|
Бывает, что какая-то данная культура в ритме своего развития выходит за пределы поколения, где человеку так и не суждено "услышать всю симфонию в целом". В частности, это касается народа Маори в Новой Зеландии — по сведениям моего друга, Караа Пукатапу, маори, бывшего в то время заместителем министра по этническим делам в Новой Зеландии. Он высказался, что культивация талантов — это процесс, требующий для завершения где-то от поколения до столетия. Вот его слова: "На то, что знаем мы, ушли века, вы же пытаетесь всего достичь в момент!" Последствия попыток сжать долгие ритмы в короткие периоды отзываются в народах (американцах и европейцах) чувством неудачи, как это бывает в детстве, когда у ребенка не все выходит так, как ему хочется. Маори понимают, что для по-настоящему сбалансированной личности могут потребоваться поколения (Холл, 1983, стр. 173).
Превращая наши переживания в события, которые заканчиваются и уходят в прошлое, мы создаем возможность оценки этих событий как успех или неудачу. Если же оставить текущие переживания как они есть, попросту не окажется возможности сказать:"Так — так, вот это-то и стало ошибкой (успехом)!"
Выделяя эти различия, мы не имеем в виду, что прерывистое представление нашей культуры прошлого и настоящего менее ценно или достойно внимания, чем непрерывное. К примеру, восприятие прошлого и настоящего в качестве совершенно определенных реалий совершенно необходимо в возбуждении внутренних состояний "разочарования" и "крушения". Мы реагируем разочарованием, когда полагаем, что больше не возможно достичь того, чего мы хотели (то есть возможность прошла). Мы сокрушаемся, когда не получаем желаемого, но все же верим, что этого все еще возможно достичь (то есть цель все еще в настоящем) <^>6<D>. С другой стороны, если что-то действительно в прошлом, тогда это не часть настоящего. Это облегчает нам в нашей культуре оставлять за собой разные трагедии, ошибки, неудачи, тяжелые времена и т.д.
Настоящее.
"Вот," — прошептал Лео Ауфманн, — "переднее окошко. Тихо, и вы увидите". ... и там, в этих маленьких теплых лужицах электрического света, можно было увидеть то, чего добивался от него Лео Ауфманн. Вот Саул сидит с Маршаллом, играют в шахматы за журнальным столиком. В столовой Рибекка раскладывает столовое серебро. Наоми вырезает платья для бумажной куклы. Рут рисует акварелью. Джозеф гоняет свой электропоезд. В кухонную дверь видно, как Лена Ауфманн вынимает что-то из духовки. И каждая рука, каждая голова, каждый рот двигается. Из-под стекла доносятся их приглушенные голоса. Слышно, как кто-то поет высоким приятным голосом. И запах поджаривающегося хлеба, и это взаправду хлеб, который вот-вот намажут самым настоящим маслом. И все там было, и все это жило.
Дедушка, Дуглас и Том повернулись и посмотрели на Лео Ауфманна, задумчиво глядящего в окно, розовый свет падал ему на щеки. "Ну да", — шептал он. — "Ну вот". В тихой грусти и с немым восхищением он смотрел и смотрел, даже и не вздрогнув, когда все части этого дома вдруг смешались, закружились вихрем и вновь улеглись ровно и правильно. "Машина Счастья", — пробормотал он. — "Машина Счастья".
Рэй Бредбери.
Вино из одуванчиков.
Настоящее есть источник непосредственного сенсорного переживания и временная рамка действия. Вам, конечно же, знакомо, что, когда вы заглядываете в прошлое или воображаете будущее, сенсорные впечатления где-то на втором плане, т.е. это результат переживания, а не непосредственные ощущения. Обращаясь к наиболее живым воспоминаниям или фантазиям, вы можете слышать, видеть, ощущать запах, чувствовать, что было (или что будет) в данном происшествии. И все же эти ощущения являются функцией внутренне генерируемых представлений, а не сенсорных впечатлений нынешнего окружения. Непосредственное сенсорное ощущение появляется лишь в настоящем. (Это не к тому, что подобные воспоминания и фантазии не являются будоражащими, возбуждающими. Под возбуждением мы понимаем достаточно реальную субъективность, вызывающую возбуждение. Как будет сказано в главе 7, для некоторых людей подобные воспоминания или фантазии могут быть сплошь пронизаны возбуждением — в смысле субъективного реагирования и поведений, инициируемых им, — наподобие среды настоящего).
