|
1.в. Как объяснить то, что в явлениях субъективной реальности социальному индивиду дана информация об отображаемых в них объектах, а также информация о них самих (характерная для акта сознания рефлексивность, отображение отображения), но полностью отсутствует отображение носителя этой информации (т.е. не содержится никакой информации о собственном мозговом коде)?
Рассматривая категорию отражения, как общее свойство материи, целесообразно выделить различные типы отражения в связи с их специфическими объектами. Имея в виду только психические формы отражательной деятельности человека, допустимо вычленить следующие типы отражения (и, следовательно, отражаемого):
1) отражение внешних объектов;
2) отражение внутренних состояний организма (гомеостаза);
3) отражение собственных субъективных явлений (переживаний)
Последний тип представляет собой отражение отражения.
Вычленение трех типов отражения произведено с той целью, чтобы указать на все основные случаи использования категории отражения при характеристике психических явлений. Однако не каждое психическое явление может быть определено без натяжки посредством категории отражения. Последняя оказывается явно недостаточной при попытках охарактеризовать такие психические явления, как побуждение и т.д. Это обусловило то, что ряд психологов и психиатров вводят наряду с категорией отражения еще одну фундаментальную категорию "отношение". (В.Н. Мясищев, 1949г., 1966г.; С.Л. Рубинштейн, 1957г.; Б.Ц. Бадмаев, 1965г.). По мнению В.Н. Мясищева, "психическую деятельность" нельзя рассматривать как только отражение"; психика и сознание "представляют единство отражения человеком действительности и его отношения к этой действительности". Говоря о таких психических явлениях, как потребность и чувство, В.Н. Мясищев подчеркивает, что "главным и определяющим здесь является отношение".
Используя термин "отношение", можно сделать ряд определений, связующих психологические понятия. Так, например, личность - это свойство человека, выражающееся в отношении к чему - или кому-либо. А сознание - это механизм, или (состояние), с помощью которого проявляется личность.
Поскольку одна и та же информация может выступать в разных кодовых воплощениях, поведенческий акт определяется именно семантическим и прагматическим параметрами информации, а не конкретными свойствами носителя, ибо они могут быть разными, поскольку в ходе биологической эволюции и антропогенеза способность отображения носителя информации не развивалась, но зато усиленно развивалась способность получения самой информации, расширения ее диапазона, способность оперировать ею в качестве фактора управления и саморазвития.
В этой связи хочется привести высказывание одного английского философа, являющегося основоположником сенсуализма (от лат. sensus - ощущение). В своем сочинении "Опыт о человеческом разуме" он написал: "Думать, что душа мыслит и человек этого не замечает, значит делать из данного человека две личности".
На этом пути в процессе антропогенеза и возникает сознание как новое качество (в сравнении с психикой животных). Оно возникает в результате развития способности оперировать информацией, достигающей уровня управления самим информационным процессом. Это создает представление и развивает способность абстрактного мышления и духовного творчества, целеположения и волеизъявления, образует личностное самоотражение и самосознание.
ПСИХОЛОГИЧЕСКОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ В ПРОЦЕССЕ ОБЩЕНИЯ
Как ни совершенно крыло птицы, оно никогда не смогло бы поднять ее ввысь, не опираясь на воздух. Факты - это воздух ученого. Без них вы никогда не сможете взлететь. Без них ваши теории - пустые потуги.
И.П. Павлов
Воздействие всегда реализуется в общении, будь то обычный разговор, или - в случае манипулирования общественным сознанием (пропаганда), - в прослушивании лекции, или же в форме прочитывания какого-либо текста.
Для психологов представляет интерес прежде всего место речи в системе высших психических функций человека - ее взаимоотношении с мышлением, сознанием, памятью, эмоциями и т.д.; при этом особенно важны те ее особенности, которые отражают структуру личности и деятельности. Большинство психологов рассматривают речь как речевую деятельность, выступающую или в виде целостного акта деятельности (если она имеет специфическую мотивацию, не реализуемую другими видами деятельности), или в виде речевых действий, включенных в неречевую деятельность. Структура речевой деятельности или речевого действия в принципе совпадает со структурой любого действия, т.е. включает фазы ориентировки, планирования (в форме "внутреннего программирования" или "речь про себя"), реализации и контроля.
