|
Одна из вещей, которую действительно не понимают — это то, какие возможности открываются, если вместо того, чтобы атаковать проблему прямо, пойти в обход. Милтон Эриксон однажды произвел одно из самых быстрых изменений, о котором я вообще слышал. Это произошло в 1957 году в больнице Пало-Альто. Психиатры со своими пациентами построились в коридоре в очередь на консультацию к Эриксону. Они заходили по одному и Милтон делал там свои магические вещи. Затем они снова выходили в коридор и говорили: «Милтон в действительности ничего не делает, он — шарлатан». Молодой психолог, настолько неуверенный парень, насколько это можно вообще себе вообразить, привел семнадцатилетнего подростка, который бросался на прохожих с ножом и принимал все другие возможные способы, чтобы навредить людям. Этот подросток уже ожидал своей очереди несколько часов. Люди выходили от Эриксона в сомнамбулическом трансе, и он спрашивал: «Что там собираются со мной делать? «Он еще не знал, ведут ли его на электрический шок или на что-то еще. Его ввели в комнату, и там был этот человек с двумя тростями, который стоял за столом, и небольшая аудитория. Они подошли к столу. Милтон спросил: «Зачем вы привели сюда этого мальчика? «Психолог обьяснил ситуацию, изложил историю болезни так хорошо, как только мог. Милтон посмотрел на психолога и сказал: „Садитесь“. Потом он посмотрел на мальчика и спросил, «Насколько бы ты был удивлен, если бы твое поведение на будущей неделе совершенно изменилось? «Мальчик посмотрел на него и сказал: „Я бы очень удивился“. Тогда Милтон сказал: „Все, теперь уходите“.
Психолог из всего этого сделал вывод, что Милтон решил не работать с мальчиком. Подобно большинству психологов, он пропустил все, что произошло. На следующий неделе поведение мальчика полностью изменилось, «снизу доверху» и «сверху донизу». Психолог сказал, что никогда не смог бы определить, что делал Милтон. Как это понимаю я, Милтон сделал одну вещь: он дал мальчику возможность доступа к своим подсознательным ресурсам. Он сказал: «Ты изменишься, а твое сознание ничего не сможет сделать с этим. «Никогда нельзя недооценивать возможность просто и прямо сказать это человеку: „Я знаю, что у вас есть большой запас ресурсов, о котором ваше сознание даже не подозревает. У вас есть возможность удивить себя, и всех, и каждого“. Если вы при этом действительно конгруэнтно действуете так, как если бы люди имели ресурсы и собирались измениться, то вы даете импульс подсознанию.
Что я еще заметил у Милтона, когда увидел его в первый раз, так это безграничное уважение, которое он испытывает к бессознательным процессам. Он всегда старается продемонстрировать различие между сознательной и бессознательной активностью.
В лингвистике есть феномен под названием «вертеться на кончике языка». Все ли знают, что это такое? Это тогда, когда вы знаете слово, и даже знаете, что вы его знаете, но не можете сказать, что это за слово. Ваше сознание знает даже о том, что подсознание знает слово. Я напоминаю это людям тогда, когда хочу сказать, что их сознание меньше даже верхушки айсберга.
Однажды я гипнотизировал профессора-лингвиста и послал его сознание вглубь памяти. Я спросил, знает ли его подсознание о том, что такое феномен «на кончике языка», так как он демонстрировал этот феномен на занятиях со студентами очень часто. Его подсознание ответило мне: «Да, я знаю об этом». Тогда я спросил его подсознание:
«Почему так происходит, что вы знаете слово, но не презентуете это слово его сознанию? «И оно ответило мне: „Его сознание слишком нахально“.
На нашем последнем семинаре мы занимались стратегиями. Одну женщину мы запрограммировали так, что она забыла свое имя. Один мужчина тогда сказал: «Нет такого способа, с помощью которого меня можно было бы заставить забыть собственное имя! «Я спросил: «Как вас звать? «И он ответил: «Я не знаю! «Я ответил: „Поздравляю ваше подсознание, даже если у вас его нет“.
