|
После выхода на телевизионные экраны передачи из серии «Помоги себе сам» в массовом сознании внедрился образ доброго дедушки Сытина — фронтовика, победившего собственную бо¬лезнь и готового помочь всем и каждому своими уникальными самонастроями на любые случаи жизни. И потянулся народ в Мо¬скву с Дальнего Востока, Камчатки и из других отдаленных лест — - доктор Сытин оказался для многих последней надеждой.
Как же выглядит прием у доктора (ныне уже академика) Сытина. В приемной — толпы страждущих, которым объявляют, что принять их сегодня вряд ли смогут», что только подогревает ажиотаж и желание добраться до знаменитого доктора любым спо¬собом.
Пока доктор опаздывает, посмотрим, какая публика пришла на прием. Это женщина «с голосами», мать с фотографией больного сына, родители с ребенком, «покалеченным» профессиональным педагогом: в общем, полный набор ятрогенных и дидактогенных больных.
С полуторачасовым опозданием появляется сам доктор: он рас¬сержен, кричит что-то благоговейно внимающей толпе (подогретой фактом расхождения благостного лика дедушки Сытина и явлением реального сердитого старика) и скрывается, в кабинете за широкими спинами ассистентов.
Прием происходит следующим образом: пациент с горой бу¬маг и фотографией определенного формата (и никакого другого!) на подгибающихся ногах заходит в кабинет. Сытин изучает бума¬ги, смотрит в глаза изображению на фотографии и важно произ¬носит: «Текст № такой-то!». Радостный пациент отправляется в соседнюю комнату, платит деньги, оставляет кассету для аудио¬записи лечебного самонастроя и... все, лечение закончилось. Не брезгует доктор и лечением по фотографии. Странно только, что москвичам подобная помощь не оказывается, а вот если Вы с Камчатки... Маленький дополнительный штрих: там, где должны находиться «научные» лаборатории, сидят женщины и разбирают письма новых страждущих...
Тексты:
Из диссертации кандидата педагогических наук Г. Н. Сытина «Волевое усилие»: «сильная воля советского человека проявляется в том, что он в течение всей своей жизни подчиняет всю свою дея¬тельность одной цели: борьбе за построение коммунистического общества.
Для того чтобы человек мог подчинить всю свою жизнь строи¬тельству коммунизма, преодолевать все встречающиеся на этом пути препятствия, нервные центры второй сигнальной системы, че¬рез которые проходят условные связи, представляющие основу его коммунистического мировоззрения, должны быть самыми сильны¬ми, самыми работоспособными, наиболее легко возбудимыми, а условные связи, проходящие через эти нервные центры коры, долж¬ны быть доминантными.
Если же эти центры коры не будут самыми сильными, то чело¬век может уклониться от выбранного пути под воздействием непо¬средственной среды, отказаться от борьбы со встретившимися пре¬пятствиями, пойти по линии наименьшего сопротивления» (1953, с. 46-47).
Из божественного настроя на усиление-омоложение головы: «Серебристый ярче солнца святой божественный свет по велению Спасителя постоянным потоком вливается в мою голову. Колос¬сальная божественная сила вливается в мою голову. По велению Спасителя в мою голову постоянным потоком вливается колос¬сальная-неиссякаемая энергия юности. Голова резко усиливается, голова моя резко усиливается. Голова становится резко моложе.
На всей большой первозданной площади волосистой части головы рождается все больше — все больше волос. Волос на го¬лове становится все больше и больше. Волосы на голове стано¬вятся все гуще и гуще. Волосы на голове здоровеют — крепнут. Волос на голове становится все больше — все больше. Снова ро¬ждается первозданное колоссальное число волос на голове. По¬стоянно-непрерывно на голове рождаются все новые — все новые волосы. Днем и ночью — круглосуточно-постоянно волос на го¬лове становится все больше и больше. Постоянно — днем и но¬чью — круглосуточно волосы на голове становятся все гуще и гуще. Ярко-ярко твердо помню: постоянно-непрерывно-кругло-суточно волосы на голове становятся все гуще — все гуще — все гуще и гуще. Постоянно-непрерывно волос на голове становится все больше и больше. Днем и ночью — круглосуточно на голове рождаются все новые — все новые — все новые волосы. Постоянно-непрерывно волос на голове становится все больше и больше. Волосы становятся все гуще и гуще.