Специфика речевого действия, в сравнении с другими видами действия формируется следующим образом:
1) речевое действие всегда коммуникативно (от лат. communico - делаю общим, связываю) и может быть всегда понято и интерпретировано;
2) речевое действие осуществляется с помощью элементов знаковой системы;
3) речевое действие осуществляется во взаимодействии с другими типами действия;
4) речевое действие осуществляет когнитивную (от лат. cognitio - знание) функцию, в ходе его планирования и реализации протекают определенные мыслительные и оценочные процессы (Н.А. Безменова, 1991).
Речевое действие вообще складывается из ряда компонентов: самого события высказывания, акта выражения определенного намерения, условий реализации акта выражения мысли, последствий реализации этого акта. Всеми этими процессами занимается риторика.
Что такое риторика? Для обозначения данного понятия можно выделить три вида определений. Первая группа, условно называемая греческой, трактует риторику как "искусство убеждать". Вторая группа определений, связанная с особенностями римской цивилизации, трактует как "искусство говорить хорошо". Третье определение, характерное для средневековья и начального периода Возрождения, трактует риторику как "искусство украшать (речь)". Следует заметить, что эти определения отражают риторику лишь с разных сторон. В наиболее общем виде риторика есть искусство воздействия. В основе ее лежат следующие категории: культура и чистота речи, ее стиль, театральность и манерность, понимание, интеллект, воля, а также социальная установка.
Как известно, проблема установки была специальным предметом исследования в школе Д.Н. Узнадзе. Внешнее созвучие терминов "установка" и "социальная установка", приводит к тому, что иногда содержание этих понятий рассматривается как идентичное. Тем более, что набор определений, раскрывающих содержание этих двух понятий, действительно схож: "склонность", "направленность", "готовность" и т.д. Вместе с тем необходимо возвести сферу действия установок, как понимал Д.Н. Узнадзе, и сферу социальных установок. Установка в концепции более всего касается вопроса о реализации Д.Н. Узнадзе более всего касался вопроса о реализации простейших физиологических потребностей человека.
Впервые в социально-психологической литературе в 1918 г. американскими исследователями У. Томасом и Ф. Знаменским было введено понятие "социальная установка", которое было определено как "психологическое переживание индивидом ценности, значения, смысла социального объекта" или "состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности". В 1942 г. М. Смитом была предложена трехкомпонентная структура социальной установки, в которой выделяются:
а) когнитивный компонент (осознание объекта социальной установки);
б) аффективный компонент (эмоциональная оценка объекта, выявление чувства симпатии к нему);
в) поведенческий компонент (последовательное поведение по отношению к объекту).
Теперь социальная установка определяется как сознание, оценка, готовность действовать. В этой связи можно сказать, что многие люди, выходящие на сцену при гастролировании эстрадных гипнотизеров уже уверены, что их загипнотизируют. Этому же способствует общее мнение, что врач-гипнолог может ввести человека в состояние транса. Социальная установка начинает укрепляться и усиливаться уже с момента рекламы (телевидение, радио, афиши, разговоры) эстрадных выступлений; особенно привлекают чудеса, связанные с гипнозом.
Искусство "направлять интеллект и действовать" предполагает внушение другому "мысли, чувства, решения, чтобы овладеть его разумом, сердцем и волей" (A. Pelhssier, 1894 г.). Влияя на огромные массы людей, оратор формирует мнение, о котором Б. Паскаль говорил, что оно правит миром. Наиболее известным является современное определение риторики, хорошо согласуемое с классическим, как теория убеждающей коммуникации (C. Perelman, 1977 г.).