Меня забавляет, что гипноз нынче так систематически игнорируется. Я думаю, что это происходит потому, что сознание, которое использует этот метод, не доверяет ему. Но в каждой форме терапии, которые мне доводилось изучать, есть переживание транса. Гештальт-терапия основывается на позитивных галлюцинациях. ТА основан на диссоциации. И везде есть сильнейшая вербальная индукция.
На последнем семинаре у нас был парень, который почти все время оставался настроенным весьма скептически. Когда я проходил мимо него во время упражнения, он задал партнеру вопрос: «Можешь ли ты разрешить себе сделать образ? «Это — гипнотическая команда. И он еще спрашивал меня, верю ли я в гипноз?
Во что я верю — так это в то, что гипноз — это неудачное слово. Это термин, который охватывает множество совершенно различных переживаний и состояний.
До того, как мы применили переформирование, мы пользовались гипнотической индукцией. Затем мы открыли, что переформирование можно производить, и не погружая людей в транс. Именно так мы пришли к нейролингвистическому программированию. Мы подумали: «Ну, если это правда, то с помощью переформирования мы можем заставить людей войти в самый глубокий транс, который только нам известен». Мы набрали группу из двадцати человек и запрограммировали их на самый глубокий транс, о котором мы только где-либо читали. И обнаружили, что мы можем получить любой «феномен гипнотического транса» без всякого применения ритуализированных индукций. Мы получили амнезию, позитивные галлюцинации, слепоту на определенные цвета, глухоту на определенные тона и т. п. Одна женщина позитивно галлюцинировала на тему А весь вечер. А если я подходил и брал ее за руку — рука повисала в воздухе, а она не знала, почему это происходит. Это было похоже на все эти фильмы о привидениях. Это было настолько же выражено, как и все те негативные галлюцинации, которые мы получили с помощью гипноза.
В технике, с помощью которой мы здесь работали с фобиями, видение себя в детстве и затем видение себя сверху, созерцающей себя в детстве — все это глубокие феномены гипнотического транса. Это требует позитивных галлюцинаций и выхода за пределы собственного тела. Это действительно забавно. Если вы дадите ясную инструкцию, 95 из ста людей сделают это быстро и легко, если только вы не будете действовать так, как если это было бы долго и трудно. Всегда действуйте так, как будто вы только ведете человека к тому, что будет трудно. Так что вперед — создавайте все эти глубокие феномены транса и меняйте состояние людей.
Нейролингвистическое программирование является высшей ступенью по сравнению со всей предыдущей терапией и гипнозом только в том смысле, что позволяет действовать формально и методически, НЛП позволяет вам точно определить, какие изменения в субьективном опыте надо произвести, чтобы достичь определенного результата. Гипноз же в большинстве случаев — совершенно случайный процесс. Если я делаю кому-то внушение, то он сталкивается с проблемой, как его выполнить. А если я — нейролингвистический программист, то даже тогда, когда я использую гипноз, я точно опишу, что я хочу, что бы человек сделал для выполнения моего внушения. Это единственное важное различие между тем, что мы делаем здесь и тем, что люди делали в течении веков. Но оно действительно очень важное, так как позволяет вам точно предсказать результаты и избежать побочных эффектов.
Используя переформирование, стратегии и якоря (все средства НЛП) вы можете добиться любой реакции, которой добились с помощью гипноза. Но это только один способ. Делать переформирование с помощью официального гипноза тоже интересно. Любая комбинация НЛП и гипноза еще интереснее.
Например, возьмем технику «спящей руки», которая прекрасно работает на детях, но и на взрослых тоже. Сначала вы спрашиваете:
«Вы знаете, что у вас есть спящая рука, которая может видеть сны? «Когда у них появится интерес, то спросите: «Какую передачу вы больше всего любите? «Пока они оценивают визуальную информацию, вы смотрите, в какую сторону движутся их глаза. Затем вы поднимаете его руку с той же стороны и говорите: „Я поднимаю вашу руку, и она спустится только тогда, когда вы посмотрите весь фильм, и можете начать прямо сейчас“. И вот ребенок начинает смотреть свою любимую передачу. Вы можете даже оставить его руку на момент, сказав: „А сейчас время для рекламы“, и вмонтировать любое сообщение.
