Аламазьян А.М. "Метод беседы в психологии"

Приложим ли этот процесс к психотерапиям различных ви­дов или он имеет место только при одной психотерапевтичес­кой ориентации? До тех пор пока у нас не будет еще записей с другими видами психотерапии, на этот вопрос невозможно от­ветить. Однако я бы выдвинул гипотезу, что, вероятно, при пси­хотерапевтических подходахf придающих большое значение когнитивному аспекту опыта и малое — эмоциональному, на­минают действовать совершенно другие процессы изменения.

Каждый ли согласился бы с тем, что это желаемый про­цесс изменения, что он движется в правильных направлени­ях? Я думаю, нет* Мне кажется, некоторые люди не считают текучесть ценным качеством* Суждения такого рода зависят от социальных ценностей, которые должны определяться индивидами и культурами. Этого процесса изменения можно легко избежать с помощью сокращения или отказа от тех взаимоотношений, в которых индивид полностью принима­ется таким, каков он есть.

_______________________________________________193

Является ли изменение в этом континууме быстрым? Мои наблюдения говорят о противоположном. Моя интерпретация работы Киртнера (несколько отличная от его интерпретации) заключается в том, что клиент, возможно, начинает психоте­рапию, будучи приблизительно на второй стадии, и заканчи­вает ее на четвертой стадии. Причем и клиент, и терапист получают взаимное удовлетворение достигнутым прогрессом. Почти невозможно себе представить, что клиент, находящийся на первой стадии, может дойти до полной седьмой стадии. Если бы это действительно произошло, то заняло бы годы.

Правильно ли сгруппированы качества, описывающие каж­дую стадию? Я уверен, что я не один раз ошибался в своих наблюдениях. Я также задаю себе вопрос, какие важные ка­чества были опущены. Я также спрашиваю себя, не могли ли различные элементы континуума быть описаны более эконом­но. На все вопросы такого рода могут быть даны ответы из опыта психотерапии, если различные исследователи будут считать, что гипотезы, выдвинутые мною, имеют достоинства.

Заключение

Я постарался представить в виде незрелых, предваритель­ных набросков течение процесса изменений личности, проис­ходящего, когда клиент ощущает, что его принимают таким, каков он есть. Этот процесс состоит из нескольких волокон,

которые вначале разделены, а затем, по мере продолжения процесса, становятся нераздельным целым.

Этот процесс включает в себя освобождение чувств. На начальном этапе континуума они описываются как отдален­ные, не принадлежащие человеку и не имеющие места в на­стоящем. Затем они представляются как объекты в настоя­щем, принадлежащие индивиду. Потом они описываются как чувства, которыми индивид владеет, и называются тем сло­вом, которое наиболее точно выражает непосредственное пе­реживание. Еще дальше по шкале они переживаются и выра­жаются в непосредственном настоящем времени, причем страх перед процессом развития уменьшается. Также на этой ста-

194________________________________________________

дии чувства, которые ранее отвергались сознанием, проника­ют в него, переживаются, и индивид чувствует* что владеет ими* На самом высоком уровне континуума характерной для индивида становится жизнь в процессе переживания посто­янно меняющегося потока чувств*

Этот процесс связан с изменениями в том, как происхо­дит переживание* Континуум начинается со статичности, в которой индивид очень отдален от своего переживания и не способен пользоваться его скрытым смыслом или обозна­чать его* Переживание обязательно должно отойти в про-шлое> чтобы в нем можно было найти смысл и истолковать настоящее с помощью смысла, обнаруженного в прошлом* От отдаленности по отношению к переживанию индивид движется к признанию переживания как волнующего его процесса, происходящего внутри него* Переживание для клиента постепенно становится все более им принимаемым, внутренним объектом для обозначения смыслов, оно пони­мается все более верно, И наконец, клиент способен жить свободно, принимая себя в текущем потоке переживания, спокойно используя его в качестве главного референта сво­его поведения*

Этот процесс связан с переходом от несоответствия к соот­ветствию* Континуум начинается с максимума несоответствия, совершенно не осознаваемого индивидом* Через стадии, где клиент все более четко осознает противоречия и несоответ­ствия, существующие внутри него, он движется к их пере­живанию в непосредственном настоящем* И таким образом, они постепенно исчезают. В верхней части континуума обыч­но никогда не бывает более чем временного несоответствия между переживанием и его осознанием, так как человеку не нужно защищаться от пугающих сторон его опыта.