Объект классической риторики - монологическая речь В ней решение сверхзадачи (влияние на систему убеждений другого человека) упрощается из-за единственной цели и однонаправленности коммуникации. В диалоге, как и в любой форме интеракции (от англ. interaction - взаимодействие) , коммуникативные шансы симметричны, поэтому воздействие имеет более сложную направленность.
Монологическую речь иногда называют ораторской. Аристотелем выделяются три типа речей, называемых "ораторскими жанрами". Эпидейктическая, или демонстративная, речь порицает или восхваляет; относится к настоящему и поэтому должна оперировать исключительно фактами; производится, как правило, на торжественных собраниях в учреждениях. Речь делиберативная построена как совет, который оратор дает индивиду или коллективу; поэтому относится к будущему; в современной практике почти целиком принадлежит прессе. Юридическая речь посвящена защите или обвинению; относится к прошедшему; произносится, как правило, в суде.
"По мнению софистов, - говорил Сократ, - тому, кто собирается стать хорошим оратором, совершенно излишне иметь истинное представление о справедливых и хороших делах или о людях, справедливых или хороших по природе либо по воспитанию." Результат такой позиции прискорбен: "В судах решительно никому нет никакого дела до истины, важна только убедительность, - констатирует Сократ. - А она состоит в правдоподобии, на чем и должен сосредоточить свое внимание тот кто хочет произнести искусную речь. Иной раз в защитительной и обвинительной речи даже следует умолчать о том что было в действительности, если это неправдоподобно, и говорить только о правдоподобном: оратор изо всех сил должен гнаться за правдоподобием, зачастую распрощавшись с истиной."
Понятие "убедить другого" освещается в классической риторике с непременным давлением, использованием "страстей" и т.д. Убеждение достигается через консенсус, т.е. принятие большинством людей высказывании гипнотизера. Понятие консенсуса содержит, конечно, и определенную меру лукавства, поскольку вращается в очень широким диапазоне между "убедить" и "уговорить". Не случайно, любое эстрадное выступление гипнотизера начинается с истории гипнологии и описания способностей некоторых людей через слово воздействовать на других.
Эти приемы многообразны. В отличие от непроизвольной логической ошибки - паралогизма, - являющейся следствием невысокой логической культуры, софизм - это преднамеренное, но тщательно замаскированное нарушение требований логики.
Вот пример довольно простых софизмов:
"Лекарство, принимаемое больным, есть добро; чем больше делать добра, тем лучше; значит, лекарство нужно принимать в больших дозах".
"Гипнотизер не желает сделать ничего дурного; показ интересных и не опасных для жизни опытов дело нужное, необходимое для раскрытия тайн гипноза; следовательно, гипнотизера не нужно бояться, он желает только хорошего."
Мера, в которой различные аудитории поддаются социально-психологическому заражению, зависит, конечно, и от общего уровня развития личностей, составляющих аудиторию, и - более конкретно - от уровня развития их самосознания. В этом смысле справедливо утверждение, что в современных обществах заражение играет значительно меньшую роль, чем на начальных этапах человеческой истории.
Б.Ф. Поршнев справедливо отмечал, что чем выше уровень развития общества, тем критичнее отношение индивидов к силам, автоматически увлекающим их на путь тех или иных действий или переживаний, тем, следовательно, слабее действие механизма заражения.
При анализе внушения как специфического средства воздействия встает, естественно, вопрос о соотношении внушения и заражения. Для Б.Ф. Поршнева внушение является одним из видов заражения, наряду с подражанием. Б.Д. Парыгин, напротив, подчеркивает отличия внушения от заражения, которое сводят к следующему:
1) при заражении осуществляется сопереживание большой массой людей общего психического состояния, внушение же не предлагает такого "равенства" в сопереживании идентичных эмоций. Процесс внушения имеет одностороннюю направленность - это не спонтанная тонизация состояния группы, а персонифицированное, активное воздействие одного человека на другого или группу;
2) внушение, как правило, носит вербальный характер, тогда как при заражении, кроме речевого воздействия, используются и иные средства (восклицания, ритмы и пр.) Но самое главное то, что при внушении действуют специфические социально-психологические факторы. Так, например, в многочисленных экспериментальных исследованиях выявлено, что решающим условием эффективности внушения является авторитет гипнотизера, создающий особый, дополнительный стимул воздействия - доверие к источнику информации.
