, усиливаясь при волнении или утомлении. По Б. Д. Карвасарскому, при неврастении может наблюдаться головная боль вазомоторного характера (пульсирующая боль, сопровождающаяся увеличением пульсации височных артерий: дигидроэрготамии ее уменьшает) и боль, связанная с напряжением мышц головы и шеи. Последнее подтверждается электромиографически. Сосудосуживающие препараты могут усиливать такую боль. Давление в центральной артерии сетчатки, отражающее давление в системе внутренней сонной артерии, во время приступа неврастенической головной боли в отличие от того, что наблюдается, например, при головной боли на почве арахноидита, не изменено.
Больные неврастенией сознают, что они больны, и часто ищут помощи у врачей, стремятся поправиться. Обычно они не стараются демонстрировать свою болезнь, а, наоборот, скрывают ее от окружающих. Иногда заболевание кажется им тяжелым и порождает ряд ипохондрических представлений. Наличие неприятных ощущений со стороны различных частей тела дает больным повод заподозрить у себя какое-либо начинающееся тяжелое соматическое заболевание.
У многих заболевших обнаруживается наличие больных пунктов в коре — тех пунктов, к которым чаще всего адресуются психотравмирующие воздействия. Это сказывается в том, что реакция таких больных на определенные раздражители, в той или иной мере связанные с тягостным для них событием или ситуацией, бывает повышенной. Вместе с тем мысли об этой ситуации нередко доминируют в сознании больного.
Течение неврастении зависит от того, продолжают ли действовать вызвавшие ее причины. Заболевание может стать затяжным и протекать с периодическими обострениями, если причина его не устранена. При прекращении действия неблагоприятной ситуации наступает быстрое выздоровление. Чаще всего заболевание длится ряд недель или месяцев. Описываются случаи и более длительного, затяжного течения болезни (В. В. Королев).
Клинические проявления неврастении не всегда одинаковы. Это дало основание для выделения гипер- и гипостенической формы болезни.
Для первой характерна повышенная возбудимость, раздражительность, вспыльчивость, нетерпеливость, аффективная неустойчивость, чувство напряженности, иногда тревоги, повышенная отвлекаемость, рассеянность, торопливость, затруднение засыпания, сомато- вегетативные расстройства (потливость, тахикардия, неприятное ощущение в области сердца, головная боль, головокружение и т. п.), для второй — астения, повышенная утомляемость, падение работоспособности, легкая истощаемость внимания, чувство разбитости, отсутствие ощущения свежести, бодрости, прилива сил после сна, улучшение самочувствия к середине и ухудшение к концу дня. Часто отмечаются сомато-вегетативные нарушения (боли в области сердца, экстрасистолии, сердцебиения, потливость, диспепсические явления, учащение мочеиспускания и др.).
Условные рефлексы по двигательной методике с речевым подкреплением, мигательной методике Короткина и методике функциональной подвижности зрительного анализатора при гипостенической форме обычно вырабатываются медленнее, чем при гиперстенической (Л. И. Александрова, Н. В. Галузо, Л. Н. Канавец, Kreindler); на плетизмограмме холодовые раздражения вызывают лишь слабо выраженную реакцию (Я. В. Благосклонная).
Помимо этих двух форм, ряд авторов выделяют еще форму раздражительной слабости (лабильную, или переходную, форму неврастении), характеризующуюся повышенной возбудимостью и легкой истощаемостью, резкими колебаниями работоспособности, неустойчивостью настроения. При ней, как отмечает Б. С. Бамдас, за бурным началом деятельности следует быстрое падение работоспособности, непосредственно за вспышкой гнева — слезы, за остро возникшим интересом — вялость и апатия, за нетерпеливым стремлением что-либо сказать или сделать — чувство бессилия, за эмоциональным подъемом — необоснованное разочарование. При этой форме сомато-вегетативные нарушения столь же часты, как и при обеих указанных выше формах.
По Л. Н. Канавец, гиперстеническая форма наблюдалась у 79,3%, переходная — у 18,4% и гипостеническая — у 2,3% больных неврастенией, лечившихся в санаториях Южного берега Крыма. Переход одной формы неврастении в другую, хотя и редко, но встречается. Это дало основание ряду авторов рассматривать гиперстеническую, раздражительной слабости и гипостеническую формы в качестве трех стадий одного и того же процесса.