Этот процесс связан с изменением в способе, с помощью ко­торого и благодаря которому человек может и хочет сообщать о себе в атмосфере принятия. Континуум начинается с полно­го нежелания раскрыть самому себе свое «Я* как обогащенное и изменяющееся осознание внутреннего опыта, в дальнейшем это легко происходит, когда индивид хочет это сделать.

^___________________________195

Этот процесс связан с ослаблением действия когнитивных схем переживания. От застывшего толкования опыта, кото­рый воспринимается как внешние факты, клиент движется к развивающимся, свободно изменяющимся толкованиям смысла опыта, к структурам, которые изменяются после каж­дого нового опыта.

Имеется и изменение отношения индивида к своим про­блемам. На одном конце континуума проблемы не узнаются и нет желания их изменить, Постепенно появляется осозна­ние, что проблемы существуют* На более поздней стадии име­ется осознание, что индивид способствовал возникновению этих проблем, что они не возникли откуда-то извне* Все воз­растает чувство личной ответственности за решение этих про­блем, Еще дальше по шкале континуума находится прожива­ние или переживание каких-то аспектов этих проблем. Чело­век субъективно живет своими проблемами, чувствуя ответ­ственность за то? что он сделал для их развития.

Наблюдаются также изменения в том, как индивид отно­сится к другим людям. На одном конце шкалы континуума индивид избегает тесных отношений, которые воспринимают­ся им как опасные. На другом конце шкалы континуума он живет открыто и свободно, будучи в различных отношениях с терапистом и другими людьми, управляя своим поведением в этих отношениях на основе непосредственных переживаний.

В общем процесс движется от статичности, где все элемен­ты и нити различимы по отдельности, к текучим пиковым моментам психотерапии, в которой все эти нити нераздельно сплетаются вместе. В новом переживании с его непосредствен­ностью настоящего момента чувство и познание переплетают­ся, «Я* субъективно присутствует в опыте, волевой акт — это просто субъективное следование гармоничному балансу орга­низма- Таким образом, когда процесс достигает этой стадии> человек становится единым движением, единым течением. Он изменился, но что кажется наиболее важным, он стал интег­рированным процессом изменений.

Приложение 2

К. Р. Роджерс

ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ ПОМОГАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ1

У меня давно было сильное убеждение — некоторые могут назвать его навязчивой идеей, — что отношения во время психотерапии являются лишь особым видом межличностных отношений вообще и что во всех таких отношениях имеют место одинаковые закономерности. Это была тема, кото­рую я выбрал для выступления перед собранием персонала Американской ассоциации кадров и направляющей помощи в Сент Луисе в 1958 году.

В этой работе я провожу разделение на субъективное и объективное, что является важной частью моего опыта в последние годы. Мне очень трудно создать работу, которая или полностью объективна, или полностью субъективна. Далее если я не могу примирить оба эти мира, я хочу их под­робно сопоставить.

* * *

Мой интерес к психотерапии пробудил у меня интерес ко всем видам помогающих отношений. Под этим термином я понимаю отношения, в которых по крайней мере одна из сто­рон намеревается способствовать другой стороне в личност­ном росте, развитии, лучшей жизнедеятельности, развитии зрелости, в умении ладить с другими* Под * другими» под-

1 Роджерс К.Р. Вагляд на психотерапию. Становление человека* NL: Издательская группа «Прогресс*, «Универс», 1994. С. 81—100,

______________________...______________197

разумевается один человек или группа. Выражая это иначе> можно сказать, что помогающие отношения могли бы быть определены как такие, в которых один из участников имеет в виду, что скоро у одного или обоих членов отношений дол­жна появиться более высокая оценка своих данных, умение выразить и использовать все потенциальные внутренние воз­можности индивида.

Сейчас очевидно, что такое определение охватывает широ­кий спектр отношений, способствующих развитию* Оно, конеч­но , включает отношения между матерью и ребенком и между отцом и ребенком. К нему относятся отношения между врачом и пациентом, Под это определение подойдут отношения меж­ду учителем и учеником, хотя многие учителя не согласятся с тем, что их целью было способствовать развитию ученика. Это определение включает почти все отношения «консультант — клиент* в психотерапии независимо от того, говорим ли мы о консультировании в образовании, профконсультировании или консультировании относительно личных проблем. В последние входит широкий спектр отношений между психотерапевтом и госпитализированным психопатом, терадистом и невротичес­кой личностью или личностью с проблемами, а также отноше­ния между терапистом и все увеличивающимся числом так на­зываемых «нормальных* индивидов, которые приходят на пси­хотерапию , чтобы улучшить свою жизнедеятельность или ус­корить свое личное развитие.

