|
Я вижу, что мои спешка, планирование и «амбициозный ум» приходят из паникующего Ребенка. Терпение же приходит из глубокого доверия, из знания, что все, чему предназначено случиться и чему нужно случиться, в свое время произойдет. Терпение и доверие сплетаются друг с другом. Когда я сижу в медитации с моим мастером, я чувствую качества вневременности, замедления и центрированности, которые он излучает, и это мало помалу учит меня терпению и доверию. Никакой спешки, никакой повестки дня, ничего, кроме этого мгновения. Перенесенное на арену отношений и исцеления от зависимостей, это качество оказывает глубочайшее воздействие.
На каком то уровне наш Внутренний Ребенок всегда будет оставаться в голоде и панике. Перемены касаются лишь того, что наша способность сохранять медитативное состояние становится более сильной, а доверие – более глубоким. Дело даже не в том, чтобы доверять кому то в частности; мы развиваем пространство доверия в целом. В определенные моменты у меня бывает такое состояние. Кажется, оно растет вместе с медитацией. Никто не может мне этого дать, я должен найти это внутри. Это поиски сокровищ. Именно это спокойствие в самом ядре нашего существа затмевает все наши эмоциональные травмы, страхи и сомнения.
Переходя от паники к медитации
Медитация дает нам внутреннее пространство, чтобы осознанно и спокойно оставаться со страхом и болью. Жизнь может наносить нам ошеломляющие удары. Но вместо того, чтобы чувствовать себя беспомощной жертвой, страдающей от злого умысла других людей и самой жизни, мы можем научиться принимать противоречия, разочарование, отвержение и утрату, с которыми сталкиваемся в жизни. Мы можем перестать цепляться и быть этой жертвой. Возникающая боль может вызвать в нас горечь. Однако, если мы будем считать боль благословением, которое приводит нас глубже вовнутрь, она может быть наполнена смыслом.
Начиная уделять время тому, чтобы идти вовнутрь и чувствовать, что там находится, мы воспитываем в себе способность слушать. Мы становимся более чувствительными к нашим собственным потребностям и чувствам, а также к потребностям и чувствам других. Прежде чем развить медитативное сознание, все, что у нас действительно есть, это охваченный паникой Ребенок, прикрытый бессознательным, избегающим, компенсирующим «Взрослым». Медитация превращает этого «Взрослого» в настоящего взрослого. Медитативность сознания позволяет нам обнять нашего Ребенка энергией, которая дает ему возможность почувствовать себя признанным, любимым и защищенным. Медитация не обязательно должна быть суровой, серьезной или мучительной. Медитация – это празднование нашей природы. Чем более мы культивируем это внутреннее пространство, тем более оно открывается и постепенно становится тем, в чем мы нуждаемся и чего жаждем. Со временем медитация становится неотъемлемой частью того, как мы живем, – не просто практикой, которой мы занимаемся несколько минут в день, но образом жизни. Осознавание тела, мыслей, чувств и действий оказывается в центре внимания нашей жизни.
Медитация
Взращивание свидетеля
Я предлагаю попросить одного из ваших друзей прочитать вам это, или запишите на магнитофон и прослушайте.
Начните с того, чтобы найти удобное положение тела.
Закройте глаза и сделайте глубокий вдох, глубоко вдохните и выдохните. Позвольте себе расслабиться, направляя внимание вовнутрь, начиная замедляться и расслабляться... Если возникает сонливость, просто мягко предложите себе оставаться бдительным и внимательным, бдительным и осознающим, когда расслабляетесь и входите вовнутрь.
Теперь пусть внимание сосредоточится на дыхании. Начните наблюдать дыхание. Отмечайте, как оно входит в тело и покидает его, совершенно вне вашего контроля... Входит и покидает, совершенно само собой... Наблюдая дыхание, начните чувствовать, что попадаете в его естественный ритм – вдох, выдох. С каждым мгновением, новое дыхание, вдох, выдох, подъем, падение.
Видя дыхание: входит вдох, выходит выдох, совершенно само по себе, – вы можете отпускать необходимость контролировать, отпускать идею, что постоянно нужно что то направлять, или контролировать, или защищаться. Отпуская... Дыхание входит в тело и покидает его, совершенно само собой. Оно вошло в тело в момент вашего рождения и уйдет из тела в момент смерти. Оно приходит и уходит само собой, под властью громадной силы, внушающей благоговейный трепет, несопоставимо большей, чем ваша собственная.