По велению Спасителя колоссальная божественная энергия зарождения волос вливается в кожу волосистой части головы».
Из самонастроя «На женскую нежность»: «Я настраиваюсь на любовные игры и сейчас, и через десять лет, и через тридцать лет, и через пятьдесят лет, и в сто лет. И в сто лет я буду жить еже¬дневной-ежедневной энергичной половой жизнью, и в сто лет я буду молодой-веселой-несокрушимо здоровой прекрасной краса¬вицей» (1990, с. 202).
Мнения о методе СОЭВУС и Г. Н. Сытине:
«Направление, в котором работает Георгий Николаевич, инте¬ресно и перспективно. Ритмика речи, эмоциональный настрой, под¬сознательные процессы, еще так мало изученные, могут творить чудеса — это показали тысячи опытов» (А. Быховский).
«Методика Сытина во многих случаях просто незаменима» (ВНИИОиСП им. В. П. Сербского).
«Мне приходилось видеть, как составляются современные на¬учные "заговоры" — настрои. Испытуемый сидит, как космонавт, облепленный датчиками, снимающими показания биоэлектриче¬ских потенциалов,— свидетельства реакции организма на содержа¬ние речевой информации. И хотя сегодня в картотеке Георгия Ни¬колаевича вместе с вариантами классифицировано более двадцати тысяч настроев, работа по созданию новых лечебных текстов не прекращается: доктор Сытин ищет средства борьбы с новыми и новыми заболеваниями. Так, сейчас он ведет работу по лечению с помощью своих настроев шизофренической болезни» (В. И. Вьюницкий, 1990, с. 6).
Рассматривая мифы Иисуса Христа, Гитлера, Ленина, Сталина мы пришли к выводу, что «если рассматривать мифологическую роль Бога как корпус суггестивных текстов (условно их можно слить в миф-текст), то этот текст будет характеризоваться следую-щими особенностями: 1. Неопределенность (недосказанность) са¬мой личности. 2. Наличие у нее чего-то особого, отклоняющегося. 3. Амбивалентность формы и содержания. 4. Стремление к эмоцио¬нальной насыщенности. 5. Ориентация на "мифологическую нишу" массового сознания».
Вес это в полной мере есть у А. Е. Алексейчика: тексты с неоп¬ределенным размытым содержанием, абсурдность поведения и пр. В другом варианте то же самое можно наблюдать у В. В. Жи¬риновского, начинающего кривляться и привлекать к себе внимание только при одном виде диктофона или телевизионной камеры). Те же качества характеризуют и доктора Сытина: амбивалентный (добрый? злой?) образ, наличие тяжелых ранений, тексты в сгиле «плетения словес», причем, достаточно безграмотные и в то же вре¬мя эксплуатация популярного научного мифа и т. д.
Если проанализировать общий контекст текстов Алексейчика и Сытина, то он будет характеризоваться следующими общими каче¬ствами:
1) наличие ритуалов (затрудненный вход в группу — вход в ка¬бинет с фотографией и прочими необходимыми документами);
2) наличие специфического метода (ИТЖ — СОЭВУС);
3) предшествие слухов — установок определенных групп МС еще до начала группы — лечения;
4) претензии на эзотерические знания, апелляция к Богу (импли¬цитное указание на близость к нему);
5) смесь всевозможных стилей — от грубого просторечия до высокопарно-торжественного.
Проанализируем, как данный контекст отразился на корпусе конкретных текстов.
В таблице 21 приведены результаты автоматического анализа 25 настроев (1951 слово) Г. Н. Сытина и такого же отрезка спонтан¬ных текстов А. Е. Алексейчика в сравнении с универсальными суг¬гестивными текстами. Прослеживается «тяготение» настроев к тек-стам молитв, и отчасти — заговоров. Показатели всего массива текстов настроев идентичны средним показателям массива сугге¬стивных текстов. Такое совпадение можно объяснить соответст¬вующим лексическим составом настроев, но никакого своеобразия исследуемых текстов на фоносемантическом уровне не фиксируется.
