Тарасов Владимир "Технология жизни: книга для героев"

Моим ученикам, хорошим и не очень, посвящаю эту книгу

Предисловие

Вы держите в руках книгу, которая, возможно, изменит вашу жизнь. Подобно тому, как она изменила мою. Большинство мыслей, которые вы здесь найдете, принадлежат не мне. Это как раз то новое, которое является хорошо забытым старым. Человек мало изменился за последние две-три тысячи лет.

Эта книга не имеет никакого отношения к науке, она о жизни, о том даре, которым мы распоряжаемся по-разному. Поэтому вы не найдете в ней ссылок на тех, чьи мысли я то дословно пересказываю, то переиначиваю на свой лад, пропускаю через сито своего воспри­ятия. Надеюсь, авторы не будут в претензии. Особенно, авторы древнекитайские.

И последнее, что хотел бы сказать. Эта книга адресована всем живущим в этом мире сейчас и тем, кто будет жить через тысячу лет. Но есть особая категория людей, для которых она предназначена в первую очередь, хотя таких людей и немного. Это книга для героев. Для тех людей, которые хотят переделать свою страну или весь мир. И хотят это сделать, как им кажется, вполне бескорыстно.

Я ноября 1990 г., Повей, Калифорния

Ваш друг и невольный учитель, В. Тарасов

Глава первая. Путь

Сначала мы выбираем путь, потом он выбирает нас

Смысл всякой деятельности лежит вне ее пределов

Человек взял в руку стакан воды и сделал глоток.

Может быть, он хотел пить.

Может быть, он хотел запить лекарство.

А может быть, хотел попробовать воду на вкус.

А может, заснуть и не проснуться, но ошибся.

Мы не можем судить об этом, если не знаем, что было до этого глотка и что после. Чтобы понять смысл деятельности, нужно выйти за ее пределы. Внутри нее мы можем понять только смысл ее отдельных частей.

Смысл всякой деятельности лежит вне ее пределов.

И смысл жизни — вне ее пределов. Внутри самой жизни мы его никак не обнаружим. Мы сможем понять только смысл отдельных дел и житейских событий.

Выходи за пределы жизни

Жили три брата.

Первый никогда не унывал. Если что-то и не получалось, убеждал себя, что это только к лучшему. Любой свой промах мог оправдать, искание веря в свое объяснение. И прожил жизнь не так уж плохо.

Второй ничего не делал зря. Если надо, кое в чем себя и ограничивал: всегда думал о завтрашнем дне. Всегда верил, что завтра будет лучше, чем сегодня. И прожил жизнь не так уж плохо.

Третий всегда делал то, что требовалось. Любил соблюдать всякие правила и законы. Никогда ничего не нарушал. И прожил жизнь не так уж плохо.

Не очень симпатичны все три брата, хотя все они получили неплохой результат. Не хочется заниматься самообманом, или жить постоянно убегающим завтрашним днем, или идти на поводу у других. Хочется чего-то такого, чтобы наша жизнь имела смысл сейчас и в каждый момент.

Тогда надо выходить за пределы жизни.

Человек, который кормил обезьян

Человек, который кормил обезьян орехами, однажды сказал:

– Дорогие обезьяны! Орехов стало мало. Теперь я буду вам давать утром только три килограмма, а вечером четыре! Обезьяны пришли в ярость.

– Ну, хорошо, хорошо! — рассмеялся человек. — Я вам буду давать утром четыре, а вечером три!

Обезьяны обрадовались.

Человек этот давно умер, но продолжает управлять нами.

Я не знаю его имени. Не знаю ничего, кроме этого поступка. И не важно, как отношусь я к истории с обезьянами. Задевает она мое достоинство или нет. Но она управляет мной. Я уже не могу делать вид, что никогда не слышал о поступке этого человека и его чудесном результате. Он уже давно истлел, а еще продолжает управлять мной. А теперь — и вами. Потому что вышел за пределы своей жизни. Мы чувствуем величие этого человека.

Хотите знать, какую песню он любил, как звали его жену? Я тоже хочу. Почему же мы не знаем о нем ничего больше? Потому, что смысл его жизни свелся к одному этому поступку. Нам жаль этого человека.

Мы чувствуем собственное величие, и нам жаль себя.

Куски нашей жизни толпятся, мешая один другому. Мы сами разрушаем то, что строили. Подобно человеку, потерявшему путь, уходящему и возвращающемуся.