Дыхание может привести вас в место, где вы можете наблюдать, просто быть свидетелем. Продолжайте просачиваться в это внутреннее пространство, находящееся глубоко внутри, пространство, где вы можете наблюдать, просто наблюдать. И в этом глубоком пространстве внутри позвольте своим суждениям и мнениям отпасть. Просто станьте наблюдателем. Почувствуйте покой, который приносит позволение, когда мы начинаем отпускать и падать в свидетельствование... Чувствуя покой, который приходит при падении в свидетельствование... Внимательно наблюдая Отступая и наблюдая, вы можете увидеть и свой ум, наблюдать то, как он свивает одну мысль за другой, наблюдать ум со всеми его сложностями, занятостями, беспокойствами... Простое наблюдение мыслей... не нужно ничего делать. Просто свидетельствование. И когда дыхание приводит вас в пространство свидетеля, вы можете начать отсоединяться от интенсивной драмы своей жизни – видя ее, чувствуя ее, но теперь – просто наблюдая. Осознание, что в вашей жизни все разворачивается точно так, как и должно быть, – ни во что не нужно вмешиваться, только наблюдать... И по мере того, как вы отступаете в свидетеля, вы можете начать чувствовать безмятежность этой непривязанности, расслабление глубоко в своем существе.
Что бы ни приходило в ум, просто наблюдайте. Если вы замечаете, что судите каким бы то ни было образом, позвольте себе наблюдать даже суждения. Вы просто наблюдаете судящий ум. Вы можете отступить из сутолоки и занятости жизни, сойти с дороги. Отступив во внутреннего свидетеля, вы можете найти огромные силы, чтобы справиться с трудным временем... Найти место, где можете просто дышать и наблюдать, где не нужно ничего делать.
Наблюдая, оставаясь центрированным... Центрированным и остановленным, позволяя себе справляться с ситуациями, оставаясь в полном покое... Приходят мысли, приходят чувства, и вы просто наблюдаете... Это пространство, пространство внутреннего свидетеля, есть внутри каждого из нас, и оно ждет, чтобы его открыли. Уделите сейчас время тому, чтобы замедлиться и расслабиться, чтобы отсоединиться от затуманенной скоростью жизни, от неразборчивой привычки думать. Не принимая всерьез мысли, не принимая всерьез ничего... Уделите это время тому, чтобы отступить и расслабиться, чтобы прекратить непрерывное «делание» и просто быть в наблюдении, позволении... Оставайтесь в моменте, прямо здесь, прямо сейчас... Утверждаясь в каждом дыхании, в каждом мгновении... Очень просто. Теперь пусть внимание вернется к дыханию. Наблюдая, как дыхание входит и покидает тело, смотрите на то, как низ живота поднимается и падает с каждым вдохом и выдохом... Поднятие с вдохом, падение с выдохом... Происходит постепенное возвращение в тело... Чувствование тела... Возвращение, очень медленное и постепенное... Глубокий вдох – возвращение, в полной бдительности и пробужденности.
Медитация
Возвращение в низ живота
Закройте глаза.
Позвольте себе принять удобную позу, чтобы руки и ноги были расслаблены и лежали удобно.
Теперь мягко войдите вовнутрь и начните расслабленно дышать, наблюдая вдох и выдох. Все более концентрируясь на дыхании, чувствуйте мягкие подъемы и падения живота, поднимаясь с вдохом, опускаясь с выдохом. Постепенно и мягко, вдыхая и выдыхая, поднимаясь и опускаясь, дышите. Очень расслабленно, очень легко.
Очень очень медленно и постепенно позвольте своему вниманию прийти в живот. Наблюдайте, чувствуя живот, чувствуя подъем и падение, чувствуя вдох, чувствуя выдох, чувствуя живот.
И когда вы сосредотачиваетесь внизу живота, чувствуя живот, посмотрите, можете ли вы позволить, чтобы образовалось пространство в животе. Вообразите, что живот – это большой котел, очень просторный, очень расслабленный... Давая пространство, пространство для всех чувств, всех мыслей, всех ощущений, которые приходят с полным принятием Никакого суждения, просто принятие...
Позвольте себе визуализировать этот большой котел в животе. Это место, где вы можете содержать все чувства. Котел достаточно большой, чтобы содержать каждое чувство, которое возникает. Это место, чтобы содержать чувства и наблюдать их. Какими бы ни были сильными чувства, вы можете удерживать их прямо здесь, в животе. Позволяя этому быть, без суждения.