Анализ текстов А. Е. Алексейчика, показывает, что они чаще всего характеризуются признаками «медлительный», «возвышен¬ный», «прекрасный», «сильный», что соответствует не только зна¬чимым признакам универсальных суггестивных текстов, но и ха¬рактеристикам формул гипноза (вспомним, что по основному роду своей деятельности А. Е. Алексейчик — психиатр).
Отклонение количества «звукобукв» от нормальной частотно¬сти также показывает соответствие параметров настроев и универ¬сальных суггестивных текстов. Основные отличия настроев: пони¬женное содержание «звукобукв» П, Б, X, К, Р', М', И (в
универсальных текстах количество этих звуков выше нормы, т. е. они являются сущностными и закрепленными МС для определенно¬го типа воздействия). В целом набор предпочитаемых Сытиным звуков достаточно узок, что объясняется настойчивыми повторе¬ниями вариантов одних и тех же слов. Наиболее частотные глас¬ные— О (9,61), ассоциирующийся со светло-желтым цветом, Б (8,79) — «сиреневый», «красный» Я (8,17). Отметим, что «крас¬ными» в нашем исследовании были только мантры, осуществляю¬щие достаточно «жесткое» кодирование.
Результаты автоматического анализа фоносемантических
признаков самонастроев Г. Н. Сытина, текстов А. Е. Алексеичика и универсальных суггестивных текстов
Лексикон Г Н Сытин (настрои) А Е Алек-сеичик Универ-сальные тексты Заговоры Молитвы Мантры
1. Прекрасный 33.93 12.30 56,46 25,27 9,23 -21.06
2. Светлый 36,67 -0.79 51,24 30,16 45.87 -48,11
3 Нежный -5.56 1.24 36.94 33,25 33,87 -42.72
4. Радостный 42.25 4.84 45.81 54,05 17.05 -18,71
5 Возвышен 64,84 14,88 99.93 62,02 -7,60 -2.31
6. Бодрый 31,47 -7,33 31.99 49,56 -6.57 18.64
7 Яркиь 75,52 -3,21 70.54 77,12 27.16 -11,34
8 Сильный 96.42 10.91 112.47 48,94 9,75 6,84
9 Стремит -17.69 -11,72 -32.81 6.98 -31.29 5.37
10 Медлит. -0.42 21,85 29.25 -27,66 24.49 -16,87
11 .Тихий -82,25 -9,22 -98.46 -89,34 -2,04 -5.04
12.Суровый 45,45 -1.88 32,92 19,83 -37,58 84,34
13 Минорный -31.24 -12,61 -64.11 -34,16 -7.30 22,44
14.Печальный -50.94 -3,79 -65.4'5 -67,50 -28,56 8.67
15.Темный -7,51 -6,51 -10.9- -16,19 -8.68 33,81
16 Тяжелый 7,03 -1,24 -40.02 -37.08 -33,06 42.72
17 Тоскливый -42.04 -1.93 -41.34 -38.85 -24.37 15,24
18 Угрюмый 35.36 -2,21 31 21 -0.11 -40,20 63.78
19 Устраш. -10.22 -3.95 -9.31 -17.80 -16.39 85.66
20 Зловещий 27,80 0,83 51.91 22.46 -5.59 31,35
Таблица 21
В текстах А. Е. Алексеичика прослеживается достаточно замет¬ное совпадение отклонений нормальной частотности звукобукв с универсальными суггестивными текстами. Особенно заметно резкое преобладание гласной «голубой» звукобуквы И (8.33) и «белой» О (3.46), что характерно для славянских текстов, «красной» А гораздо меньше нормальной частотности Количество высоких звуков сви¬детельствует о близости этих текстов христианской тональности.
