|
В. Франкл в книге «Человек в поисках смысла» (1990) предпо¬лагает средством нахождения смысла логотерапию, которая имеет специфическую и неспецифическую сферы применения: «Специфи¬ческой сферой являются ноогенные неврозы, порожденные утратой смысла жизни. В этих случаях используется методика сократическо¬го диалога, позволяющая подтолкнуть пациента к открытию им для себя адекватного смысла. Большую роль играет при этом личность самого психотерапевта, хотя навязывание им своих смыслов недо¬пустимо. Неспецифическая сфера применения логотерапии —это психотерапия разного рода заболеваний с помощью методов, по¬строенных на соответствующем подходе к человеку. В работе "Теория и терапия неврозов"... неспецифическое применение лого-терапии иллюстрируется примерами использования техник пара¬доксальной интенции и дерефлексии при лечении соответственно фобий и навязчивых состояний, с одной стороны, и сексуальных неврозов — с другой. Механизм действия этих техник основывается на двух . фундаментальных онтологических характеристиках чело¬века: способности к самоотстранению и к самотрансценденции» (Леонтьев Д. А., 1990, с. 18). Однако по нашему мнению, эффектив¬нее здесь работа в группе, которая предполагает не только нахож¬дение смысла, но и оценку его реальности частью общества, пред¬ставленной членами группы.
Выше мы уже писали о склонности психотерапии нашего вре¬мени все более углубляться в методы групповой работы, плохо только, что зачастую эмоции и мысли, которые приходят в голову участникам группы, остаются неотрефлексированными, невыра-женными (точнее — выраженными на самых общих предикатах — «что-то такое со мной произошло, что как-то изменит что-то когда-нибудь»), следовательно, являются потенциальным источником нового невроза, ведь «групповые проблемы схожи с проблемами личными. Личность противится тому, чтобы обнаружить свою рассогласованность, так как для этого надо посмотреть на скрываемые части своего "я". Точно так же мы боимся обнаружить рассогласо¬ванные коммуникации в своей группе, так как в этом случае мы должны измениться сами и позволить существовать другим пози¬циям Трудности в общении и конфликты между сторонами возни¬кают и нарастают при естественном ходе вещей в группах, так как эти группы или личности прикованы только к одной форме поведе¬ния, одной философии или одной позиции, отрицая существование других» (Минделл, 1993, с. 41). И здесь возникает проблема ведуще¬го группы.
«Работа с любоч группой требует, в первую очередь, осознания консультантом своей собственной роли. Эта роль отличается от других ролей в группе своей заинтересованностью в благополучии всей группы и его связью с окружающим миром. Он не принадле¬жит ни к одной отдельной партии или части группы, если только не считать такой принадлежностью подчинение его интересов цело¬му»,— эти идеи, высказанные А. Минделлом в его введении в пси¬хологию демократий, глубоко созвучны идеям вербальной мифоло¬гизации. Роль лидера в процессе группы переходит к каждому из ее участников, глубокая демократия при полной ответственности кон¬сультанта (лидер как оператор процесса) — все это присутствует и в группах ВМЛ: «Личность в роли лидера может только направлять процессы, но не порождать их!» (1993, с. 55, 69).
Поскольку каждый член группы в тот или иной момент с необ¬ходимостью становится лидером, начинает действовать еще один принцип демократического лидерства: «Объективность и нейтраль¬ность ко всем сторонам группы являются важными характеристи¬ками лидерства. Я давно постиг эту истину на своем личном опыте. Если мне что-то не нравилось в клиенте, я невольно старался пода¬вить это в себе. Он, конечно, мог это почувствовать и для заверше¬ния терапии обратиться еще к кому-нибудь. Теперь я знаю, что ощущение антипатии—это процесс, который можно использовать конструктивно и с пользой для клиента. Когда мне что-то в ком-то не нравилось, на меня в этот момент действовала та часть его "я", которая использовалась не в полной мере. Если я смогу определить, что меня смущает, а затем помогу клиенту получить доступ к этой части и использовать ее более сознательно в его взаимоотношениях, то мои собственные чувства тоже изменятся» (там же, с. 69).