Теперь визуализируйте в центре живота пламя свечи, горящее очень сильно и очень ровно. Вообразите, что всюду вокруг этого пламени бушуют ураганы эмоций, мыслей, любой возможный хаос, но ничто не может потревожить это пламя. Что бы ни происходило вокруг, оно продолжает гореть так же ровно, сильно и ярко. Его ничто не может коснуться. Позвольте себе чувствовать интенсивность этого пламени и его безмятежность.
Наш центр – точно как это пламя свечи, и качество этого пламени присуще нашему наблюдателю. Он присутствует, видит, чувствует, позволяет, но остается спокойным и расслабленным. Никакого суждения, никакой необходимости реагировать, никакой необходимости в панике... Просто наблюдая, чувствуя, позволяя. Центрированный, расслабленный, спокойный, собранный. Это место, которое есть в каждом из нас, и которое только и ждет, чтобы раскрыться, ждет, чтобы его открыли.
А теперь – глубокий вдох, и позвольте себе, очень мягко, вернуться... Постепенно возвращайтесь, глаза открываются...
Глава 15
Риск – пробуждение Жизненной Силы
Я помню, как однажды смотрел фильм «How about Bob?» с Биллом Мюррэем и Ричардом Дрейфусом в главных ролях. Ричард Дрейфус там играет психиатра, который написал книгу «Шаги Ребенка». Он дает эту книгу своему пациенту, персонажу Билла Мюррэя, чтобы помочь ему преодолеть страхи. Однако за весь фильм тот так и не открывает книгу (или, если и читает, то за кадром), хотя носит с собой, чтобы она придала ему храбрости.
Концепция «Шагов Ребенка» прекрасно подходит для того, чтобы использовать риск действовать в определенном направлении для исцеления стыда и шока. Именно это мы все и должны совершать – шаги ребенка При этом размер шага или его результат не имеют никакого значения. Ведь даже самый маленький шаг, приводящий к вовлеченности в наши страхи, производит энергию. Энергия делает возможным рост и трансформацию. А ведь мы заинтересованы именно в этом.
Энергия, необходимая для того, чтобы отбросить плащ стыда, приходит из нашей жизненной силы.
В процессе исцеления понимание и принятие являются пассивным полюсом, а риск – активным. Пробуждая жизненную силу, он обеспечивает нас энергией, которая нам нужна для исцеления. Эта энергия приходит из хары, из нашего центра. Если мы позволяем ей свободно течь, она естественным образом утверждает наше достоинство и творчество. Стыд же удерживает эту жизненную силу в подавленном состоянии, заключая, словно в тюрьму, жизненные энергии, которые были свернуты в детстве. Выше уже говорилось, что когда то бессознательно мы заключили сделку: ограничивать энергию жизни в обмен на любовь и одобрение. Теперь каждый раз, когда мы хотим вновь предъявить на нее права и двинуться из зоны комфортного и знакомого в неизвестное, нам приходится лицом к лицу столкнуться с огромным чувством вины и страха. С одной стороны, можно, конечно, продолжать жить внутри границ, очерченных стыдом, страхом и чувством вины, а с другой – можно испытать их на прочность, пойти на риск.
Риск выносит на поверхность стыд
Нет простого способа определить, рискуем мы или нет. Риск выносит на поверхность страх. Страх приглашается каждым новым шагом в сторону от известного и знакомого. Я искал нечто вызывающее и провоцировал риск, потому что не хотел, чтобы мною правил страх. Рискуя, мы должны достичь равновесия между дерзостью исследовать новое и принятием той части в нас, которая испугана.
Риск также выносит на поверхность стыд, сомнения и неуверенность, потому что наш Внутренний Ребенок помнит, что в прошлом, когда он бросал вызов существующему порядку, затем следовало наказание, унижение, осуждение или лишение любви. И это далеко не маленькое препятствие, которое легко преодолеть. Риск провоцирует какой то глубокий первобытный страх, приводящий ум нашего ребенка в ужас. Однако цена того, чтобы продолжать жить в детских страхах, слишком высока. Каждый раз, когда я находил достаточно храбрости, чтобы пойти на риск, используя всю жизненную энергию и страсть, мои негативные убеждения начинали расшатываться, а последствия всегда были не такими, как я ожидал. Это меня влекло в направлении, которое было естественным для моего существа. Я осознаю это только теперь. Каждая новая трудность приносит новую потребность выбора, но мы должны найти способ совершить прыжок. Самый небольшой риск начинает исцелять рану. И нет раны настолько большой, чтобы ее не мог излечить риск. Он восстанавливает в нас уверенность, храбрость и достоинство.