Приведу экстремальные примеры. У меня был клиент, который страдал от жестоких галлюцинаций, которые были всегда с ним. Я так и не понял до конца, что это было. Для обозначения своих галлюцинаций он использовал слово, которого я никогда не слышал. Это была живая негеометрическая фигура, которая его везде сопровождала. Это был какой-то его личный демон. Он мог указать, где демое конкретно сейчас в этой комнате находится и взаимодействовал с ним. Когда я задал ему вопросы, он поворачивался и спрашивал демона: «А что ты думаешь? «Его предыдущий терапевт убеждал его в том, что это — часть его. Так это было или иначе, я не знаю, но он был убежден, что это его часть, которую он подвергал отчуждению. Я дотронулся до него и сказал:
«Сейчас я подниму вашу руку, и вы начнете ее опускать только тогда,
когда начнете интегрировать это». Затем я резко толкнул его руку вниз
• и это было все. Интеграция наступила, потому что я связал две вещи словами.
Однажды я беседовал с трансактным терапевтом, одна из частей личности которого осуществляла полный контроль над его сознательным текущим поведением. Поскольку мне не кажется, чтобы люди имели выбор находиться в данный момент в состоянии «родитель» или в состоянии «ребенок». Итак, он назвал какую-то часть — в ТА есть имена для всего, потом я сказал: «Обратитесь внутрь себя и спросите эту часть, не могла бы ли она на некоторое время вывести ваше сознание из строя? «Он ответил: «Как… ну…? «Я сказал: „Просто обратитесь внутрь себя и спросите, а затем отдайте себе отчет в том, что произойдет“. Он обратился внутрь себя, задал вопрос… и его голова свалилась набок, он полностью отключился. Я удивился, каким мощным может быть язык. Я думаю, что люди вообще не понимают влияния и вербального и невербального языка.
В начале терапии я часто говорю людям: «Если с вашим сознанием начнет происходить что-то, что будет очень болезненно, то я хочу, чтобы вы сказали вашему подсознанию, что его право и обязанность — не допускать в сознание все неприятное. Ваши подсознательные ресурсы вполне достаточны, чтобы сделать это, и они должны сделать это: защитить вас от излишних неприятностей и сделать ваши сознательные переживания более приятными. Так что, если в ваших переживаниях начнет возникать что-то неприятное — подсознание сделает так, что ваши глаза медленно закроются, одна из ваших рук поднимется и ваше сознание поплывет к приятным воспоминаниям, позволяя мне говорить „То, что лично с вами приключилось в жизни, было…“
Я говорю: «Когда появляется Х, реагируй так-то, а потом обеспечиваю появление Х. Я не говорю: „Подумай о самой ужасной вещи, которая с тобой произошла“. Я говорю: „Я не знаю…“ Это тот же самый стереотип, что и в изменении семей, прием скрытых вопросов. Вирджиния Сатир никогда не спросит: «Чего вы хотите? «, она скажет: „Сижу и спрашиваю себя, зачем это вы проехали шесть тысяч миль, чтобы меня увидеть? Но я не знаю, и мне любопытно“. Когда я говорю: „Я не знаю точно, каким было самое болезненное и трагическое переживание в вашей жизни“, то это переживание тут же проявится в сознании.
Люди не продуцируют язык сознательно. Это происходит на
подсознательном уровне. Только очень незначительная часть этого
процесса осознана. То, что мы называем гипнозом — это очень
специфическое использование языка. Одно дело — изменить чье-то
состояние сознания и дать ему новые программы, новые навыки, новые выборы. И совсем другое дело — дать человеку знать о том, что он находился в измененном состоянии сознания. У разных людей имеются разные стратегии, с помощью которых они убеждают себя в том, что природа вещей именно такова. То, что составляет систему убеждений человека относительно того, что такое гшипноз, весьма сильно отличается от того, что делает возможным применение гипноза как инструмента. Гипноз как терапевтический инструмент гораздо легче использовать тогда, когда человек не знает, что он находится в трансе, поскольку так вы можете общаться с его подсознанием гораздо свободнее. Пока вы в состоянии установить подсознательную обратную связь с этим человеком, вы можете менять его состояние сознания и он с большей вероятностью будет амнезировать его.
