Шестопал Елена "Политическая психология"

Скачать в архиве

Предисловие

Политическая психология — одна из тех политологических дисциплин, которые утвердились сравнительно недавно. Хочется сразу предупредить читателей: автор убежден в том, что политическая психология, ставшая столь популярной сегодня в связи с ее использованием в области политического консультирования и в ходе избирательных кампаний, интересна не только своим прикладным характером. Это — наука, прежде всего призванная изучать фундаментальные закономерности политического поведения и сознания. Те, кто рассчитывают найти в ней перечень рецептов технологического характера, будут разочарованы. Эти рецепты — одна из иллюзий, широко распространяемых политтехнологами и имиджмейкерами. Политическая психология как наука ни в коей мере не относится к жанру «политических поваренных книг».
Она уже зарекомендовала себя как академическая и научная дисциплина, вошла в число обязательных предметов при подготовке политологов и заняла место в новых учебных планах высшей школы. Более того, в 2000 г. ВАК РФ ввел новую научную специальность, по которой защищаются диссертации в рамках как психологических, так и политических наук. Таким образом, можно сказать, что это новое направление обрело свои институциональные формы. Учебно-методическое объединение по политологии уже рекомендовало вузам примерный учебный план по этому курсу. Между тем пока нет ни учебного пособия, ни, тем более, учебника, соответствующего этому учебному плану. Имеющиеся работы либо изданы довольно давно1, либо не являются учебниками2, либо лишь частично могут использоваться в учебном процессе, так как не соответствуют учебному плану3. Предлагаемое издание соответствует данному учебному плану, тем более что и у того и у другого — один автор.
Учебник предназначен для студентов, магистрантов, аспирантов, изучающих политические и психологические науки.
Специфика предмета политической психологии как междисциплинарной области предполагает предварительное знакомство читателей с общим курсом политической науки, а также наличие у них начальных знаний в области психологии личности и социальной психологии. Изучение курса предусматривает знакомство с ведущими теоретическими школами и подходами в политической психологии и освоение методов исследования и анализа, имеющих прикладной характер. Поэтому лекционный курс желательно дополнить практическими занятиями, на которых студенты попробовали бы свои силы в небольших исследовательских проектах, позволяющих использовать полученные теоретические знания для анализа текущих политических событий, деятельности политических лидеров или электорального поведения. Вопросы, помещенные в конце каждой главы, служат именно этой цели.
Учебник состоит из трех частей.
В первой части рассматриваются традиционные для любого курса темы: предмет, методология и история дисциплины.
Так как политическая психология возникла как междисциплинарная область на стыке политической науки и психологии, то знакомство с ней предполагает анализ состояния российской политической науки и определение места и задач политической психологии на фоне других разделов политологии. Читателю предлагается не просто экскурс в становление этой дисциплины в постсоветский период, свидетелем и участником которого была и автор книги, но и перечень важнейших проблемных областей, в решение которых вносит вклад в том числе современная политическая психология.
Знакомство с данной дисциплиной предполагает и знание ее истоков, заложенных в трудах зарубежных и отечественных ученых. Учебник содержит большое количество ссылок как на работы, ставшие уже классическими, так и на новейшие разработки зарубежных и российских авторов.
Знание предмета политической психологии немыслимо без анализа теоретических моделей, объясняющих психологические закономерности политических процессов. В современной науке эти модели соперничают между собой, но одновременно в них мирно сосуществуют идеи психоанализа и бихевиоризма, теории политических систем и теории политического участия, а также многие другие теории среднего уровня.
Изучение предмета политической психологии начинается с психологического анализа политики — главного объекта этой дисциплины. В книге предлагаются различные подходы к пониманию психологических особенностей политики как процесса, как особого вида человеческой деятельности, как системы норм и целей; при этом особо выделяется задача изучения человека как главного политического актора — и в роли лидера, и в роли рядового гражданина.
Методологии политико-психологических исследований в данном учебнике придается особое значение, так как фундаментом политической психологии являются эмпирические исследования, поэтому знакомство с методами получения, анализа и интерпретации данных, касающихся политического поведения и сознания человека, — важная часть данной науки. Такой подход особенно значим для современной политической науки, которая постепенно изживает схоластический характер, присущий ей на ранних этапах развития, и благодаря освоению современных методов исследования становится все более релевантной современной политической практике.
Вторая часть учебника посвящена политико-психологическим феноменам в массовом сознании.
Специальная, глубоко проработанная в современной политической психологии тема — национальная психология. Такие понятия, как национальные чувства, национальное самосознание, национальные предрассудки и стереотипы, имеют глубинные психологические основания. Этим феноменам посвящены классические и современные теории, на основании которых предлагается трактовка явлений национализма и ксенофобии.
В учебнике уделяется внимание и проблеме политической интеграции и дезинтеграции в России и изменениям, происходящим в национальном сознании наших граждан в последние десятилетия.
В учебнике по политической психологии невозможно обойти такой феномен, как психология авторитарности. Исторически сложилось так, что этот феномен получил освещение и в политической, и в психологической науках, каждая из которых внесла свой вклад в его понимание. В учебнике авторитаризм и демократия анализируются с точки зрения психологических измерений политических режимов. На основе данных исследований последних лет дается трактовка тех образов демократии, которые сложились в российском обществе. Проводится анализ понятия авторитарной личности и ее антиподов как моделей политического поведения, которые складываются под влиянием определенных типов политической культуры.