Области риска
Нет никакой формулировки того, что такое риск. Для каждого из нас области риска в любой момент жизни различны. Риск, непривычный для одного человека, может быть страстным увлечением для другого. Но есть три области, в которых риск существенно изменяет наше качество жизни:
1) готовность быть более уязвимым – открыться, исследовать защитные и оборонные механизмы и обнажить наши темные стороны и секреты;
2) готовность жить с более высоким уровнем честности – чтить наши решения и обещания, выражать свои чувства, даже если мы боимся это делать;
3) воля к тому, чтобы быть живым, – утверждать творчество и переживать страхи, стыд, неодобрение и разочарования, которые неизбежно возникают каждый раз, когда мы рискуем быть живыми и творческими.
Во всех этих областях важен не результат, но сама наша готовность испытать свои пределы. Это посылает нашему высшему сознанию послание, что мы готовы выйти на новый уровень осознанности. Во всех этих трех областях обязательно будет возникать страх.
Давайте посмотрим на некоторые из этих областей риска.
1. Риск быть уязвимым
Я выбираю эту область в качестве начальной, потому что риск обычно связывается с какой то «мужской» энергией. Однако теперь я признаю, по крайней мере, для себя, что величайший риск состоит в том, чтобы быть уязвимым: отбросить все методы контроля и защиты и – чувствовать. Я делал множество вещей, чтобы испытать пределы и страхи, но ничто не пугало меня больше, чем возможность предоставить пространство для чувствования своего страха и беспомощности. Для меня это по прежнему самая трудная область. Я могу найти всевозможные способы избежать того, чтобы вернуться в низ живота и чувствовать беспомощность, зависимость, жажду и страхи отвержения и брошенности. Я могу обвинять, бороться, отвлекаться, есть сладости, находить способы оставаться занятым или смотреть фильмы. Но когда я достаточно сознателен, чтобы видеть, что я веду себя таким образом, становится легче почувствовать подспудный страх.
Одна из составляющих риска – быть уязвимым в том, чтобы открыть себя людям. Все мы так или иначе скрываем что то, что запирает нас внутри, в изоляции и самоосуждении. Как сказала Элис Миллер, наш стыд окружает стена молчания. Чтобы разрушить эту стену молчания, мы должны выражать и говорить то, о чем не говорят. Такая перспектива может вызывать ужас, но как только мы это делаем, с нашей души снимается огромный груз. Кроме того, наш стыд блокирует центр горла. Он создал такой энергетический ком в горле, который мешает нам выражать себя. Когда мы рискуем раскрыться и выражаем себя, это помогает нам исцелить рану стыда.
Время от времени мне доводилось совершать храбрые поступки на природе, но открыться и показать области моего стыда всегда казалось делом гораздо более трудным. До недавних пор делиться слабостью или обнажать свою уязвимость просто не вписывалось в мой образ самого себя. Часто я просто не знал, как начать делиться, поскольку имел обыкновение уходить от общения, когда чувствовал боль. Я не находил слов. В моей раненой психике и, как я подозреваю, в психике каждого Антизависимого есть глубоко закопанное верование, что никто никогда не будет рядом, если я откроюсь. Мой Ребенок был так глубоко спрятан и укрыт, что даже не знает, как это было, когда кто то был рядом.
Лишь постепенно я смог освоить инструменты открытости. Процесс был медленный, но приносящий большую удовлетворенность. Я обнаружил, что, когда нахожусь рядом с некоторыми людьми, то приходят и слова, и чувства. Что то в их восприимчивости, присутствии и в их собственных опытах приглашает и провоцирует мою открытость. В других ситуациях я не только нахожу, что мне трудно делиться, но и вообще не могу даже соприкоснуться с чувствами. Осознание этого помогло мне не судить себя, когда я не могу выражать что то открыто, а надеяться и ждать, пока я окажусь с теми, с кем мое сердце открывается легче.