Индексы лексических единиц, приведенные в таблице 22, свиде¬тельствуют, прежде всего, о достаточно высокой (77,34) в среднем предсказуемости настроев. Индекс итерации (повторения слов в замкнутом тексте) значительно выше (3,07), чем в среднем в универ¬сальных славянских суггестивных текстах (1,34), что соответствует утверждению об «особой роли повторов» в настроях; но объектив¬но означает персеверацию — избыточный повтор, превышение нормальной физиологической нормы. (Условно можно считать, что универсальные тексты дают представление о такой норме, иначе бы они были изменены МС). Показатель объема экстенсивности словаря 1оа (6,74) значительно ниже, чем в универсальных текстах (15,53), что указывает на узость лексики, малую лексическую насыщенность текстов и однообразие выражений. Повышенная относительно универсальных текстов длина интервала средней части повто¬ряющихся слов If (3,14 и 1,37 соответственно в настроях и в сред¬нем в универсальных текстах) в данном случае не является поло¬жительным стилистическим элементом, так как настрои предполагают не беглое чтение, а многократное, вдумчивое, осоз¬нанное (по замыслу автора). Высокий уровень данного индекса — индекса стереотипности указывает на спонтанный, нестилизо¬ванный характер высказывания. Тем более странно постоянное подчеркивание Г. Н. Сытиным необходимости сохранять неиз¬менной структуру и лексику настроев.
Средняя длина слова (2,61) также выше длины слова в универ¬сальных суггестивных текстах, следовательно, настрои менее рит¬мичны.
Индексы текстов А. Е. Алексейчика в большей степени, чем на¬строи, приближены к параметрам универсальных суггестивных тек¬стов. Однако высокий уровень предсказуемости (65.84) все-таки свидетельствует о меньшем их совершенстве по сравнению с клас¬сическими текстами.
Грамматический состав настроев Сытина (таблица 23) характе¬ризуется повышенным содержанием прилагательных (26,14%) и наречий (14,34%), пониженным—глаголов (12,35%), что отличает¬ся от соответствующих параметров универсальных суггестивных «О зависимости количественных показателей единиц языка от пола говорящего лица»: «доля прилагательных и наречий в общем коли¬честве словоупотреблений у мужчин выше. Отсюда вывод — муж¬чина чаще обращается к качественной характеристике предметов и процессов» (Вейлерт, 1976, с. 141) и еще раз указывает на спонтан¬ный характер самонастроев
Средняя длина слов (в слогах) и индексы лексических
единиц (по Й. Мистрику) в самонастроях Г. Н. Сытина,
текстах А. Е. Алексейчика и славянских универсальных
суггестивных текстах
Показатели Самонастрои Г Н Сытина Тексты А Е Алексейчика Универсальные тексты в среди Заговоры Молитвы
с 41,20 127,88 32,03 37,70 42,80
I, 3,07 1,91 1,34 1,42 1,38
и 4,33 6,83 13,15 11,84 12,80
р 77,34 65,84 32,99 40,32 37,98
и 3,72 3,62 2,69 3,43 3,38
Iext 6,74 10,45 15,53 14,43 15,06
If 3,14 2,64 1,37 1,54 1,90
ср длина слов 2,61 2,11 2,26 2,06 2,22
Таблица 22
Анализ грамматического состава текстов А. Е. Алексейчика показывает, что в них по сравнению с универсальными суггестив¬ными текстами содержится меньше существительных (18.93% и 25.97% соответственно), прилагательных (8.64% и 12.07%) и глаго¬лов (15.23% и 19.61%) и больше — местоимений (23.87% и 14.26% соответственно), что указывает на неопределенность и неконкрет¬ность высказываний первого.
Таким образом, не касаясь анализа структуры и содержания самонастроев, можно отметить, что они отличаются однообразием и монотонностью на уровне лексического состава и представляют собой спонтанные тексты, включающие избыточные повторы. Сле¬довательно, настрои действительно отличаются от классических суггестивных текстов, но вряд ли это отличие характеризует их с положительной стороны.
Конечно, ряд идей, реализованных Г. Н Сытиным, безусловно, заслуживает внимания. Например, учет мифологии (в частности, религиозной) и обещание при необходимости разработать «настрои индивидуальные, учитывающие специфику общего состояния человека, его возраст и особенности нарушений отдельных физиологи¬ческих функций» (Сытин, 1990, с. 17). Мифология учитывается Сы¬тиным при создании так называемых «божественных настроев» Однако используя определенный тип мифологического сознания личности, Г Н. Сытин не учел лингвистические особенности прояв¬ления (функционирования) мифа. Иначе говоря, налицо противоре¬чие между формой и содержанием, претензией на каноничность и объективными характеристиками, указывающими на спонтанный, необработанный стилистически текст.