Сам объект мифа становится вынужденным ауто- и гетеросуг-гестором, погружается в состояние творческого транса и ведет за собой группу (сначала было мнение, что это группа порождает текст, но анализ конкретных текстов и поведения личности во время создания текста совершенно отчетливо показывает, что текст созда¬ется конкретным человеком, а назначение группы — создать лично¬сти условия для творческого транса, высл\шать, дать наибольшее количество языковых вариантов, послужить орудием социализации мифа-человека). Недаром метод ВМЛ популярен и среди больных неврозами, и среди здоровых. Это своего рода откровенный разговор в поезде дальнего следования с совершенно незнакомыми людьми, которым, зачастую, выдается такая сокровенная информация, кото¬рая и самым близким людям неизвестна (недаром разговоры в поез¬дах дальнего следования — один из объектов изучения такого круп¬ного специалиста по МС как Б. А. Грушин): пассажир получает по¬нимание, психологические «поглаживания» попутчиков и радостно-вдохновленный... выходит на своей станции обновленным и ликую¬щим (в случае, конечно, понимающих и приятных спутников).
Для членов группы это очень интересный опыт постижения че¬ловека во всех его противоречиях и слабостях, а также выработка позитивных намерений по отношению к окружающим, облеченная в форму совместного творчества (фольклора). Действительно, часто ли приходится творить нам, современным людям, испытывать ве¬домые только поэтам «муки слова», отливать свои мысли в идеаль¬ную форму? Поскольку, по В. Франклу, в каждый данный момент смысл может быть только один, поэтому и текст может быть только один — созданный здесь и сейчас, для этого конкретного человека, запечатлев мотивы данного человека в единственно возможную языковую форму.
Одним из объяснений действенности личных мифов является следующее наблюдение психологов: «Мотивы могут быть осознан¬ными (цели) и неосознанными (установки). При этом индивидуаль¬ные ценностные шкалы осознаваемых и подсознательных мотивов разделены и даже могут противоречить друг другу. ...Некоторые люди могут осознанно стремиться к одному (и совершенно искрен¬не провозглашать соответствующие мотивы), а действовать в соот¬ветствии с мотивами противоположной направленности, домини-рующими на подсознательном уровне. Так, осознанно человек может высоко ценить щедрость — но при этом, под влиянием под¬сознательной мотивации, на деле проявлять совершенно обратные качества. ...Мотив определяет появление цели как чего-то желаемого в будущем. Цель — образ того, к чему направлен мотив. Поэтому цель и способна осуществлять связи межд} будущим и настоящим Возникновение таких связей позволяет цели, как образу будущего, влиять на настоящее и формировать его. Возникает цепочка: воз¬никновение потребности, развитие на ее основе доминирующей мо¬тивации, целенаправленная деятельность по удовлетворению дан¬ной потребности. Здесь будущее выступает как форма опережаю¬щего отражения, посредством которого человек приспосабливается к еще не наступившим событиям Временная перспектива, таким образом, структурируется, в нее включаются мотивы и намерения, которые могут осуществиться в будущем.
Считается, что в физическом мире будущее не влияет не про¬шлое. В психике этот принцип причинности нарушается: в нем ожи¬даемое (предполагаемое) будущее может воздействовать на настоя¬щее. Чтобы подчеркнуть это фундаментальное отличие, Рубин-штейн ввел понятия времени физического и исторического, про¬странства физического и пространства организма, предполагая, что они подчиняются разным законам» (Грановская, Крижанская, 1994, с. 8-9). Таким образом, переводя неосознанные мотивы (установки) в осознанные (цели) мы можем посредством текста изменить на¬стоящее посредством программирующего влияния светлого буду¬щего (программу на мрачное будущее в группе ВМЛ, как показыва¬ет опыт, получить невозможно).