И еще одно: мы должны быть внимательны к нашим ожиданиям. Ведь нет никаких гарантий того, что, когда мы, в конце концов, действительно откроемся, кто то будет рядом, будет слушать и полностью поймет нас Если у нас есть такое ожидание, то это не настоящая открытость. За ней часто следует отвержение. Но когда боль изоляции становится сильнее страха унижения или отвержения, мы выходим «из пещеры».
Мы можем сделать выбор быть открытыми в любом случае. И когда мы начинаем открываться без скрытых ожиданий, мы на пути к тому, чтобы найти понимание, которого так жаждем
2. Риск честности
Рискуя быть честным, я так же рискую остаться в одиночестве. Конечно, безопаснее оставаться под гипнозом отрицания и жить в ложной гармонии. И тогда я не должен рисковать тем, чтобы вызвать чей то гнев или разорвать контакт. Я также не должен рисковать что то менять в своей жизни, если это расстроит порядок и заставит меня кого то или что то потерять. Но я не нравлюсь самому себе, когда я нечестен. В прошлом я подстраивался под жизнь на уровне нечестности, потому что не знал ничего лучшего. Меня всегда окружала нечестность. Каждая социальная ситуация, в которую я попадал в детстве, была полна нечестности: люди что то говорили у других за спинами и прикрывали двуличие масками вежливости. Наша обусловленность состояла в том, чтобы не рисковать вызвать неприятие или напряженную ситуацию. Легче было притвориться и солгать.
В результате такого рода нечестности страдает наша жизненная энергия. Чтобы научиться быть честным, необходимо решительно расстаться с прошлыми представлениями о том, какими нам нужно быть с людьми. Потребность что то кому то сказать во мне всегда вызывала – и до сих пор вызывает – ужас. Особенно если я боюсь, что это будет встречено сопротивлением, гневом или отвержением. Я не люблю конфронтации или гнева. Но альтернатива еще хуже. Цена умалчивания о том, что мне нужно сказать, слишком велика. Я накапливаю обиды и закрываюсь. Для всех нас, кто идет наружу из стыда и шока, одна из самых трудных вещей – выражать нашу правду и сталкиваться с кем то, даже если нам больно.
Если между друзьями или любовными партнерами существует нечестность, это разрушает отношения. По мере того как нечестность растет, растут дистанция и обиды. В случае любовных партнеров сначала страдает сексуальная связь, потому что, занимаясь любовью, лгать трудно. В результате, если мы ничего не проясняем, то у нас больше нет отношений, а есть сухая, болезненная договоренность. Это становится вопросом приоритетов. С нечестностью мы можем, по крайней мере, некоторое время, оставаться в безопасности. Честность ставит все под угрозу.
Это всегда танец между испуганным Ребенком, которому нужны безопасность и защищенность, и свободой искателя, который хочет истины. Нам нужно научиться интегрировать то и другое и быть к тому и другому чувствительными. Стыд научил нас терпеть низкий уровень честности, потому что мы привыкли к низкому уровню личной целостности и самооценки.
Наше раненое «я» просто не верит, что выживет, живя честно. Однако, как только мы решаем, что нам не нужно продолжать жить с этим негативным, основанным на стыде образом себя, все меняется. Мы начинаем себя уважать, если начинаем жить честно.
3. Риск быть живым
Однажды вечером я слушал моего мастера, который говорил о подлинности и живости. Он говорил, что никогда во всей вечности не будет точно такого человека, как каждый из нас Все мы должны открыть собственную индивидуальность и мягко и любяще ее прожить. Многие ли из нас, подумал я про себя, когда либо осознают и проживают эту истину в наших жизнях? У нас всех есть выбор из мгновения в мгновение быть присутствующими и живыми. Но стыд из прошлого заставил нас низвести самих себя и свою жизнь до пустой упрощенности. Часто мы сводим к минимуму драгоценность каждого мгновения, в которое можем быть живыми, не признаем и не ценим красивый и уникальный вклад, который нам предназначено было внести нашим творчеством, и не чтим важности каждой из наших близких связей.
Наша энергия была подавлена. Мы были подавлены в выражении нашей собственной подлинности – потока сексуальных, утверждающих, блаженных и творческих сил. Мы также унаследовали и все страхи и подавления наших родителей и культуры, в которой были воспитаны. Чтобы преодолеть эти подавляющие силы, мы должны совершить прорыв в нашу энергию. Это борьба. Но если мы это делаем, она становится легче и легче – по нарастающей. Найти храбрость и уверенность в себе, чтобы начать проводить семинары, для меня было интенсивной внутренней борьбой. Я всегда знал где то внутри себя, что именно это хотел делать, и что был для этого одарен, но все таки не доверял своему чутью. Мне и до сих пор приходится сталкиваться с голосами стыда при каждом новом семинаре и с каждым новым опытом. Но, к счастью, все большие и большие творческие силы охватывают меня и ведут дальше.