Грамматический состав самонастроев Г. Н. Сытина,
текстов А. Е. Алексейчика и славянских универсальных
текстов (в %%)
Части речи Самонастрои Г Н Сытина Тексты А Е Алексейчика Универсальн слав тексты Заговоры Молитвы
с> ществит 24,08 18,93 25,97 33,65 30,24
прилагательн 26,14 8,64 12,07 10,42 13,09
числительные 0,62 1,23 1,41 1,56 0,48
местоимения 13,19 23,87 14,26 10,36 16,61
глаголы 12,35 15,23 19,61 16,91 15,43
наречия 14,34 7,00 9,45 4,17 4,41
предлоги _ 7,68 10,69 6,88 10,63 5,95
союзы 1,40 9,88 6,48 4,94 10,86
частицы 0,09 2,88 3,77 6,94 2,93
вводи модальные слова 0,11 1,65 0,02 0,09 —
междометия — — 0,08 0,33 —
Таблица 23
Структурно-семантические особенности настроев соответству¬ют наблюдениям Б. А. Грушина о специфике аллотекстов МС. (Воз¬можно, именно этим объясняется некоторая эффективность метода). В целом отсутствие какого-либо представления о действительных суггестивных механизмах языка и стилистическое несовершенство самонастроев, являющихся основой метода СОЭВУС вкупе с со¬мнительными методами проверки их эффективности, вряд ли могут служить эффективным средством для лечения больных, хотя, по мнению автора, «метод СОЭВУС рекомендован к применению Минздравом СССР, поэтому он должен быть доступен всем боль¬ным. В соответствии с назначением врача больной должен приобретать настрои в поликлинике, аптеке или больнице как любое лекар¬ство Следует при этом отметить, что в отдельных случаях настрои оказываются сильнее лекарств» (Сытин, 1990, с. 26).
Сддя по тому, что на прилавках магазинов и киосков лежат уже 6 томов народного академика Сытина, его талант продолжает рас¬ти и крепнуть, а миф — разрастаться.
Вот он — метод СОЭВУС Такое вот у народа уважение к на¬учному мифу Заметим, что если деятельность А. Е. Алексейчика наряду с восхвалением все-таки, подвергается критике (по моему мнению, он один из самых начитанных, интеллигентных и талант-ливых психотерапевтов), то оценка метода СОЭВУС однозначно положительная, хотя и абстрактно-неопределенная.
Итак, добро и зло, белое и черное В первом случае — психо¬терапевт не может справиться с вышедшим из-под контроля ми¬фом и во всех ситуациях вынужден быть последовательно «кро¬вавым», хотя имеет иные идеологические предпочтения (говорит о любви, духовности, душевности) Во втором случае, удачное по¬падание в народную мифологию (предпочтение научного мифа всем остальным), незатейливость воздействия и наличие универ¬сального предложения — помочь во всех невзгодах приводят к порождению. . Зла. Белое и черное смыкаются, Добро и Зло имеют один и тот же источник — вербальную мифологизацию, вышед¬шую из-под контроля. Миф становится сутгестором вынужденно¬го лидера
2. Сознательное формирование мифов.
Как отмечалось выше, этот тип воздействия имеет ряд подти¬пов: коррекция (трансформация) мифа, присоединение к чужому мифу, отрицание чьего-либо мифа, сознательное творение мифа.
О трансформации личного мифа мы уже говорили, когда раз¬бирали феномен Кашпировского и анализировали порожденные им и о нем тексты. Сам факт, что никому не известный психотерапевт из Винницы вдруг оказался на экране центрального телевидения, настолько потряс массовое воображение, что Кашпировский дейст¬вительно был причислен к пантеону богов, а его воздействие пре¬увеличено до неимоверности (феномен Иисуса Христа)
Мы уже отмечали, что сам Анатолий Михайлович постоянно «намекал» во время трансовых сеансов на свое избранничество, обозначал свою роль как функцию страдающего мессии и как-то ненавязчиво считал до 33, задавая невинный вопрос: «Кто-нибудь из вас задумывался, почему я всегда считаю до 33-х?».