Это отношения большей частью «один—один». Но следует также пр думать о многочисленных отношениях «один—груп­па* , которые также предназначены для установления помо­гающих отношений. Некоторые управляющие полагают, что их отношения со служащими должны стимулировать их раз­витие, хотя другие не ставят такой цели. К ним же относятся отношения между руководителем психотерапевтической груп­пы и самой группой, а также отношения между консультан­том общины и группой из этой общины* Все чаще помогаю­щие отношения имеются в виду, когда говорят об отношени­ях между консультантом в промышленности и группой уп­равления. Возможно, это перечисление указывает на тот факт,

198______________ ___________^______^____

что очень многие отношения, в которые вовлечены мы и дру­гие, попадают иод категорию отношений, в которых целью является ускорение развития и более зрелое и правильное функционирование человека.

Вопрос

Но каковы же свойства тех отношений, которые действи­тельно помогают, действительно способствуют личностному росту? А с другой стороны, возможно ли выявить те качества, которые делают отношения непомогающими, даже если че­ловек серьезно хотел способствовать личностному росту и развитию? Чтобы ответить на эти вопросы, особенно на пер­вый, я бы хотел вместе с вами пройти по пути» который я уже исследовал, и рассказать, где я нахожусь сейчас в понима­нии этой проблемы.

Ответы, данные исследователями

Естественно прежде всего спросить, имеются ли какие-нибудь экспериментальные исследования, которые дали бы нам объективные ответы на эти вопросы. В этой области не проводилось много исследований, но то, что есть, возбуждает интерес и вызывает на размышления, Я не могу говорить о них всех, но хотел бы сделать обширную выборку из всех выполненных работ и очень кратко перечислить полученные результаты- Делая это, я прибегну к сильному упрощению работ; я прекрасно знаю, что не отдам должное упоминаемым исследованиям, но вы можете почувствовать, что сделан дей­ствительный шаг вперед* Это возбудит ваше любопытство и заставит просмотреть работы, если вы уже этого не сделали*

Изучение отношений

Большинство работ освещают те отношения со стороны помогающего человека, которые или способствуют развитию, или замедляют его.

________________________________________________199

Интересные доказательства содержит тщательное изучение отношений между родителем и ребенком, проведенное не­сколько лет тому назад Болдуином и др* в Институте Фелса. Из всех сочетаний различных отношений к детям наиболее способствует развитию отношение «принятие — демократич­ность». Дети, имеющие с родителями теплые и равноправные отношения, показали ускорение интеллектуального развития (увеличение 10), развитие творчества, эмоциональной защи­щенности и контроля; они менее возбудимы, чем дети, не имеющие с родителями таких отношений. Хотя вначале их социальное развитие шло медленно, к школьному возрасту они стали популярными, доброжелательными, неагрессивными лидерами.

В тех случаях, где отношение родителей было определено как «активно отвергающее», у детей наблюдалось небольшое отставание в умственном развитии, относительно плохое ис­пользование своих способностей и некоторое отставание в твор­честве. Они были эмоционально неустойчивы, непослушны, агрессивны и склонны ссориться. Дети родителей с другими видами отношений по своим качествам относятся к группе, промежуточной между этими двумя.

Нас не удивляют эти результаты, полученные по отноше­нию к развитию детей. Я бы хотел предположить, что они, вероятно, могут быть приложимы и к другим видам отноше­ний и что консультант, врач или управляющий, если они тепло общаются с другими, выражая свои чувства и добрые отно­шения, лишенные элемента собственничества, если они ува­жают индивидуальность другого и свою собственную, то они, очевидно, ускоряют развитие реализации своих возможнос­тей так же, как родители с этим типом отношений.

Давайте обратимся к другому тщательному исследованию в совершенно другой области- Уайтхорн и Бец изучали сте­пень успеха, достигнутого молодыми врачами в работе с боль­ными шизофренией в психиатрическом отделении больницы* Для специального изучения они выбрали семерых врачей, работающих с большим успехом, и семерых, пациенты кото­рых поправлялись в наименьшей мере* Каждая группа вра-