Если на эстрадном выступлении гипнотизер сообщает, что он является научным сотрудником Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М. Бехтерева или учеником самого А. Кашпировского, то эта информация значительно повысит "эффект доверия", так как у населения сложилось общеодобряющее отношение к этим фамилиям. Таким образом, вызванное или сформированное доверие устраняет фильтр сознания, тем самым уменьшает критику. Авторитетность гипнотизера и в том и в другом случае выполняет функцию так называемой "косвенной аргументации", своего рода компенсатора отсутствия прямой аргументации, что является специфической чертой внушения.
Успех психологического воздействия в общении во многом зависит от тех аргументов, которые приводятся в поддержку выдвигаемых тезисов или утверждений.
Первое требование к аргументам: они должны быть истинными высказываниями. Аргументы - это основания или предпосылки, из которых по правилам логики вытекает тезис. Истинность тезиса гарантируется этими правилами только в том случае, если сами аргументы истинны.
Второе требование: истинность аргументов должна быть установлена независимо от тезиса. Нарушение этого требования называется "кругом в обосновании" или "порочным кругом в доказательстве": истинность тезиса обосновывается ссылкой на соответствующие аргументы, а достоверность самих аргументов явно или неявно выводится из тезиса. Этот "порочный круг" чаще всего встречается в рассуждениях, имеющих сложную структуру. В таких случаях его обнаружение, как правило, связано со значительными трудностями.
Третье требование к выдвигаемым аргументам: в своей совокупности они должны быть такими, чтобы из них с необходимостью вытекал тезис. Это требование достаточности аргументов показывает, что принцип "чем больше аргументов, тем лучше" не всегда оправдывает себя. Дело не в количестве доводов, а в их силе и характере их связи с отстаиваемым тезисом.
Если тезис логически следует из одного-единственного истинного утверждения то оно одно вполне достаточно для его доказательства.
Эти три требования к аргументам - их достоверность, автономное обоснование и достаточность - иногда дополняют еще требованием внутренней непротиворечивости аргументов. Но очевидно, что оно не является самостоятельным.
Иногда гипнотизер вместо обоснования истинности или ложности тезиса объективными доводами пытается опереться на мнение, чувства и настроения слушателей. Воспользовавшись этим аргументом, гипнотизер стремится привлечь их на свою сторону, апеллируя по преимуществу к их чувствам, а не к разуму.
Глубинным психологическим механизмом авторитетности является внушение (лат. autoritos - власть, приказание, влияние). Подавляя противодействие, авторитетность предстает как механизм запрещения и повелении. Она вовлекает в сферу социально-психологических явлений многообразие эмоций. Но не надо представлять себе авторитет только как власть одного или нескольких индивидов над коллективом. Если заглянуть еще глубже, то ведь это в известном смысле и обратная зависимость: в конечном счете внушать людям можно только то, что в общем соответствует направлению их потребностей и интересов, их убеждений и воли, а значит, сам авторитет порождается коллективом, общностью и психически индуцирован ими.
С другой стороны, внушение отличается от убеждения. Еще В.М. Бехтерев показал, что внушение действует путем непосредственного прививания психических состояний, не нуждаясь в доказательствах и логике. Убеждение, напротив, построено на том, чтобы с помощью логического обоснования добиться согласия от человека, принимающего информацию. При внушении же достигается не согласие, а просто принятие информации, основанное на готовом выводе, в то время как в случае убеждения вывод должен быть сделан принимающим информацию самостоятельно. Поэтому убеждение представляет собой преимущественно интеллектуальное воздействие, а внушение - преимущественно эмоционально-волевое.