Давно было подмечено, что иногда при неврастении на передний план выступает пониженное настроение. Выделялась депрессивная форма неврастении, которая и сейчас признается некоторыми клиницистами (Kreindler). Ряд авторов относят ее к гипостенической форме. Как нам кажется, имеются основания выделять ее в самостоятельную форму — неврастеническую депрессию, при которой наряду с таким симптомом неврастении, как повышенная возбудимость и быстрая истощаемость или астения, выступает пониженное настроение. Видимо, к ней относится часть заболеваний, описываемых последнее время под названием невротическая депрессия (Völkel, E. С. Авербух).
Неврастеническая депрессия отличается не только от эндогенной, но и от психогенной, или реактивной, депрессии, которая является психозом сверхценных, доминирующих идей. При реактивной депрессии в сознании господствуют мысли о постигшем человека несчастье. При неврастенической депрессии депрессивный аффект является суммарной реакцией на психотравмирующую ситуацию без того, чтобы мысли об этой ситуации господствовали в сознании. Он не столь глубок и стоек, как при реактивной депрессии, и отходит на задний план, когда внимание больного чем-либо отвлечено, например интересной беседой, просмотром кинофильма. Не наблюдается и психомоторной заторможенности, идей самоуничижения, виновности.
Приводим характерное наблюдение.
Больная Т., 26 лет, чертежница, обратилась с жалобами на чувство тоски, повышенную утомляемость, раздражительность, частые головные боли.
Больная 7 лет замужем. Живет с мужем и свекровью. Имеет ребенка 6 лет. К мужу не привязана. Он часто выпивает, маловнимателен. Со свекровью отношения плохие. Работа не удовлетворяет. Материальное положение семьи затруднительное. Считает, что жизнь ее сложилась неудачно. Последнее время много сверхурочно работала, уставала. По характеру мягкая, общительная; всегда отличалась невысокой работоспособностью, быстрой утомляемостью Колебаний настроения в прошлом не наблюдалось.
Отмечает, что заболевание развивалось постепенно. Последние недели резко повысилась утомляемость, стала раздражительной, ухудшился сон. Настроение стало пониженным. Появилось чувство тоски. Все стало немилым.
В клинике астенична, легко утомляема, эмоционально лабильна. Жалуется на чувство тоски, плохое настроение, которое ни с чем внешним не связывает (о доме не вспоминает). Поза и мимика часто депрессивные. Идей самоуничижения, виновности не высказывает. Суточных колебаний настроения не отмечается. Задержки менструаций и запоров нет. Следит за своей внешностью, оживляется во время беседы, эмоционально живо реагирует во время телевизионных передач. Сон неглубокий с частыми пробуждениями; засыпание затруднено.
После полуторамесячного пребывания в клинике, где проводилась психотерапия, общеукрепляющее лечение, лечение малыми дозами мелипрамина (тофранила) утром и днем в сочетании с андаксином, настроение выровнялось, явления астении, эмоциональной лабильности сгладились.
В данном случае депрессия явилась суммарной реакцией на длительное действие психотравмирующей ситуации без того, чтобы мысли об этой ситуации стали сверхценными, доминирующими. Наряду с пониженным настроением выступали явления астении.
В то время как отдельные депрессивные нотки в картине болезни или общее понижение настроения часто встречается у больных неврастенией, неврастеническая депрессия наблюдается сравнительно редко,— по нашим данным, лишь у 2—3% больных этим неврозом.
При неврастенических синдромах, по мнению А. Г. Иванова-Смоленского, в первой, начальной, стадии происходит ослабление наиболее молодого в эволюционном отношении, наиболее хрупкого процесса внутреннего торможения, в связи с чем — несдержанность, раздражительность. Во второй стадии страдает возбудительный процесс. Возбуждение легко возникает, но быстро истощается (раздражительная слабость), в третьей — начинает преобладать процесс торможения, как бы ограждая нервные клетки от чрезмерной траты энергии.
Электрическая активность мозга, по нашим данным, в большинстве случаев неврастении не отличается от нормы и почти у 50% больных ничем не примечательна. У остальных 50% обнаруживаются те или иные особенности, которые не удавалось связать с той или иной формой заболевания. Так, у одних отмечалось преобладание частых волн (бета-ритма), у других—уплощенные кривые, у третьих — периодические медленные волны или иногда пики.
Kreindler с сотрудниками у 63% больных неврастенией (астеническим неврозом, по терминологии автора) явно психогенной этиологии наблюдал низкую электрическую активность мозга (средний вольтаж 5—15 мкв), у 74% больных — нерегулярность кривой при наличии альфа-ритма. При этом у 36% больных с давностью заболевания до года и у 68% больных — свыше года отмечались тета-волны, у 13% от общего числа больных — дельта-волны (при давности заболевания до года они не отмечались) и у 33% — пики.