200________________________________^____________

чей лечила около пятидесяти пациентов. Исследователи изу­чили все доказательства того, чем группа А (успешная груп­па) отличалась от группы В. Было найдено несколько серьез­ных отличий* Врачи в группе А пытались скорее понять боль­ного, проникая в смысл его поведения, чем работать с ним по его истории болезни или описанию диагноза* Они также пы­тались достигнуть целей, связанных скорее с личностью боль­ного* чем таких, как «смягчение» симптомов болезни или излечение. Было обнаружено, что помогающие врачи в повсед­невном взаимодействии использовали главным образом актив­ное личное участие — отношение «человек — человек*. Ме­тоды, которые могут быть определены как «необязательные рекомендации», использовались ими меньше. Еще они при­бегали к таким методам, как интерпретация, инструкция или совет, и не придавали особого значения процессу лечения пациента. И наконец, они с гораздо большей вероятностью> чем группа Б, культивировали отношение, в котором паци­ент мог доверять врачу и чувствовать доверие врача к себе*

Хотя авторы осторожно подчеркивают, что эти результаты относятся только к лечению больных шизофренией, я склонен с этим не согласиться. Думаю, что подобные факты были бы найдены при изучении любого вида помогающих отношений.

Другое интересное исследование посвящено тому, как че­ловек, которому помогают, воспринимает это отношение. Хайне изучал индивидов, пришедших за психотерапевтичес­кой помощью к психоаналитику, на психотерапию Адлера и на психотерапию, центрированную на клиенте. Независимо от типа психотерапии эти клиенты сообщали о сходных из­менениях в себе. Когда их спрашивали, чем вызваны проис­шедшие в них изменения, они приводили объяснения, раз­личающиеся в зависимости от ориентации тераписта. Однако более важным было их единодушное мнение о том, какие отношения с врачом помогли им. Они указали, что измене­ния вызвали в них следующие качества отношений: доверие, которое они чувствовали к тераписту, понимание их врачом, чувство самостоятельности в выборах и решениях, Наиболее эффективным был метод общения тераписта с пациентом,

___________________________________________________201

когда первый прояснял и открыто говорил о тех чувствах пациента, к пониманию которых пациент приближался не­уверенно и без полной ясности.

Независимо от ориентации терапистов у пациентов была высокая степень согласия относительно того, какие качества не приносили им пользы. Это были такие непомогающие ка-чества* как отсутствие интереса, наличие дистанции между терапистом и пациентом, слишком большая симпатия к кли­енту. Что касается применяемых терапистом методов, то наи­менее помогающими являлись: прямой конкретный совет, касающийся принятия решения, или акцент на предыдущей жизни пациента, а не на его проблемах в настоящем. Нена­вязчивые предложения> указывающие пациенту путь реше­ния проблем, воспринимались находящимися где-то посере­дине — их помощь четко не ощущалась, но они не были и бесполезны*

Фидлер в многократно цитируемой работе выявил, что опыт­ные тераписты различной ориентации имели сходные отноше­ния со своими клиентами. Менее известны те качества этих отношений, которые отличают их от отношений, создаваемых менее опытными терапистами. Этими качествами являются: способность понимать смысл поведения клиента и его чувства, чувствительность к отношению клиента, теплый интерес к нему без какой-то эмоциональной сверхвовлеченности.

Работа Квинна проливает свет на то, что значит понимать смысл поведения и чувства клиента. Его исследование уди­вительно тем, что оно показывает, что * понимание» смысла высказываний пациента и его чувств по сути есть желание понять, Квинн предъявил судьям лишь записанные на маг­нитофонную пленку утверждения тераписта, взятые из его беседы с клиентом. Судьи не знали, на какое высказывание отвечает терапист или как клиент реагировал на его ответ. Однако было обнаружено, что степень понимания клиента могла быть определена так же четко, как при прослушива­нии ответов тераписта с контекстом. Нам кажется, что это довольно-таки убедительное доказательство того, что именно желание понять передается в общении.

202__________________________________________________

Что касается эмоциональной стороны отношений, Симен выявил, что успех в психотерапии тесно связан с сильной и увеличивающейся взаимной симпатией и уважением между клиентом и терапистом.

Интересное исследование Диттеса показывает, насколько чувствительным является это отношение. Для того чтобы из­мерить у клиента реакции беспокойства, настороженности или угрожаемого поведения, он использовал физиологическое изменение кожно-гальванической реакции (КГР). Диттес свя­зывал отклонения при измерении с оценкой судьей теплого принятия клиента и дозволенности со стороны тераписта. Было выявлено, что всякий раз, когда принимающее отношение тераписта изменялось даже в очень малой степени, число рез­ких отклонений в КГР значительно увеличивалось* Очевид­но, когда отношение воспринимается как менее принимаю­щее, чтобы встретить угрозу, организм мобилизуется даже на физиологическом уровне.