Механизмам речевого воздействия посвящено немало исследований: от Цицерона до наших дней. В каждом из них всегда отражается личность.
Ведь если рассматривать дар красноречия как некую абстрактную, лишенную нравственного содержания категорию, то к числу выдающихся ораторов всех времен и народов несомненно можно отнести - нравится нам это или нет - Гитлера, Муссолини и т.п. Вспомним, до какого состояния массовой истерии доводили они слушателей, используя полный набор демагогических приемов и психологических трюков. Можно вспомнить и неистового Савонаролу, под влиянием речей которого бросал в костер свои полотна великий Боттичелли. Очевидно, что слово способно подвигать в равной степени как на правое, так и на неправое дело.
В любом случае направленность ораторского дара несомненно зависит от нравственного потенциала личности. Однако хочется отметить, что многие эстрадные гипнотизеры действовали по наитию, общая одаренность, талантливость натуры позволили им проявить себя в этом непростом деле, самых блестящих результатов достигает тот, в ком сочетаются природный ум, глубокие познания, широта кругозора и, безусловно, свободное и органичное владение всеми приемами ораторского искусства
Уместно будет закончить эту главу словами известного французского моралиста XVIII века, мастера афористического жанра Вовенарга:
"Чтобы говорить изысканно, довольно капельки воображения, памяти и обходительности, но сколь многого требует подлинное красноречие: рассудительности и чувства, бесхитростности и приподнятости, порядка и беспорядка, силы и изящества, кротости и неистовства и т.д.!
Все, что было когда-либо сказано о важности красноречия, лишь в малой степени исчерпывает эту тему Красноречие оживляет все, без него не преуспеть ни в науках, ни в делах, ни в беседе, ни в сочинительстве, ни даже в погоне за наслаждениями. Оно распоряжается человеческими страстями, пробуждая, успокаивая, направляя и видоизменяя их по своему произволу, все повинуется его голосу, и, наконец, лишь оно само способно воздать себе заслуженную хвалу."
Подводя итог сказанному выше, следует отметить, что эффективность психологического воздействии определяется:
1) свойствами человека, проводившего внушение или убеждение (социальный статус, обаяние, волевое, интеллектуальное и характерологическое превосходство);
2) особенностями лица испытывающего психологическое давление (степень внушаемости);
3) отношениями, складывающимися между ними (доверие, авторитетность, зависимость);
4) способом конструирования сообщения (уровень аргументированности, характер сочетания логических и эмоциональных компонентов, подкрепление другими воздействиями).
МЕХАНИЗМЫ ГИПНОЗА И ВНУШЕНИЯ
Вся наша жизнь, труд, поведение основаны на широчайшем использовании опыта прежних поколений, не передаваемого через рождение от отца к сыну... Если я знаю Сахару и Марс, хотя ни разу не выезжал из своей страны и ни разу не смотрел в телескоп, то очевидно, что происхождением своим этот-опыт обязан опыту других людей, ездивших в Сахару и глядевших в телескоп.
Л. С. Выготский
С давних пор гипноз остается тайной, это является основной причиной повышенной внимания к этому явлению. Можно взять любую литературу по этой теме и убедиться, что механизмы гипноза и внушения тщательно сберегаются. Даже самые знаменитые специалисты по гипнозу в своих книгах не раскрывают все секреты. Дымка таинственности существует и поныне, так как исследователи при объяснении механизмов гипноза и внушения пользуются разной терминологией. Объединив все достижения в этой области, подход к гипнозу нужно осуществлять через ключевые понятия: сознание и информация.