Большая цель достижима

Мальчик заблудился в лесу.

Он не знал, что ему делать и куда идти. И даже собрался заплакать.

Но потом взял себя в руки, набрался храбрости, влез на большое дерево и увидел свой путь.

Где нам найти такое дерево, чтобы не плутать в жизни? Такое дерево есть — это наша большая цель. Но она должна быть действи­тельно большой, как это дерево. А значит, лежать за пределами жизни.

Большая цель — это цель, к которой можно прийти. Но только после смерти. Маленькой цели можно достичь и при жизни.

Большая цель помогает увидеть свой путь. Мы его узнаем: да вот же он, как это я не сообразил?! Мы его узнаем сразу, если есть, большая цель. Человек большой цели знает свой путь.

Человек, не имеющий большой цели, не знает своего пути. Это непутевый человек. Ведь он ставит только цели, достижимые при жизни.

Наметь дату своей смерти

Человек написал дату своей смерти. Далекая она, эта дата. Потому что он должен быть вполне уверен, что не проживет дольше. Он боится ошибиться.

Это трагедия, когда большая цель достигается при жизни. Боль­шая цель оказывается мелкой, и жизнь теряет смысл.

Хотим ли мы того, чего мы хотим?

Я всегда помню о ней, дате смерти.

Человек, увидевший путь, не хозяин своей судьбы.

Теперь путь выбирает его.

Теперь путь диктует ему, что делать и чего не делать. Путь управляет им. Путь — великий менеджер.

Привести пример большой цели?

Тогда я должен взять вас за руку, повести с собой в лес и показать то большое дерево, на которое забрался мальчик. Вы действительно хотите того, чего вы хотите?

Мы не знаем, кто стар и кто молод

Князь решил дать коню отдых и напоить его. И спустился к берегу реки, где старый рыбак ловил рыбу. Старику было восемь­десят лет.

Князь разговорился с ним и проговорил четыре часа. Потому что посла каждого ответа рыбака хотелось спросить еще о чем-нибудь. Князь сделал его своим первым министром, и тот управлял страной сорок лет, а потом умер.

Один юноша, который жил в другой стране и в другое время, был талантливым полководцем. Он стал полководцем, когда ему было семнадцать лет. Но был слаб здоровьем и в девятнадцать лет умер.

Мы не знаем, кто стар и кто молод.

Старый рыбак был еще юношей, когда повстречался с князем: еще сорок лет ему предстояло управлять страной.

Юноша был уже глубоким стариком, когда он стал полководцем: ему оставалось жить всего два года.

Мы не знаем, кто стар, а кто молод, пока человек жив. Хотя и думаем об этом. Мы можем отодвинуть дату смерти подальше и умереть молодыми. А можем ожидать смерть со дня на день и всю жизнь быть стариком.

Тот, кто, выбрал дату смерти и знает путь, меняет свое будущее. Рядом стареют и уходят в прошлое друзья. Сначала ровесники, потом те, кто моложе. Люди стареют и проходят мимо. Это грустно. Но жизнь не может состоять только из радостей и удач.

Радость неудачи

Человек возомнил себя равным богам и был наказан. Боги лишили его неудач. Все у него стало получаться, все желания сбывались. Он сошел с ума и покончил с собой. Банальная исто­рия… Не думайте, что с вами было бы иначе.

Неудачи связывают нас с реальностью, не позволяя сойти с ума. Лишь у сумасшедшего их нет. «В каждой неудаче, в каждом несчастье есть что-то хорошее и полезное», — сказал бы первый из братьев. «Мы не можем отличить удачу от неудачи, пока не доживем до завтра», — заметил бы второй. «У того, кто выполняет все законы и правила, ни удач, ни неудач быть не может, поскольку не он эти правила и законы придумал», — заключил бы третий.

Даже если представить худшее — все человечество вдруг погиб­нет — кому-то не придется идти к зубному врачу, кто-то будет избавлен от экзамена, сотня-другая ужасных злодеев наконец-то понесут кару.

И кто вообще знает, что для человека удача и что неудача? Только он сам. А мы можем узнать, только увидев его. Лишь по выражению его лица, по его поведению мы догадаемся, что за событие случилось. Удачное для него, радостное или неудачное, грустное. И о нас будут судить лишь по реакции, мимике, поведению. А другие спросят: ну и как он? как он держится?