Психологическое измерение имеют не только отдельные политические явления, но и сами политические системы. Важной проблемой курса политической психологии является анализ проблемы разделения властей в их психологическом аспекте. Специальная глава учебника посвящена особенностям российской политической системы. Те конфликты, которые в последнее десятилетие неоднократно возникали между ветвями власти, имеют не только институциональные, но и психологические корни. Любая политическая система, чтобы функционировать, заинтересована в поддержке рядовых граждан. Такая поддержка, в свою очередь, определяется тем, как система воспринимается массовым политическим сознанием.
Тема массового электорального поведения является одной из наиболее обсуждаемых в последние годы. Накануне выборов всегда вызывает озабоченность вопрос явки избирателей, который в политической науке формулируется как проблема политического участия граждан. Но для того, чтобы гражданин отправился на избирательный участок и проголосовал, у него должны сложиться мотивы для голосования. Изучению мотивации электорального выбора посвящены многочисленные эмпирические исследования — как зарубежные, так и отечественные.
Сейчас только ленивый не ругает политиков и политтехнологов за грязные приемы и методы проведения выборов. Но гораздо важнее понять закономерности, которые управляют психологией граждан. Анализ выборных технологий с точки зрения политической психологии поможет гражданам принять правильное решение, научиться противостоять давлению агрессивной политической рекламы.
С проблемой выборов тесно связана динамика общественного мнения и проблема измерения политических рейтингов.
Среди макрополитических феноменов наиболее теоретически проработанным является феномен политической культуры. В учебнике дается определение этого понятия, анализ структуры и функций политической культуры, типология политических культур и субкультур. Большое внимание в учебнике уделено российским политическим субкультурам, интерес к которым особенно повысился в связи с развитием региональных процессов. Сегодня уже трудно говорить о единой российской политической культуре: в каждом регионе развиваются, помимо общих, особенные региональные субкультурные тенденции, учет которых необходим для анализа и прогноза политического процесса в стране в целом. В третьей части учебника рассмотрены проблемы личности в политике.
Вначале читателю предлагается исторический контекст проблемы, поскольку роль личности в политике в каждую историческую эпоху различна. Затем рассматривается проблема политической социализации — овладение личностью политическими навыками и идеями. Подробно представлены материалы исследований о стадиях, механизмах и результате политической социализации в разных политических условиях. Рассматриваются властные отношения в семье и государстве с точки зрения их влияния на возникновение у индивида политических взглядов и ценностей.
Понятие политического менталитета широко используется в современном политическом языке. Между тем политическим дискуссиям об особенностях, например, российского менталитета нередко недостает серьезной теоретической основы. В политической психологии понятие менталитета чаще всего используется для анализа процесса становления политических взглядов как отдельной личности, так и различных групп и организаций.
В анализе политического менталитета широко используются такие понятия как «когнитивный стиль» и «операциональный код» — психологические концепты, которые описывают как содержание политических позиций и взглядов личности, так и механизмы их действия.
Индивидуальное и массовое политическое сознание имеют различную психологическую природу. Политические психологи накопили немалый эмпирический материал, выявляющий закономерности изменений политических предпочтений граждан. В учебнике приводятся результаты исследований динамики политических предпочтений, ценностей и установок современных российских граждан.
Специальная глава посвящена политическому поведению, в частности таким его элементам, как мотивы и потребности, установки и ценностные ориентации, стили межличностных отношений и политические роли. Каждый из этих элементов влияет на форму, которую приобретет политическая деятельность и поведение.
Политическая власть рассматривается в учебнике не только как собственно политическое, но и как психологическое явление. Разработки психологов дают ответы на многие фундаментальные вопросы о природе власти и подчинения, потребности во власти, властной мотивации.
Не менее важным, чем изучение психологии властителей, является изучение психологии тех, на кого власть распространяется. Отношение к власти рядовых граждан, такие феномены, как политическое доверие, симпатия, близость позиций и идентификация с властью, также относится к предмету рассмотрения политической психологии. В учебнике использованы результаты многолетних исследований восприятия власти, проведенных автором совместно с сотрудниками кафедры политической психологии МГУ им М.В. Ломоносова.
Образы власти вообще влияют и на образы конкретных российских политиков. Проблема этих образов или, как принято сегодня говорить, имиджей, нередко сводится лишь к внешним проявлениям — одежде, манере держаться перед телекамерами. Между тем политическая психология накопила серьезный теоретический материал, касающийся психологических закономерностей восприятия политиков и методов изучения этих закономерностей.
Изучение политических лидеров — одна из важнейших тем политической психологии. Понятие политического лидерства базируется и на данных политической науки, и на разработках социальных психологов; при этом объектом исследования являются и личность лидера, и политический контекст, и процесс восприятия лидера его последователями. Для понимания феномена лидерства принципиально важным является то, что наряду с личностными особенностями и чертами, мотивами и потребностями лидера, его убеждениями и ценностями, объектом изучения становятся те ожидания в отношении лидера, которые существуют в массовом сознании и принимают форму идеального прототипа лидера. Этот идеальный прототип является и основой отбора лидеров, и механизмом коррекции их поведения, если лидер хочет остаться на вершине успеха.
В книге приводится обширная библиография на русском и английском языках, позволяющая читателю продолжить самостоятельное изучение политической психологии.
Автор выражает благодарность Е. Брицкому и М. Денисенко за помощь в подготовке § 4.2.