Не рассматривая полностью результаты этих различных исследований, мы можем, однако, заключить, что на общем фоне выделяется несколько результатов. Важными являются скорее отношение и чувства тералиста, чем его теоретичес­кая ориентация. Его методы и средства менее важны, чем его отношение к клиенту. Также стоит заметить, что не менее важно, как клиент воспринимает отношение и методы тера­писта. Именно это восприятие является решающим.

■

«Искусственные» отношения

Разрешите мне обратиться к совершенно другим исследо­ваниям. Некоторые из них могут вызвать у вас неприятие, но* несмотря на это* они могут пролить свет на природу со-действующих отношений. Эти исследования посвящены так называемым «искусственным отношениями.

Верпланк, Гринспун и др, показали, что в отношениях между людьми возможна оперантная обусловленность вер­бального поведения. Говоря кратко, если экспериментатор говорит: «Гм-м-м» или «Хорошо» — или кивает головой пос-

__________________________________________                          203

ле определенных слов или утверждений собеседника, эти слова из-за их подкрепления будут произноситься чаще. Было показано, что, используя такой метод, можно увели­чить частоту появления таких разных категорий слов, как существительные множественного числа, недоброжелатель­ные слова, выражение мнений* Человек совершенно не осоз­нает, что на него воздействуют с помощью подкреплений. Подразумевается, что с помощью выборочного подкрепления можно сделать так, что другой человек будет использовать любые виды слов и делать любые заявления, которые мы решили подкрепить.

Следуя далее принципам оперантного обусловливания, развитым Скиннером и его коллегами, Линдсли показал, что хронические шизофреники могут быть поставлены в помога­ющие отношения с машиной. Эта машина, по мнению Линд­сли, сконструирована по типу торговых автоматов: пациент нажимает кнопку и получает конфету, сигарету или видит какое-то изображение на специальном экране. Но конструк­цию машины можно и усложнить. Например, поместить на экране изображение голодного котенка, «накормить» которого можноt лишь нажав несколько раз на кнопку* В этом случае удовлетворение пациента носит альтруистический характер. Разрабатываются планы экспериментов, в которых вознаграж­дается подобное социальное или альтруистическое поведение по отношению к пациенту, находящемуся в соседней комна­те. Единственно, что может ограничить разнообразие вознаг­раждаемых видов поведения, — это уровень изобретательно­сти экспериментатора в области механики*

Линдсли пишет, что у некоторых больных отмечалось за­метное клиническое улучшение. Лично на мена произвел ог­ромное впечатление один описанный им случай. Пациент, который находился в состоянии хронического ухудшения, благодаря «общению & с машиной начал быстро поправляться и даже получил разрешение свободного перемещения по тер­ритории клиники, причем это улучшение было явно связано с его взаимодействием с машиной. Но когда эксперимента­тор, решивший изучать угасание рефлексов пациента, извде-

204_____________________________________________________

нил программу машины таким образом, что она перестала выдавать вознаграждения: сколько бы тысяч раз пациент ни нажимал на рычаг, никакого вознаграждения не следовало, — пациент начал опускаться: стал неаккуратнымt необщитель­ным— короче говоря, вернулся в исходное состояние. Есте­ственно, привилегии свободного перемещения были отмене­ны. Этот, как мне кажется, трогательный случай показыва­ет, что даже в работе с машиной при помогающих отношени­ях важно доверие.

Еще одно интересное исследование «искусственных* отно­шений было проведено Харлоу и его коллегами, на этот раз с обезьянами* В этих опытах детенышам обезьян, разлученным с матерью сразу после рождения, предъявлялись два объек­та. Один может быть назван «твердая мать» — цилиндр из железной сетки с соском, из которого малыш мог получить пищу. Другой — «мягкая мать» — подобный цилиндр, сде­ланный из пористой резины и бархата* Из просмотренных мною кинокадров совершенно очевидно, что детеныш пред­почитает «мягкую мать», несмотря на то что не получает от нее пищи. Он пытается завязать отношения с этим объектом: играет с ним, припадает к нему при приближении незнако­мых объектов, ища защиты. Малыш использует эту защищен­ность как основу домашнего очага, чтобы осмелиться выйти в пугающий его мир. Из многочисленных выводов этого ис­следования один, мне кажется, заслуживает особого внима­ния: никакое количество пищи в виде прямого вознагражде­ния не может заменить определенных воспринимаемых ма­лышом качеств, в которых он, по-видимому, нуждается и которых он жаждет.