Но между моментом, когда мы получили известие, и моментом, каша первый человек увидел нашу реакцию, есть промежуток. Иногда очень небольшой. Это — наш звездный миг.

Мы можем поддаться неудаче, снизить свой авторитет и ухудшить положение. Или увидеть и быстро развить в успех те, может быть почти невесомые, крупицы удачи, которые есть в любом событии. Не упустите этот миг, каша мы можем повернуть ход событий, а то и свою судьбу, в другую сторону.

Пока никто не увидел нашей первой реакции. Только до этого времени.

Крестьянин, у которого была лошадь

Крестьянин, у которого была лошадь, считался богатым чело­веком в своей деревне. Ему завидовали. Но когда его лошадь ушла в лес и не вернулась, ему перестали завидовать, а некоторые даже жалели его. Когда же его лошадь вернулась и привела с собой коня, все снова стали ему завидовать. И тут его сын упал с коня и сломал ногу, некоторые перестали завидовать ему. Но вот нача­лась война и всех парней забрали в армию, а его сына не взяли, все снова стали завидовать.

Только сам крестьянин не печалился и не радовался. Он не умел этого делать, потому что не понимал, какой прок от печали и радости.

Чашка выскочила из рук. Вы пытались ее подхватить. Почти удалось, да не подхватили. Все-таки разбилась. И в этот момент почувствовали легкую радость. Не надо пытаться подхватить. Все. От вас ничего больше уже не зависит. Эта радость, примешиваю­щаяся к огорчению, — подсказка чувств о близости звездного часа. Она сопровождает любую неудачу, любое горе.

Словно шарики в ящике, которые трясут

В ящик насыпали шариков — деревянных и медных — одного размера. Полный почти ящик. Закрыли крышку. Подождали, от­крыли. Как лежали они там вперемешку, так и лежат. Снова закрыли.

Стали трясти ящик. Хорошо потрясли. Открыли крышку и посмотрели. Наверху оказались, в основном, деревянные. А мед­ные — внизу.

Шарики знают свой путь. Каждый шарик. Ужели мы и их глупее? Старый человек ехал в старом переполненном автобусе. Его сдавили со всех сторон, а пора выходить. Никак не протиснуться к выходу. Вздохнуть трудно, не то что продвинуться. К счастью, автобус тряхнуло несколько раз на плохой дороге, и человек смог продвинуться к выходу.

Если жизньтрясет нас, мы можем продвинуться в ней. Если знаем, где выход.

Того, кто имеет большую цель, жизненные невзгоды не сбивают с толку, а удачи и неудачи одинаково продвигают вперед. Какая разница, как именно трясут ящик? Какая разница, как именно тряхнет автобус?

Лишь бы что-то происходило.

Восемь ног паука

Мало иметь цель — надо уметь держаться цели.

Ребенок просит поиграть с ним. Ужели отложить до тех пор, пока он вырастет? Работу надо закончить, иначе материал придет в негодность. Да и долг надо вернуть сегодня, срок настал, значит, надо отправляться в путь. Мало ли дел у человека?! До цели ли тут?!

Артист в цирке несет чашечку кофе. Спотыкается, падает, кувыркается. Что уж там осталось от хрупкой чашечки?! Но вот он встал и показывает нам: и чашечка на блюдечке цела, и кофе не расплескался. Это его профессия. Он умеет это делать.

Надо уметь держать цель, как чашечку кофе. Много дел у человека, много разных событий да неудач. Но вот он поднялся, и вот она цель. С ней все в порядке!

Восемь ног паука несут его маленькое тельце не в разные стороны! Кто знает путь, умеет держать и цель.

Учитель боевых петухов

К одному князю пришел человек и предложил потренировать боевого петуха князя. Князь согласился.

 Прошло десять дней.

– Ну, как? — спросил князь. — Мой петух готов к бою?

– Нет, нет! Он слишком самонадеян и рвется в драку. Его нельзя выпускать! Прошло еще десять дней.

– Ну, а теперь?

– Нет, еще рано. Он очень нервный, на все реагирует. Чуть где какой петух крикнет, он все принимает на свой счет. Его нельзя выпускать.

Прошло еще десять дней.

– А теперь?

– Рано еще. Сила и ярость переполняют его, прорываются наружу, и это заметно. Прошло еще десять дней.

– Ну, а теперь-то готов?

– Теперь почти готов. Он неподвижен и словно вырезан из дерева. На чужие крики не реагирует. Но другие петухи не хотят с ним драться и, едва завидев его, с криком убегают прочь.