ЧАСТЬ 1. ПРЕДМЕТ, МЕТОДОЛОГИЯ И ИСТОРИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ

Глава 1. Политическая психология и другие науки

Начиная изучение политической психологии естественно задаться вопросом о ее дисциплинарной принадлежности, о том, какое место она занимает среди смежных научных дисциплин, что заимствует у них, чем их обогащает. Как уже отмечалось ранее, политическая психология складывалась как междисциплинарная область, получившая от материнских дисциплин многое из научного инструментария, теоретических установок и общенаучных подходов. Приобретя самостоятельность и институциональное оформление, она по-прежнему сохраняет с этими дисциплинами методологические и теоретические связи и решает ряд общих задач. Наиболее тесные связи прослеживаются между политической психологией и политологией, политической психологией и психологией. При этом ряд других дисциплин (социология, география, лингвистика, этнология и др.) с политической психологией тесно соприкасаются, в том числе в вопросах исследования политических аспектов их предметов. В данной главе более подробно проанализирована связь политической психологии с материнскими дисциплинами и бегло отмечен вклад других наук в развитие политико-психологического знания.

1.1. Место политической психологии среди политических наук. Исторический контекст

В последнее время профессиональное сообщество политологов стало все чаще обращаться к размышлениям о состоянии своей науки, уровне ее зрелости и вызовах, которые бросает ей реальная политика1; одним из наиболее серьезных из них стал распад СССР и трансформация политических систем в России и Восточной Европе. Политическая наука не смогла не только предсказать этих глобальных по своему масштабу политических явлений, но и выработать адекватные модели объяснения текущих политических процессов. Попытки использовать уже имеющиеся трактовки процессов становления и функционирования демократических систем наталкиваются на весьма серьезные трудности, что сделало весьма острой проблему соотношения универсальности и национальной специфики в развитии политической науки2.
Несмотря на то, что эта проблема, конечно касается любой страны, в современной России она приобрела особую остроту. Профессиональные политологи в России оказались в чрезвычайно сложной ситуации: чтобы дать адекватную трактовку начавшихся изменений реальной политики, — им пришлось на ходу перестраивать свои методологические и теоретические схемы. Наследство советского периода не было однозначным. С одной стороны, политология уже прошла немалый путь развития, проложенный патриархами отечественной политологии с начала 60-х гг. Тот факт, что в Советском Союзе в этот период уже была основана Советская Ассоциация политических наук (САПН), ставшая одной из первых крупных ассоциаций, участвовавшей в становлении мирового политологического сообщества в лице International Political Science Association (IPSА), свидетельствует о том, что накопление знаний в этой области началось достаточно давно. С другой стороны, даже само название дисциплины в перечне предметов, преподаваемых в высшей школе, — отсутствовало. Политология развивалась в рамках истории, теории государства и права, философии и «научного коммунизма». Серьезным толчком к утверждению политологии как самостоятельной науки стал Всемирный конгресс IPSA, проведенный в Москве в 1979 г. Этим событием отечественные политологи во многом обязаны Г.Х. Шахназарову, бывшему в тот момент Президентом Советской ассоциации политических наук (САПН) и вице-президентом IPSA и добившемуся проведения Конгресса в Москве на высшем политическом уровне.
Многие трудности развития политологии в СССР, а затем и в России имеют свою национальную специфику, неприсущую другим национальным школам. Главным препятствием, безусловно, было догматизированное марксистское учение, которое препятствовало выходу политической науки за рамки «единственно верного учения» столетней давности. Но были и другие барьеры. Так, в советский период не только политология, но и социология, и другие науки с трудом преодолевали сопротивление со стороны более старых дисциплин (прежде всего философии, права, истории), которые не позволяли в полную силу организовать исследования реальных процессов на эмпирическом материале.