Настоящее — это для непосредственного ощущения окружающей среды. Такие контексты, как занятия любовью, замечательная еда, запах цветов, игра в теннис, музыка, являются примерами, когда лучше всего находиться в настоящем (т.е. в сенсорном режиме). Это не означает, что не следует обращаться к прошлому или будущему во время любого из данных контекстов. Так, пробуя какое-то блюдо, можно почувствовать какой-то вкус и пуститься в воспоминания с тем, чтобы определить, на что это похоже. Однако если пробуя это блюдо, вы глубоко погружаетесь в воспоминания или фантазии, то вкус скорее теряется (отметьте, что глагол стоит в настоящем времени). Ничего удивительного тут нет. Каждому знакомо ощущение, когда ешь и даже не знаешь что, ведешь машину, а сам "витаешь" где-то далеко — далеко.
Существуют особые случаи необходимости пребывания в настоящем, в частности, в контекстах, неразрывно связанных с настоящим — это любовь, спорт, танцы, прелесть летнего заката, возня с малышами. Если "витаешь" где-то, занимаясь любовью (ну, может, вспоминая, как это было в прошлый раз или фильм, только что показанный по телевизору, или представляя, что будет после, или куда отправиться в отпуск), значит, в некоторой степени утрачиваются ощущения запахов, звуков, сенсорики текущего контекста. Точно так же, если во время игры в теннис задуматься о мяче, только что отбитом, можно пропустить следующую подачу. Чтобы наиболее четко принять следующий мяч, необходимо сосредоточиться на оценке текущего поведения противника и летящего мяча.
Явление "витания" очень хорошо иллюстрируется на примере одной женщины, настолько уходящий в свои воспоминания, что текущие ощущения полностью ускользают от ее внимания. Так, на балете ее может ни в малой степени не интересовать действие на сцене. Вместо этого она занята размышлениями о прошлом. Более того, любая попытка заговорить с ней о балете, на который она и пришла, вызывает лишь растерянно — отсутствующий взгляд, становящийся осмысленным, если повернуть разговор в сторону ее прошлого. Между тем спустя пару недель она вполне помнит, что это было за представление, с воодушевлением будет рассказывать, какой замечательный балет был и как чудесно она провела время, полностью отдаваясь новым воспоминаниям и вновь пропуская настоящее. Насколько все же лучше было бы, если иметь не только воспоминание об ощущениях, но и ощущения сами по себе?
Будущее.
"Ну, давай же, Джордж!"
"Да ты и сам все это знаешь. Сам давай."
"Нет, ты. У меня все повыветривалось. Расскажи, как оно все будет."
"Ну ладно. Придет день — и мы совьем свое гнездышко, у нас будет домик и пара акров землицы, корова, свинки и ...".
"И заживем же мы," — не выдержал Ленни. — "И кролики будут. Ну, давай же, Джордж! Расскажи, что у нас будет в саду, и о кроликах в клетках, о зимнем ненастье и о печке, и какая будет у нас сметана, густая, хоть ножом режь. Расскажи, Джордж!"
Джон Стейнбек.
"Мыши и Люди".
Даже если наши воспоминания о прошлом неверны, мы, несмотря на это, реагируем на прошлое, как на нечто верное и неизменное. Точно так же и с настоящим, где все воспринимается как оно есть (в пределах, безусловно, навыков и фильтров восприятия). Рассматриваемое будущее не имеет никаких таких свойственных или необходимых ограничений. Вам известно, что было на прошлом дне рождения (в пределах вашей способности вспомнить), вам известно, как все это сейчас (в пределах вашей способности к восприятию). И воспоминания о прошлом, и восприятие настоящего можно проверить воспоминаниями и восприятием других людей, обратившись к фотографиям и магнитофонным записям, прибегнув к измерительным приборам — термометрам, фотометрам и т.д. Но чем можно проверить будущее? Вполне ясно можно представить, что будет на следующем дне рождения, однако аккуратность предсказания нельзя проверить, пока не пройдет день рождения. А как только он станет прошлым, вы, вероятно, обнаружите, что самые лучшие ваши планы не совсем удались, пусть даже и в незначительных деталях. Будущее имеет дело с вещами, которые еще не случились и поэтому точно неопределены. Это делает будущее источником размышлений, вызывает необходимость гибкого подхода к нему. Прошлое и настоящее определяемы. Будущее нет.