Нет числа ступеням мастерства.

Кто видел подлинное мастерство, не будет восхищаться менее совершенной работой. Промолчит.

Знающий не говорит, говорящий не знает.

Это, понятно, и к нам всем относится.

Понимание выше знания.

Горизонтальная карьера

Странно устроен человек. Карабкаясь по лестнице вертикальной карьеры, он забывает о карьере горизонтальной. Путь к несчастью кажется привлекательным. Это звездочки на погонах, дипломы и звания, должности и оклады. Это способ казаться успевающим, значительным или счастливым.

Горизонтальная карьера — это восхождение по ступеням профес­сионального мастерства. Умение делать то, чего другие не умеют. Эти знания и умения, которые внутри человека, которые нельзя отобрать, как звездочки с погон.

Но горизонтальная карьера видна только посвященным. Кто мастер, а кто подмастерье? Не так просто бывает в этом разобраться. Но и мастер и подмастерье знают, кто из них кто.

Когда жизнь предоставляет выбор, что предпочесть: горизонталь­ную карьеру или вертикальную? Конечно, горизонтальную. А пона­добится вертикальная, надо брать ее просто, как яблоко с ветки. Не подучилось — значит мастерства еще недостаточно, надо еще учиться, еще шагать по ступеням мастерства.

Лучше быть, чем казаться.

Лучше быть способным, чем быть.

Управляй из любой точки

Каждый из нас управляет миром, хотя, может быть, делает это плохо.

Камень на дороге управляет повозкой.

Ребенок еще и говорить не умеет, а уже управляет родителями. Собака управляет хозяином, а кошка — собакой.

Все управляют всеми.

Не стыдно управлять миром, стыдно делать это плохо.

Тот, кто имеет путь, постоянно учится управлять миром все лучше и лучше.

Его путь — его учитель. Путь — это великий менеджер.

Конечно, легче управлять фабрикой или страной, если она вам подчинена и другие люди обязаны вас слушаться. Но это не стоит считать непременным условием для управления. Только — одним из возможных. Управлять любым объектом можно из любой географи­ческой или социальной позиции, из любой точки. Не получается — значит надо учиться.

Кто имеет путь, имеет и учителя.

Нельзя успешно идти по пути, не управляя другими хорошо.

Нельзя хорошо управлять другими, не имея пути.

Как-то зайца спросили:

– Ты просил себе подчиненного посильнее? Жаловался, что твои помощники слишком слабые? Тут как раз медведь ищет работу!

– Нет, нет, — ответил быстро заяц, — мы уже стали справляться, у нас все в порядке!

Вез жалоб и просьб

Кто имеет путь, не жалуется и не просит.

Только предлагает.

Потому что нет для него большего авторитета, нет большего защитника, чем его путь.

Если сильный просит у слабого, это не просьба, а предложение. Если сильный жалуется слабому, это не жалоба, а доверие.

Того, кто жалуется, могут расспросить, заставить ответить на все вопросы. Как заставишь сильного?

Того, кто просит, можно обязать что-то сделать. Как обяжешь сильного?

Если вам жалуются, но на ваши вопросы отвечают неохотно, а то и вовсе от вопросов уходят, знайте: вам не жалуются, а предла­гают. Если вас просят, но ответного шага делать не хотят, — значит, вас не просят, а лишь предлагают сделать.

Тот, кто жалуется или просит, не имеет пути.

Тот, кто жалуется или просит, всегда слаб.

Тот, кто жалуется или просит, может стать еще слабее, если жалобу или просьбу не удовлетворят. Он не готов к отказу.

Тот, кто предлагает, к отказу готов. А если он имеет путь, то, получив отказ, становится еще сильнее. Как и получив согласие.

Можно быть, но не казаться. Можно казаться, но не быть. Можно казаться жалобщиком или просителем. Но нельзя быть им.

Сила и слабость

Сын спросил отца:

– В чем твоя сила, отец? Целый день ты носишь на плечах огромные стволы деревьев, а не похоже, чтобы ты устал.

– Моя сила — в безразличии. Мне все равно, какое дерево я несу: толстое или тонкое, длинное или короткое, тяжелое или легкое.

Да, это так. Сила — всегда в безразличии. В безразличии к любому препятствию, ведь ни одно из них не способно остановить человека на его пути.

Доказывающий неправ: правый не доказывает.