Невозможность проводить исследование политических процессов и институтов в собственной стране вынудила советских исследователей обратиться к изучению зарубежного опыта. Уже в 60-е гг. были созданы крупные исследовательские центры в рамках Академии наук и кафедры в университетах, задачей которых стало исследование международных, региональных и национальных моделей политического и социального развития. Большую роль в становлении политической науки сыграли Институт США и Канады, Институт Латинской Америки, Институт востоковедения, Институт Африки, Институт Международного рабочего движения, ИМЭМО, Институт общественных наук и др.3 В 60 — 90-е гг. были изданы сотни серьезных монографий, десятки тысяч журнальных статей, заложивших фундамент российской политической науки. В эти годы сформировался корпус исследователей и преподавателей, многие из которых активно работают в политической науке и по сей день.
Серьезный вклад в развитие российской политологии внесли и те исследователи, которые изучали (в пределах возможного) отечественные политические реалии в рамках философии, социологии, права, психологии, географии, экономики и других гуманитарных наук, избегая называть себя при этом политологами. Политическая наука, получившая формальное признание после проведения Всемирного конгресса IPSA в Москве в 1979 г., была, однако, лишена официального статуса вплоть до 1989 г., когда были созданы первые ученые советы, принимавшие к защите диссертации на соискание ученой степени кандидата и доктора политических наук4.
Распад СССР и трансформация политической системы в новой России привели к резко возросшему спросу на политологические исследования. Политическая наука вошла в число обязательных предметов, изучаемых в высшей школе. Возникла острая проблема переобучения старых преподавательских кадров, воспитанных в духе марксизма-ленинизма, и оснащения их современным научным и педагогическим инструментарием. Сразу заметим, что до сих пор эта задача полностью не решена. Преподавательский корпус в высших учебных заведениях составляют весьма немолодые (средний возраст около 60 лет) люди. Младшее поколение неохотно идет на эту работу в силу ее низкого статуса и мизерной оплаты труда.
Не менее сложные проблемы решают политологи, работающие в исследовательских институтах Академии наук. Недостаточное финансирование этих институтов явилось причиной того, что практически все они находятся на грани выживания. Необходимость совмещать два-три места работы, просто для того, чтобы выжить, накладывает отпечаток на качество исследований. Сегодня практически ни одно исследовательское учреждение не способно проводить крупномасштабные, и тем более дорогостоящие, исследования. Очень мала государственная поддержка издания научной литературы.
Одновременно в конце 80-х — начале 90-х гг. политология переживает невероятный бум и становится самой модной из гуманитарных профессий. Это связано и с переосмыслением собственной политической истории, которую к настоящему моменту переписали и будут переписывать еще не один раз, и с бурным развитием эмпирической политической науки, прежде всего исследованиями электорального поведения и политических элит, и с освоением политической публицистики — сейчас каждый второй журналист, подписывая свои статьи, гордо добавляет к фамилии титул политолога. Приход в политическую науку большого числа неофитов, не получивших серьезного образования и подменяющих глубокие исследования банальными рассуждениями и фантастическими прогнозами, привели к быстрой дискредитации политологии в глазах общества. Среди политологов имеет хождение и такая точка зрения, что это неизбежные болезни роста и, переболев ими, политическая наука обретет достойное место среди других наук.
Анализируя состояние политической науки в посткоммунистической России, можно выделить два важнейших аспекта: состояние политологии как научной и учебной дисциплины и состояние профессионального сообщества — как в его институциональном, так и в чисто человеческом измерении.