Описывая самые общие признаки суггестивных текстов, можно отметить следующие особенности:
1) тексты мифов тяготеют к художественным и в большинстве своем таковыми и являются; это тексты фольклорные («автотексты массового сознания» по Б. А. Грушину), следовательно «плохими» быть не могут в принципе. Речь идет лишь о той или иной степени художественности, которая зависит, как мы увидим ниже, от соци¬ально-психологических характеристик самой личности и уровня ее гуманитарного образования;
2) «мягкие» в понимании Л. Н. Мурзина (1994) — т. е. тексты со многими степенями свободы;
3) ауто- и гетеросуггестивные для объекта мифа (как утвержда¬лось выше, группа выполняет функцию благотворной суггестивной среды, а личность в состоянии творческого транса порождает текст, используя предлагаемые группой варианты и идеи);
4) мифы образны, вбирают в себя лучшее, что есть в языке (в лице его носителей — членов группы); эмоционально насыщены; предельно метафоричны; принципиально правополушарны;
5) магичны, сакральны (непонятны непосвященным в работу данной группы, да и многим членам группы понятны не до конца), личностно ориентированы;
6) непременное условие — наличие «ядра мифа» (текста-прими¬тива, заголовка, компрессированного текста) — ключевого слова, словосочетания или фразы;
7) монологичны по форме, диалогичны по содержанию (пред¬ставляют собой диалог личности и общества);
8) речь идет о человеке в третьем лице (предельная отстранен¬ность объекта описания от образа, созданного в тексте); взгляд на себя со стороны, глазами других людей — то, что В. Франкл назвал «самоотстранением» и самотрансценденцией» (дабы не впасть в манию величия);
9) при создании текстов дополнительным суггестивным факто¬ром служит визуализация текста, лучше всего при помощи компью¬тера с использованием программы «Diatom» — «Экспертиза тек¬стов внушения», но можно ограничиться и простой доской с мелом. Смысл визуализации — напоминание о том, что текст — это чело¬век; манипуляции с неприятными жизненными ситуациями как с неудачными фразами (написали — бесследно уничтожили), кроме того, использование компьютерных программ позволяет сознатель¬но применять резервы различных уровней языка, отслеживать фо-носемантику, совмещать «золотое сечение» с кульминацией тек¬ста — это еще и хороший языковой тренинг!;
10) личные мифы закрепляют особую суггестивную роль — мо¬дификацию терапевтической роли Божества (позволяют человеку осознать свою уникальность, свой «лик»); язык мифологических текстов динамичен: в них заложены условия саморазвития (транс¬формации на необходимом этапе) текста, а, следовательно, лично¬сти, которой данный текст посвящен.
Обратимся к анализу конкретных лингвистических характери¬стик текстов мифов, сравнивая их с универсальными суггестивными текстами, чтобы проверить гипотезу о том, что сотворение лично¬стного мифологического текста есть особый вид языкового творче¬ского транса без погружения в гипнотический сон (экологичная разновидность внушения наяву).
Анализ данных, приведенных в таблице 27, показывает, что личные мифологические тексты хорошо коррелируют с универсаль¬ными суггестивными текстами в целом (практически, все значимые признаки совпадают: «прекрасный», «светлый», «радостный», «воз¬вышенный», «яркий», «сильный», «медлительный», «суровый», «зловещий»; отсутствует лишь признак «угрюмый», характеризую¬щий отчасти универсальные суггестивные тексты в целом). Наи¬большие отличия замечены между личными мифами и мантрами (все-таки, миф — типично славянский способ воздействия на лич¬ность); приблизительно одинаковая разница между текстами мифов и формулами гипноза и аутотренинга (подвтерждение тезиса о том, что мифологические тексты являются в равной степени ауто- и гетеросуг-гестивными). Следует еще отметить, что проанализированные мифы весьма отличаются друг от друга и по стилистике, и по направленно¬сти, и по сюжетным линиям, поэтому такое единодушное их проявле¬ние на латентном фоносемантическом уровне как универсальных суг¬гестивных текстов вряд ли является простой случайностью.
Результаты автоматического анализа фоносемантических признаков универсальных суггестивных текстов и текстов
Лексикон (признаки) Общие Заговоры Молитвы Мантры Формулы гипноза Формулы AT Личные мифы
1. Прекрасн. 56.46 25.27 9.23 -21.06 -22.47 36.47 **29.14
2. Светлый 51.24 30.16 45.87 -48.11 -1.23 26.66 **19.27
3. Нежный 36.94 33.25 33.87 -42.72 12.45 14.99 7.68
4 Радости 45.81 54.05 17.05 -18.71 -24.11 20.39 **27.35
5. Возвышен. 99.93 62.02 -7.60 -2.31 3.43 38.25 **35.20
6. Бодрый 31.91 49.55 -6.57 18.64 -7.69 10.56 ** 15.05
7. Яркий 70.54 77.12 27.16 -11.34 -44.57 33.39 **39.97
8. Сильный 112.47 48.94 9.75 6.84 9.95 35.03 **41.37
9. Стремит. -32.81 6.98 -31.29 5.37 -11.10 -15.45 -19.98
10.Медлит. 29.25 -27.66 24.49 -16.87 25.05 8.23 **11.41
11 .Тихий -98.46 -89.34 -2.04 -5.04 26.54 -32.88 -41.10
12.Суровый 32.92 19.83 -37.58 84.34 -10.75 7.74 **16.65
13. Минорный -64.11 -34.16 -7.30 22.44 17.41 -36.47 -29.61
14.Печальн. -65.46 -67.50 -28.26 8.67 18.13 -24.35 -26.04
15.Темный -10.94 -16.19 -8.68 33.81 13.92 0.56 -16.76
16.Тяжелый -40.02 -37.08 -33.06 42.72 -14.33 -14.99 -7.68
17.Тосклив. -41.34 -36.85 -24.37 15.24 6.88 -14.13 -14.43
18.Угрюмый 31.21 -0.11 -40.20 63.78 9.36 5.68 7.30
19.Устраш. -9.31 -17.80 -16.39 85.66 18.45 -13.07 -23.01
20.Зловещий 51.91 22.46 -5.59 31.35 21.41 11.08 **13.95
Таблица 27
Таблица 28, в которой приведены индексы лексических единиц, указывает на явное родство мифологических текстов с группой универсальных суггестивных текстов в целом, а особенно — с груп¬пой заговоров и молитв. Это вполне естественно, учитывая сме¬шанный тип мифологического сознания общества — что-то среднее между язычеством и христианством. Естественно, что оба типа тек¬стов (и заговоры, и молитвы) подсознательно признаются многими носителями языка в качестве пригодных для защиты от психологи¬ческого нападения (вспомним, что одна из функций якорного ми-фологического текста — функция оберега, защитной молитвы, ман¬тры). Ту же закономерность выявляет и анализ грамматического состава анализируемых текстов (таблица 29).