Доказывающий слаб. Логикой силу не заменишь. Сила воли и духа — субстанция, далекая от геометрии. Доказывающий — всегда проситель, он просит, чтобы к его доказательствам отнеслись небез­различно.

Правый силен. Он знает, что прав. И этого довольно. Его правота заметна. Она наполняет все пространство вокруг него, даже когда он молчит. Его взгляд убеждает больше всяких аргументов и останав­ливает поток слов.

Неважно, «да» или «нет» вы говорите, неважно, какие аргументы приводите, важно говорите вы «да» или «нет» от силы или от слабости.

Можно сказать «да» от силы: вы могли бы сказать и «нет», но решили дать согласие. Можно сказать «да» от слабости: не в ваших силах отказать.

Можно сказать «нет» от силы: вы могли бы и дать согласие, но считаете нужным отказать. Можно сказать «нет» от слабости: не в ваших силах дать согласие.

Тот, кто имеет путь, всегда прав.

Правота — признак пути.

Правота увеличивает и силу физическую. Не случайно раньше правота определялась в поединке, с оружием в руках.

Пути не пересекаются

Пути не пересекаются.

Люди, имеющие путь, не могут помешать друг другу. Места хватит для всех.

Потому что путь не сооружение и не плод фантазии. Он сущест­вует, пока существует человек. Его можно увидеть и узнать. Его можно устрашиться, можно смутиться или обрадоваться. Но для каждого он один. Не вступить на него — значит блуждать без дороги.

Сначала мы выбираем путь, потом путь выбирает нас. И шагу не можем ступить в сторону.

И подобно тому как толпа интеллигентных людей способна не, спеша пройти через узкие двери, не толкая друг друга локтями, а лишь испытывая удовольствие от взаимной изысканной вежливости, так и люди, имеющие путь, не могут помешать друг другу.

У того, кто имеет путь, времени всегда достаточно. Невежлив лишь раб момента, не имеющий в запасе вечности.

Взгляд из будущего всегда спокоен

Когда в вэйском царстве освободилось место первого министра, некто был сильно уязвлен, узнав, что ему предпочли другого сановника. Он пришел к удачливому сопернику и сказал:

– Давайте поговорим о наших заслугах, хорошо?!

– Давайте.

– За кого солдаты и офицеры с радостью идут на смерть? За вас или за меня?

– За вас.

– Кто умеет управлять чиновниками, быть близким народу, наполнять сокровищницу государства? Я или вы?

– Вы.

– Кто защищает страну так, что сильная вражеская армия и голову не смеет повернуть в нашу сторону? Вы или я?

– Вы.

– Но если во всех отношениях я выше вас, то почему же по положению вы выше меня?

– Могу и я задать вопрос? Когда государь малолетний, а государство неустойчиво, когда сановники не поддерживают его, а народ еще не доверяет ему, кому в таком случае доверить государство — вам или мне? Некоторое время обойденный чином молчал, но ответил:

– Вам.

– Вот потому-то я и нахожусь выше вас.

Возможно другой человек из показной скромности и воздержался бы от последней реплики, но новый первый министр заботился не о минутном впечатлении, а определял простые и ясные отношения со своим соперником в будущем. Весь взгляд из будущего всегда спокоен и ясен.

Любой перечень заслуг в прошлом не перевесит целесообразности в будущем.

Имеющий путь никогда не поступает «потому что». Он всегда поступает «для того чтобы». Самое слабое «для того чтобы» сильнее самого сильного «потому что».

Путь сильнее человека

– А что ты можешь? — спросил человек.

– Все, — ответил джин.

– Вот гуляет собака. Разогни собачий хвост!

 Джин легко разогнул хвост, но тот снова загнулся крючком. Он снова разогнул его, а тот снова загнулся. И джин понял, что он может не все.

Только тогда мы понимаем, что мы, собственно, можем, когда понимаем, что именно мы не можем.

Собачий хвост имеет скромный, но свой путь — он знает, каким ему следует быть. Поэтому и оказался сильнее джина. Хотя джин сильнее человека, а человек сильнее собаки.

Мы знаем, что легче просить за другого, чем за себя.

Легче заснуть спокойно, если кто-то обещал разбудить вовремя. Легче настаивать на выполнении приказа другого, более автори­тетного. Легче отказать, ссылаясь на кого-то другого. Многое легче, если за нашей спиной кто-то другой, более сильный и авторитетный. Этот кто-то — наш путь.

Мы исполняем его волю и действуем от его имени.