На одном семинаре один человек, Хал, сказал: «Я был у каждого гипнотизера, которого мог найти. И посетил все семинары по гипнозу, где предлагал себя в качестве добровольца, но мне никогда не доводилось войти в состояние транса». Я подумал, что это была бы хорошая эпитафия тому, кто все снова и снова терпит неудачи. И еще я подумал: «Здорово — это действительно интересно. Может этот парень действительно безнадежен, а может за этим кроется что-то интересное». Я решил попробовать. Я сделал гипнотическую индукцию и парень сразу же впал в транс, демонстрируя самые трудные гипнотические феномены. Я разбудил его и спросил: «Вошел ли ты в транс? «Он ответил: „Нет“. Я спросил: «Что-же произошло? «— „Да просто вы мне что-то говорили, а я сидел здесь и слушал вас, сначала я закрыл глаза, потом открыл их“.— „А делал ли ты Х?“. И я назвал один из феноменов транса, который он только что демонстрировал. Он сказал: „Нет“. Тогда я подумал: „Ну это просто следствие амнезии“. Я вновь загипнотизировал его и дал инструкцию помнить все, что он будет делать в состоянии транса, но после сеанса он по-прежнему ничего не помнил.
Все люди в комнате прямо обезумели, потому что видели, как он делал все эти вещи. Я пытался сказать что-то вроде: «Расскажите Халу, что вы видели». И они ему рассказали. Он им ответил: «Нет, это на мне не сработало. Я этого не делал. Я не знаю о том, что это делал я». Самое интересное у Хала было то, что у него было несколько «я», которые совершенно не были связаны друг с другом, и не имели никаких средств коммуникации. Тогда я подумал, что неплохо было бы их несколько смешать. Я сказал: «Пока ты будешь оставаться в сознательном состоянии, я бы хотел попросить твое подсознание, чтобы оно продемонстрировало тебе, что оно может действовать самостоятельно, подняв твою правую руку так, чтобы только одна правая рука впала в транс». И его рука начала непроизвольно подниматься. Я подумал: «Ну это убедит его…» Но он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Да, моя правая рука в трансе, но целиком я войти в транс не могу…»
Кстати, у меня есть правило, согласно которому я должен достичь результата. Поэтому я записал все на видеопленку и показал Халу. Но он не смог ее увидеть! Мы еще раз прокрутили пленку, но он вошел в транс и не мог ее увидеть. Я сказал ему, что если бы он не был в трансе, то увидел бы фильм. Мы включили запись — и он впал в транс. Выключили запись — и он снова вернулся обратно. До позднего вечера он сидел перед экраном, стараясь увидеть себя самого в состоянии транса. Он не мог этого сделать. Он пришел к убеждению, что был в трансе, но не смог этого понять.
Это было для меня хорошим уроком. Я перестал беспокоиться о том, знают ли люди о том, что они были в трансе, и просто стал наблюдать за результатами, которые я смог получить, используя их как феномен изменения. Гипнотизеры страшно вредят себе, стараясь убедить людей в том, что они были в трансе. Это неважно. Чтобы измениться, в таком убеждении нет необходимости. И вообще в этом нет необходимости. Знают они о том, что были в трансе или не знают, изменения в себе они все равно заметят.
То же самое касается якорей и переформирования: пока вы используете сенсорный опыт для проверки своей работы, неважно, верят ли клиенты в то, что они изменились. Они заметят это на своем опыте, если вообще обеспокоятся тем, чтобы это заметить.
Информация и приемы, которые мы вам описали, являются свободными от содержания стереотипов коммуникации. Они могут быть использованы в любой области человеческой коммуникации.
Мы даже еще не начали определять, каковы возможности
использования этого материала. Но настроены мы очень и очень
серьезно. Сейчас мы всего лишь исследуем вопрос, как можно было бы использовать эту информацию. Мы оказались не в состоянии исчерпать все многообразие способов, с помощью которых можно сложить все эти вещи вместе и использовать, и нам остаются неизвестными ограничения на способы использования этой информации.
В ходе этого семинара мы назвали и продемонстрировали несколько таких способов. Это — структура опыта. Используемый систематически, этот материал представляет собой полную стратегию достижения любых результатов в изменении поведения.