Индексы лексических единиц, средняя длина слова в слогах в славянских суггестивных текстах и личных мифах
Показатели Заговоры Молитвы Формулы гипноза Формулы AT Универсаль ные тексты Личные мифы
С 37.7 42.80 39.90 7.73 32.03 65.12
Ii 1.42 1.38 1.47 1.09 1.34 1.40
Ie 11.84 12.80 10.99 18.18 13.45 11.63
Р 40.32 37.98 44.55 9.13 32.99 39.18
h 3.43 3.38 3.22 0.72 2.69 2.57
Iext 14.04 15.06 14.10 18.94 15.53 14.51
if 1.54 1.90 1.73 0.32 1.37 2.23
средняя длина слова 2.06 2.22 2.31 2.44 2.26 2.23
Таблица 28
Грамматический состав суггестивных текстов
славянских универсальных и личных мифов (в %%)
Части речи Заговоры Молитвы Формулы гипноза Формулы AT В среднем унив.тексты Личные мифы
существ ител ьн ы е 33.65 30.24 18.65 21.34 25.97 30.70
прилагательные 10.42 13.19 6.52 18.24 12.07 13.38
числительные 1.56 0.48 3.31 0.25 1.41 0.57
местоимения 10.36 16.61 15.75 14.33 14.26 13.51
глаголы 16.91 15.43 25.49 20.63 19.61 16.79
наречия 4.17 4.4! 13.97 15.24 9.45 4.30
предлоги 10.63 5.95 6.53 4.41 6.88 8.26
союзы 4.94 10.86 5.69 4.42 6.48 9.31
частицы 6.94 2.93 4.09 1.14 3.77 3.08
вводные, мо-дальные слова 0.09 — — — 0.02 0.10
междометия 0.33 — — — 0.08 —
Методологически работа мифологической группы выглядит следующим образом:
1) Создание установки на работу с личностью и текстом, пере¬вод неосознаваемых установок в мотивы, формирование интереса к себе и группе и соответствующего эмоционального настроя (внима¬ние к каждой личности, поиск языковых универсалий, сосредото¬ченность на тексте). Договор о «правополушарной» работе, отклю¬чении аналитического аппарата, запрет на пользование терминоло¬гией, особенно оценочного и диагностического характера, чтобы избежать ятрогенного влияния, так как объект описания находится в состоянии транса, т. е. открытости, уязвимости.
Далее работа происходит с периодической сменой формального лидера (объекта мифа), хотя ведущий группы при этом выполняет координирующую роль «серого кардинала». Желательно, чтобы мифы были составлены для всех членов группы, отсюда — ограничение количества участвующих (идеальное количество — 7-9 человек), чтобы каждый почувствовал себя и уникальной лично¬стью и членом общества, вырабатывающего нормативы поведения (в том числе языкового).
2) Объект описания выдает о себе информацию сущностно-эмоционального характера в том объеме, который кажется ему не¬обходимым и достаточным.
3) Группа задает вопросы, если информации не хватает для возникновения ярких образов («мифологический герой» имеет пра¬ва не отвечать на травмирующие вопросы).
4) Поиск ключевого слова или словосочетания.