Таким образом, гипноз можно рассматривать как временное состояние суженного сознания и сконцентрированного внимания, вызванное действием гипнотизера (гетерогипноз) или воздействием на собственную личность (аутогипноз), обусловленное повышенной внушаемостью и гипнабельностью, что проявляется снижением уровня мышления, волевого контроля и эмоционального настроя. Действие-гипнотизера направлено на личность гипнотизируемого, а при воздействии на собственную личность происходит изменение самосознания. Все эти действия сводятся к восприятию какой-либо информации. Информация (лат. information - осведомление) - буквально: сведения, передаваемые людьми в ходе общения, которые связаны с наличием информационных процессов (например, управление людьми в коллективе или обществе, обучение, работа какой-либо системы автоматического регулирования, наследственная передача признаков родителей детям). В этом плане понятие информация имеет сходство с понятием "энергия" (энергия - термин древнегреческой философии, означающей действие), которое позволило взглянуть с некоторой общей точки зрения на множество ранее казавшихся различными процессов (психическая энергия, биопсихоэнергетика, биопсихоинформатика и др.). Для ясности приведем примеры следующего содержания. При разговоре с некоторыми людьми возникают трудности общения. Можно сказать, что такие люди "вытягивают" или "забирают" энергию, как бы становятся "энергетическими вампирами". Используя психологические понятия, трудности в общении возникают в результате злобности, агрессивности, обидчивости, эгоцентризма, многословности или наоборот замкнутости этих людей. При этом всем нам в процессе общения с такими людьми приходится еще больше концентрировать внимание, приспосабливаться, перерабатывать много ненужной информации, тем самым приходится менять привычный стереотип поведения, совершать лишние действия (расходовать энергию). Такие люди имеют или акцентуацию характера, связанную с обострением их черт, или являются психопатами, у которых проявляются патологические черты характера. Из этого следует, что мы устаем от общения с такими людьми, а они этого не могут понять.
Используя понятие энергия, можно сказать, что гипнотизер вводит в состояние гипноза других людей, тем самым обладает большей психической энергией. К.Г. Юнг (1992) по этому поводу писал: "Под либидо я понимаю психическую энергию. Психическая энергия есть интенсивность психического процесса, его психологическая ценность. Под этим нужно понимать не придаваемую ценность морального, эстетического или интеллектуального рода, психологическая ценность просто определяется согласно своей детерминирующей силе, которая выражается в определенных психических действиях".
Термин гипноз (от греческого hypnos - сон) был впервые предложен в 1843 г. английским хирургом Бредом. Как полагал И.П. Павлов, гипнотический сон - это условнорефлекторный сон, вызванный внушением, при котором через "сторожевой пункт" поддерживается контакт с загипнотизированными, и он является частичным сном.
Гипноз - временное состояние сознания, характеризующееся сужением его объема и резкой фокусировкой на содержание внушения, что связано с изменением функций индивидуального контроля и самосознания (А.В. Петровский, М.Г. Ярошевский, 1985г.).
Гипнотический сон - это состояние суженного сознания, вызванное действием гипнотизера и характеризующееся повышенной внушаемостью (А.М. Свядощ, 1971 г.).
Рассматривая психофизиологические механизмы гипноза, следует различать две стороны этого вопроса.
Первая - это механизмы развития гипнотического торможения как таковое. Однако само торможение не является ни гипнозом, ни его частью, а лишь условием для его возникновения.
Вторая - это условия и предпосылки действенности словесных внушений в гипнозе, то есть механизмы реализации словесных внушений.
Построенное на чисто объективном экспериментальном методе учение о ВНД вплотную подошло к решению вопроса о механизме явлений гипноза и внушения.
Уже в 1923 г. на Интернациональном конгрессе физиологов в Эдинбурге И. П. Павлов высказал мысль о тождестве торможения во время гипнотического и естественного сна. Раскрывая физиологические механизмы сна, И.П. Павлов определил истинную природу гипноза. Состояние гипноза у человека и животных вызывается и развивается в тех же условиях и по тем же законам, что и нормальный сон. Гипноз - и нормальный сон имеют одну и ту же основу - торможение коры больших полушарий головного мозга.