Это не к тому, что мы не стараемся сделать свое будущее более определенным. Одно из самых величайших предприятий в мире — страхование — зиждется именно на верности оценок будущего. И то, что страховые компании так процветают, является лучшим свидетельством их способности предсказать, какие происшествия, несчастья и помехи будущее готовит для их клиентов. Но это статистические предсказания по большим группам людей. Расчеты показывают, что у держателя страхового полиса шанс попасть в автокатастрофу 1 к 10, но если это именно вы попали в аварию, тогда уравнение другое — 1 к 1.
Безусловно, из необходимости и утилитарного подхода (а может, и страха) мы часто стараемся вычислить будущее с той же четкостью, как прошлое и настоящее. Основываясь на прошлом, мы полагаем, что стул нас выдержит, что солнце взойдет, а мы снова проголодаемся. Однако мы не знаем наверняка, что все это именно так и будет, нам известно лишь, что все это было в прошлом. Представьте, что вы воспаряете со своего стула. Смеетесь?
Прежде без поддержки вы никогда не парили в воздухе. Верно — совершенно справедливо. Но это не то же самое, что сказать, что это невозможно. История полна примеров, когда, вопреки мнениям своих современников, люди мечтали и создавали вещи, ранее казавшиеся невозможными. Этим ухмыляющимся современникам было известно, что мир плоский, что человеку не дано летать, что нельзя двигаться быстрее звука, что нельзя полететь на Луну.
Пока будущее открыто (или воспринимается таковым), есть "вероятность", а там где вероятность, там и "надежда". Почему, когда муж и жена ссорятся в первый или даже в двадцатый раз, они тут же не бегут разводиться? Отчего только что получивший от ворот поворот не прыгает со скалы? Почему бегун, проигравший забег, опять выходит на старт, а не забрасывает куда подальше свои кроссовки навсегда? Причина, конечно же, в том, что у всех этих людей есть надежда, что событие, только что ставшее прошлым, необязательно повторится в будущем. Все они надеются, что в будущем их ждет что-то неизведанное. Сейчас муж с женой бранятся, но, может, из этого выйдет что-то путное, например, они лучше поймут друг друга. Ушла безответная любовь, но, возможно, появится рядом другой хороший человек. Проигран забег, а победа, может быть, ждет на следующем. Безусловно, ссорящиеся разводятся, отчаявшиеся прыгают, а проигравшие уходят. Но это происходит, когда теряется надежда: когда семейные пары убеждены, что никогда не помирятся; когда знаешь, что другой такой любви никогда не будет; когда понимаешь, что тебе не дано разорвать ленточку. Надежда превращается в безнадежность, когда будущее воспринимается столь же неизменным, как прошлое.
В отсутствие уверенности в прошлом и настоящем будущее становится ареной для измышлений. О будущем задумываются, его просчитывают. К примеру, муж может вообразить, что жена от него уходит. Он также может представить, что она никогда его не бросит. Ни одно из измышлений не реально, пока один из вариантов будущего не осуществится. А до тех пор все это лишь возможности. Безусловно, некоторые воспринимают воображаемое как нечто в самом деле происходящее или уже имеющее место. Муж, воображающий, что жена в конце концов оставляет его, может ощутить боль или негодование сейчас. Точно так же, представление, что они вместе проживут долго и счастливо, может наполнить его теплом чувств и спокойствием сейчас. В любом случае муж реагирует на возможное будущее как на текущую реальность.(Помните старую историю, как у одного человека сломалось колесо от повозки; направившись к близлежащему хутору, чтобы взять осла, он представил, что хуторянин будет долго отнекиваться, затем выйдет из себя и набросится на него. И дойдя, наконец, до хутора, он подскочил к мужику и заорал на него:"Да пропади ты со своим чертовым ослом!" — и сердито повернул обратно).