5) Создание текста, которое заканчивается в тот момент, когда объект говорит: «Все. Достаточно. Ничего больше не нужно».
В процессе работы, в момент «открытия» ключевого слова — своеобразного инсайта — внимание и объекта и группы переключа¬ется на текстовую часть — идет погружение в своего рода «лингвис¬тический» транс.
Остановимся более подробно на текстах конкретных мифов, созданных во время работы групп.
Сначала несколько слов об «ядре мифа» — заголовке, ключе¬вом Слове. Номинация как конкретное соотнесение слова с данной личностью происходит методом свободного ассоциирования всей группы на основании полученной от объекта информации. Нахо-дящийся в измененном состоянии пациент «слышит» свое имя, ко¬торое и становится заголовком текста: Дельфин, Доктор-воин, САМ, Черный кардинал, Явление и т. д.
Имя определяет стилистику будущего суггестивного текста: молитва, заговор, сказка, легенда, амортизационное письмо, были¬на, парасократический диалог и служит в дальнейшем ключом са¬морегуляции личности, способом безопасного входа в подсознание. Верный выбор слова-имени позволяет в определенной степени ини-циировать человека, закрепить его новые положительные качества и, таким образом, повлиять на будущее. Возможность обратного хода психологического времени, когда предполагаемое будущее может воздействовать на настоящее, формирует позитивный «Я-образ». Личность выбирает стратегию удачника и закрепляет ее при помощи ключевого слова-имени, подсказанного творческой тера¬певтической группой. Для оценки правильности выбора использу¬ется фоносемантический анализ вариантов имени.
Группа также определяет точность номинации, соответствие ее данной личности и моделирует признание общества в целом. При этом оптимальная номинация предполагает наиболее рациональное решение задачи социально-психологической коррекции личности и является залогом успешности метода ВМЛ.
Анализ заголовков мифов показал, что наиболее частотными являются заголовки из двух слов (42,3%), на втором месте — од¬нословные заголовки (38,5%), на третьем — заголовки из трех слов (11,5%). Грамматический состав ключевых слов следующий: преобладают существительные и имена собственные (67,9%), на втором месте — прилагательные (12,6%), на третьем — числитель¬ные (6,8%).
В процессе создания мифа личность сама определяет функцию будущего мифа: защитный текст, оберег, миф для себя, миф для па¬циентов и т. д. При всей «эзотеричности» текстов читать их необы¬чайно интересно, потому что мир предстает во всем многообразии текстов-людей.
В качестве иллюстрации приведем несколько текстов мифов и одну из возможных классификаций мифических текстов (детальное обсуждение этого вопроса — предмет следующей книги):
1) Мифы профессиональные, что не исключает элемента лич¬ностного самоутверждения («Купец — удалой молодец» — миф бизнесмена; «Аполлон», «Ключ-ведун», «Маг», «Парадоксальный доктор», «Ведунья Лея», «Доктор Ксения» — мифы докторов и др.). Эти тексты призваны сформировать в МС образ того или иного профессионала — колоритного, уверенного в себе, процве¬тающего....
Купец — удалой молодец Поднималося красно солнышко Собирался купец в путь-дороженьку Да на ярмарку в края заморские. И сметлив, и разумен, удачлив он Потрясти мошной не гнушается И гудят базары заморские И идет молва о лихом купце И товар сам-собой раскупается И народ к нему все стекается, А мошна его пополняется И счастливый купец возвращается Ко своей жене да красавице, К детям коих есть мал-малым-полно Во хоромах его белокаменных... Рады видеть они мужа нежного Да внимательного Отца ласкового да заботливого Будет жить купец долго-счастливо На родной земле на сторонушке... Поднимается красно солнышко...
2) Мифы-самоутверждения («Воин и музыкант», «Нежный рас¬свет», «Сон Незнайки», «Человек мира», «Леди», «Жила-была» и др.). Объекты описания данных текстов вполне процветающие и уверен¬ные в себе люди, у них есть все, что они желают. Не хватает только какой-то малости — закрепления этого состояния в тексте.
Нежный рассвет
Тишина.
Как приятно легко проснуться
до зари, загадав это с вечера.
Все еще спит.
Выйти, никого не разбудив,
в утреннюю прохладу.
Туман прозрачен
Мягко ступая по свежей траве,
подняться на вершину.
Мерцает гладь озера.
Вместе с первым солнечным лучом
расправить крылья и полететь
навстречу неведомому.
Нести весть свету всему:
«Утро наступает!»
И знать, что можешь вернуться
в любую минуту.
|