Что и как изучают российские политологи?

Предмет исследования. Начнем с того, что вопрос о предмете политической науки находится в центре внимания исследователей и преподавателей политологии. Дискуссии на эту тему очень активно ведутся в российской политологии. Так, один из известных политологов, главный редактор журнала «Полис» в тот период И. Пантин5 выделяет четыре области политологического знания, наиболее активно осваивавшихся в последние годы, в частности в публикациях этого ведущего академического издания: 1) исследования демократии и переходного периода, 2) динамика политических установок в современной России, 3) компаративные исследования и 4) философия политики.
Действительно, в первые постсоветские годы в отечественной политологии резко возрос интерес к западным работам. В эти годы шло освоение западных моделей политического процесса, отражающих опыт развитых либеральных демократий. Перевод и публикация работ С. Хантингтона, С. Липсета, Р. Инглхарта, Ф. Шмиттера, X. Линца и других исследователей и их осмысление с точки зрения соответствия российским процессам стали центром многих дискуссий. При этом вопрос о возможности и желательности переноса на российскую почву практики западных демократий и тех теоретических моделей, которые этот процесс описывают, во многом стал водоразделом между разными школами в российской политологии, в том числе и в оценке уровня развития отечественной политической науки.
При этом политологи как бы делятся на два лагеря. Одни из них — назовем их условно «западниками», исходят из безнадежного отставания российской политологии от современных зарубежных, прежде всего европейских и американских, разработок, как в силу традиционной неразвитости этой науки в России, так и (особенно) в силу торможения ее марксистским догматизмом. Сторонники «западнического» подхода полагают, что российская политология должна как можно скорее преодолеть это отставание, применяя западный опыт анализа, западные методологии исследований и конкретные теоретические модели к российской политической жизни.
Другая группа политологов — так же условно назовем их «почвенниками», исходит из принципиальной неприложимости западных политологических концепций и теоретических схем к России, которую, как известно, «аршином общим не измерить». Эта тенденция находит отражение не только в пренебрежении к западному опыту развития политической науки (впрочем, и к восточному тоже), но и в отказе от эмпирического исследования текущего политического процесса, в замене его философско-историческими схемами, оперирующими многовековыми цивилизационными циклами.
В действительности эти два подхода не так уж полярны, как может показаться. В своих крайних проявлениях они выражают характерную для нашего сообщества прежнюю «невротическую» установку, за которой скрывается неуверенность при сравнении себя с другими. В данном случае эти комплексы мешают осознать, что на Деле речь идет о соотношении универсальности и самобытности гуманитарного знания вообще и политического — в частности.
Вопреки давней традиции доминирования философско-теоретического типа исследований над эмпирическим в российском обществоведении в современной политологии все более выраженным становится стремление изучать массовые политические настроения, политические ценности и электоральные ожидания. Мобилизация населения в начале 90-х гг., проведение выборов на всех уровнях власти (национальном, региональном и местном) привели к росту работ в области политической социологии и психологии, созданных чаще не в рамках академических институтов и университетов, а в получивших развитие частных исследовательских центрах, занимающихся политическим консультированием, и различных центрах принятия решений.
Сегодня в российской политической науке ощущается большой (и пока неудовлетворенный) спрос на разработку policy problems, которые в соответствии с отечественной терминологией относятся к разряду прикладных областей политической науки6. Это объясняется запросами различных государственных и партийных центров принятия решений, и (особенно) разработкой избирательных технологий, эффективных в условиях российской политической практики, что обусловило развитие и таких прикладных субдисциплин, как политическое консультирование и политические коммуникации. Хотя имеются примеры привлечения зарубежных консультантов для проведения выборов7, большая часть технологий была разработана на основе российского опыта, нередко методом проб и ошибок, а не путем применения заимствованных моделей.
Понимание предмета политической науки российскими и западными политологами (при всем разнообразии подходов) характеризуется некоторыми существенными различиями. Например, авторы книги «Новые направления политической науки»8 наиболее важными для политологии проблемами считают следующие:

институционализм (как старый, так и новый);
поведенческая революция;
сравнительная политология;
международные отношения;
политическое управление;
политическая экономия;
методология исследований.