Как показано в предыдущем примере с мужем, будущее может быть пугающим или привлекательным в зависимости от воображаемого. Боящиеся будущего или считающие его пугающе туманным часто обращаются к гадальным картам, астрологам, спиритизму в попытке сделать будущее столь же определенным, как и прошлое. В районе залива Сан-Франциско есть "провидец", вещающий по радио о будущем. Каждый из слушателей так или иначе неуверен в будущем, либо его не устраивает нынешняя ситуация, которая отзовется в будущем. Все эти люди могут обратиться к "провидцу". Текст их обращения представить не сложно:"... и я так надеюсь, что вы сможете хоть как-то подбодрить." В сущности ответ на каждое обращение один и тот же: " Все наладится, и вам, в конце концов, обязательно повезет." Практически все без исключения при этих словах вздыхают с облегчением — уходит неуверенность.
Большинство из нас уверено в наличии причинно-следственных отношений между прошлым, настоящим и будущем и что будущее зависит от того, что мы делаем в настоящем. То есть, если уже что-то произошло, то можно воспользоваться этим в качестве модели для построения того, что еще произойдет. Выводами затем можно воспользоваться для проектировки будущего как результата наших нынешних действий. Что в основе отношений настоящего с будущим? — наши нынешние переживания и поведения очень сильно завязаны на будущее, контролируются им. Если принять, что сделанное сейчас обязательно повлияет на будущее (т.е. из этого и вытекает будущее), то вполне можно попытаться предсказать последствия ситуаций или поведения. Основой такого предсказания явится информация в отношении моделей прошлого или настоящего, однако то, что определяет чье-то поведение в настоящем, не перестает оставаться все же воображаемым будущим.
В этом случае будущее — это синоним планирования, являющегося одним из наиболее значимых использований будущего. Планирование позволяет организовать встречу с кем-то где-то и когда-то, строить производственные линии, возводить дома в минимальные сроки и с минимумом издержек, решать, чему учиться и когда, прекрасно провести выходные всей семьей. Можно также избежать неприятных последствий, решив, к примеру, взять с собой теплый плащ, когда ясно, что вечером скорее всего будет прохладно. Планирование же является основой для задержки вознаграждения — мы не едим уже зажаренную утку, пока не готова подливка. Имея перед собой будущее, построенное из опыта и событий, являющихся следствием настоящего, мы стараемся избегать расплаты за грехи, следуя Десяти Заповедям, пользуемся ограничением рождаемости, себя и своих детей ввергаем в годы учения, экономим деньги, гайки, болты, задвижки, делаем вклады в пенсионные фонды, занимаемся по утрам зарядкой и правильно питаемся, чтобы быть здоровыми и т.д.
Способность к планированию может быть и разрушающей. Как сказал Шекспир словами нерешительного принца Датского:
Быть или не быть — вот в чем вопрос.<R> Что благороднее: сносить удары<R> Неистовой судьбы — иль против моря<R> Невзгод вооружиться, в бой вступить<R> И все покончить разом... Умереть...<R> ... И эта мысль нас в трусов превращает...<R> Могучая решимость остывает<R> При размышленье, и деянья наши<R> Становятся ничтожеством...<R>
(Перевод: П.П. Гнедич, по "У. Шекспир. Гамлет. Избранные переводы". Сост. Горбунов. Радуга. 1985г.)
Индивиды, размышляющие о будущих возможностях и находящие лишь неприятные следствия, могут потеряться для настоящего, боясь предпринять что-либо, могущее ввести их в одно из пугающих будущих, придуманных ими. С другой стороны, будущее, сотканное из прекрасных следствий настоящего, может стать основой текущей неудовлетворенности настоящим, которая никогда не осуществится в воображаемое чудо.
В каждом из этих случаев рассматриваемые будущие искажены опытом прошлого и настоящего. Так, наш один знакомый использует модель явно необыкновенных, прекрасных возможностей для себя, но ему не удается до конца оценить этот сияющий дар в смысле выполнимости достижения (принимая во внимание его обстоятельства) и его уместности ( учитывая то, как он живет). Он воображает себя великим художником, обзаводится лучшими кистями и холстами, совершенно пренебрегая тем, что не имеет художественной "жилки" и никогда этому не учился. Его ошибка не в мечтаниях, а в неспособности связать мечту с настоящим и прошлым верно и с пользой для дела. Будущее — это источник возможностей, но лишь от настоящего зависит, станет ли мечта реальностью.