По Demetrescu, Nicolescu-Catargi и М. Demetrescu, для неврастении характерны следующие три типа электроэнцефалографических кривых: I. Уплощенная кривая с быстрыми ритмами и повы-шенной реактивностью; альфа-ритма не наблюдается. II, Кривая с полным или почти полным преобладанием альфа-ритма, иррадиирующего в передние продольные отведения, ненормальное соотношение между амплитудой передних и задних ритмов, пониженная, иногда селективная реактивность (экстероцептивные стимулы блокируют задний альфа-ритм, тогда как интеро- и экстероцептивные импульсы блокируют передний альфа-ритм). III. Электроэнцефалографическая характеристика, промежуточная между этими двумя типами. По мнению авторов, I тип соответствует гиперстенической форме неврастении (неврозу раздражения, по их терминологии) и в основе его, по всей вероятности, лежит чрезмерная возбудимость восходящей активирующей системы; II тип соответствует гипостенической форме (неврозу торможения). Его электроэнцефалографические особенности объясняются указанными авторами торможением таламической активирующей системы, проектирующимся на кору лобной доли, что приводит к ослаблению контроля лобной доли над висцеральным мозгом; III тип соответствует смешанному неврозу, клиническая характеристика его является промежуточной между первыми двумя типами. Авторы предполагают, что психическая травма вызывает через кору головного мозга функциональные изменения на уровне восходящих активирующих систем. По И. В. Родштату, у ряда больных неврастенией обнаруживаются электроэнцефалографические признаки дисфункции неспецифических образований мозга на лимбическом и стволовом уровне.
Неврастенический симптомокомплекс может, как известно, возникать под влиянием самых разнообразных причин — травм, инфекций, интоксикаций, эндокринных нарушений, опухолей и сосудистых заболеваний головного мозга, а также переутомления, истощения в связи с расстройством питания организма, кровопотерей и т. п. В отличие от этого неврастения, вызванная психической травматизацией, имеет свои клинические особенности, отличающие ее от неврастенических симптомокомплексов другой этиологии. При ней часто можно обнаружить наличие больных пунктов в коре головного мозга больного, воздействие на которые вызывает особенно выраженную эмоциональную реакцию. Это сказывается в повышенной чувствительности к действию определенных психотравмирующих раздражителей, являющихся для них патогенными. Последние могут быть установлены при расспросе больного, наблюдении за его поведением и реакциями в различных ситуациях, в процессе беседы, затрагивающей различные темы, а также при словесном эксперименте путем наблюдения за реакцией на различные слова-раздражители. При возникновении заболевания вслед за действием психических травм и при наличии больных пунктов в коре все-таки необходимо тщательное неврологическое обследование, поскольку указанные явления не исключают возможности органического заболевания.
При неврастеническом симптомокомплексе, вызванном травмами и опухолями мозга, церебральным атеросклерозом (неврастеническая форма), сифилисом (неврастеническая стадия сифилиса мозга или прогрессивного паралича) и т. п., имеются симптомы основного заболевания, придающие ряд клинических особенностей самому неврастеническому симптомокомплексу и тем самым отличающие его от неврастении. Так, резчайшие головные боли, особенно возникающие во время сна, под утро, часто сопровождающиеся тошнотой и рвотой, местная болезненность при перкуссии черепа, неврологические симптомы и изменения глазного дна характерны для опухолей мозга; выраженность вестибулярного компонента (головокружение при езде в трамвае, поезде, при фиксации взгляда на мерцающих предметах, например в кинотеатре, положительный окулостатический феномен и т. п.) типична для последствий травм мозга; нарастающее снижение этических и нравственных устоев с наличием характерных серологических и неврологических данных — для неврастенической стадии прогрессивного паралича; резкое слабодушие наряду с инертностью, трудностью быстро переключаться с одного вида деятельности на другой — для церебрального атеросклероза. При гипотонической болезни, как уже отмечалось нами, периодически появляются признаки недостаточности кровообращения мозга, особенно после физической нагрузки или резкого эмоционального напряжения. Сюда относятся головные боли, чаще в области затылка, головокружение, шум в ушах, ощущения мерцания в глазах, чувство кратковременного онемения отдельных частей тела, временные затруднения в подыскивании или произношении слов (при церебральном атеросклерозе они носят более постоянный характер). При этом нередко возникают неприятные ощущения в области сердца и периодическое появление чувства тревоги, беспокойства.