Мы должны пройти через огненное испытание, преодолевая раны стыда, чтобы быть способными проявиться в творчестве. Негативные убеждения, что мы по своей природе неудачники, не можем предложить ничего достойного, и другие гораздо лучше, могут быть такими сильными, что легко покалечат нас. Внутри каждого из нас есть мощная творческая энергия, которая жаждет выражения, и мы никогда не будем удовлетворены, пока не проявим ее. Может быть, нам понадобится некое исцеление, прежде чем мы соприкоснемся с тем, что это такое, и еще большая храбрость, чтобы это выразить.
То же самое верно в отношении каждого аспекта жизненной энергии. Едва мы начинаем исследовать нашу сексуальность за пределами того, что допускает наша обусловленность, внутренний судья начинает метать в нас громы и молнии вины и страха. Если мы испытываем гнев, в нашем уме вырисовывается весь спектр наказаний со стороны отца, матери, учителя или священника. Если мы начинаем утверждать свою силу, часто приходит бессознательное послание о том, что дорога дальше будет иметь серьезные и разрушительные последствия. Если мы раскрываемся с радостью, потакаем себе, делаем что то безответственное, нам приходится иметь дело с яростью всей коллективной культуры, под гнетом которой мы были воспитаны. Говоря коротко, выйти из нашего комфортабельного фальшивого «я» в реальное, жизненное и полное сил существо – очень пугающе. Каждый шаг в этом направлении начинает расшатывать власть всех старых программ. Я не думаю, что мой стыд когда нибудь исчезнет. Но я могу отстраниться от него на некоторое расстояние, и тогда он больше не будет управлять моей жизнью.
Риск риска
Когда мы начинаем работать над собой, наша подавленная энергия естественно начинает подниматься. Она требует выражения, требует того, чтобы ее прожили. Если мы идем на риск, нас ждут проблемы, потому что тем самым мы разбиваем знакомую и традиционную жизнь, к которой привыкли. В более экстремальных случаях глубокая внутренняя работа начинает требовать более радикальных жизненных перемен. Либо мы принимаем вызов, либо подавляем.
Когда мы действительно рискуем и движемся в потоке с тем, что приходит, процесс приносит нам взрыв новой жизненной силы. С ней мы чувствуем себя неизмеримо богаче, чем раньше. Но это не делает путешествие менее пугающим. Риск двигаться с энергией требует невероятной храбрости. Он означает: делать все, что мы хотим делать, говорить все, что считаем нужным говорить, и культивировать жизненность в нашем теле, выражая энергию каждого из наших центров – сексуальную, эмоциональную, утверждающую, творческую, блаженную и духовную.
Часть 6. Отношения за пределами страха
Глава 16
Лабиринт проекций
Теперь мы входим в последнюю стадию нашего путешествия. В ней исследование страхов переходит в область отношений – отношений за пределами страха. Наши раны получены от других. К несчастью, мы не можем исцелить страх и недоверие, обнимаясь с деревом. Не дерево подвергло нас насилию. Нам предстоит восстановить доверие, которое было повреждено людьми.
Наши отношения управляются страхом. Мы скрываем этот страх проекциями. Понимание проекций – существенная часть выхода из страха и созависимости. Когда мы взаимодействуем с кем то в режиме проекций, мы не с самими собой, и мы не в центре. Мы отдали этому человеку свою силу. Чтобы вернуть ее себе и снова найти центр, мы должны распутать проекции. Человек, на которого мы проецируем, словно удерживает часть нас. Нам нужно вновь обрести эту часть, разобравшись в проекциях. Чтобы это сделать, придется распознать страх, стоящий за каждой проекцией.