Конечно, список крупных политологических проблем значительно шире и меняется в зависимости от видения того или иного автора. Но бросается в глаза то, что эти темы укрупнены, предлагаются не только для исследования, но и для преподавания как квинтэссенция политологической премудрости.
Мне довелось опрашивать участников общероссийской конференции по преподаванию политологии. Наши респонденты — преподаватели политологии из самых разных вузов России — предложили значительно более детальный список проблем, входящих в предмет их научного интереса9:

история политических учений;
история международных отношений;
методология;
психология политики;
социология политики;
сравнительная политология;
теория политики;
философия политики.

Как видим, проблематика, интересующая российских политологов, больше привязана к субдисциплинарным рамкам и более стандартизирована, особенно в учебных курсах. Название ряда разделов совпадает с их зарубежными аналогами, но их содержание весьма различно.
Степень разработанности многих научных проблем, в том числе и перечисленных, в российской и западной политологии, трудно сравнивать в качественном отношении, хотя во многих направлениях российская политология развивается вполне успешно. Но сравнение количественное (по числу издаваемых монографий, специализированных журналов) явно не в пользу российских ученых, а следовательно, и проработка тех или иных проблем, степень «взрыхленности» почвы, на которой произрастают плоды науки, — просто несопоставимы. Многие западные труды поражают именно детальностью анализа и объемом эмпирических подробностей в теоретической ткани политической науки. Российские политологи традиционно предпочитают обозревать политические процессы с высоты птичьего полета, откуда, понятно, многие детали просто не видны.
Говоря о предмете исследования политической науки, следует отметить еще одну особенность современной российской политологии: она очень резко «отвернулась» от внешнего мира. Среди многих разделов политологии прежних лет исследования международных отношений, регионалистика отличались хорошим уровнем. Специалисты, работавшие в этих субдисциплинах, были нередко признаны не только в России, но и за рубежом. Сейчас, хотя многие из этих специалистов и даже целые институты продолжают свою работу, их деятельность пользуется намного меньшим вниманием, а сами они, за редкими исключениями, не востребованы. Эти процессы имеют негативные последствия не только для данной политологической субдисцплины, но и для политической науки в целом. Российское видение внутриполитических процессов приобретает искаженную оптику, страдает провинционализмом.
Методология. Начиная с 50-х гг. политология в мире стала по преимуществу эмпирической наукой. В России также наметился определенный прогресс в этом направлении, но и по сей день для многих политическая наука — это скорее искусство. Политологов, владеющих методами сбора и обработки эмпирических данных, у нас все еще немного, хотя в необходимости развития политической социологии, психологии, географии, похоже, сегодня уже мало кто сомневается10. Несмотря на значительные успехи, отечественная политология пока не часто прибегает к сравнительному методу.
Говоря о методологии, понимаемой как общая теория, следует признать, что такой общей методологии нет ни на Западе, ни в России. Но если западные исследователи, особенно позитивистски ориентированные, осознанно используют эклектические идеи, то эклектизм отечественной методологической базы можно назвать, скорее, неосознанным. После того как марксизм перестал быть доминирующей теорией, выявить реальные методологические основания того или иного исследования бывает чрезвычайно непросто. Рефлексия в отношении методологии встречается редко, а те или иные взгляды проводятся с некой стыдливостью.
Отсутствие методологической рефлексии и саморефлексии в среде отечественных политологов вообще достаточно распространенное явление. Это, пожалуй, одна из наиболее заметных характеристик нашего научного сообщества.
Похоже, мы не только не используем мировой опыт развития политической науки, но и забываем свой собственный опыт накопления профессионализма в области политических наук, предполагавший, что политолог должен писать статьи и книги, участвовать в конференциях, повышать свой уровень на стажировках — в том числе и за рубежом. Сейчас конференции немногочисленны, и связь центра и регионов чуть теплится, причем регионы винят в этом Москву. Журналов для профессиональной коммуникации чрезвычайно мало, да и авторы пишут в них «из любви к искусству», так как их научное творчество никак не поощряется ни журналами, ни университетами. Международные обмены стали более свободными, но не слишком многочисленными по причинам финансовой несостоятельности и недостаточной языковой подготовки наших политологов (по данным Минвуза, только 5% преподавателей политологии свободно владеют иностранными языками). Так что с интеграцией в мировое политологическое сообщество пока придется подождать. Примерно так же обстоит дело с владением компьютером. Причины все те же: страшная бедность и отсутствие воображения.
Другая группа факторов, мешающих развитию политической науки, относится к сфере самой науки: ее молодость явилась причиной того, что в политологии не сложились пока серьезные профессиональные стандарты качества — прежде всего применительно к подготовке студентов и аспирантов, а также к уровню кандидатских и докторских диссертаций. Новые руководители российского государства, которые решают вопросы финансирования науки и высшей школы, мало продвинулись в понимании того, что политология — это сложная профессиональная деятельность, которой должны заниматься специально обученные люди.
Не удивительно, что в этих условиях наше сообщество плохо себя осознает. Многие из тех, кто профессионально занимается политологией (преподаватели, аналитики, исследователи, эксперты-практики, политические журналисты), не идентифицируют себя со своим профессиональным сообществом. Для того чтобы политология развивалась как профессия, очевидно, надо продумать формы поддержки друг друга и той среды, в которой они могут состояться как специалисты, передав впоследствии эстафету следующему поколению.
Но эту довольно мрачную картину развития политологического сообщества в России следует дополнить некоторыми обнадеживающими приметами времени. Среди факторов, которые способствуют не только выживанию, но и быстрому продвижению политологии, следует назвать наличие определенной институциональной базы, традиции, наличие в России довольно большого количества высококвалифицированных и образованных политологов. Хотя среди ученых старшего поколения, особенно преподавателей политологии, еще немало людей с догматическим менталитетом, не следует преувеличивать их роль в сообществе. Молодое поколение политологов, получившее образование в новых условиях, знакомое с достижениями мировой науки, быстро овладевающее современными методами исследования и преподавания, является залогом лучшего будущего нашей науки.
Сейчас создано новое поколение учебников, проведено немало серьезных исследований, проводятся летние и зимние школы для подготовки молодых профессионалов, налаживаются новые формы финансирования исследований через государственные и частные фонды — это позволяет сказать, что политология начинает подыматься на ноги, а сообщество политологов восстанавливается как нормальный социальный организм, предусматривающий обмен идеями, дискуссии, строгие стандарты научного труда.
Этот краткий обзор дает представление о том, на каком фоне и в рамках каких условий развивается одна из политологических субдисциплин — политическая психология.