Мы сильны, потому что он сильнее нас.

Мы умны, потому что он умнее нас.

Мы добры, потому что он щедрее нас.

Мы спокойны и решительны, потому что он всегда знает, что нам следует делать.

Наши слова полны правды и убедительны, потому что он дает нам свои слова.

Мы любимы другими, потому что он любит нас, осеняя своим теплом и силой.

Он — это наш путь. Для каждого свой, единственный.

Нужны ли еще слова?

Глава вторая. Великий менеджер

О великом менеджере известно только одно; что он есть

Он придет и скажет

Предложение веем показалось заманчивым. Но он пришел и сказал:

– Ничего не получится.

И всем сразу стало ясно, что, конечно же, ничего не получится. Что и не могло получиться ни при каких обстоятельствах. И почему именно не получится. И что именно произойдет, если попытаться это все же осуществить.

Идея всем показалась нереальной. Но он пришел и сказал:

– А почему нет?!

И всем сразу стало ясно, что, конечно же, все может прекрасно получиться. И посыпались предложения, что и когда конкретно нужно сделать. Дело пошло.

Потом и эти немногие слова он стал экономить. Только посмотрит иронически или, соглашаясь, полуприкроет глаза. И всем все стано­вится ясно, и в целом, и в подробностях.

Его спросили:

– Почему так получается? Ведь в конце концов оказывается, что мы и так все знали сами. Почему же мы так беспомощны?

– Не вы беспомощны, а я не совсем еще бесполезен. Вам нужна монархия, а не монарх.

Потом он тяжело заболел. И только изредка мог в течение нескольких лет что-то показывать глазами.

Когда он умер, дела разладились.

Идеальный руководитель

Это как тяжелобольной в доме. Любое его желание выполняется. Лишь бы не ошибиться, лишь — бы правильно понять желание! Вот что движет всеми.

Неопытный водитель тормозит, пассажиры чувствуют неу­добство, потому что в момент остановки он давит на педаль тормоза до конца. Опытный водитель тормозит так, что и чашки кофе не расплещет, потому что в момент остановки он вообще не давит на тормоз. У этих двух прямо противоположное положение ноги в момент остановки.

Ступени мастерства образуются сменой привычного на противо­положное. Как горизонталь ступени сменяется вертикалью.

Неопытный руководитель сначала много думает над тем, какой приказ отдать. А уж после того, как отдаст, развивает кипучую деятельность, чтобы обеспечить его выполнение. Опытный сперва создаст условия для выполнения всякого своего приказа, а уж потом и не отдаст его вовсе, а лишь выскажет пожелание. И не заботится о его выполнении. Не его это дело, а других людей. Ему не о чем беспокоиться.

Идеальный руководитель — бездействующий. Зачем отдавать при­казы, если люди сами должны догадываться, что им делать. Зачем спрашивать, сделано ли, если не было землетрясения или новой мировой войны, которые могли бы помешать выполнению?

Он непредсказуем. Трудно сказать, что произойдет, если нару­шить его слово. Ясно одно — произойдет что-нибудь совершенно ужасное. И мысль о неповиновении обрывается на середине, потому что стынет кровь от ужаса.

Он — как мрак. Ничего в его планах разглядеть невозможно.

Он — как гром. Никогда не угадать, куда ударит и кого поразит. Он — как огонь. Невозможно приблизиться. Тепло рядом, но невыносимо горячо, если пытаться встать еще ближе.

Он бездействует. Как бездействует плывущий под стремительным парусом по сравнению с гребущим веслами.

Его любят и его боятся. Эти два самые сильные чувства идут за ним рука об руку.

Яблоко в траве

В траве лежало яблоко. Хорошее, лишь с одного боку пятнышко. Учитель поднял яблоко и сказал:

– Есть две возможности. Можно его слегка обтереть и сразу есть. А можно достать ножик. Вырезать все сомнительные места, а потом уже есть. Но зато без брезгливости и опаски. И съесть удастся больше. Ведь в первом случае мы невольно остав­ляем сколько-то хорошего вокруг плохого. Правда, в первом случае мы можем начать есть сразу, а во втором — лишь после предвари­тельной работы. Это две разные стратегии, во всех делах. Во всех без исключения. Он достал ножик, очистил яблоко и начал неторопливо есть.

– А нас угостите? — пошутили мы.

– Нет, — пошутил он, — чтобы вы лучше запомнили!