Мы проецируем на других свою потребность в родителях
Наш раненый Ребенок – словно проецирующая машина Основа большей части этих проекций состоит в стремлении получить родительскую заботу. Потребность может выражаться во всех возможных формах: в требовательности, идолопоклонничестве, гармонизации, бунте – всех видах реакции на родителя, которых жаждет наш раненый Ребенок. Мы делаем это с любимыми, друзьями и авторитетами, обычно бессознательно, и прикрываем компенсациями. В конце концов, мы взрослые, кажется нам, и у нас нет этих неразрешенных, незрелых проблем. Но именно значимые отношения помогают соприкоснуться со всеми этими бессознательными проекциями и принуждают нас их увидеть.
Глубоко внутри наш Ребенок полон глубокой жажды того, чтобы его видели, любили и поддерживали, вместо того чтобы контролировали, игнорировали или манипулировали. Сама по себе эта потребность не представляет проблемы. Проблема в том, что мы с ней делаем. Одна из прелестей и парадоксов близости состоит в том, что мы можем на самом деле получить родительскую заботу, в которой нуждаемся, но только тогда, когда осознаем свои проекции. Я уже много говорил о том, что из за неисполненных потребностей нашего Внутреннего Ребенка мы всегда ждем. Чтобы ожидания осуществились, мы бессознательно регрессируем в нуждающегося, требовательного или реагирующего Ребенка. В этом полном ожиданий, регрессивном состоянии мы проецируем свои жажду и голод на каждого, кто оказывается рядом. Наш голодный Ребенок проецирует на друга или любовного партнера подлинного родителя, которого у нас никогда не было. Они этого не хотят и поэтому отталкивают нас.
Когда все эти бессознательные механизмы приходят в действие, оба партнера чувствуют боль и отступают в слои страха и защиты. Доверие нарушается, и любовь не может выжить. Мы все это делаем. Как получить родительскую заботу, в которой мы бесконечно нуждаемся? Как дать себе и другому свободу и уважение, которого мы отчаянно хотим? Мы хотели бы дать другому любовь и необходимое пространство.
Но прежде чем это случится, мы должны понять, как другой поднимает из прошлого наши неисцеленные раны, активизируя защиты, страхи, обиды и разочарования. Становясь более осознанными в отношении собственных проекций, мы приходим к тому, чтобы по родительски заботиться о Внутреннем Ребенке. Мы начинаем принимать ответственность за свои потребности, вместо того чтобы бессознательно ожидать от другого их удовлетворения. Давайте исследуем некоторые важные формы, которые принимают наши проекции потребности в родительской заботе.
Проекция № 1
Повторение старых образцов
Первый способ увидеть работу проекций состоит в попытках распознать повторяющиеся в наших отношениях шаблоны. Еще Фрейд открыл, что в нас есть мощное стремление восстанавливать и проигрывать образцы самых ранних отношений (особенно отношений с родителями) в более поздних значимых связях. Он назвал это «вынужденным повторением». Мы дублируем все преобладающие отношения детства, потому что нуждаемся в том, чтобы закончить то, что осталось в этих ситуациях незавершенным. Нам нужно освоить незаконченные уроки.
В любовных отношениях мы заканчиваем то, что осталось неотработанным с родителями, особенно противоположного пола Мы привлекаем людей, которые по какой то причине выносят на поверхность раны, пришедшие из этих отношений. Рана в своей основе – незаконченная или неадекватная родительская забота. То же возникает с авторитетными фигурами. Почему? Потому что мы хотим от них поддержки и руководства, которых не получили в детстве. Но на самом деле вместо этого мы провоцируем еще больше контроля и подавления. Тогда мы либо бунтуем, либо сплющиваемся.
Я понял что то о моих моделях отношений с женщинами, пытаясь понять и прочувствовать как можно более глубоко собственные отношения с матерью. В моей терапии я увидел, что был настолько сплавлен с матерью, что во всех более поздних отношениях с женщинами был в страхе или, лучше сказать, в ужасе перед слиянием или разделением. Моя мать с лучшими намерениями «душила» меня. Она делала то, что у нее лучше всего получается, – материнство. Разумная, интуитивная, сильная и обычно убежденная, что права во всем, она определенно обладала мощной силой. С тех пор я всегда пытался из этого вырваться – снова и снова, от одной женщины к другой.
Я помню случай, который произошел, когда мне было двадцать два года. Я собирался в тур по Синайской пустыне, частью которого было восхождение на гору Синай. Мои родители тогда жили в Израиле, и Израиль только что захватил Синайскую пустыню. Моя мать предложила мне надеть кроссовки. Я надел сандалии. Всю дорогу на гору я жалел об этом. Моя мать оказалась права Но у меня был выбор: окровавленные ноги или ощущение кастрации. Я выбрал окровавленные ноги.