Для астении гипертонического генеза, по Б. С. Бамдасу, характерны расстройства внимания, отвлекаемость, мешающая работе и затрудняющая усвоение нового материала, раздражительность, нетерпеливость, аффективная лабильность, временами тревога, головные боли распирающего характера, свинцовая тяжесть в затылочной области, боли в области темени и лба, головокружения, носящие приступообразный характер, с внезапным проваливанием, потерей устойчивости, которая заставляет больного хвататься за что-либо, и ощущением легкости, пустоты в голове.
Для постинфекционных астений и астений при соматических заболеваниях характерна гиперестетическая психическая слабость на фоне легкой истощаемости, сензитивности, обидчивость, капризности; плаксивость, повышенная сентиментальность, умиляемость; при ухудшении самочувствия — отдельные нестойкие ипохондрические идеи. При этом у больных после брюшного тифа на передний план выступает очень резкая мышечная адинамия, при туберкулезе — часто легкое благодушие, легкая эйфория, недооценка тяжести своего состояния, что связывают с легкой гипоксемией мозга; при болезни Боткина — астения с гневной раздражительностью (Т. А. Невзорова); при заболеваниях сердца — временами чувство тревоги, сновидения с ощущением проваливания в пропасть (при экстрасистолиях); при болезнях желудка — раздражительность с ипохондричностью; при заболеваниях печени — желчный оттенок настроения с раздражительностью, придирчивостью, недовольством собой.
Неврастенический симптомокомплекс нередко отмечается при эндокринных расстройствах. Так, при тиреотоксикозе наблюдается повышенная возбудимость, раздражительность, суетливость, беспокойство, непоседливость, повышенная отвлекаемость, легкая истощаемость. При этом имеются тахикардия, гипергидроз, нарушения обмена веществ и другие признаки гипертиреоза; при недостаточности функции коры надпочечников — нарастающая адинамия наряду с эмоциональной лабильностью, снижением артериального давления и другими симптомами.
Для астенических синдромов, обусловленных хронической лучевой болезнью (Р. Г. Голодец), характерно наличие многообразных сомато-вегетативных эндокринных и гематологических сдвигов (преимущественно со стороны белой крови), придающих астении витальный характер, а также рано выявляющееся гиперпатическое восприятие окружающего с повышенной чувствительностью к внешним раздражителям, особенно запахам и звукам (типа гиперосмии и гиперакузии).
Иногда известные затруднения представляет отграничение неврастении от неврозоподобной формы шизофрении. Оставление больным работы на длительный срок, недостаточно мотивированное и не соответствующее, казалось бы, тяжести обнаруживаемых им болезненных симптомов, наряду с появлением странностей в поведении, аутизма, эмоциональной тупости, нарастающей абулии, а также нарушения восприятия и мышления, характерные для шизофрении, говорят в ее пользу. Отграничение выраженной депрессивной фазы маниакально-депрессивного психоза от неврастении не представляет никаких затруднений. Дифференциация от депрессивной фазы, протекающей с нерезко пониженным настроением, ощущением вялости, лени, нежелания двигаться, затруднением в понимании и усвоении нового материала, ощущением тяжести или пустоты в голове, склонности к ипохондрическим идеям, может представлять известные трудности. В пользу маниакально-депрессивного психоза говорит наличие тоски, психомоторной заторможенности, идей самообвинения или самоуничижения (склонность считать себя плохим), суицидальных мыслей или мыслей о бесцельности существования, появление запоров, аменореи, сухости языка, тахикардии, а также улучшение состояния и самочувствия к вечеру, фазное течение заболевания. Последнее выражается в периодическом повторении маниакальных или депрессивных фаз, в том числе протекающих с картиной, напоминающей неврастению (так называемые периодические неврастении, относящиеся к маниакально-депрессивному психозу, в частности к циклотимии).
Диагностика астенических состояний, вызванных длительным переутомлением, недосыпанием и нарушением питания, не представляет затруднений. Нам не приходилось наблюдать сколько-нибудь длительно протекающие астенические состояния, вызванные переутомлением и недосыпанием, если они не были связаны с психотравмирующими воздействиями, вызывавшими тревогу, эмоциональную напряженность (например, связанную с повторными выполнениями опасных заданий). Обычно кратковременный отдых устранял эти явления. Дифференциальный диагноз представлял затруднения в тех случаях, когда этиология неврастенического симптомокомплекса оказывалась сложной — наряду с психической травматизацией играло роль истощение организма, связанное с нарушением питания или хроническими инфекциями. В этих случаях выделить ведущую причину заболевания бывает не всегда легко.
|