* Два последних исследования

Разрешите мне закончить широкий круг этих, возмож­но, заставляющих задуматься исследований описанием двух совсем^ недавних работ. Первая из них — эксперименты, про­веденные Эндсом и Пейджем. Работая с хроническими ал­коголиками, помещенными на 60 дней в клинику, они ис-

___________________________________________________205

пробовали три различных метода психотерапии. Они пред­положили, что наиболее эффективным, очевидно, будет ме­тод, основанный на двухфакторной теории научения; не­сколько уступит ему по своему конечному результату ме­тод, центрированный на клиенте; психоаналитический ме­тод, предполагалось, будет менее всего эффективным. Но в процессе работы оказалось, что психотерапия, основанная на теории обучения, не только не помогала, но наносила определенный вред. Результаты ее были хуже, чем в конт­рольной группе, где психотерапия не проводилась. Психо­аналитическая психотерапия принесла некоторую пользу, но психотерапия, центрированная на клиенте, вызвала наи­большие положительные изменения. Последующие наблю­дения подтвердили результаты, полученные в клинике: наи­более длительное улучшение наблюдалось у пациентов, с которыми проводилась психотерапия, центрированная на клиенте, следующей шла группа после психоанализа, за­тем — контрольная группа и, наконец, те, кто прошел через психотерапию, основанную на теории обучения.

Внимательно размышляя над этим необычным по своим результатам исследованием, я нашел ключ к загадке, кото­рый, как мне кажется, лежит в описании психотерапии, ос-но ванной на теории научения. Согласно этой теории, 1) кли­енту указывали на те виды поведения, которые оказались неудовлетворительными; 2) клиент вместе с терапистом объек­тивно изучали причины, лежащие в основе этого поведения, и 3) с помощью переучивания у клиента развивали более эф­фективные умения решать проблемы. Но во всех этих взаи­модействиях достижение цели не должно было быть связано с личностью тераписта. Терапист «должен приложить все силы и добиться, чтобы его личность не влияла на ход психотера­пии», «в своей деятельности терапист должен быть нейтра­лен, то есть он должен стараться так вести психотерапию, чтобы отличительные качества его личности не влияли на пациента*. Когда я сравниваю этот подход с другими, мне кажется, это является ключом к разгадке неудачи этого под­хода. Помогающее поведение исключается, если терапист не

206____________________________^______^__

хочет быть личностью во взаимодействии и оперирует с дру­гими как с предметами.

И последнее исследование, о котором я хочу рассказать, было недавно закончено ХоулкаЙдс. При определении необ­ходимых и достаточных условий психотерапевтических из­менений она использовала мои теоретические положения. Она предположила наличие значимой связи между количеством конструктивных личностных изменений в клиенте и четырь­мя переменными, относящимися к качествам консультанта: а) степенью эмпатического понимания клиента, выражаемо­го консультантом; б) степенью положительного эмоциональ­ного отношения (безусловного уважения), выражаемого кон­сультантом по отношению к клиенту; в) степенью искренно­сти консультанта> соответствием его слов внутренним чув­ствам; г) степенью, с которой эмоциональная интенсивность ответа консультанта соответствует эмоциональной интенсив­ности высказывания клиента*

Для исследования этих гипотез с помощью множественных объективных критериев ею была выбрана группа из десяти клиентов, лечение которых можно считать «самым удачным», и группа из десяти — с «наименее удачным». Затем была ото­брана одна ранняя и одна поздняя запись на магнитофонной пленке беседы каждого клиента с консультантом. В случай­ном порядке были выбраны девять взаимодействий «клиент— консультант» из каждой беседы. Таким образом было полу­чено девять ранних и девять поздних взаимодействий у каж­дого клиента- Это составило несколько сотен взаимодействий, которые были перемешаны в случайном порядке. Взаимодей­ствия из ранней беседы в наименее удачном случае лечения могли предшествовать взаимодействиям из поздней беседы в наиболее удачном случае лечения ит,п.

Трое судей, незнакомых с этими случаями лечения, степе-нью их успешности или источником любого взаимодействия, прослушали этот материал четыре раза. Они ранжировали каждое взаимодействие по семизначной шкале, во-первых, по степени эмпатии, во-вторых, по степени положительного от­ношения консультанта к клиенту, в-третьих* согласно искрен-

ности консультанта и, в-четвертых, согласно той степени, с которой ответ консультанта соответствовал эмоциональной

интенсивности высказывания клиента.