Часть II
Метод.
3. Основные понятия.
Все, что мы делаем, мы делаем это в настоящем. Вспоминая какое-либо событие, мы находимся в процессе воспоминания, переживания вновь, и все это — в настоящем. "Это" произошло в прошлом, но новые переживания происшедшего происходят сейчас. Точно так же, воображая свои завтрашние действия, мы можем испытать интенсивные внутренние видения, звуки и ощущения, но все они — это наше текущее, настоящее восприятие. Однако и в этом случае субъективно, на уровне ощущений, мы идентифицируем прошлое, настоящее и будущее как отличное друг от друга. Как относятся эти временные отличия к жизни и поведению человека? Не будет новостью заявить, что люди подгоняют, меняют и оценивают информацию при выборе способа реагирования в определенном контексте. Кроме закостенелых реакций, типа рукопожатия мы много занимаемся обработкой поступающей информации в попытке выбора лучшего, самого подходящего реагирования. Контекст, для которого у вас нет текущего реагирования, является примером такой обработки. Выбор кинофильма, раздумья, помочь ли горе — автомобилисту, подать ли нищему, выпить ли "на посошок", куда "ходить" в шахматах — все это примеры контекстов, где вы обязательно вовлечены во внутреннюю обработку. Под "внутренней обработкой" мы понимаем внутреннюю манипуляцию и оценку переменных, вовлеченных в определенный контекст. К примеру, проделаем следующее упражнение.
1. Без помощи бумаги и карандаша разделите 1/2 на 1/3.
2. Решите теперь, во что оденетесь завтра.
Если к цифрам вы обращаетесь не часто, деление займет какое-то время, ведь речь идет о делении дробей. Обратившись к тому, как вы решаете эту проблему, вы заметите, что пришлось вспоминать правило деления дробей, затем произвести деление, все время помня о всем процессе посредством образов, разговаривая с собой внутренне или вслух, а возможно, и ощущая что-то органами восприятия при этом. Просчитав ответ, вы, вероятно, можете пуститься в дальнейшие размышления, а верный ли это ответ? Такой вызов воспоминаний, их оценка и манипуляция информацией, ее тестирование, распознание и т.д. — все это примеры внутренних процессов. Во втором примере, где вы решали, что надеть завтра, вы, возможно, оценивали информацию, какой была погода и какой она скорее всего будет, чем вы будете заниматься, кто будет с вами, что у вас есть из одежды, и после этого решали в соответствии с некоторыми или всеми этими переменными. В данном случае вы обращались к уместной информации, которую подвергли внутренней обработке, закончившейся достижением решения, что же надеть завтра.
Временные рамки являются важной частью наших внутренних процессов, играя влиятельную роль в определении наших личных ощущений и направлении поведенческого реагирования. Это станет для вас очевидным, если задуматься о каком-то решении и обратить внимание на временные рамки, задействованные вами. Задача решения, что надеть завтра, является хорошим примером. На основе чего вы принимаете решение? На основе, какой будет погода завтра или чем вы будете заниматься (т.е. будущего)? На основе того, что сейчас вы просматриваете или представляете свой гардероб (т.е. настоящее)? Или же на основе привычной манеры одеваться (т.е. прошлое)? А может на комбинации всех этих соображений? Независимо от содержания ваших соображений в отношении одежды на завтра, вы обнаружите, что эти соображения унесут вас в разные времена — в прошлое, настоящее и (или) будущее. По нашим наблюдениям, однако, воздействие временных категорий на опыт и поведение намного более всеобъемлюще и индивидуально, чем это показано в таком простом примере. Рассмотрим, к примеру, следующее.