Творению образа новоявленного Мессии способствовала и ог¬ромная масса публикаций о Кашпировском. Так, А. Морговский отмечает, «среди окружающих он не выделяется какими-то особен¬ными приметами: среднего роста, худощавое крепкое тело, обыкно-венная одежда — в толпе вряд ли привлечет внимание» (1990, с. 14). А далее идет романтизация образа Кашпировского: «Произведения прозы, поэзии — не только для эстетического наслаждения, в них Кашпировский ищет ответы на вопросы, волнующие его и как че¬ловека, и как врача. Его любимое из Блока:
«Когда придет последний час природы, Состав частей разрушится земных, Все сущее опять покроют воды, И Божий лик изобразится в них»
(там же, с. 20)
И таких примеров можно привести множество Кстати, Кашпи¬ровский умело работал над своим мифом: в нужный момент появ¬лялась информация и скандального, и хвалебного типа, обществен¬ное сознание непрерывно подогревалось...
Другой пример сознательного (но, может быть, не очень про¬фессионального) творения мифа — десятилетняя практика доктора М. Н. Малкина из Нижнего Новгорода — врача-нарколога, соз¬давшего общество «Спасательный крут» (типа «Анонимных Алко¬голиков» в Америке). Он сам создавал свой миф при помощи мно¬гочисленных статей, бесед, выступлений по радио и ТВ: «Ал¬коголь — враг семьи», «Помните о последствиях», «Алкоголь и женщина» и др. Это достаточно традиционный и медленный путь внедрения, потому что содержание статей и заметок традиционно-просветительское—апеллирует к сознанию алкоголиков, которые знают не хуже доктора, что пить вредно. Однако последовательная деятельность и наличие целого корпуса текстов сделали свое дело: доктор добился достаточно большого внедрения, к нему устреми¬лись алкоголики со всех концов страны.
Присоединением к чужому мифу особенно славятся любимые ученики А. Р. Довженко (своеобразные сыновья лейтенанта Шмид¬та). Особых пояснений этому факту не требуется. К этой же группе можно отнести специалистов, постоянно обучающихся на семина¬рах по НЛП, гештальту и т. д. у зарубежных коллег «Энн считает», «Питер работает классно». Вот они — философемы чужого языка. А где же ты сам? Против такого сакрального отношения к иноязычным теориям выступает, кстати, А. Е. Алексейчик, считая пре¬имуществами отечественной психотерапии по сравнению с запад-ной глубину, душевность, духовность: «К сожалению, пользоваться этими преимуществами (душевностью, духовностью, уникально¬стью, спонтанностью...) мы не умеем. А при нередких спонтанных проявлениях воспринимаем это как "один из возможных вариантов понимания", "болезненные проявления славянской души", "поток бреда". Бежим от реальной душевности, духовности наших паци¬ентов, наших коллег, собственной духовности в "анатомию", "пси¬хотехнику". .
Мне видится, что даже самое скромное, самое простое "деланье"' спонтанное движение души или достаточно заметной ее "части" у психотерапевта, приведенное хотя бы в некоторое соот¬ветствие с потребностью, неуравновешенностью души или ее части пациента, может оказывать гораздо большее целебное, уравнове¬шивающее действие, чем массивные, совершенные, отработанные методики западных коллег. ...Огромные потенциальные перспекти¬вы у нашей истинной "соборности" при европейско-азиатском раз¬нообразии и уникальности личностей психотерапевтов. Образно говоря, огромные наши преимущества — в нашей почве и климате. Почве, о которой А. П. Чехов говорил: "Воткните в нее оглоблю и вырастет тарантас". Хочется подчеркнуть. Именно тарантас. Не ка¬рета, не мерседес, не форд. Тарантас — более "живой", менее искус¬ственный, более совместимый с нашей дорогой, нашей фигурой, манерой держаться» (1994, с. 114).
Присоединение через отрицание — тоже достаточно распро¬страненный прием. Так, специалист по введению «ключа саморегу¬ляции» Л. М. Максименюк из Винницы очень любит рассказывать о своей конкурентной борьбе с ранним Кашпировским и «нечисто-плотности» последнего, что заметно повышает его, Максименюка, впрочем, как и Кашпировского, популярность.
|