Политическая психология — раздел политологии

Политическая психология почти сразу была признана перспективной областью исследования в мировой политической науке. Да и в отечественной литературе, несмотря на идеологические табу, первые разработки появились еще в годы хрущевской «оттепели» (вторая половина 50-х гг.), хотя ее официальное признание как составной части политической науки состоялось лишь в 90-е гг. — годы перестройки.
Политическая наука проявила всемерную заинтересованность прежде всего в разработке таких проблем, которые связаны с субъективной стороной политического процесса и имеют прямое отношение к области политической психологии: ценности политических культур, настроения и ожидания избирателей, психологические особенности политического лидерства и элит, особенности национального характера разных народов и этнических групп, причины возникновения и разрешения политических конфликтов, формирование имиджа политических деятелей и др.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 Все



Обращение к авторам и издательствам:
Данный раздел сайта является виртуальной библиотекой. На основании Федерального закона Российской федерации "Об авторском и смежных правах" (в ред. Федеральных законов от 19.07.1995 N 110-ФЗ, от 20.07.2004 N 72-ФЗ), копирование, сохранение на жестком диске или иной способ сохранения произведений, размещенных в данной библиотеке, категорически запрещены.
Все материалы, представленные в данном разделе, взяты из открытых источников и предназначены исключительно для ознакомления. Все права на книги принадлежат их авторам и издательствам. Если вы являетесь правообладателем какого-либо из представленных материалов и не желаете, чтобы ссылка на него находилась на нашем сайте, свяжитесь с нами, и мы немедленно удалим ее.


Звоните: (495) 507-8793




Наши филиалы




Наша рассылка


Подписаться