Прогуливаясь по улице, вы отмечаете (возможно, бессознательно) изменения в поверхности, по которой ступаете, приспосабливая по необходимости длину шага. Смотря перед собой, вы обращаете внимание на идущих навстречу людей, сворачивающих, а в особенности на несворачивающих с вашего пути. Впереди вы замечаете светофор и, просчитав, что все равно не успеете до угла прежде, чем загорится красный, снижаете темп движения. Тем временем вы думаете, как у вас все хорошо получается, и в соответствие с такой оценкой себя вы расправляете плечи и небрежно так улыбаетесь. Затем вы неожиданно вспоминаете, что завтра с утра делать доклад, а вы еще и не приступали к нему, в голове появляются мысли, что же будет, если, не будет готов вовремя доклад, — и вы сникаете, потупив взор, вздыхаете. Осознав, что даром вам не пройдет, если доклад вы не подготовите, вы врубаете другую передачу и начинаете планировать, как бы извернуться. Убедившись, что план и в самом деле хорош, вы ощущаете облегчение. Каждая из эмоций и поведенческих реагирований, описанных в примере, являются проявлением внутреннего процесса. Замедление шага является проявлением решения, что нынешний ваш темп не укладывается в график работы светофора и вы выйдете на красный. Не заметь вы светофора (т.е. не сформировав к нему особого отношения), или оценив ситуацию по иному: если поторопиться, можно и успеть, — и реакция ваша была бы другой. Точно так же планы по подготовке доклада являются результатом оценки возможности, что неподготовленный доклад повлечет за собой наказание. И опять же, если не принимать близко к сердцу грядущее наказание или если придумать, как половчее выйти из ситуации, не подготовив доклад, то и реакция будет совершенно иной, нежели планирование подготовки доклада вовремя. Это же самое можно отнести ко всем вышеописанным реакциям и к повседневным реакциям человека вообще. Короче говоря, поведение часто является результатом специфической внутренней обработки, в которой индивид участвует в пределах специфического контекста. Измените внутренние процессы и вы в определенной мере измените реакции человека в пределах данного контекста<^>1<D>.
Оперативные формы.
При выяснении внутренних процессов, создающих наши ощущения и сами наши характеры, мы выделили семь процессов, имеющих главное значение в определении ощущений и поведении индивида в данный момент времени. Специфический набор этих переменных, используемых индивидом в рамках специфического контекста, называется оперативной формой. В выборе термина "оперативная форма" мы ориентировались на передачу понятия, что переменные, используемые в данном методе, не обязательно последовательны относительно друг друга, но что более характерно, — они взаимодействуют одновременно.
Следующее описание семи переменных представляет собой показ нескольких частей одновременно функционирующего целого. В описании двигателя локомотива, к примеру, можно было бы говорить, что поршень перемещается вверх и вниз, поворачивая вал шатуна, который двигает вал двигателя, который толкает колеса. Из существа устных описаний создается впечатление, что описанные действия последовательны. Дело же, однако, обстоит не так — двигается один элемент двигателя локомотива, и перемещаются все элементы. Точно так же и с процессами, которые мы собираемся описать, они все работают в одно и то же время, одновременно воздействуют друг на друга и на текущие ощущения индивида. И только последовательный характер устного или письменного представления делает необходимым описывать эти процессы как независимые объекты.
Условные обозначения.
Возможно, еще с детских пор вы помните эти книжицы с "живыми картинками", когда быстро листаешь картинки и маленькие герои оживают, разыгрывая свои проделки у вас на глазах. Если же начинаешь разглядывать каждую картинку в отдельности — ничего живого и необычного в них нет. Информация, растянутая во времени и пространстве, теряет многое в последовательности и воздействии; именно почти одновременная экспозиция картинок заставляет героев двигаться. Давайте же теперь обратимся к системе условных обозначений, принятых в Эмпринт — методе. Их целью является обеспечение способа сохранения релевантной информации, обеспечение непосредственной (или стенографической) репрезентации сразу ощущаемого и поведенческого значения этой информации, обеспечение общего языка для представления оперативных форм, характеризующих индивида в специфическом контексте.
Здесь приводится всеобъемлющая форма обозначения, о частностях мы поговорим в дальнейшем.
Результат
Действия
Референтная категория
Тестовая категория
Принуждающая категория
Причина — Следствие
Предмет оценки
В пределах этой полной формы понятия, составляющие организующий принцип — прошлое, настоящее, будущее, — будут обозначены:
Прошлое — Пр
Настоящее — На
Будущее — Бу
Как понятия проявляют себя в полной форме станет ясно, когда мы познакомимся с референтной, тестовой и принуждающей категориями. Условные обозначения мы будем дополнять в той мере, чтобы позволить вам полностью усвоить материал на каждом этапе. Повторимся, линейное представление обозначений вовсе не обязательно говорит о последовательности в представляемых процессах. Реакции и поведения являются текущими проявлениями одновременного взаимодействия переменных, о котором мы сейчас поговорим.