Мы очень медленно внедряемся в психотерапию потому, что там существует постулат, с которым мы лично глубоко не согласны. Это постулат о том, что изменения — это исправление или замена чего-то. То есть вы находите что-то неправильное и фиксируете это. Если вы спросите сто человек о том, чего бы они для себя хотели, то вам ответят «Я бы хотел перестать делать Х» 99 человек.
Но есть еще совершенно иной способ воспитания изменений, которые мы называем генеративным подходом (или обогащающим). Вместо того, чтобы находить и фиксировать, можно сделать свою жизнь богатой и разнообразной. «Что было бы забавно сделать, что интересно было бы уметь? Какие новые способности или возможности мне бы хотелось иметь? «
Когда я начал свою работу в психотерапии, ко мне пришел человек и сказал: «Мне хотелось бы научиться устанавливать хорошие отношения с людьми». Я сказал тогда: «О, значит вы испытываете трудности в общении с людьми. «„Нет, от общения я получаю удовольствие. Но я хочу научиться общаться еще лучше“. Я порылся в своем терапевтическом багаже и не нашел там ничего для этого случая.
Очень редко приходят люди и говорят: «Знаете, я уверен в себе, но если бы я был в два раза увереннее, то тогда все было бы совершенно прекрасно! «Нет же, они приходят и говорят: „Я никогда не бываю уверенным в себе“. Я тогда их спрашиваю: «Вы в этом уверены? «Они отвечают: «Абсолютно! «
Идею генеративных изменений очень трудно продать психологам. Люди бизнеса воспринимают это гораздо легче, и они более склоны платить деньги за то, чтобы реализовать ее. Часто мы создаем группы, в которых половина состава — люди бизнеса, а остальные — психотерапевты. Я говорю всем: «А сейчас я хочу, чтобы вы обратились внутрь себя и подумали о трех ситуациях, которые резко отличаются друг от друга». Люди бизнеса вспоминают, как они удачно продали машину, выиграли судебное дело или познакомились с очень приятным человеком. Психотерапевты вспоминают, как их били в детстве, как они разводились, претерпевали професиональную неудачу или величайшее унижение в жизни.
Мы постоянно исследуем тех людей, которых называем генеративными личностями. Мы находим гениев в своей области, определяем познавательность подсознательных программ, которые они используют, внедряем эти программы другим людям, проверяя, именно ли они позволяют человеку делать свое дело. «Клонирование», которое мы делаем для рекламы — пример применений НЛП на этом уровне.
Когда мы применяем генеративный подход, такие вещи, как проблемы, требующие терапевтического вмешательства, исчезают. Мы совершенно не принимаем во внимание весь этот феномен работы с проблемами, так как если меняется структура, то меняется все. А проблемы — это есть функции структуры.
Мужчина: Не создает ли это новые проблемы?
Да, но это интересные проблемы, проблемы развития. Все создает проблемы, но новые проблемы гораздо интереснее. И: «Как вы хотите развить себя сегодня? «— это совершенно иной подход к изменению нежели: «Что вас беспокоит? «или: «В чем вы неадекватны? «Однажды я был в одной группе, которую вел гештальт-терапевт. Он зашел и спросил:
«Кто хочет сегодня работать? «Никто не поднял руки, тогда он сказал:
«Неужели среди вас нет ни одного человека, которого давит какая-нибудь проблема? «Люди посмотрели друг на друга, покачали отрицательно головами и сказали: „Нет“. Тогда он посмотрел группу и сказал: „Что с вами? Если ни у кого нет боли, то вы не в контакте с тем, что реально происходит“. Он действительно сделал такое утверждение, и я был поражен. Внезапно все эти люди стали испытывать боль. Ему отвечали:
«Да, вы правы, если я не испытываю боли, то я нейтрален. «Бум! — и все они стали испытывать боль, значит появился материал для терапии.
Эта модель изменений действительности не способствует созданию творческих человеческих существ. Я бы хотел создавать структуры, которые генерировали бы переживания, делающие людей интересными. В результате терапии люди становятся какими угодно, но редко — интересными. Я не считаю, что это чья-то ошибка. По-моему, это результат работы всей системы, и тех постулатов, на которых покоится психотерапия и консультирование. И большинство людей совершенно не осознают эти постулаты.