По существу, гипноз и сон имеют некоторые особенности. Если сон - это иррадиированное торможение, разлившееся по коре больших полушарий без наличия очагов сильного возбуждения, то гипноз - "очень медленно наступающий сон, то есть сон, который ограничивается сперва очень маленьким, узким районом, а потом все расширяется, доходит до подкорки, оставляя нетронутыми лишь центры дыхания, сердцебиения и т.д., хотя и их в известной мере ослабляет" (И.П. Павлов).
В состоянии гипноза торможением охвачены только части коры больших полушарий; это нечто иное, чем частичный, парциальный сон, постепенно распространяющийся из основного пункта, с расхождением функций мозга. Расхождение функций мозга, по И.П. Павлову, - это особое состояние загипнотизированного, когда он слышит и понимает обращенную к нему речь, когда ему можно даже давать какие-либо задания, а "рядом с этим он потерял власть над своей скелетной мускулатурой, не может изменить положение частей своего тела, хотя бы этого и хотел".
В опытах на животных И.П. Павлов установил, что слабые длительно воздействующие раздражители, утомляя корковые анализаторы через один из органов чувств - слух, зрение, осязание, температурные рецепторы кожи, быстрее всего вызывают сонливость - тормозной процесс в коре головного мозга. Особенно активными тормозными агентами являются кожно-температурные раздражители. Как было установлено, сон может развиваться не только при общем утомлении головного мозга, массы нервных клеток коры, но и от истощения какого-либо изолированного участка коры при длительном воздействии раздражителя, падающего на эту группу клеток.
И по Л.А. Орбели, "... нормальный физиологический сон так же, как и сон гипнотический, представляет собою неполное торможение коры".
С этих позиций становятся понятны и механизмы гипнотического сна и условия его возникновения. Основные физические законы, установленные для обычного сна, действуют при развитии гипноза.
Отдельные симптомы гипнотического состояния и различные вариации нормального, физиологического сна могут быть объяснены различными степенями экстенсивности и интенсивности тормозного процесса. В частности, "...в сонном состоянии всегда есть бодрые деятельные пункты в больших полушариях, как бы дежурные, сторожевые пункты". И.П. Павлов иллюстрирует это положение случаями сна при ходьбе и езде верхом, когда торможение ограничивается только большими полушариями и не достигает нижележащих центров. Крепко спящая мать пробуждается при малейшем шорохе ребенка, в то время как другие., даже более сильные раздражители не будят ее; многие люди просыпаются в назначенное для себя время и т.п. И.П. Павлов говорил, что "никакой противоположности между бодрствованием и сном, какую мы обыкновенно привыкли себе представлять, не существует. Все дело сводится только к
преобладанию, при известных условиях, то бодрых, то сонных пунктов в массе больших полушарий. Очевидно, что все часто поражающие явления человеческого гипноза есть понятный результат того или иного расчленения больших полушарий на сонные и бодрые отделы".
Таким образом, обычный нормальный сон и гипноз - явления одного и, того же порядка, различающиеся между собой только количественно, но отнюдь не качественно. Это
положение наглядно подтверждают следующие факты: если оставить человека в гипнозе, не пробуждая его, то вскоре его частичный сон (частичное торможение) перейдет в обычный естественны сон (общее торможение) и он проснется сам от действия какого-либо внешнего фактора. С другой стороны, существуют способы, применив которые, можно перевести человека из обычного сна в гипнотический, то есть разлитое торможение коры сделать локализованным, частичным ("парциальным").
Исходя из сказанного выше, последователи павловской школы делают вывод, что гипнотический сон физиологичен и является модификацией обычного естественного сна.
Механизмы развития экспериментального сна и гипноза, описанные у животных, имеют непосредственное отношение к механизмам развития гипноза и внушения у человека. Несомненно, гипноз у человека гораздо сложнее и многообразнее. Гипнотическое состояние человека может быть вызвано не только длительно и однообразно действующими раздражителями (зрительными, кожно-механическими, температурными) или отсутствием каких-либо внешних или внутренних раздражений, но и сказанным словом.