Результаты, Действия и Предметы Оценки.
Результат
Действия
Референтная категория
Тестовая категория
Принуждающая категория
Причина — Следствие
Предмет оценки
Значение метода, описываемого здесь, состоит в том, что он включает переменные, лежащие в основе проявления индивидуальных навыков. Применение этого метода ведет к всестороннему описанию внутреннего процесса, что способствует пониманию происхождения навыков и обеспечивает основы для переноса этих навыков другим людям.
Такие поведения, которые мы хотели бы понять или передать, здесь называются Результатом. Поддерживать порядок на рабочем месте, уметь танцевать, конструктивно использовать критику, читать интересные лекции, уметь поразмыслить о продвижении по службе — все это примеры результатов, которые можно было бы пожелать понять и перенять.
Как видно, если задуматься о таких результатах, каждый из них смотрится относительно более или менее сложным по отношению к другим. Эта сложность основана на факте, что некоторые результаты являются выходом другого, более дискретного "под–результата", который мы называем действием. Так, поведение "поддержания порядка на рабочем месте" представляет собой совокупный результат действий по "наведению порядка на столе", решения "когда следует все на нем убрать", решения "куда все сложить" и т.д. Точно так же конструктивное использование критики задействует по крайней мере действия по "распознанию критики", по "признанию ее справедливости", "планированию включения критики в свои будущие поступки". Конструктивное использование критики может также задействовать "создание обязательства реагировать по-другому" и "признание, что Я все делаю не так".
Каждое действие требует по крайней мере одной оценки. "Признание необходимости прибраться" требует оценки, насколько все на рабочем месте запущено; решение, что "настало время прибраться", требует оценки, по крайней мере наличия свободного времени и есть ли для этого силы. "Признание критики" требует оценки соответствующей; "планирование по использованию критики" требует оценки относительных достоинств различных возможных изменений вашего поведения или обстоятельств. Таким образом, в основе проявления каждого результата лежит одно или несколько действий; и каждое действие требует по крайней мере одной оценки, а иногда и нескольких. Так как каждая отдельная оценка обладает собственным набором переменных, любая оценка выражена отдельной оперативной формой.
Итак, оценки ведут к поведению. К примеру, если вы не оцениваете "порядок ли у вас на столе", то вы вряд ли участвуете в других действиях по решению, когда прибираться, прибираться ли и т.д. Точно так же, не признавая, что утверждения содержат критику, вы скорее всего не станете оценивать, как подправить свои действия и поступки в будущем в ответ на такое утверждение, и, таким образом, не станете конструктивно использовать критику. Оценка — всегда в сердцевине внутренних процессов, лежащих в основе действий. Подобно тому, как результат может быть следствием нескольких действий, действие может быть следствием нескольких оценок. Предмет каждой оценки вместе с набором сопутствующих обстоятельств переменных внутреннего процесса составляет оперативную форму. К примеру, действие "решения изменить что-то в себе" может задействовать оценки и собственной силы, и потребности, каждая из которых требует определенной оперативной формы, и обе находятся на службе выработки "решения". Возьмем другой контекст, где действие по решению "как провести выходные" может задействовать только одну оперативную форму, где индивид оценивает, что же можно было бы сделать такого, от чего раньше было одно удовольствие.
Планирование выходных
Принятие решения
(переменные)
Что можно сделать такого, от чего раньше было одно удовольствие.
Для другого человека решение "как провести выходные" задействует несколько оперативных форм, включая оценку, что можно было бы сделать из того, от чего раньше было одно удовольствие, какие хочется получить ощущения (возбуждение, релаксацию, чувственность и т.д.) и можно ли предпринять что-либо новое и интересное.
Планирование выходных
Принятие решения
(переменные)
Что можно сделать такого, от чего раньше было удовольствие
Планирование выходных
Принятие решения
(переменные)
Какие хочется получить ощущения
Планирование выходных
Принятие решения
(переменные)
|