 И доел яблоко.

 Он очень редко говорил «нет», хотя хорошо умел это делать.

Твердое и пустое

Твердое — то, на что можно опереться. Это слова или цифры, которым можно верить. Человек, на которого можно положиться. Автомобиль, который в нужный момент заведется и поедет.

Пустое — то, на что нельзя опереться, провалишься. Информация, которая может оказаться ложной, или неполной, неточной. Солдат, который испугается и убежит. Друг, который пообещает и не сделает. Фабрика, которая портит материалы, не производя ничего пригодного.

Надо отличать твердое от пустого.

Это самое важное из всех искусств.

Комбинация твердого и пустого дает пустое. А что она еще может дать?! Многие дела человеческие творятся впустую, потому что содержат что-нибудь пустое.

Дедушка отдал маленького мальчика чужим людям — учить ремеслу. Но не учили они, да еще очень плохо к нему относились. Когда мальчику стало совсем невмоготу, написал он дедушке письмо. Подробно и убедительно обрисовал свои беды, но адрес на конверте написал очень уж неконкретный: «На деревню дедушке». Не дойдет письмо с таким адресом, напрасно будет ждать мальчик своего дедушку.

Содержание письма — это твердое. А вот адрес — пустое. В результате — пустое.

Мы бываем в положении этого мальчика чаще, чем признает наше самолюбие. Ведь если среди двадцати твердых поступков хоть один оказался пустым, все усилия пропали зря.

Отделение твердого от пустого подобно действию ножа, очищаю­щего яблоко.

Запах яблок каждый раз напоминает мне об этом высшем из искусств — отделении пустого от твердого.

Обучение гарема

– Я прочитал все четырнадцать глав твоего трактата. Хоро­ший трактат. Но теория — одно, а практика — другое! Не мог бы ты показать свое искусство на практике?!

– Могу.

– А какое тебе нужно для этого войско?

– Любое.

– Тогда возьми мой гарем.

Полководец построил женщин во дворе дворца, разбив их на два отряда по девяносто человек в каждом. Объяснил, где право, где лево и что такое кругом. Двух любимый наложниц князя поставил офицерами:

– Я буду давать команду офицерам, а офицеры — солдатам, — и скомандовал: Налево!

Офицеры, смеясь, повторили команду, а солдаты ее не испол­нили: кто повернулся налево, кто направо, а кто и вовсе сел на траву.

– Не получилось, — сказал полководец и повторил свое объясне­ние.

Но случилось то же самое.

Снова не получилось, — сказал полководец. — Кто виноват? Я не виноват, я даже повторил свое объяснение. Солдаты виноваты? Нет, не виноваты. Потому что офицеры отдавали команды таким образом, как будто можно было ее не выполнять. Виноваты офицеры. Отрубим им головы.

– Нет, нет, — сказал князь. — Достаточно. Я вижу, что ты — хороший полководец!

– Нет, князь, — возразил полководец. — Если мы не отрубим им головы, будут говорить, что у тебя полководец, чьи приказы не выполняются.

Головы отрубили, полководец поставил других офицеров, и стало получаться.

– Вот, князь. Это еще не очень хорошее войско, но я готов идти с ними сражаться!

Но князь в досаде махнул рукой и ушел.

Действительно, теория — это одно, а практика — другое.

Страх и бесстрашие

Страх — весьма важное чувство. Его нельзя игнорировать, им нельзя не пользоваться. Ведь страх дан человеку на благо. Это хорошее, полезное чувство, оно может не только унизить человека, низведя его до животного, но и возвысить. Из страха бросить тень на друга может человек и собственной жизнью пожертвовать. Не то главное, что человек боится, а то, чего именно он боится, за что именно он боится.

Почему у женщин начали получаться боевые упражнения? Может быть, из страха? Почему полководец был готов идти с этим войском в сражение? Ведь с запуганным войском едва ли хорошо иметь дело. Здесь уже причина в бесстрашии. Солдаты не боятся, что полководец накажет их за чужую вину. Если виноват не солдат, а офицер, накажут офицера. Солдату нечего боятся, если он не виноват. Это — бесстрашие. Ну а если виноват? Конечно, накажут. Раз уж офицера не пощадили. Сочетание страха и бесстрашия — основа армии.

Не страшен противник. Не страшен начальник, если выполняешь свой долг. Но страшно не выполнить долг. Тут уж прощения не жди.