Когда я наблюдал и слушал, как вы упражняетесь в переформировании, то заметил, что многие из вас склонны скорее возвращаться к своим старым терапевтическим стереотипам, нежели делать что-то новое. Это напомнило мне одну историю.
15 лет назад, когда Денверский зоопарк перестраивали и совершенствовали, туда привезли белого медведя. Естественная среда для него еще не была готова. Кстати, полярный медведь — одно из моих самых любимых животных: они большие и грациозные, очень любят играть и умеют делать очень много интересных вещей. Клетка, в которую поместили медведя на время, была настолько велика, что он в ней мог сделать три больших прыжка в другом направлении, туда и обратно. Белый медведь провел в этой клетке, ограничивающей его поведение таким образом, много месяцев, наконец естественная среда вокруг клетки была построена и клетку начали разбирать. Наконец ее разобрали. Угадайте, что произошло?
Еще угадайте, сколько из тех студентов так и бегают по лабиринту, стараясь добыть пятидолларовую бумажку? Они прибегают в лабораторию даже ночью и бегут по лабиринту в надежде, что на этот раз она, может быть, там и будет. На этот раз она может быть там и будет. За эти три дня мы затопили вас таким объемом информации, который решительно превышает ваши сознательные ресурсы. А сейчас мы хотим предложить вам несколько союзников в процессе усвоения этой информации, которые, как мы поняли, некоторым людям помогают. Кто из вас читал Карлоса Кастаньеду? Это — очень множественная личность. У него есть индейский друг. В книге есть глава, вторая или третья, в которой Дон Хуан дает Карлосу советы. Мы никому из вас не даем этих советов, но повторим во что бы то ни стало.
Видите ли, то, что Дон Хуан хотел сделать для Карлоса (мы, конечно, не хотим этого делать для вас) — так это замонтировать его в моменты своей жизни. Он хотел мобилизировать все ресурсы Карлоса так, чтобы любой акт, который он совершал, являлся бы результатом реализации всей его потенции, всей личностной силы, которая доступна ему в данный момент времени. А конкретно Дон-Жуан сказал Карлосу следующее: «Каждый раз, когда ты начинаешь колебаться и откладывать на завтра что-то новое, что мог бы сделать сегодня, или сделать что-то, что ты делал уже раньше — все, что ты должен сделать — это бросить взгляд через свое левое плечо. Там ты увидишь мимолетную тень. Эта тень — твоя смерть, и в любой момент она может приблизиться, положить руку на плечо и увести тебя. Так что действуй — то, во что ты вовлечен сейчас, может быть твоим последним действием, полностью характеризующим тебя, как последнее твое действие на этой планете. «
Одним из способов конструктивного использования этого — понять, что такое разрешение на колебание, нерешительность.
Когда вы не решаетесь, то действуете так, как если бы вы были бессмертны. А вы, леди и джентельмены, таковыми не являетесь. Вы же не знаете, где и когда вы умрете. И одна из вещей (беспокоиться за свою нерешительность — не значит действовать бессознательно), заключается в том, чтобы внезапно бросить взгляд через левое плечо, вспомнить, что там стоит смерть и сделать ее своим советчиком. Он или она всегда скажут вам, что же вы должны сделать, что отражало бы полностью все ваши личностные потенции. И не меньше.
Ну, все это немного тяжело. Поэтому мы не хотели вам об этом говорить. Мы просто отметили, что Дон Хуан сказал Карлосу. Мы предлагаем вам альтернативу.
Если в какой-то момент вы поймете, что вы колеблетесь, проявляете некогруэнтность, откладывая на завтра то, что могли бы сделать сегодня (из нового), или нуждаетесь в новых вариантах поведения, или скучаете — бросьте взгляд через свое правое плечо — и увидите двух сумасшедших, которые сидят на табуретках и обижают вас.
И так только мы закончим вас обижать, вы сможете задать нам любой вопрос.
И это только один способ, с помощью которого ваше подсознание сможет представить вам весь тот материал, который был вручен и репрезентирован на этом семинаре.
А сейчас осталось только одно дело, что мы хотели бы сделать в конце семинара — сказать вам: «До свидания!»
|