Естественно, мои девушки всегда были сильными и разумными и обладали потенциалом к главенствованию. Какое то время я реагировал на их «охоту за властью» шоком либо бунтом, или какой то запутанной смесью того и другого, и прибегал к обвинению при каждой возможности, которая только предоставлялась. Мне никогда не приходило в голову, что я искал этих отношений, чтобы чему то научиться. Я просто проигрывал заново рану кастрации. Участвуя в семинарах для мужчин и впоследствии проводя их, я понял, что всем мужчинам тем или иным образом приходится сталкиваться в отношениях с их личной матерью и вселенской матерью. Интенсивно сталкиваться. И одна из утешительных вещей в работе с другими мужчинами – открытие, что я не одинок. У каждого мужчины есть собственная уникальная рана кастрации, нанесенная матерью, и он воссоздает ее в интимных отношениях с женщинами.
Большинство мужчин, которых я знаю, на глубоко бессознательном уровне остаются в ужасе перед тем, чтобы открыться женщине, и находят все возможные способы этого избежать. Мы можем становиться подавленными, насильственными или отступать в себя, но все это вариации одной и той же травмы. Какая то часть нас отчаянно жаждет матери. В то же время стать уязвимым с женщиной – значит, притянуть кастрацию. И это ужасает. Здесь один из величайших дзэнских коанов для всех мужчин. Чтобы избежать страхов, мы делаем все, что дает нам иллюзию власти и контроля. Но чтобы быть способными глубоко открыться женщине, мы должны найти нашу подлинную силу и энергию. Силу и решимость расти, медитировать и быть уязвимым.
Женщины также проигрывают заново историю насилия, полученного от отца, и часто оказывается, что их привлекают мужчины, у которых есть тенденция обращаться с ними так же, как это делал их отец. Их сценарий часто выглядит как болезненная роль жертвы и постоянно повторяющееся страдание от насилия.
В другой форме женщина становится движимым долгом «опекуном» или принимает роль тирана и «мстит» за пассивного, недоступного или бессильного родителя.
Мы можем остановить разрушительные образцы, исцеляя стыд
Как только мы распознаем образцы, следующий вопрос – как их остановить, чтобы они больше не повторялись?
Разрушительные образцы приходят из наших ран.
Один из способов остановить повторение – исследовать наши отношения с противоположным полом максимально глубоко, энергетически и интенсивно. Без осознанности и понимания наши модели остаются мазохистскими или насильственными. Но если мы понимаем, почему это делаем, и энергично соприкасаемся со стыдом внутри, то можем трансформировать образец, вместо того чтобы укоренять страдание. Нам нужно получить некоторые уроки. И отношения, несомненно, – один из главных путей это сделать.
Мы будем неизбежно двигаться в сценарии до тех пор, пока не освоим урок. Мы должны принять эти уроки не только интеллектуально, но энергетически – чувствуя стыд и шок. Сколько бы мы себя ни ругали, что не находим более гармоничных и менее конфликтных отношений, выстраивать, в конечном счете, мы будем именно то, что хотим и в чем нуждаемся . Наше высшее сознание знает, что мы пришли в мир ради роста, и создает ситуации, чтобы нас вдохновить.
Проекция № 2
Соскальзывание в хорошего родителя и плохого родителя
История проекций может стать еще сложнее. Она не только определяет, кого мы привлекаем, но и управляет тем, как мы себя ведем в отношениях с другими. Глядя глазами нашего раненого Ребенка, мы видим в другом одно из двух: хорошего родителя и плохого родителя. Наш раненый Ребенок нуждается в ощущении любви и поддержки. Когда он получает это от другого, он видит «хорошего любящего» родителя. Когда он этого не получает, он видит «отвергающего плохого» родителя.
Для меня хорошая мать – теплая, полная жизненных сил, любящая, интуитивно понимающая и поддерживающая, считающая свой духовный путь и медитацию самым важным фокусом в жизни. Она может также быть тотально присутствующей для меня (не всегда, но часто), чувствует и делится чувствами со мной, способна дать мне обилие пространства и времени, чтобы быть одному, и решительно предана мне. Когда она не проявляет этих качеств, она превращается в плохую мать. Когда со мной хорошая мать, я счастлив. Когда со мной плохая мать, я в гневе, депрессии или унынии.
|