В.М. Бехтерев, основываясь на взглядах И.П. Павлова, рассматривал гипноз как "условный сонный рефлекс". Он считал гипноз и сон едиными по своей природе процессами. В гипнотическом сне отмечается функциональное расчленение коры головного мозга на участки сна и бодрствования, определяющимися явлениями раппорта и повышенной внушаемости. В книге "Слово как физиологический и лечебный фактор" он говорил, что при гипнотическом сне "...деятельность произвольной иннервации оказалась выключенной". Во время как гипнотического сна, так и естественного сна замедляется ритм дыхания, уменьшается частота сердцебиений, уменьшается безусловная секреция слюны, замедляется обмен веществ. Исследователи, занимающиеся изучением биоэлектрической активности головного мозга, согласно концепции И.П. Павлова, рассматривают гипноз как промежуточное состояние между сном и бодрствованием.
Чешский исследователь В. Кракора (Krakora, 1953 г.) отмечает, что у субъектов, находящихся в состоянии гипнотического сна, пока гипнотизер говорит или пока он выполняет какие-либо внушения, показания ЭЭГ такие же, как у бодрствующих. Через некоторое время после внушения появляется запись, типичная для нормального сна. Она возникает и в тех случаях, когда загипнотизированный долго сохраняет приданное ему положение. Эти наблюдения свидетельствуют, по мнению автора, о нестойкости глубины торможения во время гипнотического сна. Поданным ЭЭГ, вначале наступает альфа-ритм, что характерно для состояния бодрствования (покоя). При погружении человека в более глубокое состояние ритм волн несколько замедляется. Лишь при оставлении субъекта в состоянии гипнотического сна значительное время без каких-либо внушений появляется запись, характерная для неглубокого естественного сна. Если гипнотический сон переходит в естественный, то на ЭЭГ начинают регистрироваться медленные волны. Как в естественном, так и в гипнотическом сне при ЭЭГ - исследовании с применением ритмичных световых раздражений - обнаруживается снижение уровня лабильности корковых нейронов. По данным Н.А. Аладжалова, С.Л. Каменецкого и В.Е. Рожнова (1979г.), картина сверхмедленных колебаний электрического потенциала в глубоком гипнозе несомненно отличается от сверхмедленной активности покойном состоянии и в стадии гипнотической сомналенции. Как показывают повседневные наблюдения исторически сформировавшаяся речевая система может вызывать в организме человека самые разнообразные ответные реакции, которые можно объективно регистрировать. Тем не менее, даже сейчас мы еще не в достаточной степени оцениваем действительное влияние словесных раздражений на глубокие и скрытые физиологические процессы. Однако экспериментальные данные лабораторных и клинических исследований последних десятилетий уже дают возможность правильно оценить значение слова как важного психофизиологического фактора. На ЭЭГ после того, как гипнотизируемый почувствует сонливость и закроет глаза, модулированность альфа-ритма исчезает, несколько снижается его частота и амплитуда.
По мере погружении в гипноз, когда гипнотизируемый уже не может произвольно поднять конечности, открыть глаза на ЭЭГ начинают регистрироваться периоды депрессии альфа-ритма с последующим выявлением, альфа-веретен. С дальнейшим погружением в гипноз и его углублением наступают замедление частоты и снижение амплитуды биоэлектрической активности головного мозга.
Однако смена фаз в начале естественного сна происходит гораздо медленнее и при этом даже в состоянии глубокого гипноза никогда не выявляются дельта-волны (медленные волны).
В период усыпления наблюдаются особенно четкие парадоксальные реакции, слабые раздражители усиливают биэлектрическую активность, а сильные снижают. Отмечается общее снижение возбудимости коры больших полушарий и удлинение последствии реакции на внешние раздражения. При этом было показано, что эффект внушенного видения, как и внушенного слухового ощущения, на ЭЭГ совершенно подобен таковому при реальном раздражении.
|