Переход от страха к бесстрашию — резок. Этой резкой границей очерчиваем долг, обязанности, приказ. Чтобы твердое отделить от пустого. Казнь офицеров проложила границу.

Нельзя размазывать границы страха.

Нельзя размазывать и границы бесстрашия.

Всему свое место, имеющее точные границы.

Последний приказ полководца…

Последний приказ полководца должен быть выполнен. Это старое верное правило, которое спасло не одного князя от самого себя.

Какое искушение снять полководца с должности, чтобы отменить его неприятный приказ! Но какой смысл его снимать, если все равно уже отданные им приказы придется выполнять? Снять-то можно, а не выполнить уже отданный приказ нельзя. Таково правило.

Нет правил более ценных, чем те, что защищают человека от самою себя.

Закон обратной силы не имеет. Так общество защищается от самого себя.

Изменение любых правил задним числом — визитная карточка коварства и слабости. Даже дети отказываются играть в такие игры.

Нет более верного способа потерять честь и доверие, как изменить договоренность задним числом к своей выгоде. Но нет и более быстрого и верного способа проверить порядочность партнера, как позволить ему сделать это. Такая проверка отделяет пустое от твердого и уберегает от большой беды.

Князь ее выдержал.

Полководец медлит…

Полководец медлит, потому что не видит победы.

Победа — передышка в пути. Ее надо разглядеть. Ее можно увидеть, разглядывая весь путь. Увидеть и узнать. Тут нужно неспешное созерцание, а не суетливая предприимчивость.

Принц оставался в столице, ожидая возвращения императора из похода. Друзья и даже малозначительные люди настойчиво советовали ему бежать, не дожидаясь возвращения императора. Бежать вместе с семьей, спасая свою жизнь. И предлагали помощь в бегстве. Но принц не понимал, чем он заслужил немилость. Совесть его была чиста, и до сих пор он был верной опорой императору. Его охватило смятение, сама жизнь стала невыно­сима от непонимания происходящего. Сигналы множились, под­тверждая грозящую ему опасность, но никак не проясняли происходящего. Ему сообщили, что путь морем для него уже отрезан, что медлить более нельзя. Гуляя с женой по парку, он лихорадочно перебирал все возможные причины и поводы и ничего не мог понять. И принц почувствовал, что сходит с ума: привыч­ная и понятная связь событий рушилась с тихим шелестом, превращая в груду обломков реальность.

Принц заперся в своем кабинете, сел в глубокое кресло и задумался. Текли часы. Простая мысль шевельнулась и стала расти, обретая силу. События легко и точно сложились в рисунок, не оставляя никаких сомнений. Словно сложилось из осколков блюдо. Император здесь вообще не причем! Принца отнюдь не спасали, а хотели вынудить бежать. Он сразу успокоился и даже рассмеялся простоте решения. Затем бросился к жене поделиться радостью. Они вместе, смеясь, собрали еще раз разбитое блюдо, наслаждаясь тем, как хорошо и точно факты-осколки подходили друг к другу.

Принц не бежал, бежали другие.

Нельзя разглядеть победу, не разглядывая ее, не тратя на это разглядывание времени. Только на него и ни на что другое. Время бежит, ответственность растет. Ответственность давит все больше и больше, и остается одно — увидеть победу.

Понимание важнее знания.

Искушение алиби

Искушения и соблазны подстерегают всякого человека. Это не новость. Каждый имеет свой опыт противостояния. Искушение мо­жет войти в наш дом через двери. Это страх, страсти и деньги. Может войти через окна. Это честь, национальные и родительские чувства. Но может родиться прямо в нашем доме. Это алиби для самого себя.

Я сделал все, что мог. Остальное от меня не зависит. Вот его формула. Формула яда, которому так трудно найти противоядие.

Ничто так не мешает прозрению победы, как желание действовать в критический момент. Когда все вопиет: действуй! Но действовать в такую минуту — значит поддаться слабости перед искушением алиби. Алиби: я действовал, я сделал все, что от меня зависело. Вот, я сделал то-то и то-то, не моя вина, что победа ускользнула.

Что важнее: победа или сознание невиновности? Хорошо, когда эти тропинки не в разные стороны. Только действуя, обретаешь победу. Только таская по полену, перетащишь кучу дров. А не таская — не перетащишь. А если эти тропинки — в разные стороны? Кто это знает? Только мы сами. Так что, сделаем вид, что они не расходятся, и будем таскать по бревнышку?!